Готовый перевод A Legion for Westeros / Легион для Вестероса: Chapter 9

Джоффри (III)

Слезы лились из налитых кровью глаз Джоффри, заливая его лицо и брызгая на грязную, испачканную охотничью тунику. Длинные нити слизистых соплей свисали из его носа, сочась из больших комочков слизи, застрявших в ноздрях. Эти выделения помогали ему не чувствовать зловоние крови, дерьма и мочи, вытекающих из его матери и скапливающихся в закоулках Железного трона. Но как бы сильно он ни моргал, его глазам не было пощады, не было возможности спрятаться от вида ее безжизненного тела, насквозь пронзенного лезвиями.

Одно из них торчало из черепа, поднимая несколько длинных прядей золотистых волос кверху, а на острие лезвия блестело мозговое вещество. Другое торчало из длинной тонкой шеи, обнажая перерезанные трахею и пищевод. Но между этими двумя острыми как бритва краями лежало лицо Серсеи, более умиротворенное и спокойное, чем когда-либо при жизни. Ее зеленые глаза, неподвижные в смерти, все еще ярко светились, узкий луч солнечного света отражался от радужки. Струйка крови сбегала от края линии роста волос к губам, которые слегка кривились, словно делясь с ним личной шуткой. Его прекрасная, гордая мать была мертва, убита его благородным, ужасным отцом. Разум Джоффри, весь его мир пошатнулся.

"Я порезал руку", - без эмоций объяснил Олень, глядя на рану, из которой сочилось несколько капель крови. "Ей не следовало говорить этого, Нед", - продолжал он уже спокойным тоном, его жгучая, убийственная ярость внутри него, очевидно, утихла с окончанием срока службы его жены. "Я предупреждал ее. Предупредил. Предложил ей лучшее, чем она заслуживала, - чистую смерть. Она не должна была так говорить о Лианне.

Почему, Нед? Почему она так издевается надо мной?"

Эмоции Джоффри наконец прорвались сквозь шок и ошеломленный ужас. "Аааггггххххххххххххххххх!" - завопил он высоким голосом, его голос вторил раздирающей сердце агонии, терзавшей его тело.

"Заткни его", - раздраженно позвал его отец.

"Сир Барристан", - позвал Десница. "Пожалуйста, заберите мальчика".

"Куда, лорд Старк?"

"Аааггггхххххххххххх!"

"Подальше от его матери!" - огрызнулся Десница.

"Хорошо, в его квартиру", - объявил лорд-командующий.

"Нет! Он бастард и предатель!" - заявил его отец с нотками ответного гнева.

"Аааггггхххххххххххх!"

"Тогда отведите его в Подземелье, на второй уровень", - смиренно произнес Десница. "И оставьте сильную стражу для его защиты".

"От Ланнистеров - очень хорошо", - сказал сир Барристан, кивнув головой в знак понимания, если не полного согласия.

"И от короля", - прошептал Десница.

Из белого облака протянулась рука, мягко похлопав Джоффри по плечу. Старик наклонился и ласково прошептал: "Пойдем, дитя, твоя мать не хотела бы, чтобы ты видел ее в таком состоянии. Я прослежу, чтобы тебе принесли вина, и ты постараешься забыть".

Мир Джоффри вдруг перестал вращаться и на мгновение выровнялся, когда эти слова проникли в его мозг. Вопль затих в его горле. Он громко захрипел, отгоняя слизь, забившую ноздри, и сплюнул комок мокроты на мраморный пол зала. Он вытер рукавом нос, намочив ткань пятнами слизи. 'Нет, это именно то, что она хочет, чтобы я увидел', - подумал принц. Она никогда не хочет, чтобы я забыл. А я не хочу". Со всей гордостью, на какую только был способен, принц стряхнул с себя нежные прикосновения сира Барристана и поднялся на шаткие ноги. Старик протянул руку для опоры, которую Джоффри проигнорировал, повернулся и начал медленную шаркающую походку к выходу из Тронного зала.

"Идем, Роберт, это не принесет тебе пользы. Уходи отсюда. Я прослежу за... этим", - позвал предателя Старк.

"Я ненавидел Серсею, но она была моей женой. А теперь я рогоносец. Рогоносец! Эта сука запятнала мой трон, мою честь, Нед. Думаю, я хотел бы подольше посмотреть на нее в смерти, и посмотреть, не станет ли она ко мне еще нежнее", - язвительно усмехнулся он.

