Готовый перевод America's First Tycoon! / Первый Американский Магнат!: Глава 115

«Капитан, эти люди ушли далеко, может, подойдем и посмотрим?». — В лесу, примерно в семи или восьмистах метрах от рабочего поселка, где только что произошла резня, двое мужчин держали в руках бинокли и вели наблюдение.

«Что ж, посмотрим». — Капитан кивнул. Затем двое вывели своих лошадей из-за деревьев, сели на них и помчались к лагерю, из которого валил черный дым.

Как только они приблизились к лагерю, в ноздри обоих ударил запах крови, смешанный со смрадом сгоревших тел от пламени. Небольшой лагерь заполнен телами, а несколько голов торчали из острых деревянных кольев у ворот лагеря. В голове одной из этих голов застрял индейскии топор.

«Капитан, смотрите, там человек, который, кажется, все еще двигается!».

«Похоже, он еще не умер. Если тут остался хоть кто-то живой, мы его вынесем и отдадим мистеру Бонду».

Человек, который только что шевелился, был Хилл, который потерял сознание после удара индейским топором, и дорожный охранник, который ударил его, так спешил пойти и прикончить других рабочих, что не стал всерьез проверять, действительно ли он мертв, и в результате, когда они ушли и подул холодный ветер, Хилл вернулся в сознание.

«Это же он-".

"Молчи! Эй, парень, мы тебя вытащим». — Открыв глаза, Хилл увидел, что рядом с ним стоят двое мужчин, один из которых говорит ему это, протягивая треугольный шарф.

***

«Мистер Макдональд, вот сегодняшняя газета». — Анна аккуратно поставила заваренный черный чай на стол Скруджа и отложила в сторону еще одну газету.

«Какие-то важные новости?». — спросил Скрудж, держа свою чашку чая и осторожно сдувая маленькие пузырьки, поднявшиеся над чаем.

Теперь это была обычная позиция Анны, поэтому Анна начала читать Скруджу самые важные новости: «Генерал Грант окружает Виксбург, а повстанцы испытывают сильное давление на западном фронте».

'Грант делает хорошую работу. Похоже, его скоро переведут на Восточный фронт в качестве главнокомандующего армией. Грант — интересный парень, в оригинальной истории он впоследствии стал президентом США. Говорят, что эпоха этого парня была одной из самых коррумпированных в США. Но мне это нравится'. — Скрудж подумал так, потом сделал осторожный глоток чая, затем улыбнулся Анне и сказал: «Что еще?».

«Президент Линкольн подписал Прокламацию об эмансипации, объявив об освобождении всех чернокожих рабов в стране».

Скрудж улыбнулся: возможно, потому что дела на поле боя обстояли несколько лучше, чем в оригинальной истории, поэтому это провозглашение пришло на несколько месяцев позже, чем могло бы быть в оригинальной истории. Но это было хорошо, потому что это дало команде писателей Скруджа еще несколько месяцев, чтобы продолжать призывать в газетах к свободе для всех без исключения. За эти несколько месяцев Скрудж полностью превратил себя в борца за свободу человека в СМИ.

«Есть ли какие-нибудь новости, связанные с железной дорогой «Юнион Пасифик»?". — спросил Скрудж.

«Да, было нападение индейцев на объект компании Union Pacific, и двадцать девять рабочих были зверски убиты. Правительство штата выразило крайнее потрясение этой трагедией и пообещало проследить за тем, чтобы справедливость восторжествовала».

Скрудж знал всю правду об этом происшествии, и даже самый важный свидетель по этому делу был в его распоряжении. Но в данный момент он не собирался вскакивать и раскрывать правду. Индейцы и так были сплошными неприятностями, так что не стоит пока заниматься этим, протяните им руку помощи и позвольте перебить всех индейцев в округе, а потом вернитесь и разоблачите сам заговор, раскройте подонков, которые резали рабочих, и засранцев, которые брали взятки, и он уверен, что такой удар принесет неприятности всей железной дороге Union Pacific, а ее акции упадут, как зимбабвийская валюта в последние дни. В этот момент он мог бы взять компанию в свои руки, спустившись в качестве спасителя на основе своей безупречной репутации.

«Индейцы зашли слишком далеко, их нужно проучить». — Скрудж заговорил, затем опустил голову и сделал еще один глоток ароматного черного чая.

'На самом деле, та глупая свинья по имени Стивен проделал паршивую работу'. — Скрудж подумал: 'Эта сцена оставила столько дыр. Как индейцы могли оставить тела своих людей в лагере и не забрать их с собой? А почему они просто забрали доллары у убитых рабочих, а не забрали их стальные инструменты и прочее? Так что любой человек с более ясной головой мог бы взглянуть и увидеть ошибку. Но, в общем, человек с ясной головой, скорее всего, ничего не скажет, даже если увидит это, верно?'.

