Готовый перевод SUMMONER's / Призыватель: Глава 20

Я не собирался говорить эту последнюю часть, особенно посреди арены, когда все смотрели, но в пылу момента я не мог удержаться. Тем не менее, это возымело хотя бы часть ожидаемого мною эффекта, потому что Ниа замерла подо мной вместе с большей частью толпы. Даже майор, казалось, больше сосредоточился на этой новой драме, чем на остановке матча, как он должен был.

Румянец Наи распространился, и воздух казался густым и тяжелым для этих нескольких дюймов между нами. Я практически чувствовал тепло ее тела под своим, прежде чем она, наконец, отвела взгляд, как будто больше не могла смотреть мне в глаза.

— Я сдаюсь, — выдохнула она, постукивая по моему бедру зажатой правой рукой.

Я отпустил ее немедленно. Она прижалась ко мне и втянула воздух, но в остальном она была в порядке. Я попытался мягко оттолкнуть ее от себя, но она вздрогнула и отпрыгнула, явно рассерженная. Я проигнорировал это и поднялся на ноги, хотя все болело. Мои ребра болели, а лодыжка пульсировала. Не было ощущения переломов костей или каких-либо серьезных травм, но мне все равно придется посетить лазарет.

Но все это не имело значения, потому что я превзошел Нию Кенефик и был на вершине гребаного мира.

Майор рассмеялся и позвонил в колокольчик. «Победитель боя, Грифф. Отличный бой, вы оба.

Ная вскочила на ноги и захромала прочь. Я не винил ее. Я знал, что она не сердилась на меня, на самом деле. В конце концов, она была Кенефик, и ничего, кроме абсолютной победы, чего-либо, кроме совершенства, было недостаточно. Другие ученики обошли ее стороной, когда она ушла с ринга, но проигнорировали ее, вместо этого засыпав меня аплодисментами и поздравлениями. Лейла обвила меня руками и крепко обняла, а Брейден обнял меня за плечи мускулистой рукой. Люди, которые раньше почти не смотрели на меня, улыбались и пели мне хвалу. Гавейн по-прежнему оставался злым и ревнивым ублюдком, но это было уже не исправить.

Я был утвержден, и это было совершенно потрясающе.

***

Арвин снова уехала на другую миссию, так что именно Мериден подлатала меня в лазарете. Она заявила, что мои ребра были в синяках, может быть, немного треснуты, но ничего не сломано. Это было свидетельством ее мастерства, что Ния могла сделать это, даже когда я ее прижал, но, кроме ребер, я был в порядке. Она дала мне резкое зеленое зелье, которое пахло горелыми костями и серой и имело почти такой же неприятный вкус, как кипящая горячая грязь. Это было больно, и это было хуже, чем зелье маны, которое я принял.

— Это лечащее зелье, — сказала она с суровым видом, когда мое лицо исказилось от отвращения. – За несколько дней вылечу твои кости.

«На вкус как дерьмо слепого двуногого кота, из чего это сделано?»

Она посмотрела на меня долгим взглядом, глаза ее забавлялись, а улыбка была мягкой. «Хорошо, я уверена, что за этим высказыванием стоит история, но, может быть, раскажешь позже. Это, мой дорогой ученик, сделано из перемолотых костей чертенка и вареной печени мини-василиска.

Я допил оставшуюся часть, все мое тело протестовало, когда горячая смесь впивалась мне в горло. «Кто на этой земле додумался сложить эти ингредиенты вместе?»

Мериден пожал плечами. «Наука полна таких, казалось бы, случайных элементов. Вероятно, это было случайное открытие».

— Мне повезло, — ответил я, и пот выступил у меня на голове. От всего зелья мне стало жарко.

Она усмехнулась. «Что целебные зелья и ужасны на вкус?Кто знает? Многие вещи, которые хороши для людей, могут быть довольно неприятными, так или иначе. Это только кажется, что это универсальная истина. Воспринимайте это как урок преодоления невзгод. Это неприятно, но это сделает тебя лучше и сильнее».

