Готовый перевод End and beginning / Конец и начало: Глава 5

— Профессор МакГонагалл, у вас есть несколько минут?

Гермиона с удивлением посмотрела на Гарри, но сжала его руку, прежде чем пробормотать: — Я буду в комнатах Ремуса.

Он кивнул жене, прежде чем повернуться к Минерве. Дверь закрылась, оставив двоих наедине. "Твой офис?" — подсказал он.

Молча кивнув, Минерва направилась в свой кабинет. Вместо того, чтобы сидеть в своей обычной позе за столом, она пересела на стул с прямой спинкой. – с оружием на нем не меньше. Прежде чем сесть, Гарри полез в зачарованный карман, достал бутылку и поставил ее на стол, сотворив к ней очки.

Минерва приподняла бровь: «Гарри, зачем нам ирландский виски?»

Фыркнув от удовольствия, Гарри открыл бутылку. «Джеймсон — респектабельный виски, Минерва. Не говорите мне, что вы сноб по виски». Щедро налив по три пальца каждому из них, он отсалютовал ей, прежде чем выпить.

Она не пила, просто ждала его объяснений. Наклонившись вперед, упираясь локтями в колени, Гарри сказал ей: — Мин, мне нужно поговорить. Ты не хочешь меня выслушать?

Подавив эмоции, она ответила: «Для меня будет честью услышать, что ты хочешь сказать, Гарри».

Затем она выпила виски.

Гарри долго молчал. Минерва терпеливо ждала, пока не осознала его проблему. Мягко она подсказала: «Расскажи мне о первом человеке, которого ты убил».

Закатив глаза, Гарри ответил: — Его звали Квиринус Квиррел. Думаю, вы его встречали.

Она ждала.

Саркастический юмор испарился с его лица, прежде чем он выпил еще одну рюмку виски. — Я не знаю его имени, — сказал он ей почти шепотом. Изучая стакан в своих руках, он продолжил: «Я не знаю большинства их имен. Он был высоким, может быть, шесть футов шесть дюймов, со светлыми волосами и мускулистым. Я обезглавил его резаком».

Глядя в окно, он размышлял: «Там было так много крови. Я замер. Это было совсем не похоже на то, когда я убил Квиррела на первом курсе. «Убил человека» даже не осознавался до середины второго года, а к тому времени «Наследник Слизерина» был в самом разгаре». Покачав головой при воспоминании, он размышлял: «Почему Дамблдор не обратился к этому? Он знал, что я не наследник. Одно объявление за обедом, и вся школа была бы в шоке. почему он отправил меня обратно в Суррей с похлопыванием по голове и кучей банальностей после Камня?» Он вздохнул: «Но я здесь не поэтому.

«Это было после того, как мы покинули Кардифф и воссоединились с вами, Артуром, Аластором и Филиусом. Мы собирались на рейд с припасами. Половина наших операций в тот момент была связана с необходимостью. Еда и лекарства были в приоритете. ", мы нанесли удар по складу снабжения за пределами Лидса, за которым наблюдал Аластор. Мы прыгнули сразу после нуля двести, масса аппарировала к задней части склада. Быстрое заклинание Разрыва и провод разорвался. Мы выбрали этот, так как они не У меня нет оберегов, но это должно было нас насторожить.

«Мы только что наполнили несколько бездонных мешков, когда разверзся ад. Там было по меньшей мере дюжина Пожирателей Смерти, к счастью, большинство из них были идиотами. освободил его от головы». Он долго смотрел, полностью погрузившись в воспоминания.

Он глухо сказал ей: «Его шея брызнула кровью на меня и на тебя. Ты знала, что кровь пахнет? Она тоже становится липкой». Отбросив воспоминания, он снова сосредоточился: «Я не кричал или что-то в этом роде, я просто стоял там, когда чудовищность того, что я только что сделал, поразило меня. Затем Гермиона прикрыла меня, и я попал в него. ...

«Я убил много мужчин и женщин в подобных ситуациях. Рейды с припасами, убийства — ты чертовски хорош в дальних выстрелах с Пронзающим заклинанием — и эвакуация. Господи, мы, должно быть, переправили сотню людей через Канал до того, как Люциус Малфой поумнел и отправил его в ад и обратно.

«Самыми худшими были те, которые мы не смогли спасти вовремя. Артур нашел Лаванду Браун в Доме Развлечений в середине февраля. Дом был пуст, если не считать ее. Она была почти в кататоническом состоянии; , избитая так сильно, что ее костная структура была необратимо изменена. В ее глазах было легкое узнавание, когда она увидела тебя, меня и Гермиону. Единственное, что она говорила в течение нескольких дней, было «Убей меня».

Первая слеза скатилась по его щеке. «Через две недели я дал ей то, что она просила. Я похоронил ее в вереске там наверху», — указал он подбородком на север школы.

Минерва налила следующий раунд.

«Когда я узнал, что Ремуса убили и как он умер, я сошел с ума. Я покинул площадь Гриммо посреди ночи в полном одиночестве. Грюм был так зол. " Закатив глаза на приоритеты старого воина, Гарри продолжил. «Чистая удача позволила мне наткнуться на Сивого. Я шел по улице, и вот он. Это был первый раз, когда я наложил Смертельное проклятие».

Потирая лицо от стыда, он добавил: — В прошлый раз я думал, что Гермиону убили. Он сделал паузу, дважды сглотнул, прежде чем объяснить. — Мы с ней проводили разведку на железнодорожной станции в Бирмингеме. Это был крупный железнодорожный узел, через который Пожиратели Смерти перевозили магглорожденных в лагеря. Лагеря, которыми руководил Снейп, — прошипел он.

«В любом случае, она занималась диагностикой палаты, пока я рыскал в дозоре. Довольно скверная работа, которую я тоже проделал. Я работал взад и вперед полукругом с ней в центре. с противоположной от меня стороны. Он ударил ее ужасным проклятием, которое начало медленно поглощать ее магию. Ее крики до сих пор преследуют меня в моих кошмарах».

Еще одна слеза скатилась по его щеке.

«Когда я убил Грейбека, я даже не подумал. Моя рука двигалась, ненависть текла, и мой рот кричал: «Авада Кедавра». Это вообще не было запланировано заранее, это просто произошло. С этим трахом, я имел в виду это. Я дважды ударил его дубинкой по ребрам, сломал ему обе ноги и ударил его проклятием, изгоняющим внутренности. Это заняло, может быть, две секунды, прежде чем ублюдок лежал в грязи, истекая кровью. Пока он лежал там, стонал и пытался запихнуть свои кишки обратно в живот, я встал над ним, направил свою палочку ему между глаз, привлек его внимание и сказал ему, что собираюсь убей его. После того, как я увидел признание в его глазах, только тогда я бросил». Задыхаясь от отвращения к себе, Гарри закончил: — Я вытащил Гермиону оттуда и вернул к тебе и Грозному Глазу. Ей потребовалось несколько недель, чтобы выздороветь, но в конце концов она выздоровела.

Минерва молчала, но все же потянулась и положила руку ему на плечо. — Спасибо, — прохрипел он в ответ на ее невысказанное утешение.

«Ночь, когда я убил Грейбека, не была моей первой Непростительной. Когда Сириус был убит, я попытался использовать Круциатус на Беллатрикс Лестрейндж. ненависть, чтобы усилить это проклятие для Сивого». Прищурив глаза, он сказал: «Я никогда никому об этом не говорил».

— Ты должна сказать Гермионе, — приказала Минерва.

Он мягко покачал головой, прежде чем она прервала его ответ. — Гарри, ты должен сказать своей жене. Когда он посмотрел на нее как на дурака, Минерва объяснила: «Ради вас, а не ее. У тебя не может быть от нее секрета».

— Я не могу ей сказать.

"Ты должен."

"Почему?" — спросил он пронзительным, испуганным голосом.

«Потому что это уничтожит тебя, если ты этого не сделаешь. Это разрушит твой брак. Вы оба заслуживаете лучшего. Скажите ей». Это была чистая Минерва; твердый, заботливый, непреклонный и все же любящий. Лишь немногие избранные имели возможность знать ее на этом базовом уровне.

