Готовый перевод Twenty-seven years / Двадцать семь лет: Глава 28 Пари

Глава 28 - Пари

«Почему у меня создается впечатление, что ты действуешь бессистемно?» Колину стало немного не по себе, когда он увидел, что Вирак ведет себя небрежно, подняв руки.

«Какая тебе разница, я верну тебе тройную сумму, если ты проиграешь, в любом случае ты получишь прибыль». Вирак поднял свой бокал и звякнул им с Колином: «Кстати, сколько денег ты принес?»

Колин ответил: «Пять тысяч».

В таком месте, как Лейзейн, о деньгах говорили только в цифрах, а не в конкретных валютах, поскольку общей валютой для всех был золотой грамм. В трущобах Зводе люди указывали на обороте, что это серебряный или медный грамм.

«Вот что, давай ты одолжишь мне все эти деньги, и я отдам тебе пятнадцать тысяч сегодня вечером, выиграешь ты или нет». Вирак был полон решимости выиграть сегодняшнюю игру, поэтому он хотел поднять основную сумму как можно выше, чтобы получить большую прибыль.

«Не говори о тройном увеличении, мне будет достаточно, если в конце ты дашь мне десять тысяч». Колин насмешливо хмыкнул.

«Хорошо, тогда десять тысяч». Вирак толсто снял пять тысяч золотых грамм аванса.

Колин вытащил из кармана пачку банкнот номиналом сто золотых граммов каждая и бросил их на стол: «Я жду, когда ты выплачешь свои глаза».

Вирак посмотрел на кучу денег и перевел взгляд на сцену.

После того как Кицци издевался над своим противником, на сцену вышел персонал и быстро навел порядок.

«Двадцатидвухматчевый действующий чемпион, Кицци Жестокий Зверь, одержал свою первую победу за день!» шипел комментатор, отвечавший за сегмент «горячих» толчков.

Все, кто давил на Киззи ради победы, разразились радостными криками.

Киззи наслаждается ощущением, что его захлестывают, и ходит взад-вперед по рингу, принимая аплодисменты.

«СЕЙЧАС! Матч продолжается! Во втором раунде с Кицци сразится Лермонтов из Империи Баша, Страны Льда и Снега! Однажды он в одиночку уничтожил целую команду полицейских, преследовавших его! Он известен как Северный Бог Смерти!» Комментатор использовал крайне преувеличенные слова, чтобы вызвать эмоции зрителей.

Под звуки его вступления с одной стороны подошел лысый крепыш ростом более двух метров, покрытый густыми волосами. Этому человеку было очень неуютно в окружении зрителей, и он настороженно оглядывался по сторонам, медленно поднимаясь на ринг и встречаясь взглядом с Киззи.

Кицци оторвался от своего буйства, и его суровый взгляд упал на Лермонтова, спокойно изучающего трудную добычу.

Желание Лермонтова противостоять Кицци было не слишком сильным, и он все еще осматривал ринг, похоже, в поисках пути к отступлению. К сожалению, десяток или около того грузных телохранителей, расставленных вокруг ринга, заставили его отбросить мысль о сопротивлении.

«Это интересный раунд». Колин выпрямил спину, его глаза заблестели: «Этот чувак на целый рост больше Кицци, а еще он в одиночку уделал целую команду копов, так что это действительно достойно того, чтобы быть кем-то, кто вышел из Баша, где народ суров».

«Официант.» позвал Вирак.

Стоявший рядом официант подошел, наклонился и почтительно спросил: «Чем могу помочь?»

«Мистер Колин ставит на то, что Киззи выиграет эту игру». Вирак поднял со стола пять тысяч золотых граммов и передал их официанту.

«Хорошо.» Официант взял деньги и ушел.

«А? Разве вы не собираетесь настаивать на следующем раунде? И почему вы настаиваете на моем имени?» Колину стало любопытно.

«Раз уж остался один раунд, почему бы не заработать больше принципала заранее?» Вирак спросил риторически: «Что касается того, почему я настаиваю от твоего имени, то, конечно же, потому, что хочу остаться незамеченным».

Колин не выдержал уверенного взгляда Вирака: «Ты слишком вонюч, как ты можешь быть уверен, что сможешь надавить на него правильно? Этот Баш явно лучше Киззи в этом раунде».

«В конце концов, ты все равно заработаешь, не бойся». Вирак беззаботно рассмеялся.

