Готовый перевод HP:Ascension / Гарри Поттер:Восхождение: Глава 37

Глава 37

С приближением конца учебного года Армандо уже обнаружил, что большую часть своего времени занимает подготовка к предстоящим экзаменам СОВ и ЖАБА, а также итоговые оценки за другие годы. Наряду с этим, по-прежнему оставалась черная повседневная работа, требующая его внимания, и поэтому у него было мало времени, чтобы собраться с мыслями, не говоря уже о том, чтобы думать о чем-то еще помимо своих обязанностей.

Однако было одно неотложное дело, которое ему нужно было обсудить с одним из своих учеников, и это было как раз то, чем Гарри собирался заняться в летние месяцы, когда замок будет почти пуст.

В последнее время он много разговаривал с мальчиком с тех пор, как ему пришлось наказать его и Карлуса Поттера за их действия против своих соседей по дому.

Это был неприятный обмен словами, и Армандо не питал иллюзий, что кто-то из мальчиков испытывает угрызения совести за содеянное. По правде говоря, ему было трудно испытывать хоть какое-то сочувствие к товарищам-гриффиндорцам, которые приставали к Дорее Блэк.

Четыре семикурсника нападают на тихую, но блестящую пятикурсницу?

Он покачал головой.

Он мог понять, почему Поттер и Гарри отреагировали именно так, но нужно было видеть, как он что-то с этим делает. Как бы Маклагген и его соратники ни заслужили случившееся, он не мог допустить, чтобы проступок мальчиков остался безнаказанным.

Неужели Гарри понял это?

Маклагген и Блэкберн могли быть серьезно ранены, и, хотя они утверждали, что были, это не так. Оба выжали из ситуации последнюю каплю, пожиная очень мало от своего симулятивного поведения.

Тем не менее, кое-что хорошее из этого вышло.

Вновь возникающее соперничество между гриффиндорцами и слизеринцами было пресечено в зародыше, прежде чем оно могло обостриться, так что, по крайней мере, в этом смысле было бы лучше, если бы Гарри и Карлус пришли на помощь мисс Блэк.

Армандо не хотел думать о последствиях, если бы они этого не сделали.

— Входи, Гарри, — позвал он, когда раздался стук в дверь.

Мальчик вошел, и директор отодвинул в сторону стопку пергамента, которую он просматривал. Это могло подождать, пока он не поговорит с подростком.

— Вы хотели меня видеть, профессор?

Его тон был вежливым, и казалось, что Гарри не питал к нему никакой злобы за полученное наказание.

— Да, — подтвердил он, — пожалуйста, присаживайся.

Он так и сделал и подождал, пока Армандо заговорит.

— Я просто хотел обсудить, какие у тебя планы на лето.

Гарри нахмурился.

— Я действительно не думал об этом, — вздохнул он.

— Неважно, — с улыбкой ответил Армандо. «У меня сложилось впечатление, что ты хотел бы остаться здесь, если, конечно, ты не принял другон решение ».

— Нет — объяснил Гарри. — Я хотел бы остаться здесь, если это не проблема.

«Тебе более чем рады. Я уверен, что есть много, что может занять твоё время.»

Гарри кивнул.

«Мне всегда есть над чем поработать. Без уроков у меня будет столько времени, сколько я хочу».

— Тогда все решено, — заявил Армандо, довольный тем, что мальчик остался. «Конечно, я в твоём распоряжении, если я тебе понадоблюсь, хотя я не думаю, что тебе потребуются занятия с репетиторами, которые мы провели в прошлом году. Ты показали себя способным учеником. Профессор Нотт очень впечатлена твоими успехами».

«Она усердно работала со мной», — усмехнулся Гарри.

— В этом я не сомневаюсь. Между нами говоря, Розалина возлагает большие надежды на своих учеников, и на тебя в особенности. Она считает, что у тебя значительный потенциал.

— Я до сих пор не могу победить ее на дуэли, — заметил Гарри.