Я выдавил улыбку. — Вы такая мудрая.

"Я стараюсь." Она повернулась и нашла маленький пузырек с маленькими красными таблетками. Она передала их мне. «Это обезболивающие. У вас будет некоторый дискомфорт в течение нескольких дней, иногда сопровождающийся очень острыми болями, когда кости срастаются. Принимайте по две штуки за завтраком и ужином. Зелье должно подействовать до того, как у вас закончатся таблетки, но если вы все еще чувствуете дискомфорт после того, как закончились, вернитесь ко мне. Понятно?"

Я кивнул. "Да, мэм. Спасибо."

Она улыбнулась, ее пухлые щеки порозовели. "Всегда пожалуйста. А теперь иди ужинать».

— О, несомненно. Я повернулся, чтобы уйти, но затем повернулся обратно.

«Кстати, как Ния? Надеюсь, я не сильно ей навредил.

Лицо Мериден скривилось в замешательстве. «Ниа Кенефик? Сегодня она не пришла».

Я выругался. Эта упрямая, упрямая девушка. Я поблагодарил Мериден и решительно вышел из лазарета. После того, как я быстро привел себя в порядок и переоделся, я присоединился к своим друзьям и остальным ученикам в столовой. Как бы я ни опоздал, когда я получил свою еду, в очереди никого не было.

Лейла и Брейден были не единственными, кто хотел засыпать меня вопросами и похвалами за мою победу над Нией. Там был Фолли, полный улыбок и ободрения, а также его девушка Вара Треоре, земная элементаль, которая была классом выше нашего. Она широко улыбнулась, ее зубы сверкнули на смуглой коричневой коже. Были и другие, из моего класса и не только, и я поблагодарил их всех и сделал теплый вид. Я действительно ценил внимание и уважение, но мои мысли были отвлечены заботой о Ние.

Пока обед шел, я ни разу не заметил, как вошла Ниа. Значит, она не пошла ни в лазарет, ни на ужин. Где же она была?

Как только все вышли из столовой, я пошел в библиотеку. Я хотел учиться и работать, может быть, почитать какие-нибудь книги. Лейла и Брейден попрощались со мной. Брейден выглядел измученным и, вероятно, уже спал, когда я вернулся в комнату. У Лейлы был мрачный вид, озорной и злой. Я был уверен, что этой ночью она посеет хаос. Эта мысль заставила меня улыбнуться.

Я часами просиживал в библиотеке, поглощенный текстами и своей работой.

Мысли о Ние или о моем триумфе испарились, пока я работал. Все, о чем я думал тогда, было улучшение моего ума. Сегодня у меня была физическая победа, но мне нужно было выиграть и на занятиях.

Мои глаза были тяжелыми, когда я, наконец, решил вернуться. В библиотеке никого не осталось, по крайней мере, насколько я мог судить. Она действительно охватывал почти всю территорию, так что я был уверен, что несколько человек спрятались в каком-нибудь дальнем углу, но никого не было в центральной комнате, где библиотекарь сидела на своем большом столе. Мысли о лабиринте полок, извивающихся в темноте под зданием, заставили меня подумать об Арвин и о том, как мы провели там время. Я улыбнулся. Мне нужно было увидеть ее снова в ближайшее время.

Когда я вышел из здания на прохладный ночной воздух, я обнаружил луну высоко в небе, почти в зените, так что, должно быть, была почти полночь. Прошло больше времени, чем я думал, поэтому я ускорил шаг. Я срезал путь по узкому восточному коридору с высокими стенами и узкими щелями, сквозь которые с одной стороны струился лунный свет.

Проходя через него, я услышал впереди себя тяжелое дыхание. Я замедлился до ползания и подкрался к ближайшему отверстию, чтобы выглянуть из-за колонны, ведущей в небольшой внутренний двор. Подстриженные кусты и покрытый розами терновник с небольшими буковыми деревьями по углам окружали небольшой клочок травы, составлявший эту поляну. Посреди него, залитая лунным светом, стояла Ниа.

