Готовый перевод Семена магии - 1 / Семена магии - 1: Глава 19

Глава 19

Евпл сидел в комнате незнакомого дома в компании незнакомых людей. Пожилой мужчина, видавший в своей жизни лучшие времена, подливал в его кубок французское вино. Молодая женщина, лишь на десяток лет старше парня, слушала о приключениях, которые и не снились многим горожанам Бремы. Она медленно потягивала прохладное сладкое красное вино и заедала небольшими кусочками нежнейшей сёмги, выловленной в Нордском море. Она представляла долгие летние дни, которые Евпл провел против своей воли на берегу этого моря. В эти месяцы северные земли почти не видят ночной тьмы, а продолжительный день позволяет людям сделать не только все свои дела, но и хорошо отдохнуть. Повествование о высоких светловолосых воинах, не видящих преград для осуществления своих желаний, трогали душу женщины, за всю свою жизнь почти не покидавшую города.

Рассказ парня всё длился и длился, и никто, в том числе и он, не мог понять, где здесь правда, а где — вымысел. Это интриговало и не позволяло слушателям уставать внимать. Вот история жизни сделала очередной поворот, и молодая хозяйка дома сейчас услышит о новых необычных вещах. Но… рассказчик неожиданно умолкает и встаёт. Уже поздно и пора покинуть гостеприимный дом. Хозяин благодарит своего недавно найденного родственника за визит и просит посетить его завтра. Хозяйка присоединяется к этой просьбе, несколько более настойчиво, чем требуют приличия.

Гость уходит, а молодая женщина, приготовившаяся ко сну на супружеском ложе, всё не может заснуть и рассказанные картины о суровой жизни встают перед ней снова и снова. Рядом уже похрапывает пожилой супруг и женщина начинает осознавать, что молодой парень не так уж и молод по сравнению с ней. Он высок, красив и умён, он умеет делать комплименты, и его взгляд пронзителен, и прекрасен…

Евпл удалялся от дома, где он провёл в гостях несколько часов. Еда была восхитительна, а молодая хозяйка дома ещё восхитительнее. Она выглядела моложе своих лет, да и местная мода помогала создать подобное впечатление. Парень почти не отрывал взгляд от её лица и замечал, как лёгкий румянец почти не сходил с её щёк. Ну что же, он явно ей понравился. Не случайно хозяин дома при прощании улыбался и крепко пожимал ему руку. А когда тот закрывал за ним дверь, то шепнул два слова: «Всё отлично!»

Значит, скоро у него будет десять дукатов. Ни один мужчина ещё в городе не сказал ему более приятные слова. Ну, разве что Сервет, когда предложил невысокую плату за комнатку, но это уже в прошлом, а десять дукатов сейчас и девяносто потом — приятное будущее. Возможно, что чуть ранее он получит ещё несколько таких приятностей, — а он ожидает, что подобных моментов всё-таки будет несколько, — о каких мог мечтать лишь во сне. Милые невинные сестры, весёлая крестьянка… они уже в прошлом, они всего лишь пара страниц, уже написанных в истории его жизни. А эта молодая женщина — приятное будущее. Настолько притягательное будущее, что если бы ему и не обещали деньги, то оно нисколько бы не потускнело.

Дом, в который ему еще не раз предстоит наведаться, находился на левом берегу Ве́серы. До аптеки, находящейся на другом берегу идти примерно час по тёмным улицам, лишь изредка освещающихся факелами стражников. Евпл шёл по берегу и в отблесках света луну, увидел лодку, а рядом лодочника.

— Не переправишь ли меня на тот берег? — спросил парень.

— Почему бы и нет, — после небольшого раздумья ответил мужчина. — Ты один? Есть чем заплатить?

— Да, один. Заплачу, сколько скажешь.

— И куда причаливать?

— Да вот туда, — показал Евпл рукой. — Видишь, фонарь на берегу горит.

— Добро, садись в лодку.

