Готовый перевод You Like Me, Not My Daughter?! / Ты любишь не мою дочь, а меня?!: Глава 5. Мать, дочь и парень

Радостный и смущающий поход в семейную ванную подошёл к концу и вот я отдыхал в комнате.

С ума не сошёл, но был очень близок.

Тело пылало, и голова была мутной.

Главная причина в том, что я долго в горячей воде просидел... Но и зрелище оказало не малую роль.

Было просто супер.

Аяко-сан в ванной просто незабываема.

Её лицо в горячей воде порозовело и было в разы сексуальнее... А формы под мокрым полотенцем были просто провокационными.

Несколько часов назад я увидел её в вызывающем купальнике и подумал, что больше мне жалеть не о чем, и смог увидеть что-то ещё более непристойное...

Понимаю, что смотреть нельзя было, но бороться с инстинктами я не мог и поглядывал на неё.

Эх... Она точно это заметила.

Вдруг возненавидела.

И ещё... То, что я показывать не хотел, она ведь не поняла о чем я.

Правда считала, что речь о моём заде.

А, блин, она меня точно возненавидела...

Выставил своё половое влечение.

— Ах. Что случилось, братик Таку?

Пока я размышлял с горящим лицом, вернулась Миу. Она заметила меня, подошла и села.

На лице была хитрая улыбка.

— Похоже ты устал.

— ... Интересно, из-за кого.

— А-ха-ха. Похоже было весело. Отлично я спродюссировала развратный моментик.

Она беззаботно смеялась, будто ничего плохого не сделала.

— Значит, встретились? Миг, когда ты увидел обнажённую маму, обладал разрушительной силой?

— ... Ну да.

Похоже Миу собиралась именно столкнуть нас.

Я вошёл в ванную, Аяко-сан вошла, мы встретились, и на этом всё.

Она даже не думала, что мы будем мыться вместе.

Раз так... Ни к чему рассказывать ей, что случилось. Всё же стыдно. Да и сложно говорить, как я там возбудился.

— Так, а куда мама пошла?

— Купить мне чего-нибудь попить.

— Хм, вот как.

— Послушай...

— Братик Таку, — проигнорировав меня, она заговорила. — Подними голову.

— Голову?

Озадаченный, я сделал это.

— Да, да... Немного выше. Ага, отлично.

Под мою голову... Скользнули ноги Миу.

Я оказался на её бёдрах.

— ... Ты что делаешь?

— М? На коленях позволяю полежать, — ехидно она смотрела на меня сверху.

— Это я понял. Мне интересно, зачем.

— Ну а почему бы и нет.

— ...

— Да не хмурься ты. Радоваться надо. Ты лежишь на коленях у настоящей старшеклассницы. Такое никакими деньгами не измерить.

— ... Я же говорил, что меня старшеклассницы не интересуют.

— Да. Говорил. Тебя могут обрадовать только мамины пухлые ножки.

— Не говори, что они пухлые...

Хотя у Аяко-сан бёдра... И правда пухленькие!

В голове всплыл образ вытянутых в горячей воде прекрасных ног.

Они не толстые, но и худыми их не назвать, прекрасные бёдра умеренной пышности. Я их едва касался, но до сих пор ощущаю их мягкость.

— ... Прости.

И вот.

Из моих грёз меня вернул в реальность голос Миу.

Голос перестал быть весёлым и стал грустным.

— Наверное, я слегка перестаралась.

— ... Ну ты, — я вздохнул. — Не извиняйся до того, как я злиться начну. Я так разозлиться не смогу.

— На это и расчёт.

— ...

— Шучу, прости. Просто чувствую себя виноватой.

— Не передо мной, а перед Аяко-сан извиняйся.

— Да, знаю.

Наступила тишина. Было тихо и так спокойно, что я упустил возможность слезть с её колен.

— Братик Таку, — над головой звучал голос Миу. — Ты помнишь... Обещание?

— Обещание?..

— Десять лет назад, нет, наверное всё же девять... — девушка подняла голову и посмотрела куда-то вдаль.

Она словно вспоминала счастливые времена.

— Мама из-за работы засела в комнате, мы делали всякие украшения из бисера... А я показала тебе свою картинку. Та, которую мама в рамку вставила, на ней ты и я. Помнишь?

— ... Помню... Забудешь такое, — ответил я.

Я не мог забыть.

Для меня это было одно из особенных незаменимых воспоминаний.

Однако признать это было стыдно, вот я и дал такой невнятный ответ.

— ... Вот как. Значит, помнишь.

Миу на миг запнулась, а потом радостно улыбнулась.

— Я думала, ты забыл такое давнее обещание.

