Готовый перевод Хрустальное море / Хрустальное море: 4.2.

— Ну, вот тут и начнем! — он неожиданно остановился, заставив меня, погрузившуюся в собственные мысли, вздрогнуть и неуверенно оглядеться вокруг: огромная площадь из песка плавно переходила в какое-то подобие поляны с низкой травой. Довольно-таки большое пространство — будет, где развернуться.

А парень, больше не говоря ни слова, резко швырнул в меня огненной волной — тело среагировало на рефлексах, отпрыгивая в сторону и, не удержавшись на песке, кубарем летя дальше.

— Сцука, — отплевываясь, прорычала, опуская руку в песок и ища что-то свое в этом празднике огня и жизни.

Неожиданно это что-то откликнулось, принося догадку — песок же частично состоит из кварца. То есть, «мое» тут было, хоть и соскребать приходилось конкретно.

— Защищайся, — засмеялся парень, посылая в меня новую огненную волну — пришлось, на свой страх и риск, все же покрыться кристаллом, становясь мгновенно черной — обсидиан и копоть сделали свое дело. А вот парень, прятавшийся в стене огня, был сюрпризом — мимо уха, обдав жаром, пролетел, вероятно, кулак, промахиваясь буквально на пару сантиметров. Буду знать — второй раз приготовлюсь. Удар, кое-как посланный в его сторону, был шутя блокирован, после чего на мне попытались произвести захват, впрочем, тут же скинутый вбок. Отпрыгнув друг от друга на некоторое расстояние, мы замерли, пытаясь отдышаться и изучая друг друга.

— Неплохо — ты Благословленная, — оскалился он. — Мне нужны такие в команде.

— Мне тоже, — криво улыбнулась — под ботинком моего сапога, тихой ниточкой вниз шел кристалл, скапливая крупинки кварца в один большой шар, скрывающийся под песком до поры до времени. Туда же, в довесок, начало стекаться и стекло, созданное атаками огня. Атаки парня могут быть для меня крайне опасными — с такой температурой пламени мне нельзя долго быть под ударом.

А он, отдышавшись, вновь кинулся на меня, широко замахиваясь для удара — не зная силы противника, лучше не блокировать удар напрямую, а свести к минимуму. Шаг вперед, выставленная вертикально рука, согнутая в локте, отводящая ударяющую руку противника в сторону и заставляющая его из-за этого покачнуться, после чего перехват за нее же и, резко дернув, используя инерцию, переворот парня в воздухе. Легкий он, в отличие от того же Шуры, как-то приземлившегося на меня…

Парень, которому в лицо летел мой кулак, в последний момент разбежался огнем в стороны, заставляя меня ударить по песку. Под слоем почвы уже довольно сильно чувствовался кристалл, ждущий своего момента — накапливать его я могла лишь, когда стояла на месте — нужна была определенная концентрация, которой во время боя не наблюдалось.

— Неплохо, — весело рассмеялся Джек, заставляя меня скривиться — да, я соглашусь, что неплохо. А мне надо, чтобы было плохо, и с твоей стороны — у меня там команда бесхозная осталась.

— Дерись уже, а не убегай! — рыкнула в ответ. — Только и делаешь, что атаками с расстояния бьешь, да вякаешь не по теме. На Свободного замахнулся? Да тебя размажут тонким слоем, с таким-то подходом к делу!

— А сама-то? — прищурился он. — Начинай!

— Не, сударь — это вы меня на махач смертный пригласили. Инициатива была ваша, вот и огребайте у кассы, — сплюнула, грустно рассматривая порванный рукав рубашки.

— Ага, как же! — его скорость мгновенно возросла, заставляя сбросить с себя тень расслабленности и взяться за дело серьезнее: например, резко присесть и пропустить чужую ногу над головой, тут же делая подсечку и роняя его на песок, где он опять рассыпался огнем, не давая произвести контратаку. Появившийся буквально из стены огня кулак ощутимо ударил по плечу, заставляя корку обсидиана прогнуться, мгновенно расплавившись.