«Ну и хорошо, чего мне волноваться, когда ты здесь». Колин обхватил себя руками за грудь и замолчал, сосредоточившись на втором раунде боксерского поединка, который должен был вот-вот начаться.

После того как все присутствующие на арене закончили делать ставки, диктор объявил рейтинги одобрения этого раунда: «В этом раунде рейтинг одобрения Кицци упал до нуля пяти семи, а дебютант Лермонтов прямо-таки установил рекорд по рейтингу одобрения за последнюю неделю, не считая Кицци, достигнув нуля четырех трех!»

«Это своего рода авантюра в этом раунде, все очень благосклонны к Лермонтову». Вирак давно забыл о рейтинге одобрения дуэта, помня лишь о том, что окончательным победителем раунда по-прежнему остается Кицци. Ставки теперь были почти равны, и в итоге, вычтя пятнадцатипроцентную комиссию, которую взимало кольцо, он сам заработает без малого пять тысяч золотых.

После того как основная сумма была увеличена примерно до десяти тысяч, в том случае, когда почти все отдавали предпочтение тому, чтобы дело Кицци пошло в обратном направлении, еще больше можно будет резко заработать!

Эти деньги действительно слишком быстро, к сожалению, Вирак только следовал за Колином видел эту ночь бокса, или Лейзейн поездки не нужно быть так хлопотно, непосредственно каждый день собирать урожай богатства на боксерском ринге, сухой десять дней можно проскользнуть в другие страны, чтобы жить богатой жизнью.

В момент эмоций Вирака обе стороны на ринге начали драться.

Вне всяких ожиданий, Лермонтов продержался лишь менее трех раундов, получил от Кицци удар ногой, сломавший кость ноги, выведенный из строя, а затем, прямо как мешок с песком, шквал ударов и пинков вниз, был выбит из колеи.

Прикрыв голову и свернувшись в клубок, Лермонтов продолжал молить о пощаде, но Кицци уже убил ему глаза, и мольбы еще больше раззадорили его.

Те, кто давил на Лермонтова, разразились проклятиями, а те, кто все еще настаивал на Кицци, кричали похвалы его храбрости.

«Неужели этот Баш так непобедим?» Колин забыл, что победа Кицци принесла им целое состояние, и недоверчиво смотрел на умирающего Лермонтова.

«Его боевой опыт ничуть не лучше, чем у Кицци, и, судя по тому, что он только что вошел, он не приспособлен к подобным схваткам насмерть, так что вполне естественно, что в конце концов он проиграет». Вирак проанализировал.

«Почему раньше у тебя не было такого хорошего зрения?» спросил Колин.

Вирак облегченно рассмеялся: «Разве не тогда я начал серьезно заниматься?»

Сидевший рядом с ними светловолосый мужчина потерял две тысячи золотых граммов непосредственно из-за того, что надавил на Лермонтова, и теперь его лицо было немного непривлекательным: «Эти ничтожные неудачники».

Услышав это, Вирак, на лице которого изначально была улыбка, замер, его радость была смыта презрительными словами дворянина.

«Ха-ха, на этот раз Крис перевернул новый лист». Колин возбужденно говорил со светловолосым мужчиной.

Все присутствующие здесь зрители не находили ринг жестоким, эти разбойники, захваченные владельцем ринга со всего мира, последний смысл их существования - развлечение.

Смотреть на гламурного Вирака - то же самое, что и на бойцов на ринге, которые в конце концов погибают.

У них нет ни власти, ни силы, рождаются аристократы, богатые люди приходят, когда от них отмахиваются пешками.

Вирак не мог не сжать кулаки.

Он не позволит себе однажды оказаться в таком же положении, как бойцы, которые находятся на милости у других, и любой, кто попытается играть им, как пешкой, должен будет заплатить за это.

«Северный жнец» Лермонтов, которого так ждали, в итоге оказался не конкурентом Кицци! Неужели сегодня Кизи одержит еще пять побед подряд! Давайте подождем и посмотрим!»

Лермонтов продержался недолго, прежде чем его смерть была констатирована персоналом.

Официант быстро принес деньги для Вирака - основную сумму плюс выигрыш за второй тур, итого девять тысяч восемьсот сорок пять золотых граммов.

«Нелегко». Колин в радостном настроении смотрел на деньги, которые были почти в два раза толще, чем раньше.

«Самое приятное еще впереди». Лицо Вирака было ясным и холодным, когда он сосредоточенно смотрел на кольцо.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/94116/4644379