«И я был бы очень удивлен, если бы ты смог» ответил Армандо. «Розалина Нотт — исключительная ведьма, когда дело доходит до искусства дуэлей, и очень мало таких, на которых я бы поставил галеоны, чтобы победить ее. Профессор Дамблдор и, возможно, я в хороший день, но не многие другие».

Гарри понимающе кивнул.

«Что бы вы посоветовали мне сделать, чтобы победить?» — спросил он с ухмылкой.

Армандо весело покачал головой.

— Ты бы не пытался воспользоваться преимуществом, не так ли, Гарри?

— Да, — бесстыдно ответил Гарри, вызвав смешок директора.

— Что ж, хотя для меня, чтобы заняться твоим образованием, я бы предложил сделать что-то, что застанет ее врасплох, что-то, чего она не будет ожидать от тебя. Ты должен помнить, Гарри, что Розалина учит тебя и уделяет внимание ко всему, что ты делаешь. Разбей шаблон, в который она вас вкладывает, и ты можешь просто добиться успеха ».

— Неплохой совет, — ответил Гарри.

«У меня бывают моменты, — заявил Армандо. — еще что то?

Выражение лица Гарри как будто закатилось, когда оно сменилось с благожелательного на что-то гораздо более мрачное, его глаза сузились, а поза напряглась.

«Есть одна вещь, которую я должен обсудить с вами.»

— Судя по твоему поведению, могу ли я предположить, что это что-то довольно тревожное?

Мальчик кивнул.

«Человек, убивший моих родителей, скоро приедет в Хогвартс. Не знаю, в этом году или в следующем, но он приедет».

— Это хлопотно, — вздохнул Армандо.

— Вы не представляете, директор, — строго сказал Гарри. «Он опасен и станет чем-то, чего вы даже не сможете понять».

«Учитывая, что он создал крестражи, Гарри, я могу предположить», — ответил Армандо. «Как его зовут? У меня есть список студентов, которых мы ожидаем на первом курсе, начиная с сентября».

«Том Риддл».

Армандо нахмурился, сверившись с пергаментом, и покачал головой.

«Нет, он не должен начать в этом году, и я чувствую облегчение от этого. Хотя он всего лишь мальчик, я не могу понять, как ты будешь справляться с ним в этих стенах».

— Я бы не стал, — честно ответил Гарри. «Однажды я убью его за то, что он сделал со мной, и ничто не остановит это, но я не стану им. Я не буду убивать ребенка, как бы он этого ни заслуживал».

Армандо чувствовал правду в словах Гарри, его презрение было понятно, и он не мог найти в нем вины.

«Тогда ты уже лучший человек, чем он когда-либо мог надеяться стать», — печально ответил он.

«Меня искушали и продолжают искушать», — признался Гарри. «Я думал о том, как легко было бы найти его и покончить с ним, прежде чем он сможет купить свою палочку. Иногда мне это снится».

«Я буду очень внимательно следить за ним», — заверил его Армандо.

Гарри кивнул, вставая.

«Хотя этого будет недостаточно, чтобы помешать ему стать тем, кем он станет, я уже предпринял шаги и сделаю все, что в моих силах, но я не могу подчеркнуть, насколько опасным будет этот мальчик. Когда я говорю, что он разрушил много жизней и изменил волшебную Британию к худшему, я не поступаю так легкомысленно. Он чудовище во всех смыслах этого слова, и пророчество или нет, мы с ним встретимся, и я убью его».

«Я присмотрю за ним», — пообещал директор.

Гарри еще раз кивнул, прежде чем покинуть кабинет, и Армандо не мог не думать, что мальчик хотел сказать ему гораздо больше, но по своим собственным причинам он этого не сделал.

Возможно, он не сказал так много, но у Гарри были планы насчет того, что он будет делать, и почему бы и нет?

Этот человек убил его родителей пятнадцать лет назад. Вполне естественно, что он обдумывал, что с ним делать, и Диппет почувствовал, как холодок наполняет его вены.

Гарри не был злым мальчиком, но он был мстительным, и Армандо не хотел даже думать о том, на что он будет способен всего за несколько коротких лет.

У него был потенциал стать превосходным волшебником, но он также мог быть опасен для тех, кого считал врагом.