— Мать твою, — выдохнула сквозь зубы, вставая с песка, куда меня откинуло, и восстанавливая покров.

— Огребай! — азартно прилетело в ответ, принеся новую порцию обжигающих ударов — мне нечего было противопоставить температуре, которая, наряду со скоростью парня, так же повысилась. Только что и менять защиту из кристаллов да восстанавливать руки, по которым и приходились удары. Синяки, опять синяки.

Извернувшись, кое-как умудрилась уклониться от очередной порции яростных ударов, перекатываясь вбок и кидая ему в лицо пригоршню песка. Вреда не нанесет, но вот рефлексам этого не объяснишь — огненный капитан отпрянул назад, на мгновение прикрывая глаза, чем я и воспользовалась.

— Склеп, — зло буркнула, ударяя руками по песку и быстро организовывая под парнем огромную яму, наполненную кристаллом.

Тот, охнув, рухнул в нее, по шею погружаясь в тут же затвердевший материал. А я, отойдя назад на пару шагов, устало плюхнулась попой на песок, вяло оглядывая получившуюся композицию из «Белого солнца пустыни». Не хватало только вояки с чайником воды.

— Реально думаешь, что это поможет? — кудлатая голова всем своим видом выражала недоумение, искреннее непонимание и зарождающееся веселье.

О, я хотела бы сказать «да», но после такого вот вопроса…

— Заткнись. Я же не должна тебя убивать — мне победить надо, — пожала плечами, мрачно глядя на него. — Вот ты и побежден — торчишь как морковка на грядке.

— Гхуль тебе, — беззлобно усмехнулся он, покрываясь огнем.

Пара секунд, и его заволокло дымом — запахло крайне неприятно. Это же какую температуру он развивает, раз просто устраивает что-то по типу испарения?! Страшно представить…

— Защищайся.

Мой мрачный взгляд в ответ его не пронял — пришлось прыгать в сторону, спасаясь. Песок за спиной взвился столбом, тут же становящимся стеклом, которое в свою очередь размякло и потеряло форму, растекаясь по песку. С моей подачи пропав под ним, да это мелочи.

А вот парень, кажется, решил взяться за меня всерьез — если бы не реальная угроза в виде очень даже подготовленной инквизиции, залюбовалась бы: и глаза горят, и улыбка широкая, многообещающая, и походка волевая — ну просто зверь из огня. Маленький и наглый.

Новая огненная волна снесла меня на место моей прошлой ловушки, где я попыталась быстро впитать в себя немного оставшегося материала. Финт не прошел — меня попытались добить, теперь уже мне целясь кулаком в голову. На ум не пришло ничего лучше, как представить себе, что это уже я растекаюсь лужей в разные стороны и собираюсь за его спиной. Благо, огненная версия все еще была перед глазами.

Удивительно, но у меня вышло, даря крайне странные ощущения — бесстрастность и пофигизм на некоторое время затопили сознание, позволяя не паниковать по поводу того, что моя верхняя часть тела стала лужей.

Собравшись воедино, хитро улыбнулась, глядя в прищуренные глаза Джека, и сделала плавный шаг вперед, скользя кожей ступни по песку. Сапог был утерян и сгорел парой секунд ранее.

— Сдавайся — я не хочу тебя убивать. Твои способности крайне полезны, — он чуть наклонил голову, пристально глядя на меня. — Твоя сила ничто против моей.

— Только моя — да, — криво ухмыльнулась. Под ногой что-то мелодично звякнуло, привлекая внимание — давешний посох-игла, вероятно отлетевший от меня во время боя. Затыкать парня звенящей палкой, что ли…

Резко нагнувшись, подхватила иглу, с ней в руках занимая оборонительную стойку. Тут уж точно попытка будет только одна.

— Не смогу своей силой, прибегну к извечным помощникам, — напряглась, вспоминая примерный вес посоха и его длину. У меня только один удар — не ошибиться бы.

— Игла? Удачи, — саркастично усмехнулся он, плавно рванув вперед.

