Готовый перевод Warhammer 40K: I Don’t Want to Be a Tin Can! / Warhammer 40K: Я Не Хочу Быть Консервной Банкой!: 23 Глава. История об Уроженке Барбаруса

Барбарус.

Херелла была обычной женщиной из Барбаруса.

Ее ранняя жизнь была похожа на жизнь бесчисленных девушек Барбаруса.

Она родилась в безымянной деревне неподалеку от владений Некаре, и самые ранние воспоминания Хереллы были связаны с тусклыми, ядовитыми туманами и непрекращающимся страхом, который они приносили.

Она ждала в своей комнате из глиняного кирпича, надеясь на возвращение родителей.

Мать, вернувшись, касалась ее щеки потрескавшимися руками, дарила ей усталую улыбку, а затем отправлялась готовить скудную еду.

Когда она подросла, то вместе с младшей сестрой пробиралась по грязным тропинкам их деревни, стоя на ее краю и вглядываясь в даль, ожидая возвращения родителей с полей.

За горами лежали горы, окутанные ядовитым туманом. Их вершины скрывались в дымке. Ее родители как-то упоминали, что там обитают истинные повелители этого мира.

Юная Херелла не могла понять, как эти повелители могут противостоять смертоносным туманам.

Когда она достаточно подросла, чтобы орудовать мотыгой, родители взяли ее обрабатывать землю. Она разрывала горькую почву, а ее сестра продолжала дежурить, наблюдая и ожидая.

Деревенская тревога возвещала о наступлении ночи. Переполненная страхом и предвкушением, она спешила домой вместе с родителями.

Дни сливались друг с другом, каждый из них был отмечен трудом и постоянно присутствующим токсичным воздухом.

Однажды, движимая храбростью и любопытством, она отважилась отправиться на край полей, где сгущались туманы, словно осязаемые стены, заключающие человечество.

Протянув руку, Герелла осторожно прикоснулась к живому туману. Он обжег ей кончики пальцев, оставив на них волдыри и коррозию.

Может ли существовать жизнь в горах, где туман еще плотнее?

Она узнала это той же ночью.

Когда сгустились сумерки и желтая дымка начала подниматься по стенам деревни, гротескные конструкции работорговцев прорвали, как она считала, непроницаемые барьеры. Эти мерзости, казалось, сшитые из трупов и оживленные темным колдовством, стояли у порога, их зашитые глаза пристально смотрели на ее семью.

Одна из них, высотой более двух с половиной метров, казалась грубо сшитой из частей тела. Черные грубые швы обнажились и сочились гноем там, где они проникали в плоть.

Он заблокировал дверь, и его мутные глаза, полные злобы, уставились на Хереллу.

Ее родители были парализованы ужасом и сжимали в руках ее и сестру, дрожа от страха.

Но это было бесполезно.

Ее вырвали из их объятий, оценили, а затем отбросили - она была слишком хрупкой, чтобы соответствовать критериям лордов для их экспериментов.

Ее отца тоже отбросили. И ее сестру тоже.

А вот ее мать забрали.

В глазах матери читалось отчаяние: мольба о спасении или, возможно, молчаливое желание, чтобы они выжили.

Но ужас уже поглотил Хереллу.

Надежды не было.

Перед лицом неминуемой смерти мать яростно сопротивлялась хватке существа, брыкаясь и нанося удары по его массивной руке.

Развлекаясь, существо исказило свое гротескное лицо в жестокой улыбке. Другой рукой он без труда переломил конечности матери.

Брызнула кровь, кости выпирали, а капли стали серыми в тумане.

Ее мать закричала.

Конвульсии.

Херелла потеряла сознание.

Когда она очнулась, их оставалось только трое.

Жизнь должна была продолжаться.

С тех пор каждое утро херелла брала в руки сельскохозяйственные инструменты и вместе с отцом уходила в поле, а каждый вечер они спешили домой по сигналу тревоги.