На берегу было зябко, и по телу парня прошёл озноб. Ничего, скоро он переправится и пара сотня шагов будет отделять его до постели. Лодочник ещё что-то поделал на берегу и, толкнув лодку, залез в неё. Луна то скрывалась за облаками, и становилось темно, то снова появлялась, и лёгкий серебряный свет позволял различить контуры берегов. Лишь фонарь на противоположном берегу был надёжным ориентиром. Потухни он, и парень не понял бы в какую сторону надо плыть. Лодочник взял вёсла в руки и лодка стала отдаляться от берега. Но довольно скоро мужчина перестал грести и взял весло в руки.

— Выкладывай все деньги на дно лодки. И без глупостей! Только попробуй дёрнуться или крикнуть и сразу получишь веслом по голове.

Ну вот, опять разбой. Чем выше благосостояние горожан, тем больше вокруг бедных людей хочет, чтобы с ними поделились нажитым. Евпл достал из кошелька горсть крейцеров и кинул их под ноги лодочнику. Тот инстинктивно посмотрел на звенящие монеты, вероятно даже хотел прикинуть общую сумму и откинулся навзничь с дырой в голове от пролетевшего насквозь огненного шара. Парню повезло — весло из рук мужчина не выпустил. Быстро обыскав труп, Евпл кисло усмехнулся, — пусто. Разжав пальцы и столкнув тело в воду, он призадумался о том, в какую сторону грести. Берег, от которого они только начали отдаляться, был недалеко. А дальше-то что? Он вернётся к тому, с чего и начал. Остаётся лишь править к противоположному берегу. Собрав рассыпанную мелочь, Евпл взялся за вёсла.

Не сказать, чтобы грести парень умел хорошо. Скорее, наоборот. Он иногда с дрожью вспоминал, как ему даны дали весло в руки и это были одни из худших моментов в его жизни. Весло было длинным и тяжёлым, оно постоянно стремилось зацепиться за соседние. Сейчас вёсла намного короче, как и путь до берега. Никто на него не орал и постепенно, взмах за взмахом, лодка приближалась к светящемуся фонарю. Тело начало потеть, когда нос неожиданно уткнулся в берег. Ну и ладно, хотя он изначально хотел подплыть к причалу, чтобы не замочить ноги в пахнущей тиной воде.

Свет от фонаря немного осветил лодку и ещё одно разочарование — лодка была пуста. Что делал тот мужчина на берегу? Спросить уже не у кого. В любом случае, этот мир избавился ещё от одного разбойника, даже если тот себя таковым не считал. Получается, что Евпл делает этот мир лучше? Даже в мыслях такого не было!

Утро следующего дня не было таким прекрасным, как предыдущее. Шёл мелкий противный дождь, и дул холодный северный ветер. Такая погода приличествует осени, но бывает и в разгар лета. Выходить куда-либо не хотелось, но Марта послала парня за хлебом. До ближайшей пекарни было недалеко и одежда бы не успела промокнуть, но вредная женщина специально напомнила, что идти надо в дальнюю. Там, дескать, и хлеб вкуснее, и крыс по пекарне шастает меньше. Ох уж эти вездесущие крысы! Люди поставят в рост памятник из золота тому, кто избавит их дома от этих мерзких грызунов. Лет четыреста назад из-за них по всей Европе прошла чума, и умер каждый пятый. В книгах пишут, что и тысячу лет назад эта болезнь свирепствовала по всему побережью Срединного моря.

Пришлось парню надеть накидку и тащиться через пару кварталов к булочнику-чистюле. Ладно, хоть нет ливня, а то бы он стал мокрым еще на полпути. В пекарне было тепло и сухо, накидка высохла почти сразу, поскольку лавка не имела с ней разделяющей стены, и любой покупатель мог видеть работу подмастерьев, наблюдать огонь в печах. Хорошее место, чтобы зимой заходить и греться! Самого пекаря видно не было, а торговал его старший сын, которому помогала сестра. Оба были рыжими, что необычно для этих земель. Поговаривают, что рыжих особенно много в Британии, откуда, наверное, и прибыли предки пекаря. Продавец был сух и немногословен. Вероятно, в детстве его дразнили из-за цвета волос, и он навсегда потерял охоту общаться с людьми. И надо же было такому случиться, что именно его отец часто ставил работать продавцом!