Тем не менее, несмотря на обязанность заботиться о мальчике, который вырастет в монстра, убившего родителей Гарри, Армандо чувствовал то же самое, что он чувствовал к тому, что случилось с МакЛаггеном и ему подобными.

Сочувствия не было, а даже если бы и было, он пообещал Гарри, что не будет стоять у него на пути, когда дело доходит до выбора, который он делает.

В конце концов, как он сам сказал, есть только один человек, перед которым Гарри должен будет отчитываться, и это будет он сам.

На следующее субботнее утро Гарри обнаружил, что стоит в круге, отмеченном на полу Большого зала, вместе с другими шестикурсниками, которые тоже решили брать уроки аппарации. В общем, оказалось, что все в этом году записались на них, и у инструктора, высокого, стройного мужчины, и нескольких профессоров, вызвавшихся помогать ему, было полно работы.

«Помните о трех «Н», и все будет хорошо, — в сотый раз повторил представитель министерства. «По моей команде вы попытаетесь аппарировать из кольца, внутри которого стоите, в тот, что прямо напротив».

Гарри приготовился, вспомнив ощущение аппарации под руководством Николаса, знакомую магию, омывающую его.

«Вперёд!»

Сосредоточившись на этом знакомстве, он нарочно повернулся на месте, представляя, как приземляется в назначенном кругу.

Треск, который прозвучал, был почти оглушительным, но не настолько, как тишина, которая встретила его, когда комната вернулась в поле зрения.

Взгляды студентов, профессоров и инструктора были устремлены на него, последний впечатленно кивал.

Гарри посмотрел вниз и обнаружил, что приземлился именно там, где и намеревался, как будто делал это уже тысячу раз.

Часть его, хотя он покачал головой от этих мыслей.

— Молодец, молодой человек, — похвалил инструктор. «Нечасто аппарация достигается с первой попытки. А теперь давайте все попробуем еще раз, хорошо?»

— Конечно, ты сделал это в первый раз, — фыркнул Карлус, когда Гарри прошел мимо него.

Гарри ухмыльнулся, когда он снова занял свое место в своем кругу и повторил подвиг.

«Ну, вы, кажется, знаете основы, — признал инструктор, подойдя, — так что мы можем с уверенностью сказать, что это не было случайностью. Пока вы осторожны, я не понимаю, почему вы не можете». Не пытайтесь аппарировать в разные точки комнаты. И постарайтесь заглушить треск. Считается неприличным приходить куда-либо так шумно».

«Да, Эванс, твой треск слишком громкий», — прокомментировал Огден, выглядя довольно гордым за свою шутку.

— Ты можешь быть осторожен, Тиберий, или я могу устроить так, чтобы Поппи осмотрела тебя.

Мальчик побледнел, и Поппи скривилась при этой мысли.

«Думаю, Огдену понадобится магозоолог, чтобы кто нибудь посмотрел на него. Я не занимаюсь животными», — прокомментировала девушка.

Тиберий просто покачал головой, и Гарри вернулся к работе.

В течение следующего часа или около того он аппарировал по Большому залу, пытаясь заглушить производимый им шум.

Он не мог быть в этом уверен, но к тому времени, когда урок закончился, он почувствовал, что шум уменьшился вместе с тем, насколько увереннее он стал.

— Как ты себя чувствуешь, Огден? — спросил Карлус, когда они покидали Большой Зал.

- У меня онемели пальцы на ногах, - фыркнул мальчик.

Ему удалось аппарировать, но он оставил один пальцев.

«Ну, ты сделал это. Это больше, чем я могу сказать о себе».

— Да, — признал Огден, выражение его лица просветлело. — Ты не злишься, что не сделал этого?

Карлус покачал головой.

«Аппарация – не самое простое занятие. Кроме тебя и Гарри, сегодня туда больше никто не попал. Вот почему это делается в течение нескольких недель. Нужно время, чтобы освоить это.В любом случае, сегодня хорошая погода, может, проведем время немного на улице?»

— Игра в квиддич? — предложил Тиберий.

Карлус кивнул.

«Я бы хотел полетать. Минни?»