— Я думал, что скорее ты забыла. Тебе же тогда всего шесть было?

— Так ведь шесть уже, конечно я помню.

Нечто важное... Она не забыла.

Мягко улыбнувшись, девушка убрала ноги.

— Всё, время лежания на коленях окончено, — отшутившись, Миу покинула комнату.

***

Выйдя, я закрыла дверь.

— ... Хи-хи.

А, плохо.

В итоге... Рассмеялась.

Такое довольное лицо никому нельзя показывать.

— Вот как... Так братик Таку помнит обещание.

Наше детское обещание.

Обещание жениться.

Обещание жениться, когда станет взрослым.

Со стороны это может показаться глупостью.

Глупость или каприз.

Детское обещание жениться не имеет под собой никакой силы. Скорее уж придерживаться данного слова и через десять лет... Это даже слишком.

Но.

Братик Таку помнил.

Помнит, что обещал жениться.

А значит... Мне и этого достаточно.

Большего я даже желать не могу.

Я не буду жалеть о том, чего не попробовала и всеми силами поддержу маму и братика Таку...

И.

Когда меня переполняет счастье, иногда, очень изредка я становлюсь беззащитной.

Потому...

— ... Миу?

Я не заметила.

Рядом со мной была мама, державшая спортивные напитки.

***

Когда я позвала стоявшую перед комнатой Миу, она удивилась.

— Мама...

— Ты чего, Миу? Стоишь здесь.

— Да просто... — смущённо она отвела взгляд.

— ... Эй, мама, — теперь точно ища что-то, она посмотрела на меня. — Можно... Спросить.

— А? Спросить что?

— ... М. Да ничего. Могу и не спрашивать, — слегка безразлично и со слабым облегчением ответила она. — Это напитки для братика Таку?

— Да, верно. Наверное, много набрала.

— Так неси скорее. Братик Таку там уставший.

— Интересно знать, из-за кого...

— Ну да. Прости.

Голос был весёлый, но Миу поклонилась.

— Я поняла, что неправильно было отправлять вас в ванную вместе.

— ... Извинилась как полагается, — я вздохнула. — Ладно. Н-ничего страшного не случилось. Для взрослой женщины вроде меня столкнуться с мужчиной в ванной не страшно.

— Хм, вот как.

— Лучше бы перед Таккуном извинилась.

— ... Он то же самое мне сказал, — озадаченно произнесла Миу.

— ... Слушай, Миу... Чего ты добиваешься? — спросила я.

Я стала совершенно серьёзной.

— Специально передо мной заигрываешь с Таккуном, постоянно провоцируешь меня... То, что в ванной было, ты будто издеваешься над нами... Я вообще не понимаю, о чём ты думаешь.

Слова лишись от сердца.

В нём было непонимание... И просьба о помощи.

Я устала от её бессвязных действий, а ещё испытывала вину.

Казалась себе жалкой, ведь я не понимаю чувств дочери.

— Миу... Прошу, расскажи, — я умоляла. — О чём ты думаешь? Чего добиваешься?

— ... Не понимаешь.

Ответ был... Холодным и небрежным.

А ещё слова звучали озадаченно и расстроенно.

— Ты ничего не понимаешь, мама.

Чистые глаза Миу были направлены на меня.

Холодные и слегка разочарованные.

— Н-не понимаю... Потому и спрашиваю. Мама не бог, я не пойму, пока ты мне всё не расскажешь.

— Да нет... М, а, ну тебя, — обронила она и протянула руку к моему пакету. — Не хочу я путешествие портить. Продолжим, когда вернёмся.

«Я возьму», — добавила она.

Взяла из пакета спортивный напиток и удалилась.

— Миу...

Я так и осталась стоять.

Бросала молчаливые вопросы ей в спину.

Миу.

Чего же ты хочешь?

Почему не рассказываешь мне о своих чувствах?

И...

... Вот как... Так братик Таку помнит обещание.

На самом деле... Я слышала это.

То, что проговорила Миу, стоя перед дверью.

Тогда она выглядела такой счастливой. Это была не специально состроенная улыбка, она счастливо улыбалась от всего сердца.

Когда я увидела её... Я вообще перестала понимать.

Эй, Миу.

О чём ты думаешь?

Не понимаю... Что я не понимаю?

Что это было за обещание, которое она дала с Таккуном?

Потом... Всё было как обычно.

Когда вернулась в номер, Миу как и обычно была весёлой, и я старалась вести себя привычно.

Включив телевизор, мы весело болтали до вечера.

И вот уже было одиннадцать вечера.

Пора уж ложиться... Но перед этим надо было решить один важный вопрос.

И это... Кто и где будет спать.