Дочь пекаря, напротив, была очень даже общительной. Её рыжие кудряшки забавно взлетали от каждого движения, а светлые глаза с неуловимой синевой притягивали внимание. К сожалению, лицо девушки было полностью конопатым. Конопатыми были руки, открытые до локтей, и шея. Большего Евпл не видел, поскольку остальное части несколько пухловатого тела закрывала одежда.

Продавец поздоровался с редким покупателем, пришедшим в это мерзкое утро, выслушал и назвал общую сумму, которую тот должен заплатить. Веселушка метнулась в сторону печей, где уже был расставлен хлеб и принесла просимое. Улыбнувшись парню, она, словно небольшое солнышко согрела его душу больше, чем воздух от горячих печей согрел его одежду. Евпл захотел остаться и дальше греться в этих весёлых лучах. Сзади его чуть толкнул следующий покупатель, и Евплу пришлось отойти в сторону. Он продолжал наблюдать за работой девушки, а та, почувствовав внимание к себе, стала чуть чаще поднимать свой взор на парня.

Всё хорошее, как обычно, имеет свойство быстро заканчиваться. Как не тянул, как не искал оправдания, но обратный путь в дом Сервета надо было начинать. Ещё раз взглянув на кучерявое конопатое солнце, Евпл вышел под хмурое небо и сразу покрылся множеством холодных капель. Он не помнил, как дошёл обратно, — очнулся он лишь тогда, когда открывал дверь. Хлеб был всё ещё горячим и Михель, и Марта, глубоко вдыхая вкусный аромат, принялись за небогатую еду. Парень же откусывал от хлеба, и ему казалось, что в него проникает тепло от рук улыбчивой дочери пекаря. Он пообещал себе, что обязательно в ближайшие дни снова пойдёт туда и познакомится с обладательницей тысячи конопушек.

Потянулись скучные часы пребывания в аптеке. До обеда зашло всего трое покупателей и те не были настроены к беседам. У Евпла всё валилось из рук и аптекарь почёл за благо отпустить парня, пока тот что-нибудь не разбил. Ну а тот не стал сопротивляться, а занялся чисткой одежды, но вскоре бросил это занятие, — надо всё серьёзно застирывать от грязи. Пришлось достать из сундука другую одежду, менее нарядную. Марта лишь поджала губы, услышав слова парня о стирке, и указала тому на кадку, в которой тот может замочить бельё. Никто не собирался обстирывать парня.

Дождь продолжался почти до самого вечера. Выйдя наружу, Евпл опять пошёл в гости. Там его с нетерпением ждали и поднесли кружку с кофе. Жизнь налаживается! Беседа завязалась намного быстрее, чем в первый раз, и хозяин дома периодически отлучался из комнаты по каким-то своим делам. Теперь Евпл не рассказывал, а просто отвечал на вопросы молодой женщины и сам спрашивал её обо всём на свете. К сожалению, всё на свете ограничивалось у той городскими стенами и различными слухами, услышанными от соседей и знакомых. Но, в конце концов, не историю же Империи сюда пришёл изучать Евпл.

Расставались хоть и раньше, но намного радушнее, чем в прошлый раз. Женщина уже сама начала упрашивать парня прийти завтра вечером, а хозяин дома с горечью сетовал, что вынужден уехать на несколько дней. Но ему жаль, что жена будет вынуждена скучать всё это время и, конечно же, просит своего нового родственника приходить скрашивать вечера. На что парень отвечал со всей серьёзностью, что непременно выполнит просьбу и будет заходить по-родственному. Обратный путь Евпл проделал довольно быстро и без неприятностей.