"Роберт, - жалобно позвал Десница.

"Иди, Нед, оставь меня пока в покое. Это приказ. Я не боюсь смерти", - провозгласил король.

"А зря", - прошептал Джоффри, подходя к высоким дубовым дверям, ведущим из Большого зала.

"Что это?" - позвала Гончая, заметив Джоффри и сира Барристана со своего места, прислонившись к колонне. Неожиданный вопрос, прозвучавший из темноты, заставил их остановиться.

"Королева мертва", - серьезно объявил сир Барристан.

"Что?! Пьяный Олень наконец-то сделал это?!" - взорвалась Гончая. "Так вот что за веселые визги я слышал", - хихикнул он, и по его уродливому, обожженному лицу расползлась забавная улыбка.

"Придержи язык", - приказал сир Барристан. "Ты говоришь о короле!"

"Или что, старик?" - ответил он, выпрямляясь во весь свой внушительный рост - шесть с половиной футов.

Рука сира Барристана инстинктивно опустилась на его клинок. "Ты теперь собака без хозяина, Клиган", - прорычал сир Барристан. "Мальчик больше не нуждается в твоей... заботе. Беги, пока тебя не приняли за бешеного зверя и не усыпили".

"Попробуй, Селми. Я вытру свою задницу этим белым плащом, прежде чем твоя голова упадет на землю", - прорычал Гончий.

"Убей его, Пес, быстро. Отведи меня в Кастерли Рок", - приказал Джоффри громким, свирепым шепотом, выныривая из-под руки старика.

Глаза Клигана сузились. Он слегка наклонился вперед, переместив вес на пятки, готовясь обрушить на бесполезного, самодовольного рыцаря бурю боли и смерти.

"Остановись", - приказал усталый, но властный голос Десницы.

"С чего бы это, калека?" - подозрительно спросила Гончая.

"Потому что ты мне еще пригодишься. Радуйся этому. А теперь хватай мальчика и идем со мной". Не дожидаясь, пока за ним последуют, Десница медленно зашагал на своей закованной в гипс ноге из-под карниза Большого зала во Внешний двор. "Сир Барристан", - позвал он. "Прошу и меня. Тут золотой нож в ножнах".

Как хороший слуга, лорд-командующий повиновался слову Десницы и поспешил за своим господином. Гончая осталась стоять на месте, глядя на Джоффри своими жестокими серыми глазами.

"Быстрее, Пес, проткни им спину. Потом мы поедем!" - потребовал испуганный Джоффри нервным, хриплым голосом.

Человек с горящим лицом даже не дернулся от испуганного, отчаянного приказа принца.

"Выполняй. Я приказываю тебе, Пес. Я твой принц".

"Я делаю то, что хочу, мальчик", - холодно ответила Гончая. Джоффри завыл от боли, когда Пес схватил его за ухо и мучительно потащил во Внешний двор.

Группы золотых плащей, красных плащей, лордлингов и даже несколько римлян все еще слонялись без дела, ожидая приказа своих предводителей вернуться в казармы или как-то себя использовать. Десница и сир Барристан остановились неподалеку от самого большого скопления домашней стражи королевы. Гончая рывком остановила Джоффри прямо за ними. Оглянувшись на мгновение на Джоффри с пустой маской на лице, предатель Старк позвал: "Сир Янос!".

Сын мясника ответил ему криком, доносившимся из сторожки: "Здесь, милорд Десница".

"Зови своих людей".

"Не слушайте его! Стража! Люди Ланнистеров! Меня предали, освободите меня!" Голос Джоффри сломался и дрогнул при последних словах, которые он произнес.

Старк повернулся и смотрел через плечо на Гончую, пока зверь не заставил первенца королевы замолчать.

"Лучники!" - крикнул капитан Золотых плащей. Десятки мужчин с луками выскочили из башен на внешней стене, выходящей во двор. Несколько стражников Ланнистеров нервно вытащили мечи. Эти действия заставили Яноса Слинта произнести еще один приказ. "Копья!" Золотые плащи во дворе опустили острия своих копий и образовали неплотные стены вокруг групп красных плащей.

"Где капитан Вайларр?!" - потребовал Десница. "Где?" На этот вопрос ответило лишь удивленное и сердитое бормотание. "Люди Ланнистера, кто здесь главный? Кто будет говорить за вас?"