— Почему ты вообще спрашиваешь ее, — фыркнула Поппи.

— Ну, а ты? – спросил Карлус.

Поппи пожала плечами.

— Я буду играть. Августа?

«Я могу спросить Фрэнка, хочет ли его компания придти», — ответила она. «Мы не можем играть только вшестером».

— Звучит неплохо, — согласился Карлус. «Иди и приведи его, и мы встретимся с тобой на поле».

Августа кивнула и ушла.

«А Эванс здесь может сыграть для нас в ловца», — вмешался Огден. «Раз уж он такой эксперт», — добавил он с ухмылкой.

Гарри равнодушно пожал плечами.

«Он так давно не летал на метле, не говоря уже о том, чтобы играть в квиддич, и это был хороший день для этого.

«Ты уверен насчет этого?» — прошептала Минерва.

— Я буду в порядке, — заверил ее Гарри. «Мне просто нужна метла».

Минерва неуверенно посмотрела на него, и Карлус повел его к сараю для метел.

Наследник Поттера внимательно наблюдал за ним, пока Гарри осматривал то, что было предложено, и, наконец, остановился на том, у которого, казалось бы, даже не было имени, но он чувствовал себя хорошо в его руках.

«Квиддич может быть довольно жестким», — прокомментировал Карлус. «Готовы ли ты к этому.»

Гарри кивнул, поняв, что почти ни с кем не говорил о спорте, кроме Минервы и остальных во время игр.

Его товарищи-гриффиндорцы даже не знали, умеет ли он летать.

— Тогда пошли. Я уверен, Поппи соберет тебя обратно, если понадобится, — усмехнулся он. «О, придурок».

Гарри в замешательстве хмурился, пока не заметил искателя Хаффлпаффа среди группы Фрэнка.

«Да ладно, ты же не можешь ожидать, что Гарри пойдет против него», — запротестовал Огден.

— У вас есть МакГонагалл и Поттер, — заметил Фрэнк. «Здесь у нас только один член команды».

— Все в порядке, — вмешался Гарри, когда он и Карлус подошли. «Я буду в порядке.»

— Видишь ли, Эвансу пока все равно, — заметил Фрэнк. «Итак, у нас шесть на шесть. Мы можем играть с одним загонщиком и использовать только один бладжер».

— Хорошая идея, — задумчиво сказал Карлус.

«Сначала разогреться?»

«Ну, у Огдена онемел палец на ноге, так что, вероятно, он ему понадобится».

Фрэнк фыркнул, присоединяясь к своим товарищам по команде.

«Хорошо, так что я, Минни и Августа погонимся за тобой. Тиберий, ты можешь поиграть в загонщиком …»

«А Поппи может играть вратарем. Ничто не пройдет мимо нее», — закончил Огден с обаятельной улыбкой.

Поппи фыркнула, но Карлус прервал ее, прежде чем она успела отомстить мальчику.

— Давай тогда поднимемся.

Впервые почти за год Гарри поднялся в небо, и хотя это не было привычным ощущением, что его молния уносит его к облакам, это было не менее волнующим.

Он скучал по полетам и не осознавал, насколько сильно, пока не оказался в воздухе.

«Ты в порядке?» Минерва позвала его, внимательно наблюдая за ним.

Он кивнул и начал летать по полю в спокойном темпе, чувствуя, как метла управляется, насколько она отзывчива и, в конце концов, как быстро она может летать.

Маневренность была лучше, чем он ожидал, а скорость несколько разочаровывала, но что угодно можно было сравнить с его бывшей метлой.

«Просто постарайся поймать снитч», — подбодрил Карлус.

Часть Гарри чувствовала, что ему покровительствуют, иррациональная мысль, учитывая, насколько хорошо он узнал Карлуса, но она разожгла в нем эту соревновательную черту.

Он бы никогда не сказал такого вслух, но он никогда не встречал никого, кто мог бы перелететь его на метле. Возможно, Виктор Крам, но не кто иной.

Он занял свою позицию, полный решимости проявить себя, и подождал, пока один из пуффендуйцев, который будет наблюдать, не выпустит мячи.