Утром он рассказал о предстоящем деле Михелю и разузнал, где в городе можно хорошенько помыться. В городе оказалось несколько общественных бань. Выбрав одну из тех, что получше, парень потратил больше часа на помывку. Пока он занимался своим телом, ему постирали всю одежду, высушили и погладили. Чистый и довольный он вернулся в свою каморку и прилёг подремать перед бессонной ночью, да и уснул. Проснулся уже под вечер, и предупредив аптекаря, что может не прийти сегодня, да и завтра тоже, направился по известному адресу, предвкушая приятное времяпрепровождение.

Дверь ему открыла сама хозяйка. Сегодня она была просто красавицей и сама обходительность. Первые часы она просто не сводила с парня глаз и отвлекалась лишь тогда, когда изредка подливала вино в кубки. Ну что же, пора... Всё произошло почти так, как и представлял себе Евпл. Вино немного разгорячило кровь молодой женщины и хотя та вдруг вздумала стесняться, стремительный мужской напор не дал ей время на усиление своей оборону…

Как и предполагал парень, его не отпустили ни сегодня, ни на следующий день. Они были одни в доме и полностью отдались наслаждению, прерываясь лишь на непродолжительные приёмы пищи. Красотка была очень довольна, и Евплу хотелось надеяться, что её пожилой муж тоже не будет разочарован… результатом. Утром второго дня он кое-как сумел вырваться из горячих объятий и найти дорогу обратно. Михель встретил его с улыбкой, но ни о чём не спрашивал. Парень же просто упал на свою лежанку и проспал, чуть ли не до вечера. Жизнь удалась? Почти. Вот купит он себе перину и тогда ответит утвердительно.

На вопросы об улучшении своего спального места Михель ответил, что перину можно купить и в городе, но лучше её заказать в какой-нибудь деревне восточнее Бремы. Тогда можно проследить насколько перина будет объёмной, и чем именно её набьют. Евпл подумал и согласился. Жаль, что кровать ему не получится поставить в каморку, потому что будет занято почти всё и без того небольшое пространство.

Утром пришлось снова сходить в пекарню. В этот раз ноги сами несли по улице, и Евпл не заметил, как оказался в тёплом и хорошо пахнущем помещении. А вот конопатого солнышка он там не обнаружил. Спрашивать же о девушке парень посчитал неприличным, забрал свои покупки у немногословного парня и отправился обратно. После завтрака Евпл уже двигался в восточном направлении. Михель хотел было привлечь парня к работе в аптеке, но тот отнекивался и его отпустили.

Погода была неплохой, небольшие облака не торопясь летели по своим небесным делам, птицы пели, рассевшись по деревьям и кустам, крестьянский скот бродил по полям и жевал зелёную траву. Пришлось потратить немало времени, чтобы разузнать по деревням, где могут сделать хорошую перину. Многие женщины с готовностью брались за подобную работу, но Евплу хотелось найти ту, что делала это на постоянной основе. Таковая жила ближе к границе загородной территории Бремы. Договорившись обо всём необходимом, парень получил уверения, что через пару часов он уже может забирать свой заказ. Осталось лишь найти телегу, чтобы доехать до города, поскольку парню уж больно не хотелось больше часа тащить покупку на спине. На всё ушло более половины дня, но Евпл не пожалел потраченного времени, — для себя же старался.

После обеда пришлось-таки помочь Михелю в аптеке. Парень уже начал понимать, каких покупателей ожидать, если на улице дождь или солнечно. В первом случае люди приходят более нервные и грубые. Это и понятно, что никому не хочется куда-то идти по лужам в мокрой одежде. Сейчас люди были благожелательными и разговорчивыми. Сервет с каждым понемногу обсуждал городские новости, а Евплу оставалось лишь слушать, да запоминать. Оказалось, что почти все говорят о завтрашнем событии, которое пройдёт у здания магистрата, — показательная порка должников с последующим заключением тех в тюрьму.

