Готовый перевод Plucking Strings / Щипковые струны: Глава 14

Две тысячи триста сорок семь - именно столько человек сидело в тот день на трибунах арены Конохи. Именно столько людей смотрели, застыв на месте, как изо рта наследника клана Хъюга вылетает кровавая дуга. Именно столько людей смотрели, не в силах отвести взгляд, как Хъюга Неджи, двоюродный брат наследника клана, пытался жестоко убить Хъюгу Хинату.

Попытка удалась.

Почти сразу же на пол арены опустились три джоунина, включая проктора, и все они сдерживали Неджи, прежде чем он смог нанести действительно смертельный удар. Вызвали медиков, Хинату унесли, и по трибунам пронесся тихий вздох облегчения. Они были свидетелями хорошего выступления, и неожиданный результат потряс всех. Восьмая команда жаждала крови Неджи, различные шиноби пытались разобраться в мотивах, а некоторые гражданские старались не позеленеть при виде того, что кто-то чуть не умер. Клан Хъюга молча наблюдал за происходящим, их идеальные маски не выдавали ничего, даже когда они молча рыдали.

А Наруто? Он с любопытством наблюдал за тем, как мальчик пытается убить своего кузена, светлые брови слегка приподнялись под капюшоном. Семья всегда была чуждой концепцией для молодого кукловода, и, будучи чужаком в этой парадигме, он имел довольно уникальную точку зрения. В большинстве случаев она была апатичной, в других случаях он чувствовал лишь легкое веселье; но в этот раз? Да, в нем была холодная отстраненность, которую он часто демонстрировал, но, возможно, что-то более глубокое.

Раздражение... да, он внезапно почувствовал себя раздраженным, его глаза сузились, отражая это, а его хватка на перилах ложи конкурентов слегка сжалась. Он не мог понять, почему, ведь Хината была всего лишь инструментом, верно? Она была шахматной фигурой, полезной, когда она была нужна, и постепенно эта необходимость уменьшалась по мере того, как Наруто все лучше понимал свою сеть и то, как она управлялась. Скоро он станет независимым, и у него будет постоянный поток надежной информации, с которой он сможет справляться сам; Хината сейчас была неважным игроком.

Так почему же он смотрел на Неджи, когда подростка уводили с арены?

"Наруто-кун?" тихо начала Хината во время одного из перерывов между тренировками. Вышеупомянутый блондин поднял полуприкрытые глаза, в его руке была маленькая фляжка с водой, и он оглядел синеволосую девушку.

"Да?" пробормотал он, голос слегка приглушала фляга во рту. Кейн отдыхал в нескольких футах от него, прислонившись к дереву и подтянув ногу к груди. Случайный наблюдатель мог бы принять его за девушку, которая просто дремлет на тихой полянке с друзьями. Хината по-прежнему неоднозначно относилась к кукле: ее пугал ее внешний вид и сходство с человеком, но в то же время она была тронута тем, что именно эту куклу использовал Наруто, чтобы помочь ей. Кейн помогал ей стать сильнее, потому что Наруто так захотел.

"Почему ты помогаешь мне?" спросила она внезапно, ее голос оставался тихим, пока она смотрела вниз на траву; ее израненное, ноющее тело не позволяло ей делать ничего другого. Наруто просто моргнул; его капюшон был опущен, открывая взору голубые глаза, слегка затуманенные грязными волосами, влажными от пота. Они тренировались большую часть дня.

"Что ты имеешь в виду?" Он обезоруживающе улыбнулся; он никогда не мог опустить свою эмоциональную маску рядом с Хинатой, так как никогда не мог быть уверен, активировано ли у нее ее доудзюцу. Одно это было гораздо более утомительным, чем все тренировки, которые они проводили. Наруто мог управлять марионеткой часами напролет, не чувствуя особого напряжения.

"Ну..." Пальцы Хинаты поднялись перед ней так, что Наруто понял, что она замкнулась в себе, и нервно постукивали друг о друга.

