Готовый перевод Koukyuu no Karasu / Ворон в гареме: Глава 3. Часть 3.3

Дзюсэцу бросила взгляд на Кошуна и отошла от него. Однако, сделав два или три шага, она остановилась на месте.

"...Я благодарна тебе за то, что ты сделал для меня птицу, которая может хорошо летать. Вы мне очень помогли".

Спасибо, - негромко продолжила она. Затем она начала идти, не оборачиваясь, но ее потянули за руку назад.

Обернувшись, она увидела прямо перед собой лицо Кошуна, но он лишь смотрел на нее, ничего не говоря. На его невыразительном лице читался легкий оттенок удивления.

"Что такое? Разве это удивительно, что я благодарю тебя?"

"Нет..." Кошун опустил взгляд и отпустил ее руку, словно удивившись. "Я, конечно, был удивлен, но более того, это было освежающе".

"Освежает."

"Я чувствовала себя счастливой, как будто кошка, которая никогда не относилась ко мне очень хорошо, наконец-то немного привязалась ко мне. -Ааа, ой, подожди!"

"Я тебя совсем не люблю, ни капельки, ни на йоту".

"Понятно. Тогда хватит."

"Что ты имеешь в виду под "сойдет"? I-"

"Протяни руку".

"Что?"

"Свою руку."

"Я отказываюсь".

Кошун с силой взял руку Дзюсэцу. Он положил в нее что-то небольшое. Это была деревянная фигурка птицы. Маленькая симпатичная птичка.

"Что это за птичка?"

"Это ивовая синица".

Он снова был странно конкретен.

"Я бы хотел ее нарисовать. Она похожа на вас".

"...Потому что она маленькая?"

"Она маленькая и очаровательная".

"..."

Она решила, что он говорит о птице. Если он так относился к Дзюсэцу, то он был совершенно не в себе. Как он мог подумать, что такая ворчливая и надоедливая девочка, как она, очаровательна?

Дзюсэцу уставилась на ивовую синицу. Она была меньше, чем свиристель, но такая же замысловатая. Мелкие перья выглядели пушистыми, а слегка наклоненная шея была очаровательна. Она была хорошо сделана.

"...Тот, кто учил вас резьбе по дереву, должно быть, был очень искусен".

"Видимо, он хотел стать мастером по изготовлению нефрита. Он сказал, что если он работает руками, то ему не нужно ни с кем разговаривать".

Дзюсэцу наклонила голову, гадая, к чему он клонит. Кошун с ностальгией посмотрел на ивовую синицу.

"Тэй Ран был немым. Он происходил из уважаемой семьи, но из-за невозможности стать государственным служащим его отдали на усыновление, а потом превратили в евнуха и за деньги отправили во внутренний дворец. После работы в Бюро по обслуживанию дворца его за честность перевели в Восточный дворец. Как мой смотритель".

Тэй Ран, который умело владел руками и мог хорошо сделать все, что угодно, похоже, быстро покорил сердце молодого Кошуна.

"Он был веселым и непринужденным человеком. Даже не разговаривая, я понимал, о чем он думает. Радуется ли он, грустит или переживает. Может быть, это потому, что я все время был с ним".

Глаза Кошуна по мере того, как он говорил, смягчались, но внезапно выражение его лица исчезло.

"Тэй Ран умер, когда я был свергнут с престола и отправлен во дворец Гёсоу. В тот день он отправился в Управление садов и прудов во внутреннем дворце, чтобы попросить у них мальву. Это был сезон сбора мальвы, а маринованная мальва была одним из моих любимых блюд. Хотя я и сказал ему, что мне это не нужно, Тэй Ран только рассмеялся и вышел. Это был последний раз, когда я видел его живым. Когда он возвращался из канцелярии, его арестовали евнухи императрицы. Вдовствующая императрица знала, как я на него полагаюсь. Поэтому она ждала удобного случая, чтобы отнять его у меня. -Они повесили на него преступление - кражу мальвы - и замучили до смерти. Когда я прибежал туда, было уже поздно. Его труп, покрытый синяками от ударов палками и ранами от ударов и пинков, был похож на старую тряпку".

