Готовый перевод Delenda Est / Деленда Эст: Глава 1 Пролог Смерть Беллатрисы

Камера, в которой сидел Гарри, была маленькой, сырой и, благодаря позднему времени, тёмной. Она представляла собой воплощение классического подземелья, и если бы ситуация не была столь плачевной, Гарри позабавило бы, что Волдеморт пошел на такое клише. С другой стороны, подумал он, не в стиле Тёмного Лорда обеспечивать своим «гостям» хоть какой-то комфорт. Его мысли вернулись к тому, как он оказался в этой жалкой камере.

План рейда на Малфой-мэнор был безупречен — по крайней мере, в теории. Все отчеты говорили о том, что, поскольку деятельность Пожирателей смерти была сосредоточена на убийствах государственных деятелей и охоте на Орден — оборона будет минимальной, тем более что Малфой-мэнор не считался жизненно важной целью. Тем не менее, они надеялись найти что-то, хоть что-то, что поможет им победить Волдеморта или хотя бы замедлить его продвижение к власти.

В итоге они попали прямо в ловушку. Очень продуманную, тщательно спланированную ловушку, что выводило только на одно: предательство. Кто-то предал Орден и передал детали их планов. Их поджидало намного больше Пожирателей смерти, чем они ожидали, а также сам Тёмный Лорд, который появился на короткий промежуток времени в конце.

Большая часть ударной группы была мертва. Гарри предположил, что даже предатель был убит в завязавшемся сражении. Ему было всё равно. Если бы предатель, кем бы он ни был, действительно знал, что из себя представляет Волдеморт, он должен был бы предвидеть это. С другой стороны, Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, заклятый враг Волдеморта и последняя надежда волшебного мира, был слишком хорошим призом, чтобы оставить его умирать. Нет, они пленили его. Гарри с немалой долей гордости осознал, что для того, чтобы расправиться с ним, потребовалась целая дюжина Пожирателей. После окончания Хогвартса он стал впечатляющим дуэлянтом, но, несмотря на это шансы были не равны.

Поэтому сейчас он оказался заперт в маленькой камере, где-то в одном из убежищ Волдеморта. Это место определенно не было похоже на один из мэноров Пожирателей смерти, хотя Гарри не мог знать наверняка, у всех ли так обустроены подземелья. Негромкий стон вернул его внимание к настоящему…и его нынешнему сокамернику.

Он понятия не имел, почему Беллатриса Лестрейндж оказалась с ним в одной камере, да его это и не волновало. Когда он впервые узнал, что у него есть компания, его надежды разгорелись с новой силой, пока Гарри не понял, кто его сокамерница, при тусклом свете раннего утра.

Когда она лежала на полу без сознания, он подумывал убить её, но это не удалось, когда другие Пожиратели смерти силой вытащили её из камеры. Поттер не знал, что она сделала, или почему Волдеморт держит её здесь, и, честно говоря, ему было всё равно, после того, что она натворила, но крики Беллатрикс были слышны даже в его камере, особенно глубокой ночью. Это было, мягко говоря, тревожно, и он задавался вопросом, что она сделала, чтобы заслужить такое обращение со стороны своих союзников.

Дверь камеры со скрипом открылась. Почему большинство дверей в волшебном мире скрипели? Рассеянно подумал Гарри, считая странным, что он думает об этом, находясь в таком затруднительном положении. Пожиратели смерти бесцеремонно бросили тело Беллатрисы обратно в камеру. Когда она несколько минут не двигалась, любопытство парня взяло верх.

Затаив дыхание, Гарри подошел к тому месту, где, по его предположению, она лежала, не решаясь дотронуться до неё. Когда он подошел достаточно близко, то услышал её дыхание. Он издал вздох, то ли от облегчения, то ли от предвкушения. Поттер не знал, почему ему так хотелось узнать, что она жива; он изо всех сил старался убить её в те несколько раз, когда они встречались.

Возможно, дело было в том, что такую сложную ситуацию проще пережить в компании. Какой бы злой она ни была, сейчас она была ещё более несчастна, чем он. Во всяком случае, парень был до абсурда рад, что она жива, хотя и не мог понять, почему.