"Хината, ты оказала мне большую услугу, помогая мне с этим проектом, хотя и не должна была; я возвращаю тебе должок. Так поступают друзья, верно?" Блондин даже не был уверен, откуда взялись эти слова, они просто вырвались наружу; это было безобидно, верно? Хината выглядела немного ошеломленной, но, несмотря на усталость, она подняла голову и увидела, что Наруто улыбается ей. Если бы она не была такой уставшей, то, возможно, заметила бы, что улыбка не достигла его глаз.

"Друзья?" робко спросила она, как бы пробуя слово на вкус, и лишь получила ободряющий кивок от молодого кукловода, когда он поднялся на ноги.

"Конечно, мы же друзья, верно?" спросил он, когда перед девушкой внезапно появилась рука. Она мгновение смотрела на нее, как на какую-то инопланетную форму жизни, затем робко улыбнулась и приняла ее. Пока ее тянули вверх, она не могла не думать о том, насколько гладкой была рука Наруто, и, как ни странно, холодной. Она чуть не вскрикнула от испуга, когда вместо заботливых голубых глаз на нее посмотрели остекленевшие черные глаза Кейна. Она даже не заметила, как Наруто заменил себя.

"Никогда не теряй бдительности, Хината!" воскликнул Наруто из какого-то неопознаваемого места, его смех раздался эхом в такт воплям Хинаты, когда в ее организм было введено еще больше парализующего токсина.

Он нахмурился, когда случайное воспоминание всплыло на поверхность его сознания; все это было просто игрой, не так ли? Простое применение социальных тенденций, которые он наблюдал и воспроизводил, чтобы добиться желаемого результата. Такие слова, как "дружба", были не более чем ярлыками, используемыми для описания взаимовыгодных отношений. Мог ли он в какой-то момент своего притворства допустить, чтобы в игру вступили настоящие чувства? Это было бы очень не по-шиноби, если бы это было правдой. Пока он размышлял над этим, он едва заметил, что арена под ним очистилась.

"Эй, притворщик!" От размышлений его оторвал знакомый голос, еще один источник раздражения, поселившийся в его мыслях за последний месяц. "Мы поднялись, Гаки, пора показать тебе, как работает настоящий кукловод". Канкуро ухмылялся, перепрыгивая через перила вниз на арену. Наруто сузил глаза, но не стал отвечать на колкость. Очевидно, в последнее время он был слишком эмоционально настроен. Сейчас он намеревался покончить с этим. Он решил воспользоваться лестницей, идя в спокойном темпе, который наверняка заставит его оппонента подождать некоторое время.

Когда он проходил мимо рыжеволосого мальчика, который не слишком терпеливо ждал начала своего поединка, Наруто не мог унять дрожь, пробежавшую по его позвоночнику. Ино еще не появилась, вероятно, все еще оправившись от того, что произошло в предварительном поединке. Если бы она была умна, она бы вообще не пришла. К сожалению, это также означало, что если он выиграет этот матч, то следующим его противником станет Гаара. Неподдельный страх, словно ледяные пальцы, схватившие его сердце, прокладывал себе путь в его организм. Но с каждым шагом его постепенно сменял тревожный азарт.

Ничто не говорило о том, что он не может получить от всего этого удовольствие, волнение только усиливало его.

"Что ж, это было интересное развитие событий, не так ли, Хокаге-доно?" Казекаге затянулся в своей обычной скучной манере, его глаза становились все более вялыми с течением времени.

Хирузен сдержал ехидную реплику, подавив хмурый взгляд, чтобы привести себя в порядок, и надел безупречно нейтральную маску, достойную лучших актеров. Он подумывал о затяжке своей трубки, но было бы непрофессионально вот так сразу уходить от темы.