Как всегда, первым был снитч, за ним последовали бладжеры и квоффлы, причем первый исчез из поля зрения задолго до того, как преследователи начали борьбу за последнего.

Гарри оставил их, пока кружил над полем, в то время как искатель Хаффлпаффа не проявлял спешки, чтобы найти его. Что-то, чему он научился бы быть ошибкой, если бы Гарри заметил снитч раньше него.

Преимущество гриффиндорца состояло в том, что он видел, как играет его противник, и, хотя он хорошо летал, он не был особенно искусным ловцом, а это имело бы решающее значение, когда это важно.

С установившейся химией между Минервой и Карлусом хаффлпаффцы изо всех сил пытались организовать любое нападение и большую часть игры проводили, помогая своему вратарю защищать кольца.

Ловец, однако, не обратил внимания на тяжелое положение своих товарищей по команде, когда он внезапно рванул за невидимым золотым мячом, и Гарри почувствовал, как его желудок на мгновение опустился, прежде чем он понял, что его заманивали.

Вместо того, чтобы преследовать пуффендуйца, как он ожидал, он помчался в противоположном направлении, набирая при этом высоту.

— Ты уверен, что хочешь быть так высоко, Эванс? — крикнул пуффендуйец, отказавшись от попыток заманить Гарри в ловушку.

Его слова были проигнорированы, когда Гарри посмотрел на поле далеко внизу, адреналин от того, что он собирался сделать, струился по его венам.

Он нырнул.

Почти вертикально он рухнул на землю, его глаза слезились от проносящегося мимо ветра.

Он чувствовал, что другой ловец следует за ним, и приготовился, понимая, что метла, на которую он садился, не была его молнией.

Тем не менее, он решился на свой маневр, несколько криков прозвучало вдалеке, когда он вышел из пике, вздохнув с облегчением, когда метла вовремя остановилась.

Его противник вышел из игры раньше, но недостаточно быстро, и хаффлпаффец глухо врезался в грязь, вызвав ахание у студентов, собравшихся посмотреть импровизированный матч.

Он был в относительном порядке.

Возможно, несколько дней у него будут небольшие синяки и болезненные ощущения, но Гарри бывало и похуже. Если бы мальчик проявил такую же приверженность, как и он, он, возможно, сломал бы кость или две.

Не было никаких признаков того, что он это сделал, и он поднялся на ноги, его ноги подкашивались.

Гарри воспринял это как сигнал к поиску снитча, и к тому времени, как он его заметил, хаффлпаффец уже снова сидел на своей метле и следовал за ним, хотя и не так близко, как он, поскольку урок был усвоен.

Только когда мальчик заметил, что Гарри гонится за снитчем, он осмелился подойти ближе и сократил расстояние между ними, его метла явно была быстрее той, которой пользовался Гарри.

Тем не менее, Гарри не был Блэкберном и не пытался сравниться с Хаффлпаффом в грубой силе. Вместо этого он предложил агрессивный подход, позволил своему противнику попытаться сбросить его с места или сбить с курса.

Он приготовился к первому и второму удару плеча, когда он врезалсч в его собственное, а на третий он плавно перекатился под метлой, пиная противника снизу, когда тот пролетал над ним, и применяя его же тактику против него.

Поскольку Хаффлпаффцу пришлось выпрямляться, а Гарри остался в перевернутом положении, гриффиндорец сделал все, что мог, в этот момент, зная, что его время на поимку ограничено.

Если бы он нашел время, чтобы сесть на свою метлу, он бы упустил возможность сделать это, его противник выругался ему в ухо, когда рука Гарри сомкнулась над снитчем, и он торжествующе поднял его.

К тому времени, когда ему удалось перетасовать себя так, что он забрался на метлу, его товарищи по команде приземлились и шли к нему, качая головами.

— Что, черт возьми, это было, Эванс? — спросил Тиберий. — Ты мог убить себя!

И Карлус, и Минерва были в шоке, и Поппи щелкнула его по мочке уха.

«Знаешь, я думала, что ты сошл с ума, теперь я точно знаю, что ты сумасшедший. У меня чуть не случился сердечный приступ».