Быстро отведя руку назад, изо всех внутренних сил попросила иглу стать посохом и тот, не заставив себя ждать, мгновенно возник у меня в руках. Джек, оказавшись совсем близко, уклониться уже не мог и, пусть и не со всей силы, что я вложила в удар, но огреб по ребрам, отлетая назад. Я в противоположную сторону, получив нехилый заряд из огня по торсу. Но посох не выпустила, покачиваясь и кое-как вставая на ноги, опираясь на него.

Джека, на радость моей импровизации, предполагаемо снесло в море, где все его силы тут же сошли на нет. Сидя на заднице в воде, где-то по пояс, он зло морщился — извечная слабость огня, да, смею предположить, место удара хоть немного, но ныло — удар пришелся по вполне себе человеческой, не огненной, части тела.

Я, вбирая в себя весь тот материал, что теперь бесхозно «валялся» на пляже и под ним, начинала чувствовать себя куда уверенней — выросшие длинные спицы на мощном основании шустро скользнули вперед, беря Джека в своеобразное кольцо в области шеи и лишая его возможности двигаться. Парень, правда, так просто сдаваться не хотел — пролилась первая за весь поединок кровь, что тут же растекаясь в воде красными пятнами и смешиваясь. Соль к соли.

— Ты проиграл, — состроив важное выражение лица, кивнула ему.

— Нечестно! Это — нечестно, — оскалился он, но больше не делал резких рывков вперед — боль хороший учитель.

— Быть огненным созданием и выступить против девушки, которая вообще могла оказаться без способностей — вот, где «нечестно». А тут все по правилам стратегии и тактики, — пожала плечами. Или того, что у тебя все еще мало опыта — будь немногим больше, и я бы уже молила о пощаде, если бы просто не сгорела до этого.

— Нет! Я не признаю этот бой! — в глазах мелькнуло что-то по типу отчаяния. — Не смей останавливать меня, стекляшка… — по спине неожиданно прошел табун мурашек, заставляя вздрогнуть. По паре спиц пролегли трещины. Парень, на пару секунд будто засветившись изнутри, тут же погас, оставляя после этого странного происшествия круги на воде.

Это еще что такое!?

— Капитан!! Капитан!? — к нам бежала толпа, сбрасывая непонятное чувство.

В ней был виден и Шура с Нилом, и гаврики, которые до этого были замечены в команде Бедствия. Вероятно, почуяв затишье, они поперлись проверять результаты.

— Они свидетели твоего проигрыша, — кивнула в их сторону, скинув остатки оцепенения, вызванного непонятной силой. — Эй, Огненное Бедствие! Держишь ли ты свое слово, проигравший? — громко, так, чтобы уже почти добежавшие до нас ребята точно поняли, в какую сторону ветер дует, поинтересовалась я.

Шура и Нил широко улыбнулись, притормаживая и принимая гордый вид. А вот ребята из команды пиратов Бедствия несколько скисли.

— Решай сам, головешка — насильно мил не будешь, а мириться с тем, кто по велению своей придури сможет мне корабль и людей спалить, я не хочу. Это ты затеял этот бой и поставил на кон команду и звание капитана. Тебе и решать, следовать ли своему слову или сбежать, создавая новую команду. Я забираю ваш флаг, — напоследок припечатала я, отзывая кристаллы и, на пятках развернувшись, как есть в одном ботинке, без рукава рубашки, со стоящими дыбом волосами на голове, перемазанным копотью лицом, но гордо сжимающая свой посох, важно прошла мимо его команды. Мои молодцы, уважительно поклонившись, пристроились за спиной, бросив ликующие взгляды на противников.

Что у них-то там было? Неужели, пока я тут зажигала, они там капитанами мерялись?

Будущее началось внезапно.

Рок, мой маленький Рок, пробыв серьезным еще пару часов, все же не выдержал и, отведя меня в сторону, бросился на шею, тихо шепча, что он рад. Что он дурак: не проверил тогда все лучше, не поверил тому, что я обещала быть рядом, что он такой глупый и совсем неправильный.