— Эй, братик Таку, давай ляжем на одном футоне? — хитро улыбнулась Миу, выложив футоны в ряд. На лице Таккуна появилась озадаченность.

— Вот уж не надо.

— А, да ладно тебе. Раньше же так спали.

— Сколько лет с тех пор прошло?

— Миу. А ну прекрати. Мама не разрешает.

— Хм. Тебя это не касается. Можешь одна в углу спать.

— Неизвестно, что ты можешь выкинуть, потому будешь спать рядом со мной. А я лягу между тобой и Таккуном.

— То есть... Чтобы забраться под футон Таккуна.

— Что?.. Я такого не сделаю!

Мы начали спорить, и в итоге было решено, что Таккун будет в центре. Ну, так лучше всего.

Мы приготовились ко сну и выключили свет.

Вначале Миу стала пытаться пролезть к Таккуну, но только первые пять минут.

В тёмной комнате стало тихо.

Никто не разговаривал.

Они оба уже заснули.

А я... Никак не могла.

Нервничала, потому что рядом Таккун, но и ещё кое-что волновало меня.

Миу.

О чём думает моя дочь?.. Об этом я думала под одеялом.

Перед ними я вела себя как обычно, но в голове была целая куча мыслей.

Голова от них прямо разрывалась.

— ...

Заснуть я не могла и тихо поднялась. А потом бесшумно покинула комнату.

Я шла по тёмному коридору одна.

Я шла, полагаясь на слабый свет, когда моё внимание привлеки огни торгового аппарата.

Я купила чай без кофеина, прислонилась спиной к стене и стала пить.

На противоположной стороне было окно.

Через него было видно, что на улице.

По ту сторону был вечер и в небе сияли звёзды.

Свет далёкий и прекрасных звёзд завладел моим вниманием... И тут.

— Аяко-сан, — меня позвали.

Я обернулась и увидела, как ко мне подходит Таккун.

Слегка взволнованно он смотрел на меня.

— Таккун...

— Что-то случилось, раз ты в такое время решила выйти?

— ... Просто не спится. Тебе тоже, Таккун? А... Прости, неужели это я тебя разбудила?

— Нет, мне тоже не спалось. Я понял, что ты вышла, и последовал за тобой.

Значит Таккун тоже не мог заснуть.

— Прямо как ребёнок, никак в путешествии не спится.

— Точно.

Я отшутилась, и Таккун усмехнулся. А потом посмотрел на вечернее небо за окном.

Я проследила за его взглядом и тоже посмотрела на улицу.

— Сегодня звёзды такие красивые.

— Точно. И в ванной тоже красивыми были...

— В ванной...

— Да, в уличной ванне вид просто замечательный... — говорила я, и тут на меня накатил стыд.

Ува, блин!

Чего я сама про совместное купание заговорила?!

Таккун покраснел, ему было неловко. Вспоминал купание. И я тоже вспоминала... Так стыдно, что умереть хочется. Что я за самоубийца такая?

Стало неловко.

— Это... Аяко-сан, — заговорил Таккун. — Ты какая-то задумчивая была... Всё в порядке?

— ... Я правда так выглядела?

— Ну да, — неуверенно, но он всё же сказал это.

Помолчав, я не выдержала и вздохнула.

— ... Да. Меня кое-что волнует...

— Неужели... Миу?

— У. Это так очевидно.

— Очевидно, достаточно посмотреть на неё.

Он скривился.

Похоже вспоминал внезапные перемены в Миу.

— ... Если честно, мы недавно поссорились немного.

— Поссорились?..

— А, но ничего серьёзного. Это даже настоящей ссорой назвать сложно... Скорее уж во взглядах не сошлись.

Не сошлись во взглядах.

Я смотрю на дочь, она смотрит на меня, и вроде должны видеть друг друга, но глаза не встречаются, а слова хоть и доходят, но как-то иначе, я испытывала странное чувство отчуждённости.

— Я не понимаю, о чём думает Миу... Я попросила её обо всём рассказать... Такое случилось впервые, потому я была в замешательстве.

Не понимаю.

Не понимаю, что испытывает Миу.

Я набралась храбрости и спросила, а она отказалась говорить.

Оиномори-сан сказала, что это вполне нормально, но я не могу быть такой оптимисткой.

— ... Если бы.

Мои мысли постепенно становились более мрачными.

Я начала думать, что ничего не могу.

— Если бы я была её настоящей мамой... Возможно у меня бы всё получилось.

Будь я её родным родителем.

Если бы мы были связаны кровью.

Если бы я была почившей сестрой.

Возможно я бы смогла понять дочь.

А если бы не смогла, то не испытывала бы такой тревоги и была бы куда спокойнее.