Дрожащим голосом он кивнул в знак согласия. «Я всегда мечтаю о том, когда Гермиона была убита. Мы просто шли в бакалейные лавки, знаете ли. Захватите немного бобов и гороха. Наш район Корнуолла был довольно малонаселен, и у большинства из нас были значительные огороды. Консервы мы выпрашивали их, потому что время от времени становились ленивыми. Я только что положил банку сердцевин артишоков в сумку, когда они появились. Я получил пять из них. Я полагаю, что она получила два других ". С сожалением покачав головой, он пробормотал: «Я даже пошутил, что она стала медленнее в старости. Когда я обернулся, я увидел ее на полу с широко открытыми глазами…» он оборвался беззвучными рыданиями. разрушил его форму.

Медленно Минерва поднялась со стула и встала на колени перед своим подопечным, взяв его на руки. Это был первый раз, когда она обняла кого-то с тех пор, как ее Джейми был убит. Это был первый раз, но далеко не последний.

.ооо.

Было около полуночи, когда он забрался к ним в постель в общежитии для мальчиков третьего курса. Полусонная, она повернулась, чтобы взять его на руки. Когда он положил голову на подушку и обнял свою возлюбленную, она прошептала: «Я люблю тебя».

"Я тоже тебя люблю."

.ооо.

Гермиона решила очень публично заявить права на Гарри. Она рылась в его багажнике целых пять минут, прежде чем нашла то, что искала. Пробормотав: «Ты неряха, дорогой», она натянула через голову его гриффиндорскую майку для квиддича.

Поскольку в то время она была Разочарована, Гарри нашел эффект довольно странным.

Тем не менее, приняв душ и одевшись, он встретил свою опрятную и полностью одетую половинку в общей комнате. На ней все еще была его футболка, так как была суббота.

Слегка приоткрыв рот, он пробормотал: «Ты выглядишь невероятно горячо в этом».

Она улыбнулась и немного прихорашивалась. Они оба одновременно зевнули, прежде чем она потянула его за руку. «Давай, поедим, прежде чем вернемся в постель, и поспим до полудня».

Гарри и Гермиона вяло завтракали. Помимо поздней ночи, они были эмоционально истощены; Гарри от души обнажается по душам с Минервой, Гермиона от того, что беспокоится о Гарри, пока ждет его возвращения.

Ремус вошел в Большой зал, насвистывая старую мелодию Королевского флота. Увидев своих друзей/студентов, он сменил курс на стол Гриффиндора. Бросив утренний « Ежедневный пророк » на стол, он удивленно поднял брови, прежде чем перейти к главному столу.

ПРОФЕССОР ХОГВАРТСА НАПАДАЕТ НА МАЛЬЧИКА-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ на пару с первой полосы.

Гарри и Гермиона теперь полностью проснулись.

"Как…?" — спросила Гермиона. Прежде чем Гарри успел ответить, они оба медленно повернулись к Главному столу. Ремус сидел в кресле, самодовольная улыбка плясала в уголках его рта.

Гарри не мог сдержаться. Снедаемый смехом, он упал со скамейки.

.ооо.

— Не могу поверить, что ты это сделал! Гарри наполовину рассмеялся/наполовину закричал. Они были на лужайке перед домом после наскоро съеденного завтрака.

Ремус улыбнулся и пожал плечами. — Кто я? написано на его лице. «На самом деле, — ответил он, — я этого не делал». Он сделал паузу, растягивая изюминку. — Я сказал Бродяге.

— И он побежал к Рите Скитер, — закончила Гермиона. Покачав головой, она сделала паузу. — Ты сказала ему что-нибудь еще?

С мерцающими глазами, как у Дамблдора, Муни из Мародеров сел на скамейку, скрестил ноги и принял свою лучшую профессорскую позу. — Возможно, я упомянул несколько вещей.

Гарри широко ухмыльнулся: — Давай, Ремус.

С легкой улыбкой Муни уточнил: «Возможно, мы обсуждали Барти Крауча и его сына, Долорес Амбридж, и ее склонность к орудиям пыток, Люциуса Малфоя и потайную комнату под полом его гостиной». Покачав головой в притворном замешательстве, Муни заскулил: «Я так много потерял из виду».

— Ты не пойдешь на DMLE… — заметила Гермиона с невозмутимым уважением.

С самодовольной улыбкой на месте, Лунатик кивнул: «Мы собираемся использовать Риту Скитер в качестве нашей лошади для преследования».

— Ты бог, — пошутил Гарри. "Дядя Муни, когда я вырасту, смогу ли я быть таким же, как ты?" — поддразнил Гарри мальчишеским голосом.

Покачав головой, Муни ответил: «Как я уже говорил твоему отцу, юный Гарри, ты недостаточно хорош собой».

Все растворились в смехе. Через несколько минут, восстановив самообладание, Ремус заметил: «Альбус, Минерва и Северус на встрече с Советом управляющих, одной из которых, как мне кажется, является Амелия Боунс». Прищурив глаза, Ремус предупредил своего юного друга: — Ожидайте, что в ближайшее время вас попросят дать показания, и Близнецов тоже. Я сомневаюсь, что это заметут под ковер. Это слишком публично, а вы слишком знамениты.

— Что и было вашим с Бродягой намерением все это время.

"В основном." Ремус на мгновение стал серьезным, а затем объяснил: «Мы не можем просто свалить весь этот бардак на Амелию Боунс и DMLE. Если мы это сделаем, коррупция легко скроет любые проступки и преступления, которые мы выявим. Она хорошая женщина, но только один человек. Слишком много проблем, совершенных слишком многими влиятельными людьми, чтобы она могла решать их на QT. Используя Пророка и Скитера в качестве преследующей лошади, мы сплачиваем общественное мнение. Если есть что-то, к чему политик чувствителен , это общественное мнение».

«А Скитер такая распускница слухов, что она гарантирует, что все будут распяты», — заметил Гарри, вспоминая ее преследование Хагрида на их первом четвертом курсе.

— Фаджу придется действовать. У него не будет выбора. Это была твоя идея? — спросила Гермиона.

«Вообще-то, это был Сириус. Вместе мы наметили постепенную подачу Скитер информации, которую она могла затем накопать в грязи, прежде чем отправиться в печать. Однако эта ссора с Северусом была слишком пикантной, чтобы пройти мимо нее. ."

"Что дальше?" — спросил Гарри.

«Вероятно, Крауч и его сын. Это самая напряженная ситуация. Поскольку Крауча выгнали из Министерства после очистки Сириуса, он находится в самой нестабильной ситуации. Затем Амбридж. К счастью, Малфой не может передвигать свои товары достаточно быстро, чтобы сбежать».

— Где Сириус? — спросил Гарри, садясь и притягивая Гермиону к себе на колени.

«Я думаю, что он сегодня в Гринготтсе. Черный траст такой же огромный, как траст Поттеров, но гораздо сложнее в своих выплатах и ​​контроле. Он пробудет в нем неделю или около того, по крайней мере. Я не завидую. он пробирается через формы и что-то еще».

Гермиона закатила глаза, но тут заметила Минерву, выходящую из парадных дверей. Ткнув Гарри в ребра, она махнула подбородком. Ремус и Гарри заметили старшего члена семьи как раз в тот момент, когда она подошла к радиусу слышимости.

— Профессор, — торжественно поприветствовал Гарри.

Не удосужившись ответить на приветствие Гарри, Минерва вытащила палочку, чтобы наложить быстрое заклинание Уединения. «Северуса уволили и взяли под стражу. Амелия собирается обвинить его в нападении, нанесении побоев и во всем, что она сможет найти. Кроме того, она сказала мне, что собирается просмотреть записи, чтобы увидеть, есть ли какие-либо остаточные обвинения. которые не были включены в его помилование, спонсируемое Альбусом».

Она пристально посмотрела на Гарри, и он понял ее смысл. Скривившись, он сказал ей: «Я бы предпочел не думать о том, что я видел в его голове, но если я одолжу твой мыследум, мы сможем просеять воспоминания с Амелией или без нее. помилование не включало использование Непростительных. Или убийство. Или изнасилование».

Постучав по скамейке, на которой она сидела, Минерва погрузилась в свои мысли. В конце концов, она очнулась, упомянув: «Я не могу вспомнить, было это или нет. Я расскажу об этом Амелии. Если его можно будет привлечь к ответственности за Непростительные, нет необходимости рыться в более отвратительных воспоминаниях».