Вытирая его слезы, железной хваткой вцепилась в легкое тельце, в ответ сама разводя сырость. Мы оба дураки — большая и маленький. Но все еще живые, и вместе. Совсем-совсем неправильные. Но любящие друг друга. И еще немного Пипу, которая, как черт из табакерки, с грозным писком пришла качать права по поводу сломавшегося дома и нашего рева. Там уже не до слез было.

Команда пиратов Бедствия ходила некоторое время пришибленная, как и их капитан, но тот вообще, кажется, был человеком с заскоками и после возвращения ко всем отказывался общаться не только с моими людьми, но и на своих рычал и шипел. Те, правда, относились с пониманием и, при случае, все же пытались его поддержать — и порцию в тарелку положить побольше, и не беспокоить лишнее время, и объяснить что-то нужное. Кудлатый и с веснушками, он крутился в строящемся из остатков кораблей лагере дня четыре, после, подхватив свою сумку на лямке, исчез в направлении города, оказавшегося с другой стороны острова.

В плане приземления нам повезло: остров был большим и где-то до середины состоял из густых лесов с несколькими полянками, на одной из которых мы и разбили лагерь.

Мои предположения на счет команды были почти верны — нас покинуло девяносто семь человек. Хотя, нет — девяносто шесть, так как Коул теперь был с нами официально. Ну и, ребята Джека с нами пригнездились, хотя считать их частью своей команды пока не видела смысла — им просто не куда было идти, а мы, все же, несколько виноваты были…

Проблемы начались после того, как несколько наших, у кого не было листовок или просто проблем с Императором и его Флотом, сгоняли в город, чтобы узнать обстановку. Как оказалось, в городе был Форт Имперского Флота, с довольно-таки хорошим оснащением и персоналом. Мысль о том, чтобы всем табором завалиться и отдохнуть нормально пришлось сразу откинуть. Как и желание лично прогуляться по местным трактирам — отдохнуть и напиться хотелось и мне, чего таить. Приходилось своих людей отпускать небольшими группками, чтобы не привлекать внимания, а самой завистливо смотреть им вслед — рисковать было нельзя, бежать было некуда.

Второй проблемой было отсутствие кораблей на продажу как таковых, что делало возможность уплыть в ближайшее время почти что нулевой.

И, на закуску: во время приземления корабля, наше чудо по имени Жанна, удачно (я считала обратное) ударилась головой об балку. Это способствовало чему-то наподобие перезагрузки ее извилин и… Да, эта леди теперь вновь полоскала мозги всему лагерю, под конец добившись того, что ее начали просто ненавидеть — даже ее слава больше не спасала: пару раз пришлось тащить девчонку к себе в подобие домика и держать там, пока народ отходил от очередной порции унижений вперемешку с наставлениями.

Я просто кожей, сквозь доски, кристаллы и ткань своего жилища чувствовала ненавидящие взгляды в ее адрес. А девушка, осознав безнаказанность, явно не могла остановиться.

Первым и последним, кого она успела вывести из себя окончательно, к всеобщему удивлению оказался Тайга — зверолюд явно не привык к тому, что ему указывали какие-то там девчонки, пусть и утверждающие, что у них дворянская кровь. Радовало, что я — капитан, была не в счет.

Жанна, будучи пойманной и связанной какими-то цепочками, в отличие от гномьих рун голубых и с непонятными мелкими письменами, была жестко и с оттяжкой выпорота — лечение экзистенциального кризиса у подростков, почти батиным ремнем, было действующим. Для нас, хоть и задолбанных ею, это, правда, было несколько неожиданно, но с того дня Тайгу уважать стали все, включая меня и Коула, того еще тролля, для которого предложенная мною ранее роль учителя пришлась по вкусу. Жанна же притихла, не отсвечивая без нужды, а после и вовсе скрылась в тишине медблока.

Тренировки начались спустя неделю после того, как мы очутились на острове и успели отстроиться. Ранний подъем, бег — Коул ужесточил эту функцию, гоняя нас по воде, где было труднее перемещаться, еще и на второй неделе дав нам в нагрузку огромные рюкзаки-мешки, наспех, хоть и прочно, пошитые нашими швеями, и нагруженные камнями. Коул начинал становиться человеком номер два, которого начинали искренне не любить. Только напинать ему пока не представлялось возможным.