Подобные публичные наказания обычно проходят в Бреме раз в два месяца. Несмотря на общее стремление к законопослушности, в крупных городах всегда находятся люди, набравшие кредитов и не могущие расплатиться с долгами. Таковых просто порят публично и заключают в тюрьму до тех пор, пока не будет распродано их имущество и возмещены все неустойки. Часто бывает так, что проданного не хватает для покрытия всех долгов, и тогда у должника лишь два пути: либо каторжные работы, либо продажа в рабство как самого должника, так и членов его семьи. Всё зависело от величины неоплаченных долгов и, обычно, дело ограничивалось каторгой.

Бывало и такое, что члены семьи вынужденных банкротов тоже страдали. Никто не видел в этом несправедливости — за всё надо платить. И хотя рабство в срединных провинциях было не очень уж повсеместным явлением из-за отсутствия пограничных войн, невольников всё-таки хватало. Вот завтра, как раз, будут наказываться несколько должников, набравших большие суммы. Никто не жалел этих людей, поскольку они были схвачены уже после того, как попытались уехать как можно дальше от Бремы, совершенно не волнуясь о судьбах своих жён и детей. В подобных случаях, кроме публичной порки, таковых оставляют на несколько дней прикованных к позорным столбам в разных частях города. Вот посетители аптеки и обсуждали, кто какие гнилые фрукты-овощи возьмёт, чтобы кидаться ими в негодяев.

Евпл подумал, что на подобных зрелищах обязательно будут присутствовать карманники и, возможно, он сможет повстречать Адель. Он ещё не разобрался в своих чувствах к девушке и, возможно, ему было просто жаль несчастную. В любом случае, Евпл хотел с ней увидеться и, поэтому, стал с нетерпением ожидать завтрашнего утра.

С раннего часа на площадь к магистрату стали стекаться не только горожане, но и крестьяне. В деревнях развлечений было намного меньше, чем в городе, да и по значимости они уступали. Люди шли семьями, ведя с собой детей. Многие приходили задолго до назначенного часа, чтобы оказаться как можно ближе к помосту, где и будут наказывать неплательщиков. На соседнем помосте разместят членов их семей, чтобы все могли рассмотреть тех, кто ещё недавно были свободными. В магистрате на специальной доске будут обнародованы описания и адреса недвижимости, которые будут проданы через несколько дней на аукционе. Будет что пообсуждать горожанам в ближайшие пару седмиц.

Михель, Марта и Евпл тоже заранее пришли на площадь. В это утро мало какие лавки продолжали работать, а те, кто всё-таки оставались открытыми, получали меньшую выручку, чем в обычные дни. Погода стояла как по заказу, — было солнечно и редкие облака не спешили закрывать светило. До начала экзекуции было ещё пару часов и горожане стояли, обмениваясь своими надеждами о предстоящем развлечении. Семьи должников уже были приведены и поставлены на помост, чтобы пришедшие могли вволю поглумиться над несчастными. Некоторые же, видя своих недавних соседей, выражали досаду, что тех постигла такая участь.

Гвалт на площади уже стоял не слабый, и можно было бы лишь посочувствовать жителям ближайших домов, если бы те, пользуясь моментам, не давали бы за деньги всем желающим смотреть из своих окон на сегодняшнее представление. Особую пикантность придавал запах гнилых продуктов, принесёнными добрыми горожанами, чтобы позже кидаться в прикованных к позорным столбам. Евпл смотрел на всё это широко раскрытыми глазами, — подобное было почти немыслимым в его родных местах.

Удар колокола возвестил о начале городского мероприятия, и громкий гул голосов вторил звону металла. Окна главного городского здания раскрылись и в них показались члены магистрата. В одном из окон стал виден глашатай, который начал оглашать список осуждённых и их злодеяния. Народ умолк, и голос вестника разносился по всей площади. Затем началась процедура наказания.