Гарри не знал, то ли он сходит с ума, то ли изоляция его доконала, но почему-то ему захотелось поговорить, о чем угодно. О погоде. О том, что она думает о Фадже как о министре. О цвете трусов Волдеморта. Однако сломать лед было не так-то просто. Он сказал первое, что пришло в голову.

— Итак, что такая девушка, как ты, делает в таком месте, как это? — Как только слова покинули рот Гарри, ему захотелось дать себе пощечину.

Это была самая неуместная фраза десятилетия, да что там, столетия. Это не было даже издевательством, а просто вопросом, почему она, одна из самых преданных, самых жестоких последователей Волдеморта, находится в камере с Мальчиком-Который-Выжил и, судя по звукам, подвергается пыткам. Она ведь не была мазохисткой, не так ли?

Он слышал о том, что людям нравятся немного грубые отношения к себе, но Гарри не мог представить, что она настолько извращена. Поттер не ожидал, что она ответит, либо из-за того, кем он был, либо потому, что она не могла ответить, поэтому её негромкое хихиканье застало его врасплох.

— Какая тебе разница, Поттер?

Гарри прислонился спиной к стене. Судя по её дыханию, хриплому, тяжелому и затрудненному, ей было трудно набрать воздух в легкие. Разговаривать, должно быть, довольно больно, подумал он.

— Просто интересно, как одна из самых верных последовательниц Волдеморта оказалась здесь со мной. Ты выиграла главный приз в лотерее Пожирателей смерти, чтобы провести выходные с очаровательным Гарри Поттером?

Она рассмеялась. Этот звук был довольно пугающим, исходящим из её пересохшего горла.

— Я облажалась, Поттер. Вот почему я здесь. Я думала, что ты, как никто другой, знаешь, что из себя представляет Тёмный Лорд.

— Да, я хорошо знаю Тёмного Идиота. — Гарри ухмыльнулся, хотя она не могла разглядеть его в темноте. — Именно поэтому я удивлен, что ты ещё жива.

Беллатрикс снова закашлялась.

— Почему?

— Ну, я подумал, что Волдеморт довольно быстро избавляется от своих «неудач». Видимо, Томми слишком размяк в старости.

Разбитая женщина снова рассмеялась, переходя в изматывающий кашель.

— Это далеко не так, Поттер. Он считает что смерть — это искупление. Когда ты предаешь его… ты будешь страдать, очень долго, настолько, что однажды ты сам будешь умолять о ней.

Настала очередь Гарри в удивлении поднять бровь на манер Снейпа. Не то чтобы это имело значение, было слишком темно чтобы Беллатрикс рассмотрела его.

— Ты предала Волдеморта? В это трудно поверить.

— Поверь, Поттер. Почему тебя это так волнует? В последний раз, когда я тебя видела, ты бросал в меня убийственные проклятия в Косом Переулке.

Гарри вспомнил ту битву. Это было несколько месяцев назад, до того, как крупные населенные пункты перешли под контроль Волдеморта. Косой Переулок подвергся нападению, и Орден принял ответные меры. Гарри был там. В той битве они потеряли Фреда и Невилла. Потеря Невилла была особенно тяжелой для всех, поскольку мальчик принял на себя проклятие, предназначенное для Гарри.

В то время Мальчик-Который-Выжил был слишком поглощен своей дуэлью с Беллатрисой, не обращая внимания на происходящее вокруг.

— Просто любопытно, как ты сюда попала? — сказал он.

— Ах, — Этот единственный слог был наполнен сарказмом, который она, в её состоянии, даже не должна была из себя выдавить. — Хочешь посмотреть на смерть злой ведьмы, да?

— Не льсти себе, — пренебрежительно фыркнул Гарри. — Я здесь не по своей воле.

— Об этом не тяжело догадаться, — ответила она тем же тоном. — Я имею в виду, цепи как бы выдали тебя.

— Что за здравомыслие, Лестрейндж? Безумие и то, что малышка Белла не слишком хорошо себя чувствует в комнате пыток? Или, может быть, — драматически вздохнул Гарри, — может быть, Волдеморт пытками вернул тебя в здравый рассудок!