Вздохнув с облегчением, Гарри пробормотал: — Хорошо. Гермиона грустно улыбнулась ему с колен и провела пальцами по его волосам.

«Какова была реакция директора на все это дело?» — спросила Умнейшая Ведьма Эпохи.

Сузив глаза, Минерва ответила: «Осуждение действий Амелии и Пророка в первую очередь. Он сказал Амелии, что арестовывать Северуса по подозрению, даже не допросив свидетеля, неуместно. Он сказал, что Северус сделал великие дела для британского магического сообщества и заслуживает лучшего от своего правительства».

— Он сказал, что Снейп совершил великие дела? — удивленно спросил Гарри. Быстрый кивок седовласого шотландца был единственным ответом, который она получила.

"Он потерял свой разум," продолжил Гарри. Поистине сбитый с толку, он спросил: «Как он может так говорить?»

С суровым выражением лица Минерва сказала ему: «Если то, что Альбус говорит о шпионаже Северуса в пользу Ордена во время последней войны, является фактом, а не вымыслом, он говорит правду, что Северус оказал нашей стране услугу».

— Но это не дает ему свободы действий в отношении других его чудовищных поступков, — холодно заметила Гермиона.

— Нет, не так, — согласился Ремус на удивление холодным тоном.

Выиграв войну своим гневом, Минерва сказала Гарри: «В моем кабинете два аврора ждут ваших показаний; Близнецы Уизли уже допрошены».

Кивнув, Гарри и Гермиона встали тандемом. Ремус коротко помахал рукой, бормоча о оценивании сочинений на третьем курсе, и все они направились вверх по холму к замку.

.ооо.

— Фонг, — пробормотал Гарри, входя в кабинет заместителя директора, где его ждали авроры Долиш и Тонкс. Доулиш всегда был мудаком, и когда мир первым пошел в унитаз, бесхребетный ублюдок сбежал. Последнее, что Гарри слышал, это то, что Долиш добрался до острова в Тихом океане — на противоположной от Британии стороне планеты. — Киска, — продолжил Гарри вполголоса .

Видимо, не хватило вполголоса . Тонкс залилась хохотом, а Долиш резко развернулся, его лицо побагровело.

С выражением невинности, которое вызвало бы у его отца слезы радости и гордости, Гарри спросил двух сотрудников правоохранительных органов: «Вы хотели меня видеть?»

Поскольку Доулиш в данный момент кипел от ярости, Тонкс ответила за них обоих. «Нам нужно было задать вам несколько вопросов о любых ссорах, которые у вас могли быть за последние несколько дней».

Приняв серьезное выражение лица, Гарри на мгновение «обдумал» ситуацию. Наконец, он поднял глаза и спросил Тонкс: «Разве мой законный опекун не должен присутствовать?»

Долиш хотел было ответить, но Тонкс перебила его. «Есть ли у вас подписанная вашим опекуном форма вместо родителей, которая позволяет директору и заместителю директора действовать вместо родителей , пока вы находитесь здесь, в Хогвартсе?»

Гарри фыркнул: «Чертовски маловероятно».

Тонкс улыбнулась: «Ну, тогда нам лучше позвонить моему двоюродному брату».

"Двоюродная сестра?" — ответил Долиш, моргая по-совиному. Его возмущение быстро сменилось недоумением. Тонкс была его трейни, а он не привык, чтобы трейни говорили, не говоря уже о том, чтобы брать интервью.

Огонь заревел зеленым после того, как Тонкс бросила в него щепотку летучего пороха. Через несколько мгновений из камина вывалился Сириус Блэк во всей красе. "Нимфея!" — весело проревел он.

Он сделал примерно один шаг, прежде чем его кожа стала зеленой, из головы выросли щупальца, а вытянутые руки превратились в ласты.

Сделав лицо, тревожно похожее на горгону, Сириус пробормотал: «Извините. Пожалуйста, расстегните это».

С ухмылкой аврор Метаморфомаг взмахнула палочкой, отменяя чары и трансфигурации. — Я тоже рад тебя видеть, Сириус.

— Сириус Блэк — твой двоюродный брат? — подозрительно спросил Долиш.

— Ага, — рассеянно ответила Тонкс, нежно обнимая Сириуса. Переведя свое внимание на анимага в своих руках, она тепло поприветствовала его: «Рада видеть тебя в добром здравии, кузен».

— Ты тоже, Дора. Прошло слишком много времени.

«Ну, в следующий раз в тюрьму не лезь!» – высмеяла она.

Сокрушенно покачав головой, Сириус отрезал: «Я думал, что я единственный в семье, кто отпускает крайне неуместные шутки».

«Нет, папа тоже хорош для этого».

С теплым выражением лица Сириус спросил: — Итак, почему я… здесь? Он замолчал, собирая кусочки головоломки. Гарри и Минерва на одной стороне комнаты. Тонкс и Долиш с другой. Авроры были в форме.

На его лице расплылась широкая улыбка Чеширского Кота.

С выражением лица Бродяги Сириус повернулся к Тонкс и спросил: «Почему аврор Тонкс, какие у нас дела в этот прекрасный день?»

— Нам нужно допросить вашего крестника и подопечного, милорд Блэк.

«Правда? Расскажите».

Интервью прошло очень быстро и по делу. Гарри не упомянул атаку Легилимации Снейпа, так как не хотел объяснять, как он ее защищал. Он преуменьшил вмешательство Близнецов, надеясь отвлечь от них внимание на случай, если все это обернется против них. В какой-то момент Долиш прервал концерт Гарри. — Вы хотите сказать мне, что, по вашему мнению, профессор Хогвартса напал на вас из-за того, что его факультет проиграл матч по квиддичу вашей команде? Сарказм сочился из слов мужчины, а снисходительность была ощутима.

— Нет, ты, болтливый идиот, — ответил Сириус своему крестнику. «Мой крестник сказал, что он шутил с Фредом и Джорджем Уизли по поводу этого. У вас есть операционные уши? Чрезмерное количество ушной серы? Я знаю хорошее зелье, чтобы прочистить эти слуховые проходы для вас».

— Лорд Блэк, — предупредила Тонкс с полуулыбкой, танцующей на ее лице.

Скрыв ухмылку за явно фальшивым выражением раскаяния, Сириус вздохнул. «Мои извинения, аврор Тонкс. Иногда мой рот отрывается».

"Разве вы не должны выследить его в ближайшее время?" — спросил Гарри с притворным беспокойством.

Минерва положила конец махинациям одним твердым кашлем.

— Верно, значит, мистеры Уизли стащили с вас профессора… — подсказала Тонкс Гарри.

Завершая свой рассказ, он закончил словами: «Он наказал близнецов чрезмерно, учитывая, что они защищали меня. Пятьсот баллов и месяц задержаний». Повернувшись к Минерве, он спросил: «Я предполагаю, что эти задержания отменены, а все баллы восстановлены».

Кивок был его единственным ответом.

Тонкс проверила диктофоном, чтобы убедиться, что он записал весь разговор; ехидные комментарии и все такое. Удовлетворенно кивнув, Тонкс постучала палочкой по пергаменту, чтобы высушить чернила, свернула запись разговора и сунула в карман. Вытащив его обратно, она сказала Гарри: «Мистер Поттер, вам нужно подписать это, подтверждающее, что это подлинная запись нашего только что разговора». Кивнув Сириусу, она добавила: «Вы тоже должны расписаться, лорд Блэк».

Гарри быстро прочел расшифровку, Сириус читал через его плечо. Кивнув, Гарри украл перо Тонкс, чтобы написать свое имя в отведенном месте. Вручив письмо Сириусу, Бродяга тоже подписал.

Вручив пергамент Тонкс, Сириус сказал ей: «Ты должна пойти с нами в пятницу, Дора. Мы с Ремусом раскрасим город в красный цвет».

Приподняв бровь, Тонкс спросила: — А Ремус…?

Гарри спрятал улыбку за рукой, когда Сириус ответил: «О, мой старый друг. Он отличный парень.

«Если вы не возражаете, стажер, — ехидно перебил Долиш, — нам нужно вернуться к работе. Социальный час окончен».