Должников по одному выводили на помост, приковывали к наклонному щиту и начинали истязать. Палач знал своё дело и одобрительный гул собравшихся постепенно расходился во все стороны после каждого крика наказуемых. Таковых было трое, и около полутора дюжин бывших членов их семей сопровождали каждый удар плетью безутешными стенаниями. Горожане веселились и лишь немногих, в том числе и Евпла, немного мутило от вида происходящего. Но даже если бы они и захотели покинуть это место, то ничего бы у них не вышло, — толпа на площади была очень плотной. Даже карманники временно прекратили свой опасный труд, поскольку не могли свободно перемещаться от одного кошелька к другому.

Ну вот крики наказуемых стихли и их растащили по местам, где они будут сидеть прикованными в течении нескольких дней на потеху зевакам. Членов их семей тоже увели и толпа стала потихоньку расходиться. Как ни крутил Евпл головой, он так и не смог высмотреть Адель и пошёл вслед за Михелем, и его женой. Идущие в одном направлении люди обменивались впечатлениями и своими планами на ближайшие дни. Все были довольны как зрелищем, так и своим участием в нём.

На обратном пути все трое зашли в любимую пекарню за хлебом. Евпл был снова разочарован — девушки не было и в этот раз. Он стал гадать, что с ней могло случиться, и узнать ответ помог разговор Сервет с продавцом. Тот, беседуя со старым знакомым семьи, упомянул, что на днях сорвалось сватовство к его сестре. Родители жениха, с которыми вроде бы как были проведены предварительные договорённости, решили отказаться от своих намерений. О причинах этого решения Сервету сказано не было, а лишь упомянуто, что расстроенная девушка занемогла. Михель пообещал найти в аптеке хорошее успокаивающее средство, которое занесёт его новый помощник и расскажет, как надо его принимать.

Надо ли говорить, что Евпл был рад такому повороту дел. Примерно через час он уже стучал в двери дома пекаря, держа в руке мешочек с оговоренным порошком. Его впустил один из сыновей пекаря и, вместо того, чтобы сразу забрать принесённое парнем, провел по коридору в комнату девушки. Та сидела у окна, думая о чём-то своём, рядом была её такая же рыжая, но значительно менее конопатая младшая сестра, и обе, видимо, беседовали о случившемся в их семье событии. Брат сказал, зачем сюда пришёл Евпл и удалился по своим делам.

Девушки уставились на парня. Тот пересказал инструкции, данные аптекарем, и замолк, не зная как продолжить беседу.

— Вы были сегодня у магистрата? — ляпнул он первое, что пришло в голову.

— Нет, а что там произошло? — ответила младшая из сестёр.

Евпл пересказал событие со всеми подробностями, которые смог разглядеть с того места, где стоял на площади. Посыпались ожидаемые вопросы, и он попытался, как мог, на них ответить. Девушки начали обсуждать между собой услышанное и, время от времени, спрашивали у парня его мнение. Потом разговор пошёл о самом Евпле. Так они и познакомились. Девятнадцатилетнюю сестру звали Эрнста, семнадцатилетнюю — Луиза. Разговор непринуждённо продолжался до тех пор, пока парень не спросил о причине разрыва помолвки.

Луиза бросила испепеляющий взгляд на спросившего и кинулась успокаивать разрыдавшуюся Эрнсту. Евпл стоял и не знал, что делать, а потом сообразил и начал разводить принесённый порошок водой из кувшина, стоящего на столе. Осталось только протянуть кружку с успокаивающей микстурой девушке и дождаться, пока та выпьет содержимое. Вскоре лекарство подействовало и Эрнста, переставшая лить слёзы, вдруг показал на свои конопушки и произнесла:

— Из-за них.

— Что из-за них? — не понял сразу парень.

— Жених заявил, что ему не нужна такая конопатая невеста и решил взять вместо меня Луизу.

Вот это поворот! И что на это сказать? Другой бы промолчал, а Евпл опять ляпнул не подумав:

— Глупости, я смогу исцелить тебя от этих пятнышек… наверное.

Девушки не моргая, уставились на парня.

— Как это ты сделаешь? Дашь мазь?

— Нет, я попробую это сделать без всяких мазей, — отступать после сказанного было уже поздно. — Думаю, что за седмицу смогу избавить тебя от большинства этих конопушек.