"Это буду я", - отозвался худой, крепкий на вид мужчина средних лет.

"Тогда слушайте внимательно, ибо это означает ваши жизни. Королева мертва;

казнена за измену короне. Джоффри... Уотерс и его братья и сестры объявлены бастардами и подопечными короны. Сдавайтесь, и вас будут держать в покое до тех пор, пока вы не получите помилование и не сможете вернуться в Вестерленд. Сопротивляйтесь, и вы все умрете".

"Что говорит принц?" - спросил предводитель красных плащей.

Десница повернулся и посмотрел на Джоффри и его хранителя. "Кто это?" - резко спросил он.

"Никто, бастард!" - с ухмылкой произнес Гончая, энергично встряхивая новопровозглашенного Джоффри Уотерса. "Теперь живи или умри, для меня это не имеет значения", - с пугающим безразличием объявил Клиган.

Раздались крики "Уступи!", и оружие упало на землю. Золотые плащи взвились в воздух и начали разделять гвардейцев Ланнистеров на небольшие кучки, чтобы легче было ими управлять.

Янос Слинт и несколько его людей подошли к Деснице.

"Умно сделано, сир Янос", - снисходительно заметил Старк.

Жирное лицо расплылось в улыбке от комплимента, обнажив коллекцию желтых, коричневых и сломанных зубов. "Спасибо, милорд, Десница", - усмехнулся мужчина.

"А теперь отведите мальчика и Гончую в отдельные камеры в подземелье".

"Что!?" - зарычал бывший телохранитель Джоффри в удивлении и гневе, бросив Джоффри в грязь, чтобы освободить руку для более смертоносной задачи.

"Сандор Клиган, ты обвиняешься в убийстве Мика, мальчика мясника". Полдюжины золотых плащей бросились вперед, чтобы схватить Гончую за руки. Еще несколько человек опустили копья, целясь ему прямо в грудь. "Уведите их!"

Когда Гончую и мальчика потащили в подземелье, Джоффри разразился безумным хихиканьем, и Клиган закричал: "Заткнись, ублюдок! Заткни свой поганый рот, или я сам тебя убью!".

21 ноября.

Джоффри метался по тесному пространству своей камеры, как лев в клетке, обезумевший от перевернувшегося мира. Плоть его рук была в зазубринах и трещинах, ногти согнуты и изорваны после стольких часов, проведенных, колотясь о стены и грохоча по прутьям своей тюрьмы; перерывы случались только во время приступов неконтролируемого плача или полного изнеможения. Еда была хуже на вкус, чем та, которую, по его представлениям, готовили "коричневые" в Блошином дне. Постельное белье было более ветхим, чем свернутые одеяла, которыми он довольствовался во время охоты в Кингсвуде. Солома, устилавшая пол, пахла рвотой, и, что еще хуже, в ней завелись крошечные жучки.

В тысячный раз он закричал: "АААААХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ!"

"Заткнись!" - рычала Гончая, сидевшая слишком близко к нему, в соседней камере.

"Заткнись, собака!"

Огромная рука протянулась по краю стены камеры, черные испачканные пальцы взмахнули в воздухе. "Подойди ближе, маленькая блевотина. Я покажу тебе, как заткнуться... навсегда!"

"Будь ты проклят, я расскажу..." "Хахахахаха! Твоя мать? Хахахахахаха! Мальчик обмочил штаны и хочет свою мамочку", - насмехался Гончий.

"Оставь мальчика в покое", - зарычал старый осел. "Не слушай его, мой принц. У тебя еще есть друзья, настоящие друзья".

"А у тебя дерьмо вместо мозгов, мейстер Козел, иначе тебя бы здесь тоже не было", - заявила Гончая.

"Не обращайте внимания на грубияна, мой принц", - стоически сказал Пицель.

"Вы двое сведете меня с ума. То, что получила мертвая сука, - милосердие по сравнению с этой пыткой", - рявкнул обожженный Пес.

В Джоффри вспыхнула ярость. "Ублюдок!" - поклялся он, оттолкнувшись ногой, которая, к несчастью, задела край ведра с помоями, и моча и дерьмо вылились на солому у его ног. "Боги!" - прохрипел он, пошатываясь от вони.