"Дети и их склоки, боюсь, только усугубляются от тренировок шиноби", - согласился пожилой Хокаге, игривая нотка в его тоне скрывала разочарование в его глазах. Он почти чувствовал разочарование и глубокую ненависть Неджи. Вся эта грязная история с Кумо и Хъюгой, вероятно, нанесла ему невосполнимый шрам. Это был достойный сожаления, но необходимый в то время поступок; однако это не уменьшило боль в сердце старика. Она была одной из многих.

"Довольно необычно для обычно довольно правильного и дисциплинированного Хъюги позволять себе такие споры в открытую, не так ли?" Младший Каге ответил, его тон вполне адекватно выражал отсутствие интереса к теме и то, что он лишь подтрунивает над собеседником.

"Действительно; хотя то, что ты находишь в этом беспокойство, является достойной восхищения чертой Казекаге-доно. Вашей деревне повезло, что у нее такой заботливый и сострадательный лидер", - ответил Хирузен, изобразив на лице напускную улыбку, от которой глаза Казекаге сузились за простой вуалью.

"Вполне", - заключил младший мужчина и перевел взгляд на стадион, где в ожидании стоял Канкуро, нетерпеливо постукивая ногой. "Итак, мой сын наконец-то встал? Мне кажется, это будет интересный матч, вы согласны, Хокаге-доно?" Хирузен лишь загадочно улыбнулся, удобно расположив во рту появившуюся из ниоткуда трубку.

"Да, нам выпала честь увидеть два похожих искусства", - легкомысленно признал Хирузен, соглашаясь с переходом Казекаге на другую тему. "Одно с прославленной историей, а другое только начинает развиваться и расти, и владеют им два одинаково искусных противника. Я бы даже сказал, что это исторический момент".

Другой Каге выглядел менее чем забавным.

"Вы говорите так, как будто эти два бойца равны", - спокойно возразил Казекаге, эмоции не доходили до его слов. "Вы же не верите, что молодой новичок сможет овладеть хотя бы малой толикой мастерства и самообладания настоящего кукловода? Наш корпус кукловодов имеет опыт и боевые испытания многих поколений. У вашего же генина есть только то, что он смог собрать из рваных подержанных рассказов".

И снова Хирузен загадочно улыбнулся. Этот человек определенно знал, как играть свою роль.

"Возможно, вы правы; иногда опыт действительно превосходит природный талант", - согласился Хирузен приятным тоном, не заметив, как глаза Казекаге слегка сузились. "На самом деле, я думаю, что это часто бывает так. Однако Наруто - особенно выдающийся шиноби, как я уверен, вы скоро узнаете". Он успел договорить последнее слово, как блондин вышел на поле, вызвав неоднозначную реакцию толпы. Казекаге сел на свое место, глаза его сузились, и он смирился с поражением.

В раздраженном выражении лица Канкуро Наруто нашел небольшой намек на удовлетворение. Это было мелочно и по-детски, но за последний месяц он был очень напряжен тренировками и терпением Хинаты. Кроме того, он потратил много времени на сбор информации о своих конкурентах, что включало в себя, в том числе, и проникновение в лагерь Хъюги. Это было нелегкой задачей, как ни крути. Поэтому он просто позволил себе насладиться этим моментом, выйдя в центр арены.

"Ну что, вы готовы получить урок по настоящему кукловодству?" Канкуро усмехнулся, руки слегка подергивались, несмотря на его попытки скрыть это, скрестив руки. Наруто просто моргнул, рассеянно глядя в толпу, а затем снова повернулся к Канкуро, словно только сейчас заметил его присутствие.

"Ха, ты что-то сказал?" безразлично произнес он. Где-то в толпе Какаши почувствовал, как в его груди разгорается гордость. "Извини, я думал, ты разговариваешь с семилетним ребенком. Ему бы не терпелось научиться". Он легко улыбнулся, надвинув очки на глаза и слегка вытянув шею. "Это тринадцатилетний Наруто. Он уже всему научился и собирается использовать эти знания, чтобы надрать тебе задницу... по доверенности, конечно", - добавил он в конце концов, заставив Канкуро тихо застонать. Для кукловода он действительно не очень-то владел своими эмоциями. Может быть, этому научили позже, в Суне? Впрочем, тот Гаара тоже неплохо владел собой.