Молчание воцарилось в комнате. Внезапно Эрнста выбежала и где-то послышался её громкий голос, обращённый к отцу. Евпл уже успел обругать себя за несдержанность, но отказаться от своих слов не мог. Через некоторое время в комнату вошёл булочник и серьёзно взглянул на парня.

— Дочь сказал мне, что ты можешь ей помочь. Это правда?

— Я постараюсь ей помочь. Все пятна, вероятно, удалить не получится, то их останется меньше, чем сейчас есть у Луизы.

— Ты не врёшь? — наседал булочник.

— Нет, мой отец делал не раз подобное, и я тоже, хотя и не так часто.

— Как долго ты будешь лечить мою дочь и сколько за это запросишь?

— Конопушек много, возможно за седмицу управлюсь. Что касается оплаты, то… не знаю, — честно ответил парень. — Здесь я подобное не делал и не знаю, сколько люди могут заплатить.

— Хорошо, — подытожил мужчина. — Если ты действительно сделаешь то, что утверждаешь, то я не пожалею денег на оплату.

Осталось договориться, что всё происходить будет в доме булочника. Если он хочет, то при этом может присутствовать кто-то ещё, но есть обязательное условие, — тот человек должен сидеть тихо и не мешать. Начать можно прямо сейчас, если это возможно. Нет смысла оставлять на завтра то, что можно делать уже сегодня. Булочник согласился и решил сам находиться рядом с дочерью.

По указанию Евпла Эрнста легла на кровать, и тот, ещё раз предупредив, что никто посторонний не должен входить в комнату и громко говорить, приступил к процедуре. Он взял в левую ладонь один камень с руной и положил её на лоб девушки. Булочник, было, дёрнулся к парню, когда тот положил свою правую ладонь на грудь его дочери, но смог себя удержать и сел обратно на стул. Евпл решил начать с рук, поскольку там конопушек было меньше, чем на лице. Чтобы сильно не устать, он заранее объявил, что будет делать перерыв через каждый час-два. Наступила тишина. Отец девушки не понимал происходящего, но видел, что, ни дочь, ни парень не шевелятся и молчат. Он тоже решил последовать предупреждению странного целителя и сидел как можно тише до того момента, как тот внезапно одёрнул руки и, помедлив, разрешил посмотреть на результат.

Действительно, значительная часть кожи руки была нормального цвета без всяких намёков на золотистые пятна. Эрнста и её отец рассматривали работу парня и не верили своим глазам.

— Я думаю, что на убирание пятен с одной руки уйдёт два дня. Таким образом, на обе руки планирую отвести четыре дня работы. Потом займусь шеей и плечами. Это еще два дня. Работа с кожей лица будет очень трудной и все конопушки удалить не смогу.

— Я согласна — воскликнула девушка.

Её отец лишь молчаливо кивнул. После небольшого перерыва Евпл продолжил свою работу, и ушёл лишь ближе к наступлению вечера…

— Что ты так долго ходил к булочнику? — спросил Михель.

— Я взялся помочь его дочери избавиться от конопушек, из-за которых была расторгнута помолвка.

Такой ответ смутил аптекаря.

— А ты сможешь?

— Надеюсь. Я уже делал нечто подобное. На это уйдёт седмица или чуть больше. Придётся ходить туда каждый день, так что помогать в аптеке я тебе не смогу.

— Я и сам справлюсь в лавке, — заявил Сервет. — Делал же это я до твоего прихода. Ты лучше расскажи, как собираешься лечить Эрнесту.

— Это сложно объяснить. Просто могу и всё. Если хочешь, то можешь прийти к булочнику завтра вечером и сам во всём убедиться. А сейчас я хочу лечь спать, поскольку очень устал…

Последующие дни для Евпла слились в один. Утром он приходил к Эрнесте, примерно через каждый час делал перерыв и обсуждал с девушкой произошедшие перемены, потом всё повторялось и постепенно руки девушки приобретали нормальный вид. Лишь перед работой с кожей лица парень решил изменить последовательность и начать работать с несколькими симметричными участками сразу, чтобы односторонние улучшения лица девушки не пугали её родственников.