"Боги, боги, боги. Почему я? Почему я?"

"Ты ничего не стоишь, мальчик. Два дня без вина и твоих шелков, и ты обмочил штаны, что у тебя нет соска, чтобы сосать. Жизнь жестока, и ты стоишь не больше, чем струйка спермы, сочащаяся из бугра шлюхи. Эта сучка стыдилась бы тебя, Ланнистер, и плакала. К счастью для нее, она - приманка для ворона и не слышит тебя, жалкое дерьмо", - насмехался Гончий.

"Она не умерла, она не умерла", - пробормотал он в знак отрицания. "Она никогда не умрет!" - кричал он. Драгоценный мальчик, - прошептал ему на ухо сладкий голос.

23 ноября.

Дверь в темницу с громким скрипом открылась, и раздался голос: Джоффри зашевелился в своей непробудной дреме. Он кормился у львицы, ее молоко заполняло пустоту в его животе, сердце, душе. Время от времени она издавала предостерегающий рык и отмахивалась когтистой лапой от стаи хищных оленей, круживших вокруг них; острые как бритва рога безжалостно оскаливались, а из свирепых морд вырывался огонь. Я всегда буду любить тебя, Джоффри, - пообещал сладкий голос львицы. Его голова повернулась на тонкой, шершавой подушке, набитой соломой. Топот сапог стражников, проходивших мимо его камеры, пробудил его от сна. Он перевернулся на тонкой подстилке и вытер слюни с четок. Он сел. Его желудок не заурчал, чтобы сказать ему, что пора есть. Он недоуменно поднялся и сделал два шага, прижавшись лицом к ржавым железным прутьям клетки, пытаясь разглядеть, что может показать тусклый свет факела. По проходу до его слуха донесся шепот тягучих шагов.

"Лорд Десница, если позволите", - позвал бесполезный старик.

"Да, мейстер Пицель?" - ответил обольститель Старк.

"Великий мейстер", - ответил надутый болван.

"Нет", - быстро и сурово произнес предатель, прервав болтуна. "Ты потерял этот титул, когда предал королевство. Предал Роберта. Послал воронов, чтобы начать войну".

"Я никогда", - последовал слабый, возмущенный ответ. "Не верь лжи Вариса. Паук заманил меня в свою паутину обмана. Я был заперт в своих покоях, дверь заперта. Кто-то другой отправился на лежбище. Я невиновен".

"Послание было в твоей собственной руке", - проворчал злобный северянин.

"Не отрицай, Пицель, ты всегда был Ланнистером. Будь то Тайвин или Серсея".

Его никчемный наставник ответил на обвинение со своей обычной гордостью и чувством превосходства: "Я служу только королевству".

"Ха!" - рявкнула Гончая из своей камеры. "Ты трясся, как шлюха за десять медяков, всякий раз, когда мертвая сука свистела для тебя!"

Гнев забурлил в жилах Джоффри при жестоком упоминании его матери. "Заткнись, Пес! Я убью тебя! Я убью тебя за то, что ты так ее назвал!" - бушевал он, брызгая слюной из уголка рта. Он вцепился в прутья и изо всех сил, безрезультатно, тряс их.

"Хахахахахахаха", - засмеялась Гончая, получая злорадное удовольствие от того, что снова подзадоривает беспомощного принца.

"Клиган", - произнес предатель тихим, ледяным голосом.

Смех Гончей резко прекратился. "Старк", - промурлыкал он со свойственным ему наглым весельем. "Пришел освободить меня?"

"Нет", - резко ответил северянин.

Гончая захихикала. "Тогда испытание боем. Я буду счастлив, если ты встретишься со мной лицом к лицу".

"Я помню мальчика мясника", - сказал соблазнитель его отца, и в его голосе промелькнула искра кремня и стали.

"Хорош для одного из нас. Жаль, что твоя драгоценная честь не позволяет тебе отказаться от моего права".

"У тебя нет чести, Клиган. Ты не сир. Значит, у тебя нет права на Испытание Боем".

"Что?" - спросила Гончая, совершенно ошеломленная хитростью продажного Десницы. "Я сын лорда. Это мое право".

"Но это не так. Я уничтожил весь Дом Клиганов, когда твой брат Грегор совершил набег на Речные Земли. Знак трех собак мертв, как трехглавый дракон Таргариенов".

"Ты не можешь", - прорычала Гончая.