«Анна, какова реакция из Иллинойса?». — Скрудж отставил чашку с чаем и потянулся. Анна подошла к Скруджу сзади и протянула руки, чтобы помассировать его плечи, ответив: «Естественно, это вызвало возмущение, законодатели штата призвали войска для подавления близлежащих индейских племен, а губернатор, подчинившись общественному мнению, приказал ополчению штата перейти на военные рельсы. Похоже, что пройдет немного времени, и они начнут войну с индейцами».

Скрудж стонал в комфорте под массажем рук Анны. Он закрыл глаза и откинулся назад, позволяя своей голове удобно погрузиться между мягкими холмами Анны.

Анна, которая, казалось, привыкла к такому поведению, подняла руки с его плеч и нежно положила их на его лицо, начав делать ему легкий массаж лица.

Чувствуя, как нежные пальцы Анны ласкают его лицо, Скрудж простонал еще раз, затем протянул руки и прижал свои ладони к нежным рукам Анны, говоря невнятным голосом: «Анна, ты должна прижиматься сильнее...».

***

Большая часть ополчения Иллинойса была переброшена на передовые позиции для борьбы с повстанцами на юге. Но и того, что осталось, было вполне достаточно, чтобы справиться с этими индейцами.

Анион с полком ополченцев окружил индейскую деревню. В этой деревне проживало около двух тысяч индейцев, мужчин, женщин и детей. После того, как рано утром они оказались в окружении более тысячи человек государственного ополчения, в деревне воцарился хаос и повсюду раздавались крики женщин и плачь детей.

Вождь племени, Бледный Орел, попытался послать двух своих людей, которые немного знали язык белых, спросить у людей на другой стороне, что это за внезапное нападение, без всякой причины.

Однако его люди с белыми флагами, пытавшиеся вступить в переговоры, были застрелены за воротами деревни — было ясно, что белые люди не собираются вести с ними переговоры, они пришли, чтобы вырезать здесь всех индейцев.

Все кланмены, способные сражаться, собрались вместе, некоторые из них со старыми ружьями, которые они купили у белых, другие продолжали носить луки и стрелы своих предков, а третьи — индейские топоры. Они прекрасно понимали, что не смогут победить хорошо вооруженное и обученное (по крайней мере, относительно индейцев) государственное ополчение снаружи. И все же они не могли не встать и не сражаться в отчаянии. Ведь за ними стояли их стареющие родители, любимые жены и дети. Если бы они не сдержались и позволили этим белокожим ворваться внутрь, их участь была бы просто немыслимой.

«Ни шагу назад!». — Вождь Орел крикнул воинам: «За нами наши родители, жены и дети, и мы не должны отступать ни на шаг! Тот, кто захочет причинить им вред, должен переступить через наши трупы!».

Сам он, однако, был в настоящем отчаянии, понимая разрыв в силе между своим племенем и белокожими. В его племени было всего около шестисот воинов, и из них лишь около сотни имели оружие. У остальных по-прежнему были только луки, стрелы и топоры. На противоположной стороне, с другой стороны, была целая армия из более чем тысячи мужчин, у всех из которых было оружие, и у всех из них оружие было лучше, чем у тех, кто был на его стороне. А в нескольких сотнях метров прямо напротив крепостных ворот стояли две ужасные пушки. У него не было поддержки могущественной страны, в то время как у этих белокожих напротив него она была. Он знал, что индейцы не смогут победить такого противника, поэтому держал своё племя в узде и делал все возможное, чтобы избежать любых конфликтов с белокожими, чтобы его племя могло продолжать выживать в эти жестокие времена. И все же по какой-то причине эти белокожие по-прежнему приходили к его дверям.

Он в последний раз взглянул на восходящее солнце на востоке, зная, что он и все люди его племени в последний раз видят этот кроваво-красный восход.

Анион холодно посмотрел на деревенскую стену из грубых бревен в нескольких сотнях метров от него, затем на две наполеоновские пушки рядом с ним, затем повернулся к солдатам и холодно сказал: «Мы начнём с обстрела, разнесем ворота и стену, затем перейдем на гаубицы, чтобы накрыть всю деревню, а затем, войдем внутрь».

Он вытащил командирский мечь из своего пояса и зарычал, как зверь, только что выбежавший из глубочайшей пропасти: «Ни один индеец не должен выжить!».

http://tl.rulate.ru/book/79429/2455388