"Ты будешь говорить не то, что думаешь, когда все закончится", - прорычал Канкуро, и его рука метнулась к свитку, висевшему у него на поясе. Наруто обратил внимание на отсутствие у мальчика большого свертка, который он носил с собой раньше, и решил, что тот наконец-то научился чудесному искусству фуиндзюцу. Или, по крайней мере, поумнел и начал использовать его в той или иной степени. Наруто не стал продолжать разговор и просто посмотрел на проктора. Тот закатил глаза, но все же кивнул, подняв руку, и в толпе воцарилась напряженная тишина.

Как только рука опустилась, начался шквал действий; оба кукловода отреагировали одновременно, подбрасывая в воздух свитки, а их позиции окутала белая дымка. К тому времени, как дым рассеялся, Канкуро надежно спрятался за небольшим скальным образованием на другой стороне арены; он знал, что деревья были бы слишком очевидной позицией. Он подозревал, что Наруто в любом случае спрячется именно там; ниндзя Листа были предсказуемы. Однако все его ожидания рухнули, когда он понял, что Наруто не сдвинулся ни на дюйм.

"О, теперь мы играем в прятки?" игриво воскликнул блондин, почесывая нос в напускной невинности, в то время как его холодные, но скрытые голубые глаза изучали пейзаж. "Я думал, ты хочешь поединка с кукловодом?" Коноха-нин продолжал насмехаться, слегка ухмыляясь, когда Рамия обвилась вокруг него, гипнотически покачивая верхней частью тела. "Что? Ты не веришь в свои силы? Не хочешь решить это с помощью настоящего мастерства?"

Канкуро некоторое время наблюдал за странной марионеткой; она сильно отличалась от той, которую блондин использовал раньше. Она разрушала все его ожидания относительно так называемого "кукловода-копииста". Он, конечно, не ожидал увидеть что-то настолько тонко сделанное. Он заставил себя не поддаваться на насмешки; это был очевидный и детский способ заставить его раскрыть свою позицию. Наруто пришлось бы очень постараться, чтобы победить его в играх разума; в этом кукловоды Суны действительно преуспели.

Вместо этого его пальцы начали свой танец, и Карасу, до этого дремлющий в деревьях, чтобы еще больше подорвать его позицию, ожил. Болтливая, быстро двигающаяся марионетка вскочила на ноги и помчалась по арене, словно у нее были невидимые крылья. Глаза Наруто немедленно сузились при виде тревожной трехглазой конструкции, а его собственные пальцы начали быстро двигаться. Действительно, стоя в центре арены, он выглядел довольно незащищенным. Однако Рамия, обхватившая его, защищала его от опасности, и он чувствовал себя в большей безопасности.

Он доказал это, когда Карасу двинулся в атаку, две из его четырех рук внезапно раскрылись и выпустили широкие залпы сенбона. Наруто с насмешкой посмотрел на эту простейшую атаку, а Рамия легко встала между оружием и кукловодом. Змееподобная марионетка быстро отбила все оружие, которое могло бы нанести вред Наруто. Он тайком бросил на них второй взгляд, чтобы убедиться, что у них нет никаких скрытых уловок. Когда он убедился, что атака была такой же простой, как и выглядела, он ухмыльнулся, его пальцы дернулись для контратаки.

Рамия развернулась, секции в ее туловище открылись, с интересом отвечая на атаку, и из ее полого тела вырвался небольшой поток кунаев. Во время перерыва Наруто пополнил ее запасы, заменив более современные сенбонные пусковые устройства на старые, использующие кунаи. Он решил, что раз уж ему предстоит сражаться с марионетками, а не с людьми, то нужно что-то более мощное. Он все еще работал над тем, чтобы сделать эти две системы более взаимозаменяемыми.