"Ха-ха, Пес!" - весело крикнул Джоффри. "Ты ничтожество, всего лишь крестьянин, мразь".

"Заткнись, ублюдок!" - зарычал Гончий, напуганный. Он загремел по прутьям своими толстыми руками, заставляя железо дрожать и стонать от огромного давления.

Старк спокойно стоял перед нападением грубияна, терпеливо ожидая, пока ярость огромного человека утихнет. "Кто, Клиган?" - спросил он наконец.

"Кто, что?" - подозрительно ответил изуродованный монстр.

"Имена", - потребовал предатель. "Кто поддался... чарам Серсеи Ланнистер".

"Цареубийца", - лукаво усмехнулась Гончая.

"Будь ты проклят! Я поражу тебя насмерть!" поклялся Джоффри.

"Ты можешь получить то, что хочешь, Клиган, шанс покинуть Королевскую Гавань живым человеком. Только назови мне имена, я обещаю", - сладко прошептал обманщик.

Гончая огласила длинный список лордов, прихлебателей, толкателей карандашей, мечей, искателей должностей, септонов, септ, купцов и мумий. Когда он закончил, Рука, вытирающая дерьмо короля, несколько минут молчала, скорее всего, сравнивая представленные имена со списком в своем собственном уродливом, полном ненависти черепе. "А что насчет Блаунта?"

"Эта жирная жаба? Он не просит, чтобы его купили, ему просто нужно место, где спрятаться.

Бесполезный", - презрительно огрызнулся он.

"А Мэндон Мур?"

"Мертвые глаза? Может быть", - неуверенно сказала Гончая.

"Я... верю тебе, Сандор Клиган", - сказал северянин, словно не желая признавать этого.

"Когда я буду сражаться", - яростно потребовал курфюрст.

"Когда придет время, и не раньше, обещаю", - прозвучал неудовлетворительный ответ.

"Ба. Я плюю на твою фальшивую честь, Старк. Ты и все рыцари", - пренебрежительно отозвался Пес.

"Хорошо. Тогда мы поняли друг друга". Шаг, шаг, шаг, шаг, шаг, шаг, шаг, шаг. Настоящий убийца его матери стоял перед Джоффри, глядя на него сквозь решетку камеры. Чадящие факелы едва мерцали на фоне золотого ожерелья его кабинета, отчего серый плащ Десницы казался почти черным, а белое пятно на ноге предателя - серым. 'Когда играешь в игру престолов, ты выигрываешь или умираешь', - тихо посоветовал ему сладкий голос.

"Убийца!" прошипел Джоффри. "Твоя ложь убила мою мать. Я ненавижу тебя. И твою тупую дрянь-дочь тоже ненавижу. Я заставлю тебя заплатить. Твоя смерть будет долгой и мучительной", - прорычал он на источник всей своей боли и унижения. В течение долгой минуты принц издевался над своим похитителем, пока полное молчание и безразличие мужчины к проклятиям, угрозам и обвинениям не вывели Джоффри из себя до беспредела, заставив его громко выть от досады.

"Джоффри Уотерс..." "Не называй меня так! Я не бастард. Это ты бастард. Бастард с сыном-бастардом!"

"... через неделю ты предстанешь перед судом и будешь обвинен в государственной измене".

"Что!? Как вы смеете. Я ничего не сделал! НИЧЕГО!" - закричал принц во всю мощь своих легких.

"За преступление - выдавать себя за сына короля и наследника престола".

"Я его сын! ЛЖЕЦ!" - прокричал он с губ, покрытых пеной. Ланнистер, - свирепо прошептал ему на ухо сладкий голос.

"Как Десница Короля, я сяду на Железный Трон, чтобы выслушать дело против тебя. И ты будешь признан виновным. Наказание за измену - смерть".

"Нет, нет, нет, ты не можешь убить меня, не можешь. Это нечестно", - наполовину умолял, наполовину праведно отрицал Джоффри. Суровый взгляд реальности вдруг с ужасом уставился ему в лицо. Вся борьба улетучилась из принца, и он, как проколотый воздушный шар, упал на усыпанный камышом пол камеры.

"Я не без некоторой доли сочувствия отношусь к вашей участи. Никто не может выбирать, кто его мать или отец", - холодно ответил Десница. "Конечно, есть прецедент, когда даже незаконнорожденный отпрыск Великого Дома может просить об Испытании боем".