С настоящей злобой Сириус обратил свои серые глаза на старшего аврора. В этот момент все годы, проведенные в Азкабане, вышли на передний план, заставив Долиша отступить на шаг назад. Отвернувшись, он чуть не подбежал к камину. — Пойдем, Тонкс, — бросил он через плечо.

"Увидимся в пятницу?" — спросил Сириус.

«Конечно, встретимся в Котле? Семь?»

— Да, мы пойдем оттуда. Похлопав ее по плечу, он добавил: «Очень приятно видеть, что ты выросла и у тебя все хорошо, Дора».

— Спасибо, Сириус. После еще одного объятия она исчезла в зеленом огне.

Гарри больше не мог сдерживаться. Как только ноги Тонкс исчезли в огне, он разразился смехом. Сириус, зная, что щекочет воображение его крестника, станцевал небольшую джигу, напевая: «О, я счастливый мальчик! Лунатик заводит свою девушку! снова и снова, пока Минерва не заставила их обоих замолчать.

«Боже мой. Это хуже, чем семидесятые».

.ооо.

— Эй, есть минутка?

Гермиона оторвалась от книги. Выражение замешательства мелькнуло на ее лице, когда она положила «Сборник палат для частных домов». — Конечно, — сказала она Гарри.

После того, как он нервно дернул головой в сторону портретного отверстия, Гермиона встала, чтобы последовать за ним. В конце концов, они оказались в Комнате Требований. Теперь Гермиона и сама начинала нервничать. По пути в комнату Гарри не произнес ни слова. Теперь он сидел на краю дивана, предоставленного комнатой, все время держась за голову руками.

Пытаясь набраться терпения, она нежно погладила его по спине, ожидая, пока он расскажет ей, что у него на уме. Когда она уже собиралась поддаться своему тревожному любопытству, он прошептал: — Я разговаривал с Минервой на прошлой неделе.

Она лишь кивнула в ответ. Когда он исчез на семь часов, она решила, что он наконец набрался смелости поговорить с кем-то. Она знала, что он доверится Минерве. Пожилая ведьма была самым близким человеком, которого он когда-либо имел к матери, несмотря на протесты Молли Уизли. Сириус все еще был немного неуравновешенным, но за такое короткое время добился удивительного прогресса. На самом деле он зашел намного дальше, чем Гермиона когда-либо ожидала. Однако Минерва была его матерью во всех отношениях.

«Она сказала мне, что мне нужно сказать тебе кое-что. О чем я тебе никогда не говорил».

Гермиона замерла. Многие другие жены или подруги были бы в ужасе от того, что их мужчина собирался раскрыть прелюбодеяние. Это было самое далекое, что пришло ей в голову. Ее воображение перенесло ее на Тисовую улицу, 4 в графстве Суррей, и она нарисовала самые гнусные преступления, которые эти монстры могли совершить над ее человеком.

Гарри молчал почти пять минут. Гермиона тихо заверила его: — Я люблю тебя, Гарри. Всегда буду любить.

«Я наложил Смертельное проклятие. Дважды».

Совершенно ошеломленная, Гермиона замерла. Это было не то, чего она ожидала. Выбравшись из ступора, она неуверенно ответила: «О».

"Ой?" — бросил он с оттенком гнева.

Смотря на мужа, она пыталась его успокоить. Она знала, что он, должно быть, был в ужасе, рассказывая ей об этом, но разве он не знал, что для нее это никогда не будет иметь значения? Он был всем.

— Да, «о». Дайте девушке передышку, Поттер. Сказать, что я этого не ожидал, — мягкое преуменьшение.

Немного покраснев, Гарри сказал: «Извини».

Снова погладив его по спине, она быстро обняла его сбоку. «Я удивлен, но я все еще люблю тебя больше, чем могу тебе сказать».

Глубокий вздох вырвался из глубины груди Гарри. Ослабив напряжение в плечах, он наклонился к ней.

— Тебя действительно беспокоила моя реакция?

Он задумчиво начал: «Я так долго стыдился этих двух случаев, что не знал, чего ожидать». Проведя руками по волосам, он уточнил: «Если есть какое-то заклинание, которое я ненавижу, так это Смертельное проклятие. Оно забрало моих родителей, оно забрало тебя и толкнуло меня в жизнь, которой я никогда не хотел. тем не менее, я использовал его, чтобы убить двух человек.

Она нежно смахнула слезы с его щек. Слезы, о которых он даже не подозревал до ее действия. "Расскажи мне," поощряла она.

Итак, он сделал.

Когда он закончил, у него были сухие глаза. С Минервой он выработал более сильные эмоции. Остаточные слезы, оставшиеся от предыдущих, были вызваны опасениями относительно реакции Гермионы на его новости. Опасение, которое не отступило. Он молча ждал приговора жены.

Не говоря ни слова, она встала и оседлала его ноги. Сидя у него на коленях, она смотрела ему прямо в глаза и читала: «Любовь терпелива и добра, любовь не ревнива и не хвастлива, она не высокомерна и не груба. Любовь не настаивает на своем, она не раздражительна и не раздражительна. обидчивый; он не радуется неправде, а сорадуется праведному. Любовь все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не кончается…»

Его голос, полный эмоций, он вспомнил: «С нашей свадьбы».

Она кивнула. Через мгновение она спросила: «Вы понимаете?»

Он кивнул, прежде чем крепко обнять ее. «Я всегда буду любить тебя, Гарри. С этого момента и до конца времен я всегда буду любить тебя».

Его голос приглушился, он ответил: «Я не заслуживаю тебя, но ты мне нужен. Я люблю тебя».

Нежно лаская его спину одной рукой, она слегка отстранилась. Их взгляды встретились до того, как она поцеловала его — сильно. Она попыталась передать всю страсть, преданность, любовь и желание, которые она когда-либо испытывала к Гарри Джеймсу Поттеру. Чтобы ее любовь была вечной.

Постепенно их поцелуй закончился. Маленькие объятия сменились страстными объятиями, пока они не оказались в объятиях друг друга. — Спасибо, что не ненавидишь меня, — прошептал он.

Она поджимала губы, что всегда было прелюдией к настоящему закусыванию нижней губы. «Меня больше всего раздражает, что ты держал это в секрете. Будь я на твоем месте, сомневаюсь, что поступил бы иначе».

"Ой."

С озорной ухмылкой она бросила вызов: «О?»

Фыркнув на ее виселицу, он пробормотал: «Фонг прочь». Собравшись с мыслями, он обдумал ее слова. Медленно выворачиваясь из ее объятий, он повернулся к жене. «Мне очень жаль, что я держал это в секрете. Мне было так стыдно…» Стряхнув с себя волну вины, он заявил: «У меня нет других важных секретов, обещаю».

Молча кивнув, она снова взяла его на руки. Все было не так, но дошло. Каждый день они заживали немного больше. Каждый день они на несколько шагов приближались к своей человечности.

.ооо.

— Итак, как прошло твое свидание? — спросила Гермиона у Ремуса. У Гарри было собрание по квиддичу, а Сириус был черт знает где. Несмотря на то, что Бродяга не работал на факультете, он провел в замке на удивление много времени. Гарри сказал ей, что Сириус осмелился Дамблдора ограничить его доступ к Гарри и Ремусу. Видимо, Дамблдор отступил.

Слегка покраснев, Муни ответил: «Это было не свидание».

— Угу. Конечно, нет. Итак, как прошел твой вечер с женщиной, из-за которой, я уверен, ты беспокоил Сириуса последние несколько недель, пытаясь узнать о ней все, что можно?

Поморщившись, Ремус увернулся. — Он сказал тебе это, не так ли?

Гермиона кивнула, но ничего не сказала. Наконец Ремус сдался. «Мы все прекрасно провели время. Она восхитительная женщина, которая поддерживает детское удивление перед миром, смешанное с мирской усталостью, которую я могу понять и понять».

— Мировая усталость? — спросила Гермиона.

«Представьте, что всю вашу жизнь все, кроме вашей семьи, просили вас превратиться в кого-то другого. Они хотят, чтобы вы были кем-то, кем вы не являетесь, для их личного развлечения или, в более поздние годы, их похоти».

"Ах. Действительно мировая усталость."

Ремус кивнул, и на его лице появилось задумчивое выражение, а взгляд затуманился.

Гермиона подавила улыбку. Мужчина был поражен и даже не знал об этом. "Она тебе нравится?"

