Готовый перевод Rising in the Holy Roman Empire! / Возвышение в Священной Римской Империи!: Глава 7

Марианна, конечно, отказалась отдать ключ.

Она стала любовницей Скоккера не иначе как для того, чтобы сохранить свою территорию. Теперь она видела, что восстание вот-вот будет выиграно, а Коннорсу загонят обратно ко двору герцогства, так как же она могла быть готова предать Скоккера?

Но Хортен, молодой человек, давно испытавший на себе современную бомбардировку тысячей странных сведений из интернета, знает, что делать.

Сначала он позволил Гребу вывести троих детей за дверь, а затем пристально посмотрел на Марианну и сказал: «Миледи, я понимаю, что вас беспокоит. Но, пожалуйста, подумайте хорошенько: если вы передадите ключ, мы будем считаться подпольными союзниками. Я представлю вас на должность при дворе графини, а ваши сыновья смогут взять вашу фамилию и даже это поместье в целости и сохранности».

В двух словах смысл слов Хортена был прост: Скоккер и Говард близки к падению, не хотите ли присоединиться ко мне?

Марианна, естественно, покачала головой. Она была обычной деревенской дворянкой, которая только наблюдала за тем, как Скоккер выставляет напоказ свою власть, понимая, что Хортен был всего лишь младшим сыном рыцаря, и какие у него были полномочия, чтобы подорвать гегемонию двух братьев?

«Если вы мне не верите, забудьте. Но я скажу, что приказал своим людям принести в мешках осиное гнездо, расположенное неподалеку. Говорят, что после нападения шершня все тело распухает и становится крайне уродливым…». — мрачно улыбнулся Хортен в стандартном стиле злодея.

Но Марианна была действительно шокирована, она не предпочла бы быть изнасилованной Хортеном, ведь для нее, как вдовы, блуд со священником — уже греховный поступок.

Но если он запытает ее до смерти, изуродует и положит в гроб, она скорее… сдастся Хортену.

Марианна беспомощно выпрямилась, задрала юбку, обнажив железный ключ, привязанный к ее ноге, и закрыла глаза, лицо ее покраснело: «Бери, вероломное отродье!».

Женщины в Средние века не носили бюстгальтеров и шелковых трусиков. Поэтому важные вещи часто прятали только внутри.

Хортен набрался наглости и, схватив Марианну за ногу, развязал веревку и забрал ключ.

Когда Хортен вышел за дверь, Марианна, злая и раздраженная, проклинала его за спиной: «Проклятый мальчик, если бы я знала, что ты такой, мне не следовало бы помогать твоей матери упечь тебя в монастырь!».

Оказалось, что между Марианной и матерью Хортена были хорошие отношения.

Когда Хортен вошел в монастырь через черный ход, именно Марианна выступила посредником и помогла семье Бовенден избавиться от бремени младшего сына.

***

Винный погреб.

Сокровищница Скоккера, спрятанная в кладовой его семьи, находилась под одним из бочонков в винном погребе.

Об этом Хортен узнал как-то, когда Скоккер напился вина и хвастался в аббатстве.

Но в каком именно бочонке, он не сказал.

Хортен понес факел в винный погреб, где пара крестоносцев уже некоторое время рыскала, но ничего не нашла.

Если только сам Скоккер не явился лично, кто знал, где находится богатство?

В отчаянии Греб предложил: «Пойдем за той сукой, с ее сыном под нашей рукой, как она может не указать тайник?».

«Не нужно. Скоккер — хитрый ублюдок, как он мог не догадаться о такой ситуации? Хранилище сокровищ, к которому подходит этот ключ, должно быть известно только ему». — Хортен с сожалением покачал головой.

То ли шахматный ход был ошибкой, то ли он недооценил хитрость средневековых властолюбцев.

Марианна подтвердила, что дверь в хранилище сокровищ ей тоже неизвестна. Ключ был в двух экземплярах, а сокрытием богатств занимался сам Скоккер.

В таком случае, зная, что скоро окрестные рыцари двинуться сюда, Хортену не оставалось ничего другого, как покинуть поместье и привести подкрепление на помощь отцу.

Как правило, родители большинства протагонистов мертвы, а семья угасает еще до того, как наступает удобный момент для начала сюжета.