Карасу оказался весьма маневренным, мгновенно отступив после завершения обстрела. Кукловод в тени все еще был застигнут врасплох, когда кунаи, казалось бы, наугад, начали взрываться без всякой причины. Некоторые из них даже не попали в Карасу, когда взорвались. Причина стала ясна, когда вращающийся раскаленный осколок вонзился в скалу, за которой он прятался. Взрывные кунаи разбрасывали остальное оружие, пока оно находилось в полете, что увеличивало площадь поражения. Несмотря на сложившуюся ситуацию, Канкуро не смог сдержать ухмылку.

'Ладно, значит, у него есть какие-то хитрости; но не только у него'. Руки Суна-нина зашевелились, когда Карасу взвился в воздух и пикировал на позицию Наруто. Вместо оружия рот трехглазой куклы широко раскрылся, из него высунулась трубка, из которой с грохотом вылетел маленький завернутый шарик. Рамия попыталась отбить снаряд хвостом, но при соприкосновении он просто взорвался в ядовитый фиолетовый туман, распространившийся и быстро поглотивший блондинку. Канкуро усмехнулся, уже чувствуя уверенность в своей победе; в этом облаке было достаточно токсинов, чтобы свалить джоунина.

"Хех, пытаться бороться с кукловодом с помощью ядов... Ты, друг мой, как ни странно, слишком много думаешь, как кукловод", - отозвался Наруто, его голос был слегка приглушен; это стало ясно, когда плотное облако рассеялось, и Наруто можно было увидеть с куском ткани, обернутым вокруг рта. Канкуро сузил глаза, глядя на неудачу, и только вздохнул; по крайней мере, теперь ему не придется видеть раздражающую ухмылку блондина. То, что он мог просто стоять в открытую, насмехаясь над тем, за что выступают кукловоды, действительно заставляло его кровь кипеть.

Наруто усмехнулся, когда Карасу пошёл в следующую атаку; на этот раз в его движениях чувствовалось разочарование создателя. Не обращая внимания на дальность, Карасу начал прорастать невероятно большими лезвиями из нескольких суставов, превращаясь в жужжащую пилу смерти, проносящуюся по воздуху. То, что последовало за этим, было трудноразличимым зрелищем, которое можно было назвать лишь марионеточным тайдзюцу. Карасу была быстрее и проворнее наземной Рамии, однако, если ей не хватало скорости, она компенсировала ее прочностью. Один только хвост ее был покрыт легким сплавом для увеличения толщины и без того толстой кожи; Наруто не хотел повторения леса смерти.

Искры разлетались в воздухе, когда Рамия обвилась вокруг тела Наруто, отражая атаки как хвостом, так и хищными тросами в пальцах. Непонятная мешанина из металла и дерева опасными шквалами летала вокруг тела подростка. В то время как он спокойно стоял в центре всего этого, ловко перебирая пальцами под длинными рукавами, подальше от любопытных глаз Канкуро. Казалось, что они находятся в идеальном патовом положении. Карасу хватало ловкости и полета, чтобы атаковать с невероятных углов быстрее, чем Рамия должна была успеть среагировать. Однако она защищала лишь небольшую область вокруг Наруто, и поэтому ей требовалось меньше пространства для маневрирования.

Только после примерно трех минут этого противостояния туда-сюда, без явного победителя, Наруто, наконец, показал небольшое раздражение. Он пришел сюда, чтобы доказать, что его кукловодство, по крайней мере, не уступает кукловодству Суны, но победа на истощение в данный момент звучала просто пустотой. Его пальцы дернулись немного по-другому, и на этот раз голова Рамии метнулась вперед к Карасу. Не успел Канкуро и глазом моргнуть, как две руки его марионетки вдруг оказались запечатаны в какой-то густой, прозрачной субстанции, которая, судя по всему, очень быстро высыхала.