Не глядя, Ремус кивнул. "Ты собираешься снова пойти куда-нибудь? Только вдвоем?"

Ремус снова кивнул, но теперь на его лице начало появляться грустное выражение. Наконец, Гермиона не выдержала и спросила: — Что случилось?

«Я чувствую, что лгу ей».

— Ты хочешь рассказать ей о путешествии во времени. Это было утверждение, а не вопрос.

Вздохнув, он кивнул в третий раз. «Она уже знает о ликантропии. Я всегда чувствую себя обязанным сразу же рассказать об этом, когда кого-то встречаю». Он фыркнул и улыбнулся: «Всю ночь она называла меня Вольфи».

После секундного размышления он задал вопрос. «Как бы вы себя чувствовали, если бы Гарри вернулся в прошлое, начал ухаживать за вами, а позже вы узнали, что были женаты в будущем?»

Гермиона задумалась над вопросом, стараясь быть максимально честной. «Я был бы очень расстроен, если бы он хранил такой секрет».

Кивнув, Ремус согласился: — Я бы тоже.

«Я поговорю с Гарри об освобождении тебя от Клятвы. Нам это больше не нужно». Выражение ее лица выражало тревогу: «Ты понимаешь, почему мы попросили об этом, не так ли?»

Ремус отмахнулся от ее беспокойства: «Я понял тогда и понимаю сейчас. Я подумываю попросить Тонкс дать обет, только в самом начале».

Гермиона сморщила нос. — Звучит как брачный контракт.

"Да, я думаю, что это так."

«Мы никогда по-настоящему не знали ее «раньше». Ты ей доверяешь?»

Ремус откинулся на спинку стула и задумался. «Отбросив в сторону свои чувства и влечение, я должен признать, что не знаю ее достаточно хорошо, чтобы доверять ей. На самом деле Сириус тоже».

«Не обидится ли она, если мы просим клятву?»

«Я так не думаю. После того, как мы ей скажем, я уверен, что не будет никаких проблем. Несмотря на ее жизнерадостность, у нее довольно ровная голова на плечах».

— У тебя было одно псевдо-свидание, и мы уже обсуждаем раскрытие глубоких секретов. Ты, должно быть, очень серьезно к ней относишься, — улыбнулась Гермиона, закончив.

«Мое сердце подсказывает мне, что если я влюбился в нее однажды, то смогу сделать это снова. Она замечательный человек, чей вечный оптимизм легко противостоит моей часто встречающейся депрессии». Дьявольская улыбка скользнула по лицу Ремуса: «Несмотря на внешний вид, не забывай, я — Муни из Мародеров».

«Это то, что я никогда не забуду», — ответила Гермиона, закатив глаза. — Я поговорю с Гарри, — заверила она Ремуса. — Может быть, стоит обсудить это всей семьей?

«Это хорошая идея. Я хотел бы знать, что думает Минерва».

— А Сириус?

Невозмутимым тоном он сказал ей: «Я хорошо знаю, что думает Сириус, большое спасибо».

"Я могу представить," она засмеялась.

«Нет. Ты не можешь, и будь благодарен, что не можешь». Это только заставило ее смеяться сильнее.

.ооо.

В начале ноября магическое ядро ​​Гарри начало «оседать». Он и Гермиона в значительной степени отказались от колдовства во всех классах, кроме Чар. Даже тогда у Минервы был разговор с Филиусом наедине, поэтому миниатюрный профессор воздерживался от использования Поттеров в качестве тестовых учеников во время занятий.

— Итак, каков вердикт? Гарри съязвил с дивана в кабинете Минервы.

«То, что ты болтливый мальчик, как и твой отец до тебя», ответила Минерва, не теряя ни секунды. Когда ее нахмуренные брови прояснились, она сказала ему: «Ну, твой магический индекс Мерчисона зашкаливает, но вторичная диагностика показывает, что у тебя относительно стабильное ядро. То есть стабильное для тринадцатилетнего мальчика».

Заинтересовавшись, Гермиона спросила: — Его ядро ​​все еще растет?

«Похоже, что так. Физически ему все еще тринадцать. «Дополнительные» магические способности, которые он вернул, просто вызвали немедленное расширение его резервуаров магии по его команде». Резким движением Минерва указала Гарри и Гермионе поменяться местами, прежде чем она проведет те же тесты с Гермионой.

«У тебя такая же стабильность, как у Гарри, но твое ядро ​​​​растет медленнее. Ведьмы достигают магического полового созревания намного раньше, чем волшебники, поэтому они также перестают расти раньше».

"Итак, мы допущены к мощному забросу?" — спросил Гарри, когда уголки его рта тронули улыбку.

— Да, — нерешительно ответила Минерва. "Почему?"

«О, Сириус сказал мне, что я понте и что он может надрать мне задницу в любой день недели и дважды в воскресенье. Я собираюсь доказать, что он ошибается».

— Мальчики, — пробормотала Гермиона про себя.

.ооо.

Сириус все еще хромал, когда два дня спустя все они собрались в комнатах Минервы. Гарри ухмыльнулся, когда Сириус вздрогнул, садясь на диван. "Бродяга немного болит, Падс?"

Приветствие двумя пальцами было единственным ответом Сириуса своему крестнику.

Ремус торопливо вошел, пока Минерва наливала всем. Гарри с благодарностью принял свой чай; он был почти истощен. Он был в слезах со своим жетонированием анимага. С тех пор, как он признался Гермионе и рассказал все Минерве, за последние три недели он семь раз давал знаки. Как ни странно, это было очень эмоционально утомительно каждый раз. Гермиона предположила, что это произошло потому, что они обращались к окружающему их миру природы, растягивая себя так, как никогда раньше. Любая мышца, которая не используется, бунтует при первом же упражнении.

— Мы здесь по просьбе Ремуса, — начала Гермиона. Указав на Гарри небрежным движением руки, она сказала группе: «Гарри освободил Ремуса от его Нерушимой клятвы, чтобы он никому не рассказывал о нашей истории. Причина в том, что Ремус чувствует, что он должен быть честным с ней перед Тонкс. прямо о своем знании будущего. Об их прошлом в будущем, которое было».

Мягким голосом Ремус добавил: — Иначе это было бы несправедливо.

— Однако мы бы хотели, чтобы вся семья обсудила этот вопрос, — продолжила Гермиона. «Гарри и я говорили об этом, и мы согласны с этим, если вы все согласны». Гарри кивнул, подтверждая свою точку зрения.

Сириус пожал плечами. Увидев острый взгляд Гарри, он уточнил: «Послушай, она член семьи. Если случится худшее, я вызову на нее главу дома. Я бы не хотел этого, но я сделаю это, если это будет необходимо». Наклонившись вперед, он добавил: «Хотя я не думаю, что это будет необходимо. Энди и Тед правильно воспитали Дору. В ней также достаточно черной крови, поэтому она имеет определенное пренебрежение к правилам. Она присоединится. "

Гермиона кивнула, полагая, что Сириус проголосовал «за». Повернувшись к старшему члену семьи, она спросила: «Минерва?»

Удивительно, но губы Минервы образовали прямую линию, утончаясь до толщины края бумаги. Это случалось только тогда, когда она была расстроена или расстроена. «Сириус прав в том, что Нимфадора — хороший человек. Она определенно не соблюдает правила».

В этот момент она оставила свой анализ, заставив Гарри спросить: «Но…?»

Глубоко вздохнув, она закончила: «Но я не уверена, что мисс Тонкс достаточно взрослая, чтобы присоединиться к нам».

Когда Сириус усмехнулся, Минерва погрозила пальцем, поправляя его: «Иногда ты можешь быть очень глупым, Сириус. Однако ты знаешь время и место для своих шуток».

— Иногда, — поддразнила Гермиона.

Тонкость ее губ уменьшилась на незначительную величину. «Правда. Иногда действительно».

— Мин, ты основываешь свое мнение на текущем опыте общения с Тонкс или на том, что знаешь ее как семикурсницу Хаффлпаффа? — спросил Гарри.

Кивнув в знак согласия, Минерва признала: «Это очень хорошее замечание. Я основываю свое мнение на ее поведении на седьмом курсе».

— Ты готов рискнуть? — тихо спросил Ремус.

С настоящим волнением Минерва ответила: «Для тебя я».