На ней была та же одежда, что и несколько часов назад во время тренировки: свободные коричневые брюки, плотно сужающиеся к икрам там, где они были заправлены в сапоги, и узкая рубашка без рукавов, обнажавшая ее худые руки, покрытые блестящим потом. Ее дыхание было изможденным, а лицо исказилось от боли и дискомфорта.

Было видно, что она все еще тренируется. Ниа боксировала с тенью, пробуя джебы и хуки, уклоняясь и уклоняясь. Это было смешно. Она часами тренировалась, потому что я ее обыграл. Я понял, она была Кенефик, и проиграш был унижением для нее, но были пределы. Ей не нужно было пропускать приемы пищи и лечение.

— Кенефик, — грубо сказал я, выходя из-под покрова тьмы в лунный свет двора. Она стояла ко мне спиной, но я видел, как от моих внезапных слов по ее спине пробежала заметная дрожь, но она не ответила мне. Ниа просто продолжала практиковать свои удары. Я нахмурился.

— Ниа, — я попытался снова. Игнорит до сих пор. Чем ближе я подходил, тем очевиднее становилась ее боль. Каждые несколько ударов она вздрагивала и клала руку себе на горло или на колено, которое я ударил, и шипела от боли каждый раз, когда наносила удар. Я не ударил ее слишком сильно, но шея — слабое место, и она заставила меня сильно надавить на этот удушающий прием в конце. Мой хмурый взгляд превратился в хмурый взгляд. «Ния!» — повторил я, громче и злее.

Она повернулась ко мне, ее лицо тоже пылало гневом. "Что?" — спросила она в задыхающейся ярости. Ее кожа блестела в лунном свете.

Я медленно подошел к ней, подняв руки в знак капитуляции. Руки ее были сжаты в кулаки и дрожали, слегка приподнявшись. Я потянулся к ним. Удивительно, но она не вздрогнула, когда я обхватил руками ее дрожащие запястья и прижал их к бокам. Ее грудь быстро вздымалась с каждым вздохом, ее сердце колотилось так громко, что я мог его слышать. Ниа закипела, ее щеки покраснели, но она не смотрела на меня, не совсем. Она не злилась на меня.

— Эй, — сказал я низким и спокойным голосом. "Все в порядке. Ты можете перестать драться».

Ее глаза вдруг встретились с моими. Казалось, она поняла, что я прикасаюсь к ней. Она вырвала свои руки из моих и отступила назад.

— Нет, я не могу, — закричала она, и ее голос чуть-чуть дрогнул. «Кенефики никогда не перестают драться. Вся наша жизнь - борьба. Мы не можем сдаться, мы не можем проиграть. Поражение — это неудача, а неудача — это смерть».

Вот это да. Я скрестил руки на груди и нахмурился. Эти слова не принадлежали ей. Это была доктрина, которую привила ей ее семья, это было очевидно. Это было непроизвольно, как рефлекс. Я бы сказал, что ей промыли мозги, но ее чувства не обязательно были негативными, и все же ей нужно было смотреть на вещи за пределами ее предполагаемых семейных обязательств.

«Это бред», — был мой ответ.

Ее брови нахмурились и нахмурились. "Прости что?"

— Ты меня слышала, — вызывающе сказал я, уперев руки в бока.

— Почему ты считаешь, что имеешь право говорить на эту тему? — спросила она, сверля меня взглядом.

— Перестань быть такой упрямой, — рявкнул я. «Ты проиграла не только потому, что я победил тебя. Будет ли провалом, если директор победит тебя на дуэли или если майор сразит тебя на арене? Нет, потому что они обладают превосходными навыками. Проиграть кому-то лучше тебя — это не провал. Это дает тебе цель, к которой нужно стремиться».

«Я знаю, я пытаюсь сделать это прямо сейчас», — сказала она.