"Хм, я приберегал это для твоего брата, а теперь сюрприз пропал", - тоскливо простонал Наруто, его лицо не выдавало раздражения, как могло бы показаться, когда Канкуро заставил свою марионетку отступить обратно в лес. Кукловод Суны заставил свою марионетку сделать длинную петлю вокруг внешней стороны арены, чтобы Наруто не смог ее увидеть, после чего вернул ее на свое место. Блондин ухмыльнулся, когда понял, что пытается сделать мальчик в костюме кабуки, и воспользовался случаем, чтобы осмотреть Рамию, но обнаружил, что повреждения были в лучшем случае поверхностными.

"Я бы не стал пытаться снять это; это клей, полученный из той же смолы, которую я использую для укрепления кожи моих марионеток". Клей было практически невозможно удалить при хороших обстоятельствах, как Наруто с болью обнаружил, когда испытывал его. Он оставался жидким только в очень специфических условиях, а при контакте с воздухом быстро превращался из склизкой жидкости в жесткий, полупрозрачный клей. Он отлично справлялся с закупоркой суставов и вообще был помехой для всего, к чему прикасался. Установка механизма в Рами была мучением, но оно того стоило.

Изначально он собирался использовать его для того, чтобы скрепить песок Гаары в более удобные комки, чтобы мальчику было не так сложно с ним управляться. Его утешало лишь то, что мальчик казался каким-то безумным; может быть, он не планировал ничего подобного? Это не слишком волновало блондина, да и не могло волновать, потому что в этот момент Канкуро решил снова атаковать, явно надеясь застать его врасплох.

Суна-нин решил, что это тоже сработало, наслаждаясь шокированным видом блондина, когда Карасу, теперь уже без двух забитых конечностей, с размаху ударил его прямо в бок. Тело Рамии было по другую сторону от Наруто, и Канкуро уже видел, как быстро среагировала змееподобная марионетка: она ничего не успела бы сделать. Однако в тот момент, когда большое копье, появившееся изо рта Карасу, уже собиралось ударить блондина по ноге, Наруто ухмыльнулся. Карасу нанес удар, но на лице другого кукловода не было ни влажного хлюпанья, ни боли, ни раздражения, только самодовольное выражение удовлетворения.

В клубах дыма Канкуро понял свою ошибку: вместо Наруто, стоящего с шипом в ноге, удар приняла на себя Рамия. Он должен был понять, что Наруто стоял так близко к своей марионетке не просто так, это позволило блондину сделать замену так быстро, что ее почти невозможно было обнаружить. Даже Хъюга, скорее всего, понял бы это слишком поздно. Как часто Наруто приходилось тренироваться, чтобы довести это до такого уровня? В любом случае, Карасу оказался в ловушке: руки Рамии быстро схватили оружие, а ее женственное лицо наклонилось к трехглазому лицу Карасу.

Канкуро отсоединил оружие от основного тела своей марионетки как раз в тот момент, когда первый комок быстросохнущего клея был выпущен. Но было уже поздно: оно ударило Карасу прямо в туловище и тут же заблокировало одну из оставшихся рук. Не успел он отойти и на несколько шагов, как раздался еще один удар, и он потерял контроль над одной из ног Карасу, оставив ему только голову. Однако, похоже, Наруто не собирался упускать преимущество: Рамия впервые за матч вырвался из его тела и погнался за замедлившейся марионеткой Суны.

'Наконец-то!' подумал Канкуро, когда ухмылка, наконец, появилась на его губах; это было то, чего он ждал, и Наруто не мог выглядеть менее подготовленным. Земля позади блондина внезапно сдвинулась в сторону, обнажив вторую марионетку, похожую на первую Канкуро, за исключением более тучного тела и лица, похожего на рыло. Наруто только успел расширить глаза от шока, как его заключили в круглое бочкообразное туловище новой марионетки. Замки захлопнулись с убедительным стуком, и на стадионе воцарилась мертвая тишина.

