Готовый перевод The Boys: Нелицеприятный Элемент / The Boys: Нелицеприятный Элемент: 27

По началу, все было хорошо, даже слишком. Я даже забыл, что у меня появился новый отец и брат. Мы не виделись с ними, пока не наступил день, когда утром к нам заявился мужчина и маленький парень, рядом с ним. Мужчина, статный, с поседевшими волосами, с легкой щетиной, и одетый в рубашку с черными брюками. На правом запястье красовались часы, серебренные, они блестели под лучами солнца. Справа стоял, как я понял, его сын. Черные волосы, голубые глаза, вздернутый подбородок, и глаза смотревшие слегка недовольно, но на его детском лице, это скорее выглядело мило, нежели угрожающе.

Когда они пришли, я встал в ступор, подумал, что это грабители ворвались в наш дом. Но оказалось, что это мой новый отец, а парень слева, мой новоявленный брат. Мать завидев их, побежала к мужчине, обняв и поцеловав в щеку. А парня потрепала по голове, и также поцеловала в щеку.

Мать познакомила нас друг с другом, сестра была довольна, увидев, что они не такие уж плохие люди. Плохими людьми она считала их из-за меня, я пытался внушить ей, что они плохие, что будут нас бить, и вообще они монстры. Я даже добился некого успеха, но все мои результаты оказались улетучены в никуда, когда мой “отец” подарил сестре плеер. Я тоже смягчился, получив в подарок dendy.

Первую неделю и месяц, разговоры у нас не клеились, и присутствовало легкая неловкость, которую разряжала мать с ее нелепыми шутками, или действиями. Имя моего отца, мама не назвала, просто сказала, чтобы мы называли его отец или папа. Было дико стыдно это говорить, но сестра быстро к этому привыкла, а я вслед за ней, также принялся называть его отец. А имя брата, она нам поведала, его звали Питер. Для моей страны это было достаточно уникальное имя, которое нигде особо не услышишь. Он был старше меня на 5 лет, и был старше моей сестры на 2 года. С сестрой они быстро нашли общий язык, и стали чаще проводить время вместе, оставляя меня одного. Я был не против, все равно, мне он не нравился.

День за днем, неделя за неделей, месяц за месяцем, я все сильнее начала отдаляться от своей семьи. Все меньше начал заводить разговор первым, отдавая предпочтение молчанию или просто односложным ответом. Сестра с Питером прекрасно спелись, они часто проводили время вместе, подшучивали друг над другом, и такими темпами, моя сестра возвращала свое утраченное Я. За это я был благодарен Питу, но также, ненавидел за то, что тот отнял у меня мою сестру.

Не сказать, чтобы мои дела в школе улучшались. Скорее наоборот ухудшались. Шайка подпевал Ромы сперва просто принюхивались к каждому, искали слабое звено, и нашли в нем меня. Сперва все началось с обычных оскорблений, затем перешло на подбрасывание пенала, после на легкие удары, и только потом, удостоверившись, что сдачи я не дам, они лишь становились смелее, били сильнее. Я становился все раздражительней, срывался на своего само названного брата, на сестру, на маму. Прежде всего, это было вызвано тем, что я разочаровывался в себе, злился на себя, злился за то, что не мог набраться смелости ударить их. Разачаровывание и злость на себя копилось столь долго, что все это перешло в ярость.

В один день, после школы, вся шайка Ромы меня нагнала и толкнула. Я сорвался. Повалив меня, я резко встал. Этого шайка Ромы не ожидало.

—О, смотрите, разведеныш поднялся. Ты что, смелости набрался, а? Ударить меня хочешь, да? Ну давай, ударь меня! — Он специально подставил свое лицо, я не сдвинулся с места. Во мне все еще горело чувство страха. Видя, что я ничего не предпринимаю, его подпевалы засмеялись напару с Ромой. — Я же говорил, ты ТРУС. ХААХХАХААХ.

Ярость быстро сменила страх, я сделав быстрый выпад вперед, сбил с ног изумленно стоящего Рому. Он ударившись задницей об бетон, больно издал выдох. Но я не собирался останавливаться, сейчас было лучшем моментом для того, что закончить все издевательство надо мной, раз и навсегда. Я ударил кулаком в лицо Ромы, своим кулаком я почувствовал его слюни на своих кулаках. Но даже так, я не собирался останавливаться. Я не контролировал себя, во мне горело животная ярость, перемешанная с детской обидой. Я бил его и бил, пока я не разодрал себе кулаки об его зубы, тогда, я пришел в себя. Мой сверстник передо мной, уже просто плакал, никак не стараясь защититься, его губа была разорвана, а над бровью был шрам. Тогда я встал, слегка дрожа.

Его шайка тупо уставились на распростертое тело, как будто тот был мертв. Сегодня выйграл раз и навсегда. Это должно остаться у них в памяти на будущее. Иначе, ему придется драться каждый день, и день ото дня, ему будет все тяжелее одержать победу.

Я хорошо знал негласные правила войны. Нельзя бить лежачего, так поступают только звери. Но он подошел лежащему на спине мерзавцу, и ударил прямо ребрам, от всей силы. Рома жалобно заскулил, и откатился в другую сторону. Но я обошел его, и снова врезал, теперь в грудь. Тот согнулся и вздрогнул.

Я холодно оглянулся на остальных.

—У вас есть еще время рассчитаться со мной. Вы можете избить меня сильнее. Но запомните хорошенько, что я сделаю с любым, кто обидит меня. Я рассчитаюсь с любым, с каждым из вас.

Я обернувшись, снова обрушил кулак на Рому, метя прямо в лицо. Кровь снова фонтаном полилась из его носа, щедро обагиваю землю.

—Возможно это будет не столь уж плохо, это будет еще хуже. — Сказал я напоследок.

С этими словами я повернулся, и пошел прочь. В тот день, я почувствовал вкус насилия и превосходства, и мне это понравилось.

http://tl.rulate.ru/book/84291/2774208