Сестренки зверолюди, важно вильнув хвостами, в тренировках не участвовали, заявив, что они и так гораздо сильнее остальных. На вопли оскорбленных, они просто взяли и с пары ударов раскрошили несколько булыжников побольше, и, ловя в ответ отвешенные челюсти, удалились к Норе и доктору, которые так же не принимали участия во всеобщих забегах, отжиманиях и всего в том ключе. Да и дела у нашего лазарета были поважнее: и навязанные мной аптечки делать, и пострадавших во время тренировок лечить.

Повар и его помощники, возникшие из ниоткуда после второго дня тренировок, так же не участвовали — готовка стала несколько сложнее, да и на охоту кому-то нужно было ходить. Не все же на рынке покупать — заметно слишком. Хотя, глядя на иногда подранных ребят, возвращающихся из леса, я задавалась вопросом – а лучше ли на кухне работать, а?

Рок и Мартин, поселенные вместе ввиду возраста, так же хотели присоединиться к нам, но тигр не позволил, унеся «малышей-котят» куда-то вдаль. К слову, дети теперь были первыми, кто отключался вечером — иногда и до кроватей не доходили, засыпая прямо за столом. Интересоваться о том, как у них шли дела, не видела смысла — мне бы о себе позаботиться. Коул-то, что б его, на третьей неделе вошел во вкус, задавшись целью пробудить в нас необходимые качества для того, чтобы мы могли использовать заклинания стального тела и слышать шепот души.

Тренировки стали адскими: разбив на команды, наемник дал задание играть в «выбивного». Камнями. Одна команда должна была «усилить» мысленным наговором пробивающую силу броска камня, другая, при помощи короткого заклинания, предугадать его полет и увернуться. После поменяться местами.

Чертов псих по найму, заранее прозорливо договорившийся со мной о том, что последующие мои стоны «об увольнении» не рассматриваются, лично кидал в меня снаряды. Я же, видите ли, могу себя защищать, ага. А то, что брошенный им камень пробивал нахрен мой доспех, его вообще не волновало. Как и то, что попасть в него было делом нереальным. Особенно той, у кого с магией не сошлось.

Спустя пару дней несколько человек неожиданно отказались выходить на тренировки, хватаясь за голову и шепча что-то о том, что «слишком ярко и громко вокруг». Коул воспрянул духом — мы попытались свалить под покровом ночи. Увы — план перехват и все такое. Дурдом продолжился.

На четвертой неделе неожиданно вернулся Джек, завалившись на ужин и, с голодными глазами съел около шести порций риса с карри, заснув лицом в седьмой. Больше в тот день не просыпался.

По истечению месяца результат был таков: повысилась выносливость, народ, пусть и не все, научились ориентироваться на местности — Коул устраивал марш броски через лес. К слову, ходить ребята в чащу могли теперь с голыми руками — метать камни научились все, даже без наговоров укладывая кролика в прыжке. Наемник оказался прекрасным учителем. Или это оплата на него так положительно повлияла?

Мне заклинания все так же не давалась. Никакие. Вообще никак. Оказалось, что проще просто научиться двигаться быстрее, уворачиваясь от снарядов. Но вот после того, как мне завязали глаза и нацепили наручники с гномьими рунами, чтобы я своими способностями не могла «услышать-увидеть» творящееся вокруг меня, все оказалось на том же уровне. К счастью, синяки сходили почти сразу — из-за траты силы еще и на это, поначалу зверски хотелось есть, но со временем организм начал привыкать и перестраиваться.

Нил, в одно из путешествий в город, довольный донельзя притащил мне картотеку драгоценных камней мира, да стащенные с прилавков побрякушки с камешками. Топазы, сапфиры, пара рубинов, берилл и турмалин — некоторые пришлось определять по этой самой картотеке, потому что вживую я никогда подобных камней и не видела. Облизываясь на перечень с картинками, я задалась идеей собрать их все — поглотить, если быть честной и точной. Нил затею оценил и пообещал, что в случае чего, то он обязательно достанет тот или иной кристалл, если встретит.