«Я не расстроен тем, что ты тренируешься, я беспокоюсь, потому что тебе явно больно, ты не ела и не отдыхала. У тебя есть пределы, и тебе не нужно так напрягаться из-за меня». Я вздохнул. «Я знаю, ты думаешь, что все проблемы мира лежат на твоих плечах, но не заходи слишком далеко».

"Да, но-"

Я приложил палец к ее губам, чтобы заставить ее замолчать. Она была слишком удивлена, чтобы даже отреагировать на это. — Ты сама по себе, Ниа, — мягко сказал я. «Ты должна блокировать давление, быть магом, которым ты можешь быть для себя, а не для них. Спасение мира, спасение человечества придет вместе с этим. И неудача — это не плохо. Неудачи и ошибки — это то, как мы растем и становимся лучше».

Моя рука отпала. Мы долго смотрели друг на друга. Ее гнев угас, кулаки разжались. Она перевела взгляд на свои ноги, ее губы задрожали и сложились в печальную гримасу.

— Просто так тяжело нести это бремя, — сказала она с заминкой в голосе. Я никогда не слышал, чтобы она звучала так… уязвимо.

Я положил руку ей на плечо и сжал его. — Тебе не обязательно делать это одной, Ния. Все в этой школе твои союзники. Ты символ надежды, конечно, но ты не будешь сражаться с монстрами в одиночку. Рядом с тобой будут друзья».

Ния ухмыльнулась. «Союзники, да? У меня никогда раньше не было друзей. Это всегда была семья и долг. Любой, кто подходил ко мне слишком близко, пугался».

Я скрестил руки. — Ты видишь, что меня нелегко напугать.

Ее губы изогнулись в улыбке. "Я заметила."

«Так будь моим другом, Ниа Кенефик», — сказал я с широкой и нахальной улыбкой, протягивая ей руку для пожатия.

Она долго смотрела на это. Затем она закатила глаза и неохотно встряхнула его. «Хорошо, но не жди, что я вдруг стану с тобой дружить и всегда буду улыбаться, как ты и твои друзья-призыватели».

Я усмехнулся. — Я бы и не мечтал заставить тебя так себя вести.

— Хорошо, — твердо ответила она. Она отступила назад, а затем вздрогнула.

— Я причинил тебе боль в нашей ссоре? — спросила я с явным беспокойством в голосе. — Тебе следует пойти в лазарет.

Она отмахнулась. "Нет. У меня все нормально."

Я покачал головой. — Ты излишне упряма. Я порылся в карманах и вытащил пузырек с обезболивающим, который дала мне Мериден. Я положил пару из них на ладонь и протянул ей. "Здесь. Мериден дал мне эти обезболивающие. Не смей говорить нет, Кенефик.

Она фыркнула и взяла их. Не дожидаясь воды, она бросила их в рот и проглотила всухую. "Спасибо."

«Не упоминай об этом». Я вернул флакон в карманы. «О, и если ты хочешь, чтобы я дал тебе несколько советов о том, как я сражаюсь, или просто нужен кто-то, с кем можно поспарринговать наедине, дайте мне знать».

Ная улыбнулась, ее губы сладко изогнулись, и мое сердце затрепетало. Она была великолепна. "Хорошо."

"Превосходно. Я с нетерпением жду возможности научить тебя, мой ученик».

Она закатила глаза и фыркнула. «Хорошо, идиот. А теперь иди в свою комнату.

Я широко улыбнулась и начала уходить. — крикнул я через плечо. — Ты тоже ложись спать, Ная. Уже полночь, а от тебя плохо пахнет.

— Если ты скажешь еще хоть слово… — Ее голос затих, когда она позвала меня вдогонку.

— Да, да, ты меня убьешь. Я знаю, Кенефик. Спокойной ночи." Я помахал и улыбнулся, когда услышал ее фырканье позади меня. Может быть, она убьет меня, но я умру, зная, что сделал холодную и суровую Нию Кенефик своим другом.

http://tl.rulate.ru/book/70939/1919726