— Ты бредишь, Поттер?

Гарри пожал плечами.

— Эй, раз можно пытками довести кого-то до безумия, значит, тем же способом можно вернуть его обратно, верно? Вроде того, как удар по голове вызывает амнезию, а другой удар возвращает тебе память.

Беллатрикс захихикала. Это было хихиканье? Это определенно было похоже на него. А может, она просто захлебывалась собственной кровью? Гарри предпочитал думать, что последнее, а не верить, что сумасшедшая ведьма способна на нормальный смех.

— Ты уверен, что это я сумасшедшая, Поттер? — прокомментировала она.

— Вполне, — сухо ответил Гарри. — Тем более что я не наслаждаюсь пытками, в отличие от кое-кого в этой комнате, кто останется не названным.

Если бы он мог видеть её, взгляд Беллы приморозил бы его.

— Разве я выгляжу так, будто мне это нравится, Поттер?

Он снова пожал плечами, больше для себя, чем для неё.

— Я не могу сказать. Обычно ты кажешься мне сумасшедшей, так что прости, если я не вижу разницы.

— Поттер… — прорычала Беллатриса.

— Да, это я, ты видишь здесь кого-то другого?

— Я убью тебя!

— Встань в очередь. Думаю, что Волдеморт хочет быть первым, так что тебе придется спросить у него, чтобы сделать это. И, кстати, о противостоянии тёмным лордам, твой послужной список сейчас не слишком отличается от моего, не так ли?

Беллатриса замолчала на минуту, и Гарри подумал, не умерла ли она, когда из её тела вырвался гортанный звук. В тусклом свете он едва мог различить, что она дрожит, хотя звук становился всё громче, пока он, к своему шоку, не понял, что она смеется.

— Если бы ты был так же хорош с палочкой, как с языком, Поттер, — сказала она, — Тёмный Лорд был бы давно мёртв!

— Странно, а я-то думал, что они держат меня рядом из-за моего обаятельного характера и неотразимой внешности.

— Ты не похож на своего отца.

— Странно, обычно мне говорят обратное.

Беллатриса ничего не ответила. Гарри изголодался по разговорам, поэтому он продолжил.

— Итак, ты предала мистера Тёмного и Уродливого. Что именно ты сделала?

— Ничего, что касалось бы тебя, — прорычала Беллатриса.

— Хорошо, — пожал плечами Гарри. — Как хочешь, — наступила короткая пауза, прежде чем он заговорил снова. — Но, знаешь, я думал, что для того, чтобы предать кого-то, нужно сначала уметь думать, так что, думаю, это исключает тебя, верно?

— Поттер?

— Да?

— Заткнись.

Гарри предпринял ещё несколько попыток заговорить, но Беллатриса не отвечала. Из-за недостатка света в камере он не мог понять, спит ли она, без сознания или просто игнорирует его. Он решил, что с таким же успехом можно подождать до утра. По крайней мере, у него будет больше света, чтобы рассмотреть её.

Для Гарри это была долгая ночь. Здесь не было ни матраса, ни какой-либо мебели, пол был жестким, а сам он был в цепях. Следовательно, он не мог спать более получаса за один сеанс без того, чтобы не забиться в судорогах и не проснуться. Насколько Гарри было известно, Беллатриса даже не сдвинулась с места и не перевернулась. Он начал думать, не умерла ли она, или, может быть, просто привыкла спать в таких условиях. От этой мысли по его спине пробежала дрожь.

На рассвете Гарри обнаружил, что Беллатриса проснулась, хотя и не реагирует на происходящее.

— Доброе утро, — радостно сказал Гарри. — Полагаю, они не подадут нам завтрак в постель?

Глаза Беллатрисы переместились на Гарри, но единственным её ответом был вздох.

Гарри ухмыльнулся.

— Потому что, знаешь, учитывая, сколько я плачу за это место, завтрак — это самое меньшее, чего я ожидаю. Не говоря уже о приличной чашке кофе. Может, ещё и утреннюю газету.