Благодаря тренировкам на скорость и ловкость, наш воришка стал поистине виртуозным, за что даже получил похвалу от Коула. Сначала подзатыльник, а потом похвалу…

Команда пиратов Бедствия, бывших пиратов Бедствия — я не собиралась отдавать им их флаг, искренне гордясь тем, что смогла победить человека с двухсот пятьюдесятью тысячью за голову, в наших мероприятиях не участвовала, без дела слоняясь по лагерю. Джек, от скуки и плохого настроения, как-то ввязался в поединок с моей командой с кем-то из более-менее успешных бойцов, одержал с десяток побед и получил по щам лишь тогда, когда попытался замахнуться на Шуру. Циркач, явно почувствовав сто пятьдесят энное дыхание, отдавал себя всего тренировкам, значительно выросши в умениях и силе.

«Яжстарпом».

А Джеку-то запретили огнем пользоваться. Насупившись на вселенскую несправедливость, он гордо ушел куда-то в сторону Рока и Мартина, откуда спустя какое-то время начал раздаваться смех и крики «покажи!». Ну, если так — то я рада. Пусть подружатся. Он хороший парень, просто еще не вырос.

В общем, старпом тоже некоторое время был горд и счастлив от осознания собственного превосходства. Пока от Тайги, забравшего к себе часть ребят, решивших сделать упор на искусство фехтования, не огреб, записавшись в тот же кружок. Я же, так же получив чуть более свободный график, начала оттачивать искусство стрельбы, временами ощущая острое чувство зависти в сторону Альберта, тренирующего остальных желающих — мужчина оказался гением своего дела, в то время как мне приходилось до некоторых вещей доходить долго и мучительно. Руки, даром, что мышцы ощутимые появились, дрожали в конце дня так, что Рок, состроив испуганное выражение лица, пару раз кормил меня с рук. Никто и не думал смеяться — были не лучше, в большинстве своем просто отказываясь от ужина и заваливаясь спать там, где было не занято — дожди шли всего раз, благодаря чему люди спокойно спали под открытым небом. Джек, кстати, такие дни особенно сильно любил, съедая все, до чего успевал дотянуться, прежде чем отрубиться. Если в первые разы мы реагировали на «человек-лицо-тарелка» — как его в шутку назвали дети, испуганно, то после, успокоенные его командой перестали. Нарколепсия же.

А как он в супе умудряется дышать?

Неждан случился вечером, когда я отдыхала в своем домике, куда народ перетащил матрац от моей кровати, ковер и кресла, в одном из которых я и расположилась, забравшись с ногами. Сон, сволочь, не шел, и от невозможности уснуть, я, лениво водя пальцем, покрывала кристаллами стены, рисуя на них непонятные узоры.

Неждан, нагло юркнув внутрь и обдав жаром тела, скинул огромные ботинки, бросил шляпу в соседнее со мной кресло, и завалился на матрац, закидывая ногу на ногу и покачивая оказавшейся на весу. Я, вяло скосив взгляд в его сторону, лишь грустно вздохнула, уже уяснив, что если Джек что-то хочет, он это сделает. И будет там, где хочет, если, конечно, не получит по мозгам. А это чревато подлянками, порой и не особо шуточными.

— Я нашел нам корабль, — он первым нарушил молчание, хоть до этого и старался выглядеть лениво-спокойно.

Увы — я за день устала так, что мою лень сейчас и ленивец бы не переплюнул бы. Сил хватало лишь на то, чтобы на автомате, будто заезженной пластинкой, в голове проговаривать слова заклинания-наговора шепота души. Посреди ночи меня разбуди — отчеканю как таблицу умножения. Коул сказал, что само заклинание, после единичной активации этой способности, будет уже не нужно. Так что приходилось крутить его в голове. А там, глядишь, может все же и смогу что-то сделать. Ну не могу же я быть настолько к магии невосприимчивой?

— М? — проявить интерес нужно было хотя бы для того, чтобы меня реально уснувшей не посчитали бы.