"Сделай это, ублюдок!" - с ликованием крикнула Гончая. "Я бы хотел знать, что тебя разрубили пополам, а кишки размазали по грязи".

"Что... что... кто", - пробормотал Джоффри.

"Или, если бы ты вел себя почтительно, признавая свою вину, я мог бы проявить милосердие и позволить тебе взять Черного".

"Нееееет, пожалуйста. Боги, не надо", - умолял юношу Уотерс.

"Подумай хорошенько, - предупредил северянин. Шаг, волокуша, шаг, волокуша, шаг, волокуша, шаг, волокуша, шаг, волокуша. Дверь из подземелья со скрипом отворилась, и четверо стражников вернулись на службу. Джоффри остался лежать на земле, дрожа в грязи и размышляя над своим весьма скудным выбором. Ты должен быть храбрым, - успокоил его сладкий голос из темноты.

Джоффри поднял арбалет, лежавший у его ног, и заглянул сквозь решетку. Стражников не было. Он толкнул дверь камеры, и она бесшумно распахнулась. Он на цыпочках вышел в коридор. Свет факела то мерцал, то разгорался ярче, показывая грязь, сочащуюся из-под камней стены подземелья, стекающую вниз, стекающую вместе, ищущую его, тянущуюся к нему, пытающуюся пометить и запятнать его. Когда он проходил мимо камеры Гончей, изуродованные руки отступника схватили его, пытаясь поймать в ловушку. Он поднял лук, проклиная "Пса".

Его палец коснулся спускового крючка. Тванг! Болт влетел в уродливую пасть и закончил свой короткий полет, торча из верхней части его покрытого шрамами черепа. Гончая упала назад, поглощенная тьмой.

' Мой добрый мальчик, храбрый принц Джоффри, освободи меня. Ты станешь великим королем, я всегда так говорил", - промолвил великий мейстер Пицель. Лук поднялся, еще один болт уже был натянут. Тванг! Колючая стрела вонзилась в живот старого дурака. Личинки, грызуны и вороны сначала начали сочиться, а затем, наконец, хлынули из раны потоком, заполнив камеру так глубоко, что труп Пицеля скрылся в ее чадящих глубинах. Поток падающих тварей начал протискиваться между прутьями и сливаться с грязью, текущей из камня. Принц, нет, король, побежал по коридору, спасаясь от преследующего его зла. Он колотил в дверь на лестничную площадку, к свободе, к своей судьбе. Он толкнул дверь со всей силы, дуб, укрепленный железом, сдвинулся. Появилась небольшая щель, и Джоффри протиснулся сквозь нее.

Он очутился в Тронном зале, пройдя по его длине. Из-за возвышающейся колонны выскочил волк. Тванг. Зверь упал.

Другой слюнявый клык прыгнул. Тванг. Еще один. И еще.

Джоффри стрелял из арбалета, пока не прошел через поле мертвых волков. Олени тревожно фыркали в стороне, запах крови пугал их. Каждый раз, когда он наводил лук на одного из них, тот покорно опускал передние лапы, чтобы встать на колени перед принцем, нет, королем.

Теперь он смотрел на тело своей любимой, прекрасной матери, труп которой был ужасно пронзен острыми клинками Железного Трона. Но тут, к изумлению Джоффри, ее глаза распахнулись и засветились ослепительным зеленым светом, который прожег его насквозь. Рот королевы зашевелился, с каждым словом из него сочилась кровь. "Я всегда буду любить тебя, Джоффри, золотое солнце моей плоти". "Мать, что мне делать?" "Ты должен быть храбрым", - ответил сладкий голос.

Будь мужчиной, а не каким-то изнеженным цветком! Его отец стоял рядом с ним, возвышаясь над его стройной фигурой, как великан. Но вместо короны на его челе, на его голове возвышался огромный рог. Рука в форме шишковатого копыта защелкнула на нем наручники.

''Перестаньте меня бить!'' Джоффри заплакал. 'Мать!' ' Теперь поднимайся. Садись на свою судьбу", - заверила его львица.

Жоффрей сделал шаг вперед.

Огромный рог врезался в него. 'С дороги!' - прорычал олень.

'Взойди на трон, мой золотой принц, мой король, - потребовала львица.