Несмотря на жуткий характер его слов, манера говорить Кошуна была до жути спокойной. Она была спокойной, как поверхность воды без ветра, или, скорее, как тишина ночи. Словно непостижимое чудовище тихо дышало в глубине темноты.

Ей показалось, что она увидела отблеск тихой ненависти, которая таилась в его глубине. Его ненависть была голодной. Даже после казни вдовствующей императрицы этот голод не исчез. Чем тише он был, тем больше превращался в зверя, пожирающего глубины его сердца.

"- Ты помирился с Цзюцзюй?"

Он так неожиданно сменил тему, что Дзюсэцу на мгновение не поняла, о чем он говорит. Поняв, она ответила.

"...У нас не такие отношения, чтобы мириться друг с другом".

Дзюсэцу не передала сипаотан Цзюцзю, и у них не было ничего похожего на разговор. Впрочем, они были консортом и сопровождающим, а не друзьями, поэтому не имело значения, помирились они друг с другом или нет.

"Не стоит вести себя так жестко. Это будет бессмысленно. Ты ведь хочешь дружить с этой девушкой?"

"Я никогда этого не хотела".

"Даже если ты переживаешь, что обидел ее?"

"--"

Она попыталась ответить, но не нашла слов и закрыла рот.

"У вас есть право нанимать или не нанимать обслуживающий персонал. Даже если вы сами этого хотите, почему вы это отрицаете?"

Дзюсэцу прикусила губу.

"Вы отталкиваете других людей из-за своих обстоятельств?"

Он имел в виду тот факт, что она была последним оставшимся членом клана Ран. Дзюсэцу отвернула лицо от Кошуна.

"Такова моя природа".

"Твоя ложь не продлится долго. Ты не настолько хладнокровна, чтобы пробивать себе дорогу силой".

"Что ты называешь..."

"Это потому, что ты - Супруг Ворона?"

Дзюсэцу снова повернулась к Кошуну. "Что ты сказал?"

"Я спрашиваю тебя, не является ли причина, по которой ты должен отдаляться от людей, не в обстоятельствах, а в том, что ты - Консорт Ворона".

Дзюсэцу пристально вглядывалась в его лицо. --Как много этот человек знает?

Не говоря ни слова, она отвернулась от него.

"Дзюсэцу."

"Я не обязан отвечать на твой вопрос, и ты не имеешь права требовать от меня ответа".

Вот кем был Консорт Ворона.

Дзюсэцу повернулась спиной к Кошуну и стала уходить. "Дзюсэцу", - снова окликнул он ее, но она, не останавливаясь, ответила только "Что такое?".

"Ты должен помириться с ней".

Дзюсэцу остановилась.

Она подумала, не сказать ли: "Не твое дело", но лишь молча отвернулась.

"Когда они уйдут, будет уже поздно".

Кошун произнес эти слова тихо, но сильно. Дзюсэцу некоторое время пристально смотрела ему в лицо, а затем ушла.

Вернувшись во дворец Ямэй, Цзюцзюй протирала решетчатые окна. Поскольку ей нечем было заняться, она обычно убиралась во дворце днем. Увидев, что Дзюсэцу вернулась, она прекратила работу и поклонилась. "Я отправила жаворонка в рай", - сообщила она Дзюсэцу. Выражение ее лица просветлело.

"Правда? Большое спасибо".

Дзюсэцу почувствовала облегчение, увидев, что Дзюдзю счастлива. Казалось, что все жалобы на то, что сегодня он снова пойдет один, были исчерпаны. Дзюсэцу села на стул.

--Ты должен помириться с ней.

Голос Косюна прозвучал в ее голове. С самого начала у них не было таких отношений. Дзюдзю работала только в качестве сопровождающей, а Дзюсэцу, напротив, не знала, что делать с сопровождающей. Однако...

"...Я прошу прощения за вчерашнее".

Цзюцзю, готовившаяся вскипятить воду, удивленно остановила руки.

"Я слышала, что супруги дарят своим сопровождающим подарки. Поэтому я подумала, что должна подарить что-то и тебе. Я подумала, что ты будешь рад этому".

Именно так. Она хотела сделать ее счастливой. Она хотела, чтобы та была рада, что стала сопровождающей Дзюсэцу. Это было глупо.