— Будь мы родными матерью и дочерью...

— ... Аяко-сан, — решительный голос пробился до моего сердца, затягиваемого тьмой.

Я подняла голову... И увидела серьёзные глаза Таккуна.

— Даже если ты шутишь, я разозлюсь.

— А...

— Аяко-сан... Ты и так её самая настоящая мать, — Таккун говорил от всего сердца. — Все эти десять лет ты была рядом с Миу, любила и растила её... Если эти чувства не настоящие, то что настоящее?

— ...

— Уверен, Миу думает так же. Потому... Я не прощу того, кто скажет, что Аяко-сан ей не настоящая мать. Даже если... Это будешь ты сама.

— Таккун...

За его тихим гневом скрывалась невероятная доброта... Этот суровый взгляд согрел мою грудь.

Сердце стало биться быстрее, но стало так спокойно... Меня окутало необычайное умиротворение.

— ... Вот как. Прости, такие жалкие вещи говорю.

Какая же я жалкая.

Просто безосновательно жалуюсь. Думаю о том, что было бы, если бы я была её настоящей матерью... Я просто сбегаю, думая об этом.

— ... И ты прости. Что-то я излишне лезть со своим мнением стал.

— Что ты. Спасибо, Таккун. Благодаря тебе мне немного полегчало, — улыбнулась я. — Странно... Слова Таккуна... Проникли прямо ко мне в грудь.

Они отразились в моём сердце глубже, чем слова кого-либо ещё.

Это странно... Но теперь я немного понимаю.

Это из-за того, что Таккун по-настоящему любит меня.

Переполняющие его чувства в словах проникли в моё сердце...

— Всё же Таккун... Для меня особенный.

— ... В каком смысле? — разволновался он и смотрел на меня с надеждой.

А я с запозданием поняла, что ляпнула не пойми что.

— Э... А, нет, это... Особенный не в странном смысле! К-как бы сказать... — я оправдывалась как могла. — Всё же... Мы очень давно знаем друг друга. Раньше ты присматривал за мной, и я могу доверять твоим словам, наверное в этом...

— ... Не только «раньше».

Пока я оправдывалась, он шагнул навстречу мне.

И.

Его руки... Оказались на моих плечах.

— А?..

Сердце подпрыгнуло.

Большие мужские руки.

Но они нежно держали меня и слегка дрожали.

Едва освещаемый коридор...

Глаза, которые смотрели прямо на меня.

В них были напряжение и беспокойство, но ещё сильнее страсть и решимость.

— Аяко-сан, если ты разрешишь, то и впредь... Я бы хотел быть с тобой. Всегда...

— Таккун...

Меня точно затягивало в его решительные глаза. От слов сердце будто таяло, в голове было опьянение.

— Аяко-сан...

Он сжал руки сильнее и притянул меня.

Я уже не могла сопротивляться.

Дальше всё зависит от него.

«...»

Молча мы смотрели друг на друга. Секунда, две, три... Миг длился вечность, время вокруг нас текло иначе. Мы ничего не говорили, но понимали мысли друг друга.

Здесь никого.

На нас смотрит лишь вечернее летнее небо.

В таком случае... Можно было отбросить благопристойность и оправдания и отдаться парню передо мной.

Лицо Таккуна становилось всё ближе.

Не думая сопротивляться, я прикрыла глаза...

Шлёп, шлёп.

И тут по коридору стали разноситься шаги.

Мы тут же отошли друг от друга.

К нам шла... Незнакомая пара лет сорока. Такие же постояльцы как и мы. Тихо разговаривая, они прошли мимо нас.

Задержав дыхание, мы ждали, когда они уйдут.

Сердце... Стучало просто пугающе быстро.

А в голове резко прояснилось.

— ... М.

Стоп. Погоди-ка.

Что... Я только что сделать пыталась?!

Думала позволить это Таккуну?!

П-плохо, плохо!.. В том, что было, вообще ничего хорошего... Всё случилось слишком естественно, вот я и поддалась моменту. Я точно была пьяна. Подумала «будь что будет»!..

Что это? Что это было?!

Магия поездки какая-то?!

— ... Аяко-сан.

— Д-да?

Я вздрогнула и обернулась, и увидела, что вся страсть в его глазах пугающим образом улетучилась.

Неловко и неуверенно Таккун заговорил:

— Уже поздно, давай возвращаться.

— ... Давай, — бессильно кивнула я.

Вдвоём мы пошли в наш номер.

Я испытала облегчение... Но между тем и что-то вроде разочарования.

Тревоги поутихли, но теперь я не могла заснуть уже по другой причине.

http://tl.rulate.ru/book/71226/1989880