— Хороший корабль, почти новый, с оснасткой, с трюмом забитым порохом и снарядами, — начал он перечислять, подняв руку и загибая пальцы.

— Ага, — вяло поддакнула я, стараясь не сбиваться с ритма внутреннего голоса.

Джек, резко сев, возмущенно на меня уставился, тут же растеряв всю строгость и являя миру нахмуренного парня восемнадцати лет, в котором все еще бурлило детство, множество мыслей идеалиста и максимализм. «После нас хоть потоп» — явно про него говорилось.

— Тебе что, совсем не интересно? — воскликнул он. Я лишь выдавила какое-то подобие извиняющейся улыбки. — Я же корабль нашел, чтобы наконец-то уплыть с этой земли нахрен!

— Да, я поняла, — кивнула и, отчаянно зевая, спустила ноги на пол, садясь в кресле прямо и стараясь максимально серьезно его выслушать. — Где?

— Ну… — тут же скривился он.

— Джек. На этом острове готовые корабли, в хорошем состоянии и с трюмами чего-то там только у Флота Императора есть, — сощурилась.

Мысль о том, что выхода у нас другого и нет, кроме, разве что, поджидать еще каких-нибудь пиратов, решившихся причалить с нашей стороны острова, уже мелькала в уставшей голове. Но нападать на хорошо подготовленных бойцов не вариант. Если только…

— Да и плевать! Это всего лишь Императорский Флот, тем более что Форт дальний, а на таких обычно только малая часть народа что-то может! — легкомысленно отмахнулся он, нетерпеливо ерзая на месте. Я удивленно вскинула бровь на это его «всего лишь». — Для меня это не проблема!

— Ага, не проблема — пыхнуть огнем в сторону оружейного склада и нахер все подорвать! — рявкнула я, заставляя его тут же заткнуться и начать сверлить меня обиженным взглядом. — Джек, пират ты и ладно, но о существах, которые там находятся, ты подумал? Я уверена, что половина служивых семьи прямо тут, на острове имеет. Ты хочешь оставить детей сиротами, а любящих одинокими?! Черт, да они все там любящие! Тем более, с учетом твоей мощи, рвануть может так, что не только Форт, но и половину города накроет! Ты уж извини меня — я убийца, я признаю это, но я убийца с принципами! Я не трогаю гражданских!

— Ты как мой дядька, — буркнул он себе под нос и тут же вздрогнул, когда рядом с ним рухнул кусок на соплях повешенной люстры.

Говорила же, что не нужно мне тут это чудовище…

— Значит твой дядя умный и сознательный человек! — не осталась в долгу я. — Который понимает всю важность человеческой жизни!

Джек умолк, я тоже, выговорившись, сдулась, откидываясь на спинку кресла и прикрывая глаза — голова начинала болеть, что уже вошло в привычный вечер последней пары дней. Это сильно раздражало.

— Сонь, можешь помочь мне с одним ответом? — несколько напряженно проговорил парень, наклонив голову так, что я только макушку видела.

— Возможно, — пожала плечами, хотя он жеста и не видел. — Только не забывай — сколько людей, столько и видений.

— Да, я знаю, — сухо кивнул он, но голову не поднял.

Повисла тишина — он, видимо, собирался духом, а я просто радовалась покою — боль нарастала.

— Скажи, как бы ты отнеслась к тому, если бы у Достойного, Сэта Вея, был бы ребенок?

Я нахмурилась, пытаясь понять столь странный вопрос. Нетипичный. После, замерев на секунду и сложив два плюс два, широко распахнув глаза, повернулась к парню, который моего ошарашенного взгляда не видел.

Он действительно настолько наивен, раз считает, что я не пойму подтекста?! И почему его это волнует? Круто же, Достойного в отцах иметь. С учетом столь долбанутого мира. Или нет?

— Нормально, — склонила голову набок. Фото Сэта я видела только раз — на «Парящем» наткнулась нечаянно, когда искала бумаги. Грэг тогда несколько рассердился, сказав, что ту листовку нужно беречь как память. В рамке, ага. Но по тому снимку рассмотреть общие черты не представлялось возможным. Да, глаза одного цвета, как и их форма, и волосы одинаково вьются. Хотя и Джека я не рассматривала так, чтобы что-то в нем искать. — Есть и есть, — последнюю мысль неожиданно произнесла вслух, тут же вздрагивая, а после, облегченно вздыхая — не ляпнула лишнего.