Но через несколько дней и этот этап исцеления был закончен. Как Евпл и говорил в самом начале, некоторые места на лице очистить не удалось — он боялся больше навредить, чем помочь. Конечно же, все были безмерно рады и такому. Булочник, уже не приходивший каждый день отслеживать изменения, внимательно осмотрел итог всего целительства и обнял свою дочь, а потом и жену. Ну а Эрнста от избытка чувств обнимала свою младшую сестру.

— Ты выполнил своё обещание, — через некоторое время сказал булочник. — Мы посовещались, и я решил заплатить тебе десять золотых.

— Благодарю за деньги и за доверие, — ответил Евпл.

Для булочника данная сумма была очень значительным, а парень уже начал привыкать к бо́льшим деньгам, достающимся менее затратными способами. Но он понимал, что случайные деньги на то и случайные, что попадают в руки очень редко, а стабильный доход намного лучше своей предсказуемостью. Хотя… у Евпла сейчас и стабильного-то дохода не было.

Парня пригласили на обед в честь радостных изменений, произошедших с Эрнестой. Отказываться он не посмел, поскольку всё было от чистого сердца. Да, даже, если и с корыстью, то ему-то что от этого? Вкусная еда хороша по любому поводу, а поесть в доме булочника любили, о чём красноречиво свидетельствовали далеко не худые фигуры многих домочадцев. Обед растянулся на два часа и парень не только насытился, но и успел восстановить свои силы. По некоторым словам, услышанным за столом, он понял, что расторгнутая прежде помолвка всё-таки будет проведена. Евпл порадовался этому, поскольку уже понял, что относится к Эрнесте примерно так же, как скульптор относится к изваянной им статуе, не более. Она для него просто знакомая жизнерадостная девушка, благодаря его дару ставшая более красивой.

Распрощавшись со всеми, Евпл вышел из дому булочника и не спеша побрёл по улице. Кто-то его окликнул. Адель. Она его поджидала или просто случайно увидела?

— Привет, красавчик! — уже привычно поздоровалась она с ним первой.

— Привет, красотка! — в тон ответил парень. — Давно тебя не видел.

— Да, приходится работать за кусок хлеба.

Желудок Евпла был полным от обильного обеда, но он даже не смутился — у каждого свой путь, который знаёт лишь Фортуна, да и Кайрос.

— Что ты делал у булочника? — привычно прямо спросила Адель.

— Заходил в гости.

— Ну да, такого хорошо одетого красавца примут в любом доме.

Трудно было опровергнуть очевидный факт, и парень только промолчал. Интересно, Адель всё-таки остановила его просто так или ей что-то надо от него?

— Недавно один знакомый… лодочник пропал, а его лодку обнаружили невдалеке от аптеки, где ты работаешь. Ты что-нибудь слышал об этом?

— Не припомню, вроде бы посетители аптеки ни о чём таком не говорили.

А вот и причина якобы неожиданной встречи! Как она узнала, что он работает в аптеке? Надо быть осторожным.

— Понятно. Ну, я просто так спросила. Этот человек просто должен кое-что.

— Если вдруг услышу о нём, то постараюсь дать знать тебе, но если это было несколько дней назад, то вряд ли кто об этом вспомнит.

— Ну ладно, пойду я, — Адель развернулась и, как обычно, быстро затерялась среди идущих по своим делам людей.

Евпл дошёл до аптеки и присел на скамье. Очевидно, что за ним наблюдали и, возможно, даже знают причину смерти лодочника. Хотя, если они знают, что именно он убил того мужчину, то зачем посылать к нему Адель? И что дальше эти люди будут делать, если он будет их игнорировать? В любом случае, искать встреч с этой девушкой не стоит. Она работает не на тех людей, с которыми можно шутки шутить.

http://tl.rulate.ru/book/93409/3106391