'Порча твоей матери прокляла тебя. Делает тебя мерзостью. Пятно на королевстве". Рога его отца схватили его, препятствуя его продвижению к трону.

'Отец, - взвыл Джоффри.

' Я сказал тебе никогда не называть меня этим проклятым именем! ' - прорычал Олень, и тут же удар копытом врезался ему в грудь, разбив сердце.

' Перестань бить меня! Прекрати! Прекрати!" - умолял принц, нет, король. Я - Олень!" "Нет, мальчик, я - Олень", - провозгласил его отец, снова и снова нанося ему жестокие удары.

На Железном троне его мать отчаянно пыталась достучаться до него, утешить, защитить. Но чем больше она боролась, тем дальше скользило ее тело по шипам, еще шире разрывая ужасные раны. Кровавые слезы капали из ее блестящих зеленых глаз. 'Ты должен быть мужчиной, Ланнистером, золотым солнцем моей плоти'. Джоффри поднял руку, наконечник арбалета уперся в грубое брюхо оленя-издевателя. Тванг! Лицо Роберта Баратеона стало багровым. Он открыл рот, чтобы заплакать или закричать, но только выдохнул воздух.

" Хватит паясничать! Выходи, шлюха-любовница!" Король Джоффри кричал в радостной мести всеми фибрами своего существа.

Пасть Роберта Баратеона неимоверно расширилась, и из раззявленной пасти вырвался трехглазый ворон.

Львица улыбнулась королю, своему сыну, и сказала сладким голосом: "Когда ты играешь в игру престолов, ты выигрываешь или умираешь". "Я - король, я - король, я - король", - пробормотал Джоффри.

"Ты жалкий мешок с дерьмом. А теперь заткнись!" - прошипела Гончая.

Джоффри моргнул и открыл глаза. Рассеянный свет освещал его камеру.

Джоффри Ланнистер снова почувствовал себя бессильным. Он свернулся калачиком на своей колымаге, чтобы унять свою ненависть.

30 ноября.

Джоффри медленно, с гордостью и гордо поднятой головой, шел по длинной площадке Большого зала, лязг кандалов на его лодыжках был едва слышен над сплетничающими отступниками и предателями, расположившимися по обе стороны от его приближения к Железному трону. Будь храбрым". Лорас Тирелл в белом плаще Королевской гвардии, плаще своего дяди, мерно шагал рядом с ним. Джоффри увидел Предателя Севера, сидящего на вершине своего родового гнезда Ланнистеров и ожидающего суда над ним, истинным королем. Будь ты проклят в семи адах, Старк. Когда-нибудь ты будешь молить о пощаде", - подумал Джоффри. И ты его не получишь". Вскоре до его слуха донеслось звяканье новых кандалов. Гончая последовала за ним в Тронный зал, нарочито раскачиваясь и звеня своими цепями, чтобы создать шум; ее не смущали могущественные символы королевства, представленные под парящей арочной крышей зала. О могуществе страны свидетельствовало множество золотых плащей в зале, и особенно тот, что с железной рукой, идущий рядом с Псом. Верховный септон благословил это событие благословением Веры Семи. Все мелкие лорды, представляющие подданных королевства. Высший совет, наблюдающий за этой насмешкой над правосудием, в частности, присутствие его слабого дяди Ренли, Магистра Законов. И, наконец, символическое присутствие этого жирного оленя Баратеона в лице его безъязыкого палача, разглядывающего своих новых клиентов, и надменных рядов его королевской гвардии: Селми, Мура, Транта и Дубового Сердца, стоящих в своих белоснежных нарядах у ног Десницы, вытирающего дерьмо с огромной задницы короля.

Красотка Тиреллов остановила его в дюжине ярдов от трона. Гончая нагло остановилась рядом с ним. "Боишься?" - прорычал он.

Ты Ланнистер, запомни это. ' Джоффри тяжело сглотнул. "Нет, пес. А ты?" - ответил он ровным голосом.

Разочарованный тем, что Джоффри не дрогнул, Клиган перевел свой яд на другое место: "Поторопись, старик!". На этот крик Джоффри повернул шею, чтобы посмотреть, что так долго занимает Пицеля. Евнух, который шептал на ухо опальному Великому Мейстеру всю долгую прогулку из темницы, держал дряхлого седобородого человека почти вертикально, так как его ноги почти подгибались с каждым шагом. Но наконец и он оказался перед Железным троном, чтобы ожидать того, что северянин назвал бы милосердием.