Тронутый, Ремус кивнул. Всем им он сказал: «Спасибо».

— Но я собираюсь Память очаровать ее, превратив в овощ, если что-то пойдет не так, — пошутил Гарри. Юмор был своевременным, и группа несколько минут хихикала и смеялась.

По прошествии подходящего момента заговорил Сириус. «Я хотел бы поговорить о другой теме. Взрослые Пожиратели Смерти, те, кто в Азкабане и вне его». Махнув рукой, он добавил: «Я даже не собираюсь упоминать щенков, потому что понимаю, что это в лучшем случае запутанный вопрос. Давайте поговорим о моих кузинах, например: Беллатрикс Лестрейндж и Нарциссе Малфой.

«Мы все согласились, когда встречались в прошлый раз, что уже отмеченные подписали себе смертный приговор».

Теперь это было до медных гвоздей. Сириус был почти здоров, полностью распоряжался состоянием своей семьи, был реабилитирован и получил компенсацию за годы, проведенные в тюрьме, и был готов предпринять какие-то действия. В этой ситуации можно было предпринять только одно действие.

Пристальным взглядом он встретился взглядом с Ремусом. Удивительно, но взгляд Муни был жестким, когда он кивнул, одобряя невысказанный, но очевидный план Бродяги.

Не моргая, Минерва тоже кивнула.

Гермиона кивнула, ее взгляд потерял фокус, когда она вспомнила «Дни минувшего будущего».

Лицо Гарри было совершенно лишено эмоций. Он и Сириус обсудили это перед дуэлью и придумали простой, но работоспособный план для заключенных в тюрьму Пожирателей смерти. Теперь, когда магические ядра Гарри и Гермионы стабилизировались, они могли выполнить его, как только достигли своей анимагической трансформации.

«Мы подождем, чтобы увидеть, войдет ли Дора в стадо?» — спросил Сириус.

Поджав губы, Ремус признался: — У нас сегодня свидание. Я расскажу ей всю историю, и мы узнаем завтра.

Необычно задумчиво Сириус спросил: — Ты уверен? Она аврор.

Долго обдумывая вопрос своего лучшего друга, Ремус ответил: «Да».

— Ну что же, Поттеры! Сириус насмешливо приказал путешественникам во времени: «Заканчивайте с этим делом анимагов, у нас есть работа. Лунатик! Идите за своей женщиной. Минерва!» Она посмотрела на него в ответ. — Делай, что хочешь, — сбивчиво закончил он. "Я сегодня накурюсь!"

.ооо.

«Кто такой Слизнорт? Он знает зельеварение?» — спросил Гарри Близнецов, пока они все брели по Большому Залу. Гермиона должна была встретиться с ними там, когда она заканчивала занятия по окклюменции с Луной.

Фред пожал плечами, но Джордж вмешался: — Он обучал Билла большую часть времени, проведенного здесь. Чарли сказал, что он прожил с ним несколько лет, прежде чем Снейпа наняли. Билл говорит, что он немного зазнался. Всегда подлизывался к богатым. и знаменитый, — он окинул Гарри оценивающим взглядом, когда закончил.

— Отлично, это все, что мне нужно, — проворчал Гарри.

«Ах, ах, Харрикинс. Не надо быть циничным, ты слишком молод, чтобы быть циничным, не звуча так, как будто ты ноешь», — поддразнил Фред. Все это время Джордж смотрел на Гарри с серьезным выражением лица.

Свернув за угол, они увидели дверь в Большой Зал. Короткая улыбка мелькнула на лицах всех троих, но быстро исчезла. Подойдя к столу Гриффиндора, они сели, оставив место для Гермионы. Гарри тайком вытащил палочку, разлив суп из супницы.

Близнецы возились со своей картошкой, пока зал заполнялся. Лицо Гарри просветлело, когда вошли Гермиона и Луна, болтая о той или иной теме. Улыбаясь своей подруге, Гермиона прервалась, чтобы сесть с Гарри, а Луна радостно помахала рукой, прежде чем присоединиться к Рейвенкло.

— Как дела? — спросил Гарри.

«На удивление хорошо. Ей близка эта тема, и она делает заметные успехи», — с энтузиазмом ответила Гермиона, накладывая себе ростбиф.

"Как замечательно?" — спросил Гарри вполголоса.

Слегка поморщившись, Гермиона ответила: «Не очень хорошо, но она, наверное, на год отстает от темпов, с которыми она движется».

"Действительно?" он спросил. Такой прогресс был, мягко говоря, впечатляющим.

— М-м-м, — ответила Гермиона, жуя зеленую фасоль.

— Так чему ты учишь Маленькую Луну? — спросил Фред.

«Окклюменция».

"Действительно?" — удивленно спросил Джордж. — Ты знаешь окклюменцию?

Гермиона в свою очередь удивилась: «Вы знаете, что такое окклюменция?»

Закатив глаза, Фред ответил: «Да. Мы близнецы Уизли. Мы изучали все способы, которыми нас могли бы поймать, когда наткнулись на легилименцию и окклюменцию в книге. Не смогли найти ничего более подробного, чем общий обзор. "

"Когда это было?" — спросил Гарри.

"Первый год."

"Почему я удивлен?" — риторически спрашивала себя Гермиона.

"Так?"

"И что?"

— Так ты будешь нас учить?

Гермиона вздохнула, прежде чем пожала плечами. «Конечно, но это должно быть после Нового года. Я завален проектом плюс обучение Луны. К тому времени все должно замедлиться».

Заметив руку Гарри, Гермиона нахмурилась. — Почему твоя палочка в твоей руке? — прошипела она.

"С-с-с-с-с!" — настаивал Джордж.

"О, нет. Вы, идиоты, развратили его, не так ли?"

«Первоначально это было для Снейпа, но когда он ушел, нам пришлось переключиться на нашу альтернативную цель».

"Кто?"

— А, — улыбнулся Джордж. — Он только что вошел в зал. Приглушенным шутливым тоном диктора: «Дамы и господа, Элвис сейчас в здании».

Медленно повернув голову, Гермиона увидела не кого иного, как Драко Малфоя, скачущего к столу Слизерина.

Она улыбнулась. «Я люблю вас, мальчики».

Боковым зрением она увидела, как Гарри сделал сложное движение запястьем. Прежде чем это началось, была пауза в сердцебиении.

Во-первых, мантии юного Малфоя начали колыхаться, впечатляюще изображая тот эффект, который, казалось, всегда производил Снейп, шагая по коридорам.

Затем одежда стала желтой.

Потом фиолетовый.

Потом розовый.

В этот момент блондин в ужасе уставился на свою мантию, и на его губах сложилась страшная фраза: «Мой отец…»

Внезапно над головой Малфоя ожили огненные буквы. Медленно вращаясь, чтобы все в зале могли их прочитать, они провозгласили: «НОВАЯ ЖИРНАЯ МУДА». Стрелка указывала вниз, на Малфоя, на случай, если более тусклые члены студенческого сообщества пропустят предмет заявления.

Все затаили дыхание, ожидая кульминации.

Антиаппарационные палаты Хогвартса известны во всем мире. Никто не может аппарировать на территорию школы или за ее пределы, независимо от магических навыков или уровня силы. Однако есть малоизвестный факт о подопечных. Запрещая аппарацию через обереги, можно аппарировать на короткие расстояния внутри оберегов. Скажем, с пятидесяти футов, что по совпадению было расстоянием до спрятанной посылки, которую Гарри заказал, а Близнецы приготовили как раз этим утром.

Древние руны могут быть смертельно скучной темой, но в руках настоящего мастера рун, такого как Римус Люпин, можно исследовать всевозможные интересные направления магии. Например, после того, как одновременное вырезание скандинавской руны Тера и египетской руны Ива заряжено, они могут вызвать аппарацию объекта к сопутствующим рунам, где бы они ни были вырезаны.

Также следует отметить, что руны не обязательно должны быть определенного размера. Их можно вырезать на нужном сланце, а затем уменьшить до размера песчинки, а затем посыпать волосы Драко Малфоя, пока один из них носит мантию-невидимку вашего отца.