Гарри лишь ухмыльнулся девушке, не обращая внимания на ее шок.

На метле он делал гораздо более опасные вещи.

— Почему ты не сказал нам, что умеешь играть? — спросил Карлус.

— Никто никогда не спрашивал, — ответил Гарри, пожав плечами.

По правде говоря, он мало думал о квиддиче, его мысли были заняты всем остальным, что происходило вокруг него. Он скучал по спорту, скучал по метле, но это больше не было приоритетом.

«Ну, ты привлек довольно много внимания», — заметил Тиберий, кивнув в сторону неполных трибун, но на которых было более чем достаточно учеников, так что о его выступлении будет говорить вся школа. «Давай уйдем, пока люди не начали просить у тебя автограф».

Гарри поморщился при этой мысли и последовал за своими товарищами по дому, когда они покидали поле.

— Ты играешь в квиддич. — заявила Минерва, по-видимому, оправившись от шока.

— С первого курса — подтвердил он.

«Первый курс?»

— Очевидно, я был самым молодым искателем за столетие, — пояснил Гарри.

Минерва покачала головой.

«Какой идиот позволяет одиннадцатилетнему играть в команде?»

Гарри от души рассмеялся, и Минерва многозначительно посмотрела на него.

— Только самые лучшие, — загадочно ответил он.

«Невероятно. Сейчас этого бы не произошло».

— Времена меняются, — угрюмо ответил Гарри.

Как они изменились на самом деле.

«Ты в порядке?» — обеспокоенно спросила Минерва.

Гарри кивнул.

«Мне просто иногда о чем-то напоминают», — объяснил он. «Я не играл в квиддич с тех пор, как все изменилось так же, как и они. Просто много воспоминаний».

«Хорошие?»

— И плохое, — фыркнул Гарри, его мысли переключились на маленького эльфа, пытавшегося спасти его жизнь, и на охранников Азкабана, однажды вторгшихся на поле. — В любом случае, не стоит слишком на этом зацикливаться. Прошел уже почти год.

— Да, — признала Минерва, — но это не значит, что ты не можешь думать о вещах и скучать по ним.

— Я знаю, но зацикливаться на этом мне не очень поможет, — вздохнул Гарри. «Теперь я здесь, и это моя жизнь. Еще один год в Хогвартсе. По крайней мере, здесь легче. Замок все тот же».

— Ты будешь здесь летом? — спросила Минерва.

Гарри кивнул.

«Я буду.»

«Тогда мы снова будем только вдвоем», — с улыбкой ответила Минерва. «Больше никаких Маклаггенов или слизеринцев».

— Вот это, — вслух размышлял Гарри. — Я полагаю, могло быть и хуже.

«Ты хочешь сказать, что моя компания ужасна?»

— Нет, — возразил Гарри, — было бы неплохо снова иметь в своем распоряжении пустую башню, даже если на мебели будет избыточное количество кошачьей шерсти, когда ни у кого из нас нет кошки.

Минерва покраснела.

— Я даже не знаю, как начать объяснять, — смущенно сказала она.

— Тебе не обязательно, — усмехнулся Гарри. «Я уверен, что то, над чем ты работаешь с Дамблдором, произойдет достаточно скоро, но если я найду волосы на своих вещах, у тебя будут проблемы, кот это или нет».

Минерва посмотрела на него с удивлением на мгновение, прежде чем улыбнуться.

«Я не могу давать никаких обещаний. Тебе просто нужно привыкнуть к этому».

Гарри хмыкнул, когда Минерва посмотрела на него с вызовом, прежде чем они оба рассмеялись.

Он всегда боялся летних месяцев с тех пор, как приехал в Хогвартс, но в этом году у него было ощущение, что все будет не так уж плохо.

○○○○○○○○○○○○○○○

*я не знал как ещё перевести hit-wizard.По сути это магический спецназ.Отдельные от авроров.Хотел перевести как мракоборец,но он используется как синоним аврор.Переводить как ударный отряд не хотелось.Пришлось выбрать самый оптимальный

http://tl.rulate.ru/book/84533/2716255