Старк с трудом поднялся на ноги, сломанная нога все еще не зажила.

В следующий раз дядя Джейме получит твою голову, - промурлыкал Джоффри. Первый мужской голос заставил толпу притихнуть.

"Пицель, названный мейстером Цитадели, ты обвиняешься перед этим судом в совершении преступления - разжигании войны против короны.

Наказание за это, если вас признают виновным, - смерть. Как ты будешь оправдываться?" - громким голосом спросил предатель.

ответил старый дурак слабым, побежденным голосом. "Виновен, милорд Десница. И я молю о великом милосердии, которым славится король, вынести мне приговор".

Северянин мудрено кивнул головой и сделал вид, что взвешивает, какое правосудие следует применить. За последнюю неделю Старк ни разу не возвращался в темницу, так почему же Варис шел рядом с облезлым козлом? Дело было сделано. ' Всегда так удивительно умен, мой Джофф. ' - наконец произнес лжец, обращаясь к собравшимся стервятникам. "В память о том, что ты много лет служил Семи Королевствам, тебе будет позволено взять Черное. Если же ты не согласишься принять это сострадательное предложение, то через три дня будешь казнен. Что скажешь?"

Пицель начал слабо кричать, и Варис ткнул его локтем в бок. "Десница справедлив", - наконец прохрипел он. "Я выбираю Черного".

"Очень хорошо. Брат Ночного Дозора!" - позвал Старк. Из толпы вышел сутулый, уродливый, темноволосый человек, одетый во все черное.

"Милорд Десница?" - грубо ответил он.

"Примете ли вы этого человека, освободив его от вины, если он принесет клятву стать одним из ваших братьев?"

"Да. Стене пригодится человек с письмом".

Лжец кивнул, видимо, удовлетворенный ледяной баррикадой, на которую он обрек несчастного старика. "Сандор, по имени Клиган, ты обвиняешься в убийстве беззащитного ребенка по имени Мика. Наказание, которое влечет за собой обвинительный вердикт, - смерть. Как ты будешь оправдываться?" - спросил северянин.

На лице Гончей заиграла улыбка, которую мог видеть весь суд.

"Невиновен!"

"У вас может быть суд путем дознания или суд путем боя", - объявил предатель. "Как ты выберешь?"

"Бой!" - прозвучал довольный вызов Пса.

"Очень хорошо. Ты будешь возвращен в темницу, но в этот день и два следующих тебе будет позволено два часа тренироваться во дворе на мечах или любом другом оружии по твоему выбору. На третий день вы встретитесь с сиром Мерином Трантом из Королевской гвардии для испытания боем. Пусть боги отделят невиновных от нечестивых".

Гончая громко рассмеялась, когда неожиданное заявление Десницы вызвало бурю шума в зале суда. Джоффри наблюдал, как удивление промелькнуло на лицах королевских гвардейцев, всех, кроме Селми, который сохранил тот же невозмутимый вид, с которым он, должно быть, родился. Несмотря на шум, он снова услышал сладкий голос: "Когда ты играешь в игру престолов, ты выигрываешь или умираешь". Когда удивленный рев толпы не утих достаточно быстро, Янос Слинт выкрикнул "Порядок!", и золотые плащи, охранявшие периметр Тронного зала, стукнули прикладами копий по мраморному полу, чтобы принудить толпу к подобию тишины.

"Джоффри, по имени Уотерс, ты обвиняешься перед этим судом в измене короне. Наказание за это - смерть.

Как ты будешь оправдываться?" - громким голосом спросил лжец.

Джоффри облизал губы. "Виновен и прошу пощады".

И снова коварная змея Десницы сделала паузу, иллюзию справедливого правосудия. Ожидание тянулось и тянулось, натягивая звенящие нервы Джоффри до предела, пока, наконец... "В знак признания твоей молодости и того, что твои преступления были совершены не только тобой, корона позволит тебе принять Черное. Если же ты не выберешь эту милость короля, то будешь казнен через три дня. Что скажешь?"

' Живи, золотое солнце моей плоти. Твоя судьба придет". Джоффри глубоко вздохнул. "Я приму Черное", - провозгласил он.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: идёт перевод

http://tl.rulate.ru/book/89541/2863207