Ремус стоял в упомянутом чулане, ожидая сигнала Гарри. Когда чары связи прозвучали ему на ухо «Сейчас», он пробормотал простое заклинание зарядки. Это заклинание, в свою очередь , зарядило Теру и Иву , вызвав принудительное появление содержимого 55-галлонной бочки со смазкой для акселей.

На голове Драко Малфоя.

К счастью, близнецы Уизли обработали смазку так, что ее нельзя было очистить магическими средствами.

Наступила ошеломленная тишина, прежде чем весь зал взорвался смехом.

.ооо.

К счастью, это были выходные Хогсмида. После того, как Гарри радостно помахал Филчу подписанным Сириусом бланком разрешения, он и Гермиона потопали по дороге к единственной полностью волшебной деревне в Британии. «Случайно» наткнувшись на Минерву возле «Трех метел», троица начала болтать о последней теме в «Трансфигурации», когда они направились по боковой улице, предположительно, чтобы пересечь деревню к Биндингу и Стежку, поставщикам редких книг.

Гарри быстро просканировал их окрестности магическим и визуальным образом. Когда все трое кивнули, раздался тройной хлоп-хлоп-хлоп , и они аппарировали прочь.

Они появились у главных ворот Роуэн-Хилл. Минерва не успела раньше времени, чтобы Гарри мог ввести ее в обереги, поэтому ее сопроводили на территорию. До дома было довольно далеко идти, по крайней мере, полмили. Гермиона и Минерва молчали, их мысли были заняты предстоящей встречей. Гарри что-то бормотал, время от времени тыкая палочкой в ​​Минерву, когда он вводил ее в обереги.

Завершающим росчерком он закончил. «Призрак, камин и портключ», — сказал он Минерве, имея в виду, что теперь ей разрешено путешествовать в поместье с помощью названных методов.

Ветер был порывистым, когда дул с залива Кардиган. Закутавшись в тяжелое шерстяное пальто, Гермиона подняла воротник, защищая от надоедливых сквозняков, которые, кажется, прячутся под курткой.

В конце концов, они подошли к парадным дверям, где их ждал Добби. Гарри пытался нанять мальчугана в качестве их осторожного посредника, но когда гиперактивный домовой эльф узнал о доме Гарри и Гермионы, он настоял на том, чтобы сблизиться с парой.

Вздохнув и смиренно потерев лицо, Гермиона уступила.

Добби поселился в Роуэн-Хилл, как одержимый демон. Все жилые помещения на первом этаже теперь были безупречны, а главная спальня снова пригодна для жизни. Когда Добби ушел с пальто Гарри и Гермионы, перекинув через руку плащ Минервы, Гарри сомневался, что когда-либо видел маленького мальчика более счастливым.

Направившись в главную гостиную, они обнаружили ожидающих их Сириуса, Ремуса и Тонкс. Бродяга и Лунатик молчали, а Тонкс явно нервничала. Она ерзала и скрещивала ноги взад-вперед. Зная, что Сириус был таким шумным человеком, Тонкс прекрасно понимала, что что-то не так, и ее двоюродному брату не суждено было быть таким подавленным.

Добби вернулся с чаем и печеньем, прежде чем снова выскочить.

После того, как Гермиона налила им всем, Гарри начал без предисловий. Повернувшись к Тонкс, он спросил: — Ремус тебе все рассказал?

Немного задумчиво, она ответила: «Он сказал мне, что у него есть знания о будущем, и это включает в себя нашу свадьбу с мальчиком». С легкой ухмылкой она добавила: «Я думаю, он просто пытался вытащить меня из трусиков».

Все коротко улыбнулись, но легкомыслие было вынужденным, и они быстро вернулись к делу. «Во-первых, я хочу, чтобы вы знали, что мы все хотим, чтобы вы были частью нашей семьи. Однако, если вы хотите узнать всю историю, мне понадобится Нерушимая клятва», — он указал на остальных, которые тихо сидели.

Трезво Тонкс обдумала вопрос, прежде чем спросить: «Почему я? Что такого важного, что тебе нужна клятва?»

Сириус ответил: «Это достаточно важно. Поверь мне, Дора, это достаточно важно». Ремус рассеянно кивнул, соглашаясь.

"Почему ты?" — спросила Гермиона в ответ. — Для начала, потому что Ремус попросил нас принять тебя в нашу семью. Тонкс повернулась к своему парню с широко раскрытыми глазами. Он мягко улыбнулся. Сириус закатил глаза, прежде чем сделать Гермионе жест «продолжай».

Посмеиваясь, Гермиона продолжила: — Кроме того, потому что… ну, большая часть этого — часть истории, но мы достаточно доверяем тебе, чтобы рассказать тебе.

«Но без Клятвы недостаточно», — закончила Тонкс как ни в чем не бывало.

«Это часть…»

— Да, да, это часть истории, я понимаю, — отмахнулась Тонкс. Придя к решению, она спросила: «Как именно будет сформулирована эта клятва?»

Они изложили слова, которые были идентичны Клятве, которую дал Ремус. Кивнув в знак согласия, она дала обет Гарри, связанному Гермионой.

«Изначально, чуть более чем через полтора года, Волан-де-Морт воскреснет. Через два с половиной года Сириус будет убит, а на следующий день — Дамблдор. Неделей позже Волан-де-Морт возьмет на себя управление Министерство. Вскоре после этого он возьмет под свой контроль всю Великобританию, и мир закрутится в дерьме все сужающимися кругами. Хогвартс будет снесен, лагеря смерти построены, чтобы оживить «Окончательное решение», но с магглорожденными и половиной кровь, заменяющая евреев», — прямо заявил Гарри.

Лицо Тонкс сначала было растерянным, но чем больше она обдумывала утверждения Гарри, тем бледнее становилась. Будучи метаморфом, это означало, что ее лицо было буквально белым к тому времени, когда для нее осозналось полное влияние будущего.

Не останавливаясь, она выбежала из комнаты, звуки рвоты последовали за ней. Через несколько минут она вернулась, немного пошатываясь, но с более ярким румянцем на лице. — Прости, — пробормотала она. «Многовато, чтобы принять все сразу».

— Мы все прекрасно понимаем. Лунатик плакал, как маленькая девочка, — поддразнил Гарри.

— Да пошел ты, — пробормотал Ремус. Тонкс улыбнулась этому взаимодействию, что и было намерением Гарри.

— Откуда? Откуда ты знаешь? — спросил аврор.

Гарри повернулся к Гермионе, которая начала: — У нас есть воспоминания о себе в двадцать семь лет…

К тому времени, как они с Гарри закончили свой рассказ, чай был заменен прекрасным односолодовым виски. «…и когда я пришла в себя, я была на уроке по уходу за магическими существами. Гарри стоял напротив, рядом с гиппогрифом. Он смотрел на меня с таким вниманием, на которое способен только мой муж». Гермиона взяла его за руку, нежно улыбаясь. — Мы… воссоединились, — что вызвало юмористическое фырканье Бродяги, — и разыскали Минерву, — продолжила Гермиона, не обращая внимания на мужчину-ребенка в углу.

Гарри изложил действия, которые они предприняли, чтобы предотвратить наступившее будущее. Поимка Петтигрю, тюремное заключение Снейпа и смертельный удар: «Сегодня, если я не ошибаюсь, мисс Скитер расскажет все о Барти Крауче и его своенравном сыне».

Нахмурившись, Гарри повернулся к Сириусу: — Ты сообщил Амелии Боунс, что статья выходит? Нам не нужно, чтобы Крауч бежал бегом.

Сириус обиженно посмотрел на своего крестника, театрально приложив руку к его груди. "Кто я?" Бросив подушку в Гарри, он добавил: «Конечно, я тебя надул. Отправил вчера утром».

Гарри кивнул, а Гермиона прижалась к его боку. Они работали день и ночь над процессом токенизации анимагов. Они чувствовали себя комфортно со стороной Трансфигурации, и у них обоих было по тринадцать жетонов. Минерва предложила пятнадцать в качестве твердого числа, так что накануне вечером они отправились гулять, так как было новолуние, надеясь найти лунных телят или любое другое чувствительное к Луне существо.

— Так каков план? — спросила Тонкс.

С полуулыбкой Гарри ответил: «Освободи Сириуса, убей Волдеморта и скажи остальным, чтобы они отвалили. Пока что мы отметили один пункт в нашем списке», — Лунатик, Бродяга, Гермиона и даже Минерва слегка улыбнулись в ответ на его шутку. Это стало стандартным ответом Гарри на любой вопрос, касающийся планирования.