Когда она не ответила, он пожал плечами и откинулся назад, цепи на его запястьях звякнули друг о друга.

— Знаешь, я пытаюсь быть вежливым. Я мог бы попытаться убить тебя…

— Тогда почему нет? Ты ненавидишь меня. Я ненавижу тебя. Если бы я могла сдвинуться с этого чёртового места, я бы вцепилась тебе в глотку, Поттер.

— Нет смысла, — Гарри снова пожал плечами. — Мы застряли здесь. Убив тебя, я не смогу выбраться отсюда. Как бы тебе ни хотелось верить, ты не настолько важна для меня, чтобы я предпочел убить тебя побегу.

— А я-то думала, что убить меня — дело твоей жизни, — саркастически пробормотала она.

— Ты явно упустила свое призвание, — ровно ответил Гарри. — Тебе следовало стать комиком.

— Не хотелось лишать тебя кровно заработанных, Поттер.

— Может быть, — Гарри перевел взгляд с неё на зарешеченную дверь.

— Что у тебя в голове, Поттер?

— С каких пор ты используешь так много слов?

— Я делаю это постоянно, просто не тогда, когда ты рядом. Не хотелось бы перегружать твой крохотный мозг.

— Именно этот мозг сделал то, чего не сделал никто другой, знаешь ли, — ухмыльнулся Гарри.

— Что именно? Добиться того, чтобы тебя считали самым тупым на этой планете?

— Я смог вывести Волдеморта из себя.

— Знаешь, обычные люди называют это идиотизмом.

— Я называю это борьбой за свободу.

Беллатрикс презрительно фыркнула.

— Борьбу, которую ты проигрываешь, Поттер. Признай, ты в этом полный отстой.

— Нет, — ответил Гарри, его глаза ожесточились. — Это волшебный мир проигрывает эту войну. Это они боятся даже собственной тени, отдавая свою преданность тому, кто, как им кажется, побеждает в данный момент.

— И ты всё ещё сражаешься за этих болванов?

— Я сражаюсь за себя. Волдеморт охотится за мной, поэтому я сопротивляюсь.

— Война закончилась, даже твой мозг должен до этого дойти.

— О чём ты говоришь?

Беллатрикс вздохнула и несколько мгновений медлила с ответом. Некоторое время казалось, что она вообще не ответит ему, когда она наконец заговорила:

— Ордена Феникса больше нет. Министерство разгромлено, авроры распущены. Вы проиграли. Как только Темный Лорд найдет последнюю пару выживших, он вернется, чтобы добить тебя. Он охотится на них прямо сейчас, и это лишь вопрос времени, когда они умрут. Когда он вернется, мы оба будем мертвы.

Гарри застыл в неверии. Часть его души кричала, что она лжет, что Орден не мог быть уничтожен за такое короткое время. Это было невозможно, их было так много, когда его схватили, они были слишком защищены, слишком рассредоточены, чтобы силы Волдеморта могли их разбить. Если только… — тошнотворное осознание обрушилось на Гарри, как физический удар. Если только предатель не снабдил Волдеморта не только информацией о налете на Малфой-мэнор. Он ненадолго задумался о том, что она может лгать, но быстро отбросил эту мысль. Здесь, в их ситуации, у неё не было причин лгать ему.

Он погрузился в себя, с поражением опустившись в свой угол камеры. Поттер открыл рот, чтобы опровергнуть её утверждения, но не смог произнести ни звука. Война была окончена. Ордена больше нет. Гарри Поттер должен был умереть. Эти три фразы повторялись в его голове снова и снова.

Парень погрузился в свои мысли до конца утра. В конце концов, его дни превратились в какую-то тошнотворную рутину. Каждый полдень или вечер — он затруднялся сказать точно, сколько было времени — группа Пожирателей смерти спускалась вниз, тащила её наверх для пыток и возвращала поздно вечером. Из того немногого, что он мог понять из их насмешек в его адрес, он мог сказать, что Беллатриса была права. Война была закончена. Волдеморт был где-то далеко, охотясь на остатки Ордена.