"Няньтянь", - Дзюцу опустилась на колени на пол, широко раскрыв глаза от стыда. "Нет... тебе не за что извиняться. Я сказала то, за что заслуживаю наказания, за неуважение к слуге. Ни один слуга не должен спорить со своим господином. Даже госпожа Кугё меня отругала. Она сказала мне, что я не должна забывать свое место, ведь в Нианьяне так спокойно и привычно".

По ее словам, она задавалась вопросом, когда же ее накажут или выгонят.

"Я не такой впечатлительный человек. У меня никогда раньше не было прислуги, поэтому я многого не знаю".

"Тогда, может быть, вы оставите меня здесь?"

"Вы хотите остаться здесь?"

"Это потому, что я беспокоюсь, как бы не оставить тебя одну, Няньтянь".

"Пока ты не пришел сюда, я все делала сама".

"Я не об этом говорю. Няньтянь, тебе, наверное, одиноко, да?"

Дзюсэцу моргнула.

"...Я никогда не чувствовал себя одиноким".

"Это не может быть правдой. Я ничего не знаю о твоей ситуации, Няньтянь, но ты всегда выглядишь напряженным. Вы, должно быть, очень устаете каждый день".

Ее слова поразили. Эта девушка видела суть Дзюсэцу. Даже если она ничего не знала, она понимала ее, просто находясь рядом с ней.

-Она права. Я устала. Я действительно устал. Но я не могу никому пожаловаться на это.

Ее глаза стали туманными. Она издала небольшой вздох.

"...Чай закипает."

"О нет!"

Цзюцзюй положила соль в чайник с горячей водой и размешала ложкой. Пар распространился, и воздух наполнился ароматом чая. Дзюсэцу закрыла глаза и вдохнула. Она спрятала дрожащие кончики пальцев в рукава.

"Держи, Няньтянь".

Цзюцзю предложил ей чашку чая. Дзюсэцу несколько мгновений смотрела на него, а затем принюхалась к теплому пару и аромату.

"Я знаю, что ты красишь волосы, Няньнян".

Дзюсэцу открыла глаза.

"Но ни я, ни госпожа Кугю никогда никому не расскажем об этом. У тебя должна быть какая-то причина для этого. Поэтому здесь ты можешь быть более спокойной".

Дзюцу улыбнулась. Дзюсэцу уставилась на чашку.

"...Спасибо."

Дзюсэцу протянула руку к чашке.

-После этого количество вещей, от которых я не могу отказаться, увеличивается.

Вместе с этим мягким теплом она почувствовала растерянность, словно к ее ногам был привязан тяжелый камень. Слои и слои цепей окружали её тело.

Чай, попавший в горло, был настолько теплым, что вызывал горечь.

Кошун проснулся посреди ночи. Хотя он и проснулся, но до этого момента не спал крепко, а только дремал. Он дремал во сне. Кошун встал с кровати и посмотрел на занавески. Когда глаза привыкли к темноте, тонкие шелковые занавески показались ему смутно белыми. Однако...

Он увидел тень по ту сторону занавесок и поднялся с кровати. Он раздвинул шторы и вышел наружу. Перед дверью в его комнату кто-то стоял. Это были два человека. Они просто стояли, не двигаясь с места. Так происходило каждую ночь уже некоторое время. Странно, но даже в темноте эти две фигуры четко выделялись. Это был признак того, что они не были обычными людьми.

"...Мать. Ран."

Перед дверью стояли мать Кошуна и Тэй Ран. Кошун медленно подошел к ним. Однако ни один из них не сдвинулся ни на дюйм. Они стояли неподвижно, словно охраняя дверь. Вид у них был неважный. Его мать выкашливала изо рта огромное количество крови, ее одежда была окрашена в багровый цвет. Ее лицо было бледным. Она была убита ядом. Рядом с ней лежал Тей Ран, его одежда была разорвана и испачкана грязью и кровью. Его лицо, на котором всегда сияла мягкая улыбка, распухло и было испещрено красновато-черно-синими синяками от побоев. Кровь капала с его конечностей и падала на пол.

Они вдвоем смотрели только на Кошуна. Он не испытывал страха перед ними.

-Утром Кошун обнаружил, что лежит на своей кровати, а перед его дверью не осталось ни единого следа.

http://tl.rulate.ru/book/80038/3090171