Закатив глаза, Тонкс показала Гарри язык, прежде чем повторить: — Действительно, каков план борьбы с его Темным Властелином и его фанатами?

— Что ж, мы собираемся убить Волдеморта, — ответил Сириус. «Вообще-то этой чести удостоен Пронглет. У нас есть план, как разобраться со слизью, обитающей в Азкабане. Это действительно опасные шакалы».

Кивнув, Тонкс обдумала эту мысль, прежде чем спросить: — А как насчет всех остальных, кто не в тюрьме? Малфой, Макнейр и им подобные?

— У меня есть план для счастливой Люси, но остальное… не моя проблема, — небрежно ответил Сириус.

"Не твоя проблема?" — спросила Тонкс с оттенком возмущения в тоне.

«Да, Дора. Это не моя проблема. Это проблема правительства. Это проблема Департамента магического правопорядка». Он встал, выражение его лица стало громовым: «Мы единственные люди на планете, которые знают, что Малфой и их «собратья» — отбросы Пожирателей Смерти? Мы должным образом назначенные полицейские, чья работа заключается в задержании этих преступников? Мы закрываемся». понизить Крауча, Петтигрю и Снейпа, потому что они были неотъемлемой частью восхождения Волдеморта. Остальные - не наша проблема».

"Но…"

«Единственное, что позволяет злу процветать, это бездействие хороших людей, да?» — процитировал Ремус. Когда его девушка кивнула, он продолжил: «Мы что-то делаем. Мы работаем до конца, чтобы Волдеморт был уничтожен навсегда. Без него будущее, которое было, не будет реализовано. Подумай об этом». — взмолился Ремус.

Повернувшись в своем кресле лицом к ней, он предложил: — Все эти люди, сбежавшие из Азкабана, были там последние двенадцать лет и не делали ничего, кроме того, что были злыми уродами. Неприятными и так далее. были бунтарями. Пиявки, вот кто они. Правда в том, что они настолько ядовиты для любого роста общества, что именно поэтому их поведение преступно. Они - причина, по которой наше общество так отстало. Они - причина, по которой инновации умирают от удушения здесь, в Великобритании. Такие люди, как Люциус Малфой, давали взятки и использовали свое богатство или влияние, чтобы сделать общество еще более коррумпированным, чем когда-либо, но, в конце концов, они не собираются захватить мир. Вот что Волдеморт может сделать. Без него, они кучка жалких придурков».

Сириус долго смотрел на Ремуса, прежде чем расхохотаться. "Мой двоюродный брат, жалкий засранец!"

Гарри усмехнулся, а Гермиона улыбнулась при мысли о том, что Ремус назвал Беллатрикс Лестрейндж низкопробной задницей, и о реакции сумасшедшей.

"Но все эти люди могут умереть!" Тонкс возразила

— Суть проблемы не в Волдеморте, — объяснил Ремус. «Суть проблемы заключается в присущем фанатизме, безудержной коррупции и овечьем менталитете волшебной Британии. Им нужен революционер, такой как Ганди, Кинг или Христос, чтобы вывести их из этой проблемы».

Тонкс повернулась к Гарри, ее заключение было ясным. Если бы Мальчик-Который-Выжил занял позицию, он мог бы стать этим лидером.

— Насколько я понимаю, Волшебная Британия может пойти нахуй, — протянул Гарри.

Гермиона не подняла головы, а просто прижалась к мужу. Лицо Сириуса было каменным, а Ремус лишь согласно кивнул. Ни у кого из них не было причин любить свою страну, кроме ура-патриотической гордости. Все они многое потеряли от худших бесчинств своей родины.

Сириус потерял треть своей жизни из-за дементоров. После того, как его брат во всем, кроме крови, был убит из-за предательства другого, которому он доверял; его снова предали. По его стране. Предательство изменило жизнь и почти положило конец жизни.

Ремус потерял всякую возможность быть принятым обычными британцами, когда шестилетним мальчиком его укусил Фенрир Сивый. Он был самым порядочным человеком, какого большинство когда-либо знало, и тем не менее домохозяйки четыре раза забрасывали его камнями. Его трижды избили до крови. Последний раз, когда он проснулся весь в моче. То, что он не был диким, свидетельствовало о его человечности.

Гермиона была маглорождённой ведьмой, которая из-за своего происхождения никогда не работала ни в одной известной фирме, не говоря уже о Министерстве. Многие избегали ее еще до того, как на мир рухнули стены. После этого она была забыта остальными. В конце концов, ее жизнь закончилась в дерьмовой бакалейной лавке с банкой фасоли в руке. Никто, кроме мужа и родителей, не заботился о ней. Она была одной из многих.

Гарри дважды потерял всю свою жизнь. Первый раз это было, когда его поместили в агонию мучений в доме его родственников и забыли все, кто должен был присматривать за ним. Второй раз это было, когда его страна отказалась от его многочисленных жертв и героизма, чтобы отвернуться от него. Они позволили своему будущему разрушителю проявить силу, необходимую для того, чтобы заключить их гибель. Волдеморт уничтожил мир, каким они его знали. Тем не менее, большинство обычных магических британцев не хотели неудобств. Они не хотели верить, что их падение близко. Они не поверят тому, кто пролил кровь, убил и пострадал за них.

Все остальные знали историю Минервы, но они уважали ее молчание и позволяли ей рассказать ее самому новому члену семьи, когда она чувствовала, что пришло время. Она поймала мучительный взгляд Тонкс, когда та рассказала ей Правду.

«Вы попытаетесь раскрыть то, что должно оставаться скрытым, вы попытаетесь подстрекать людей учиться на прошлом и бунтовать, но они откажутся верить вам. Они не будут слушать вас… Вы будете владеть истиной, вы уже делают; но это правда сумасшедшего», - страсть Минервы была ощутима, когда она ругала общество и его приверженность обычаю. В целом поведение всех обществ было предосудительным, только стремившимся против нормы в периоды больших раздоров, в силу большой необходимости. Общество никогда не меняется, потому что оно должно измениться, оно меняется только тогда, когда ему слишком больно.

Тонкс опустила голову, признавая поражение. Кивнув, она признала: «Ты прав».

— Лучше бы я этого не делала, — прошептала Минерва.

.ооо.

Они поздно вернулись в школу, но в конце концов Минерва аппарировала обратно в Хогсмид с Поттерами. Ремус остался в Роуэн-Хилл, поскольку Тонкс хотела поговорить. Сириус остался с ними.

Все трое были эмоционально истощены, поэтому молчали, пока шли по дороге, ведущей к замку. Рассеянно помахав Минерве, Гарри взял Гермиону за руку, и они побрели вверх по лестнице в гриффиндорскую башню.

Повернув за угол, они обнаружили Фреда и Джорджа, прислонившихся к стене и явно небрежно убивающих время.

— Привет, ребята, — поздоровался Гарри, когда они с Гермионой прошли мимо рыжеволосых близнецов.

— У вас двоих есть минутка? — спросил Джордж.

"Мы измотаны, это быстро?"

Близнецы обменялись одним из своих «взглядов», прежде чем пожать плечами: «Может быть. Это зависит от вас двоих».

После этого загадочного ответа любопытство Гермионы возбудилось. "Комната Требований?" спросила она.

«Нет, слишком далеко». Треугольным постукиванием палочки по лицу статуи Глинды, Доброй Волшебницы Севера, все они вошли в потайную комнату позади нее, когда она отплыла в сторону.

К счастью, там был удобный диван, на который Гарри со вздохом опустился. Гермиона последовала за ним, уткнувшись носом в его бок.

— Итак, что же такого важного? — спросил Гарри, потирая глаза свободной рукой.

Самым серьезным тоном, который когда-либо слышали Гарри или Гермиона, Джордж спросил: — Как ты это сделал?

Гарри замер. Опустив руку, он уставился на Джорджа. Не вздрогнув, Гарри перевел взгляд на Фреда. Он тоже смотрел на пару «третьекурсников» с торжественным выражением лица.

"Как мы сделали что?" — спросила Гермиона, пытаясь быть небрежной.

"Путешествие во времени."

http://tl.rulate.ru/book/74330/2063489