После того как цикл повторился в течение нескольких дней, Гарри обнаружил кое-что интересное. Всякий раз, когда Беллатриса возвращалась после пыток, если она была ещё в сознании, она была относительно вменяема и давала не меньше, чем получала, в их словесных дуэлях. Он даже начал получать некоторое удовольствие от их разговоров — настолько, насколько вообще могут разговаривать два практически мертвых человека. Однако, когда наступало утро, она всегда была более подавленной и редко разговаривала. Это был резкий контраст, который заставил его задуматься. Он кое-что слышал о ней, о том, какой она была в молодые годы. Острый язык и очень быстрая палочка, сказал ему однажды Флитвик, — вот какой она была в молодости.

Ему стало интересно, как она стала Пожирательницей смерти, в то время как её сестра — нет. Неужели она была настолько психованной? Неужели ей всегда нравилось мучить других людей? Это было нездоровое любопытство, но это было лучше, чем сидеть и ждать смерти. Через несколько дней это было единственным занятием, которое занимало его, после того как он смирился с тем, что без посторонней помощи ему не выбраться. Он несколько раз пытался расспросить её об этом, как ночью, так и по утрам. Она никогда не отвечала на эти вопросы.

Однажды их привычная рутина закончилась. Сколько прошло времени, он затруднялся сказать, но если учесть, что еду и воду — миску с несвежей жидкостью, которую он принял за воду, и кусок заплесневелого хлеба, который вряд ли можно было назвать едой, — приносили раз в день, то с момента его пленения должно было пройти не меньше недели. Пожиратели смерти пришли и забрали Беллатрису рано утром. Они вернули её только очень рано утром следующего дня. Как только они бросили её тело обратно в камеру, Гарри понял, что что-то не так.

Она не двигалась.

Гарри подошел к ней и осторожно перевернул её на спину. Её фиалковые глаза были пусты, а дыхание было коротким и болезненным. Она несколько раз кашлянула, и когда она это сделала, её рука была в крови. Не зная, что делать, он осторожно подпер её к стене, пока она не села.

Прошло несколько минут, пока её неровное дыхание немного успокоилось.

— Поттер… это ты?

— Я здесь.

— Отвернись.

— Что?

— Отвернись.

Гарри не знал, как отнестись к этой просьбе, но сделал то, о чем она его попросила. Раздался звук рвущейся ткани. Когда она перестала шуршать, он повернулся к ней лицом. Она застегивала то, что осталось от блузки, но его внимание привлек предмет в её левой руке, которого раньше там не было.

Это была изысканная резная заколка длиной четыре дюйма, вырезанная из мерцающего черного кристалла. Острие было острым как бритва и сверкало в тусклом свете камеры; оно расширялось кверху, чтобы вместить каплевидный кусочек черного оникса, с которого свисала маленькая люстра из кристаллов, таких же черных, как и остальное камни. Он удивленно моргнул: Гарри не ожидал, что она будет носить с собой такое украшение.

Беллатрикс закончила с блузкой, оставив верхние пуговицы расстегнутыми, так как пальцы не слушались её, и опустила руки на колени. Она уставилась на украшение, которое держала в руках, с отсутствующим выражением лица. Наконец, спустя, казалось, целую вечность, она медленно повернула голову и протянула руку, передавая заколку Гарри.

— Я не любитель безделушек, Белла, — сухо прокомментировал он.

— Хоть раз в жизни, Поттер, перестань умничать и заткнись, — В этих словах не было обычного яда и силы.

— Хорошо, но я не совсем понимаю, почему ты даришь мне украшение. Или вообще что-то даришь, если уж на то пошло.

— Это семейная реликвия Блэков, — медленно ответила она. — Когда я была молода, я нашла её в семейном хранилище. Предполагается, что она проклята. Или могущественная. Никто точно не знал, и её настоящее предназначение было утеряно в легендах.

— Похоже, что её настоящее предназначение — это держать волосы, — ответил Гарри.

— Я же сказала тебе заткнуться и слушать, Поттер, — Беллатрикс сползла по стене, когда очередной приступ кашля сотряс её тело, забрызгав кровью переднюю часть туники. — Когда я была… молодой и глупой, я думала, что смогу использовать её против Темного Лорда, однажды.