Однако Хортен прожил уже 8 лет, и не только его родители в порядке, но и старший брат даже женился.

***

Сначала подожгли ворота, затем произошла битва перед усадьбой, и к этому времени большинство ближайших вельмож уже поняли, что произошло.

Если бы это был авторитетный господин, то, естественно, верные вассалы пошли бы на помощь, но Скоккер был отъявленным мерзавцем. Он не только брал с крепостных брачный налог, но даже со свободных людей взимал всевозможные непомерные налоги. А во время войны и засухи Скоккер отказывался пускать в замок свободных крестьян, потому что они были «свободными».

Если свободный человек хотел быть в безопасности, он должен был просить защиты и становиться крепостным Скоккера. Даже чтобы стать крепостным, нужно было отдать часть своего богатства.

Поэтому, когда дом Скоккера был захвачен, люди не только не сопротивлялись, но даже смутно болели за Хортена.

Помимо хранилища сокровищ, Хортен воспользовался временем, чтобы навести порядок в оружейной и дворянских конюшнях в поместье Марианны, надел кольчугу и смог сесть на лошадь.

Больше он не ездил на осле.

После некоторых приготовлений поздней ночью при свете луны и звезд Хортен вместе со своими людьми покинул усадьбу.

Марианна обняла своего невезучего ребенка и спряталась в своей комнате, безудержно плача. К счастью, Хортен не мог серьёзно смотреть на незаконнорожденных детей, не имеющих никакого статуса, и только связал двух сыновей Говарда, как свиней, и увез их.

Неудачливая вдова вдруг подумала: а сможет ли Коннорса вновь стабилизировать ситуацию, имея такого подвижного монаха, как Хортен, с кучей разбойников и бандитов?

***

Рыцари замерзли и проголодались, а пришедший им на помощь и сбежавший Хортен не иначе как воспламенял надежду и разочаровывал.

Многие стали обсуждать, почему бы не позволить графине вернуться в герцогство, выйти замуж за сына эрцгерцога и сохранить графство Геттинген?

Ведь это всего лишь политический брак, и даже если сын герцога окажется дураком, это не помешает Коннорсе развлекаться и находить любовников в монастыре типа Хортена, чтобы доставить себе удовольствие.

Почему Коннорса не может думать ни о чем другом, кроме своей власти?

«Я не могу этого вынести!».

Пока небо не стало белым с брюшком рыбы и первым красным солнцем, часть рыцарей собрались и блокировали рыцаря-командора Джоанну под руководством рыцаря по имени Ричард.

«Выпусти графиню, нам нужно поговорить».

«Зачем?».

Джоанна была напряжена, эти рыцари, они собираются восстать против графини?

Ричарду было на вид лет сорок, он был одним из старших рыцарей в графстве Геттинген. Он произнес с возмущением и досадой: «Зачем? Дайте нам объяснение! Почему ублюдок Говард занимал такое высокое положение? Конюх графини, такая важная должность, назначенная ему? Он с самого начала вёл себя как предатель! Скажите нам, чья это вина?».

Чья вина?

Это, конечно, вина графини Коннорсы.

Но разве сейчас время для признания?

С точки зрения Джоанны, если она признается сейчас, это будет равносильно тому, что охладит сердца рыцарей.

«Ты хочешь стать начальником конюшни? У тебя есть квалификация?».

Рыцарь Ричард тоже показал свои карты на месте: «Верно, я хочу им быть. Если вы спрашиваете меня, есть ли у меня квалификация, спросите сначала себя, заслуживаете ли вы быть нашим рыцарем-командором? Вы попали на своё место благодаря прихоти графини, не более!».

От такого откровения лицо Джоанны помрачнело.

Недостатки, выявленные Коннорсой при подборе кадров, стали очевидны в этот момент.

Некоторые рыцари не могли удержаться от того, чтобы не потребовать новых титулов.

Если Коннорса будет выполнять просьбы рыцарей одну за другой, откуда у неё возьмется столько ресурсов?

Сердце графини в шатре было в смятении.

И хотя ей было противно, она не могла не молиться: «Господи, пусть Хортен поскорее придет и спасет меня!».

Как раз в тот момент, когда сердца людей в лагере центрифугировались, лес вокруг вдруг «заговорил».

Голоса становились все более и более шумными.

http://tl.rulate.ru/book/93306/3107387