Деревенские стены, которые когда-то считались защитой, оказались бесполезными. Деревня была столь же опасна, как и дикие земли, но все равно при звуке тревоги она бежала вместе с остальными.

Это стало обычным делом.

Возвращаясь домой, она касалась лица сестры своими потрескавшимися руками, улыбалась, а потом готовила им еду.

Мать не научила ее готовить. Ее отец стал безмолвной тенью в их жизни.

В первый раз, когда она готовила, каша закипела и ошпарила ей руку.

Но это не имело значения.

Она умрет.

Как и ее мать.

Так уж сложились обстоятельства.

Это действительно не имело значения.

Когда вечером снова раздались крики, Херелла прижалась к сестре и спряталась в шкафу.

Ее отец сошел с ума.

Возможно, преследуемый воспоминаниями о смерти матери, он сорвался. Этот мужчина лет двадцати с седеющими волосами распахнул дверь и выбежал на улицу.

Это было желание умереть.

Херелла хотела спасти его, но не смогла.

Его ждала только смерть.

В деревне ее заметили гончие, все еще пировавшие на останках отца. Из их пастей капала слюна, смешанная с кровью ее отца.

Их клыки нацелились на нее.

Херелла хотела закричать, бросить им вызов, сказать, что она не боится.

Но страх охватил ее, сокрушая кости и разрывая плоть.

Она не могла пошевелиться, парализованная, дрожащая.

Нет, я храбрая. Я обменяю свою жизнь на жизнь сестры.

Я храбрая.

Хереллу охватило отчаяние. Но, словно пронзив всю ее храбрость и гордость, эти слюнявые гончие повернули головы и побежали к...

К ее дому.

Нет!!!

Её сестра!!! Аиша!!! Нет!!!

Херелла хотела бежать. Она должна была спасти свою сестру. Она должна была спасти сестру!!!

Но она не смогла спасти никого.

Она потеряла все, на что могла рассчитывать. У нее не было причин жить. Ее жизнь была бессмысленной пустотой. Она ничего не добилась. Она просто жила, а потом умрет, бессмысленная и никчемная.

Все в порядке, Херелла, все умирают.

Все хорошо.

Слезы и сопли заливали ее лицо. Херелла чувствовала, что разрывается на части, сходит с ума. В отчаянии она опустилась на колени, схватившись обеими руками за лицо, ее зрение затуманилось от слез.

Теперь ничто не имело значения.

Ей было все равно.

Съешьте меня. Разорвите меня на части.

Она была бесполезна, у нее не хватало смелости защитить сестру.

Она устала.

Она сдалась.

Но она не слышала криков сестры.

До нее доносились звуки рассекающих плоть клинков, скулили и выли гончие, слышался стук...

Но Херелла ничего не могла понять. Она продолжала выть от отчаяния.

— Перестань плакать.

К ней протянулась рука, осторожно взяла ее, бережно вытирая слезы и сопли с лица.

— Твоя сестра жива. Утешь ее.

— Не плачь. Мы убили этих гончих.

Из-за сильных рыданий Херелле стало трудно дышать.

Она подняла голову.

Молодой человек держал ее рыдающую сестру за одну руку. Противогаз скрывал его лицо, но он улыбался.

На фоне света он выглядел силуэтом надежды.

Мужчина присел, держа в другой руке косу.

— Ты была храброй, пожертвовав собой, чтобы привлечь внимание гончих, не так ли?

— Храбрая девочка, присоединяйся к нам. Давай вместе защитим наши семьи.

— Кстати, меня зовут Аид. Я - Гвардеец Смерти.

Такова была история Хереллы до того, как она вступила в Гвардию Смерти.

А еще это история о том, как Герелла вновь обрела надежду.

Примечание от автора: Представляю вашему вниманию девушку из Барбаруса.

http://tl.rulate.ru/book/95823/3933538