— Почему, во имя Мерлина, ты не вытащила эту чертову штуку раньше!

— Я так и не поняла, что она делает, идиот! — прорычала Белла. В её состоянии это было так близко к крику, как только могло казаться. — А теперь заткнись и слушай. Это последний раз, когда я предупреждаю тебя, Поттер. Тёмный Лорд возвращается. Орден был уничтожен. Сегодня ночью он вернется, и мы оба умрем. Вот почему они забрали меня на целый день — это был их последний шанс поиграть со мной. Возьми её.

Он осторожно обхватил рукой широкий конец заколки, заметив, как холоден кристалл в его ладони.

— И что теперь? Что-то должно было произойти?

— Сейчас ты возьмешь её и убьешь меня.

— Что! Ты с ума сошла?! Нет, подожди, я беру свои слова обратно, я знаю, что ты сумасшедшая, но я не думал, что ты настолько сумасшедшая!

Она смотрела на него ровным взглядом.

— Нас обоих будут пытать, пока мы не сойдем с ума, как Лонгботтомы. Потом нас исцелят, и снова будут пытать. Не знаю, как ты, но я бы предпочла умереть сейчас.

— Ты не похожа на Беллатрису Лестрейндж.

— Беллатриса Лестрейндж мертва. Она умерла давным-давно. Назови это справедливостью, милосердием, местью, мне всё равно. Просто избавь меня от страданий. Если хочешь, можешь последовать за мной, или можешь рискнуть и попытаться убить Темного Лорда.

Гарри поднял заколку для волос, словно это был кинжал, и уставился на неё. Несколько дней назад он отдал бы всё за этот шанс, но сейчас это казалось… неправильным. Логически он понимал, что они оба умрут, как только Волдеморт вернется, и то, о чем она его просила, было разумным выходом. Для них обоих. Но какая-то его часть не могла примирить самоубийство с волей к жизни, с силой к борьбе, которая помогла ему пройти через первые годы войны.

Беллатриса видела колебания в его глазах, но она была решительна. Для нее настало время умереть. Она бросилась к Гарри, схватила его за руку, в которой была заколка для волос, и рванула её на себя.

Заколка вонзилась ей в грудь и пронзила сердце. Это было единственное возможное место, куда она могла попасть, чтобы из раны хлынуло такое количество крови. Через секунду шок от ее действий прошел, Гарри задержал дыхание и отпрыгнул назад, наблюдая, как она опустилась на пол, умирая с заколкой в груди.

— Я думаю… Я просто плыла по течению, — тихо прошептала она.

— Что?

— Твой вопрос… почему я служила Волдеморту, — Беллатриса улыбнулась, по-настоящему улыбнулась впервые с тех пор, как он узнал её, лицо, хотя и изрезанное болью, выражало спокойствие, которого он не ожидал, а её глаза сияли покоем и облегчением. Она вздохнула и перестала дышать.

Он посмотрел на свои руки и увидел, что они покрыты её кровью. У Гарри начала кружиться голова, и парень опустился на пол на колени, устроившись рядом с ней. Ему казалось, что он слышит шаги Пожирателей, приближающихся к камере, но звуки казались такими далекими и неразличимыми. Комната начала кружиться, и Гарри закрыл глаза. По телу прошел озноб, и в тот же миг прошёл.

Гарри боялся, что если встанет, то головокружение вернется, поэтому он вслепую встал и попятился к стене, собираясь использовать её для опоры. Странно, но стена показалась ему несколько более далекой, чем он предполагал.

Переведя дух, Гарри открыл глаза. К его шоку, перед ним стояла подростковая версия Беллатрисы. Её было достаточно легко узнать по иссиня-черным волосам, пронзительным фиалковым глазам и высокомерной манере поведения. Ей было не больше восемнадцати лет. Её мантия были безупречна, лицо красивое и без повреждений, а палочка была направлена на сердце Гарри.

— Кто ты такой и как ты сюда попал? — потребовала она голосом, в котором звучали гнев и страх.

http://tl.rulate.ru/book/86646/2773917