— И что, тебя совсем бы не заботило то, что у такого человека как он, был бы…

— И че? — пренебрежительно фыркнула, перебивая — психологом я не была уже очень давно, ага. Черт, как же голова раскалывается… — Я не жила в его времена так что знать того что он такое не знаю. Но у меня были друзья, которые его встречали. По их словам, он, что до того, как получил титул Достойного, что после, но был человеком чести. — Спасибо старикам из команды «Когтя»: вечера историй часто были о прошлых временах, а когда я попросила рассказать мне историю о том, какого хрена вообще такой ажиотаж вокруг пиратства и поиска входа в Обитель Богов, мне такую лекцию устроили… Старики-то его вживую видели. И то, какой он, тоже. — Он никогда не поворачивался спиной к врагу, защищал своих. Не трогал слабых. Не добивал противника, если тот действительно заслуживал жизни. Одни назовут это слабостью и позерством, я же — силой. Я не привечаю пиратство и то, что Сэт был тем толчком, после которого толпы идиотов с жаждой наживы рванули в моря и океаны. Хотя естественный отбор никогда не был плох, а мир этот его предоставляет на каждом шагу. Сэт был эгоистичным, излишне самостоятельным и устремленным человеком, но именно эти качества позволили ему шагнуть дальше других. И сделать это так, чтобы те, кто оказался на его пути, не были раздавлены или использованы как трамплин. А на счет его с… ребенка, — Джек, к счастью, не заметил моей секундной запинки, — наверное, тяжело ему пришлось, понимая то, что его отец не такой, как другие, и что из-за его отца столько в мире боли. Но, думаю, выражение «ребенок своего отца» здесь будет иметь хорошую сторону — если его дитя смогло так же, как и он, нести в себе то же стремление к свободе, искру жизни и благородство, пусть в мире пиратов оно блажь, то это прекрасно. И, я надеюсь, у дитя, будь оно, — я криво улыбнулась — он все равно продолжал сверлить взглядом чумазые ноги, — были свои мозги, которые бы ему точно составили картину мира и того, что слушать надо тех, кто сам Сэта видел, а не слухи и сплетни. То, что народ попер по его пути и вершит разбой, беда самого народа — Сэт их в море не звал. А неприязнь или даже ненависть к его ребенку… Это плата трусов за собственные слабости и страх.

Интересно, он предпоследнюю фразу на мой счет перенесет? Как же голова болит, кто-нибудь, позовите Жанну – она же Палач… Пусть спасет.

— То есть, ты бы не испытывала отвращения к этому человеку, ребенку, если бы он был? — он, наконец-то, вскинул голову, глядя на меня чуть напуганными, темно-карими глазами. — Сонь, тебе плохо?

— Голова болит, — криво улыбнулась, на миг, прикрывая глаза. — Джек… Джек, — он нахмурился, глядя на меня. Я же чувствовала, что начинаю плыть. — Ты хороший человек, пусть еще молодой и глупый. Но, думаю, то, что ты есть — прекрасно. Люди рядом с тобой оживают. Мой ребенок, замкнутый и не любящий чужаков, с тобой улыбается и смеется. Мартин тоже, хоть я его почти и не знаю. Джек, то, что ты есть… Спасибо…

— Соня?.. как… — столько недоверия, непонимания, крушения всего, что могло бы быть внутри вихрастой головы, было в его глазах, что я сквозь боль и поднимающийся туман в глазах, невольно рассмеялась. — Почему?

— Дурак ты… Ох, херово мне… Позови врача, живо, — согнулась, сжимая голову руками. — Болит!

— Да, я сейчас!.. — он ураганом вынесся наружу, оставляя меня почти в одиночестве.

Действительно ярко и громко, надо же.

http://tl.rulate.ru/book/8066/226178