Канкуро не закончил, его пальцы дернулись, и Карасу, или, по крайней мере, те части марионетки, которые он еще контролировал, разобрали. Освобожденные нога, рука и голова разлетелись по стадиону, шипы торчали из мест соединения с туловищем, которое теперь бесполезно лежало на полу арены. Вскоре стало ясно, что делает Канкуро, когда шипы, словно извращенная железная дева, идеально встали в свои пазы в теле другой марионетки. На этот раз тишина была оглушительной, так как марионетка просто стояла на месте, а Наруто, очевидно, был повержен ужасающим образом.

"Ха, ты не подходил ни Карасу, ни Куроари!" воскликнул Канкуро, дыша чуть тяжелее от нагрузок, которые испытывали две марионетки, управляя его телом. "Вот что значит быть настоящим кукловодом, придурок, управлять не одной малюсенькой марионеткой, а целой армией!" Он широко ухмылялся, ожидая, когда будет объявлен поединок. Это действительно должно было стать его первой подсказкой. Второй подсказкой был тот факт, что Рамия так и не упала на землю, как должна была. Третьей и последней подсказкой было явное отсутствие крови, которая должна была вытекать из тела Куроари.

"Ха, думаю, я буду иметь это в виду. Спасибо."

Канкуро замер от этого голоса, голоса, который должен был быть на полпути через всю арену и кричать от боли, а не случайно завязывать разговор позади него. Он повернулся и увидел, что Наруто сидит на одной из скал, изо рта у него свисает длинный деревянный шампур, а сам он небрежно опирается на одну руку, скрестив одну ногу на другой.

"Надеюсь, ты не против Данго, я сплю нерегулярно и пропустил завтрак сегодня утром", - продолжил блондин, выплюнул шампур и улыбнулся. Мозг Канкуро застыл лишь на мгновение, прежде чем он занес руки, уже дергающиеся в водовороте в попытке вернуть свои марионетки туда, где они могут быть полезны. Он слишком поздно почувствовал присутствие позади себя и повернулся, чтобы посмотреть прямо в красивое лицо второй из марионеток Наруто. Аракуне смотрела прямо на него, ее темные, стеклянные глаза, все шесть, следили за Канкуро, когда он в испуге попятился назад. Но было слишком поздно, она быстро схватила его за руки и подняла на ноги.

"Ч-что это за штука?" испуганно начал Канкуро, когда вечно улыбающийся рот Аракуне внезапно открылся, разжавшись биологически невозможным образом. Из уголка ее рта потекла кислота, с шипением ударяясь о камни под ними и оставляя в земле небольшие пузырящиеся углубления.

"О Аракуне? Не волнуйся за нее, у нее очень... нежное прикосновение". Пальцы Канкуро затекли от страха и от того, что сидероподобная марионетка Наруто крепко сжимала его руки, перекрывая доступ крови к кистям. Суна-нин бесплодно боролся, его ноги уже оторвались от земли, когда его лицо приблизили к лицу Аракуне. Никогда еще он не был так напуган, как сейчас, и он никогда не думал, что такое может случиться, учитывая, кем был его брат.

"Знаешь..." Наруто продолжил, задумчиво глядя на свои руки, которые грациозно танцевали, заставляя Рамию переползти к ним и встать рядом с Наруто в караул на случай, если у Канкуро в последнюю минуту появятся какие-нибудь уловки, "...не стоит так быстро судить о том, кто способен управлять несколькими марионетками, а кто нет". Блондин ухмыльнулся, когда мизинец на его правой руке дернулся, заставляя Куроари сделать то же самое через поле. Внезапно его бочкообразное тело раскололось, из его глубин появилась бледная деревянная рука, из которой вылез манекен примерно человеческого размера.

"Насколько я знаю, три - это больше, чем два", - радостно воскликнул Наруто, его ухмылка усилилась. "А теперь иди спать". Канкуро внезапно дернулся вперед, его голова и плечи исчезли во рту Аракуне в один тошнотворный "глоток". Остальные части его тела быстро последовали за ним, к взаимному отвращению многих зрителей в толпе. Какаши, например, не знал, радоваться ли победе своего ученика, или быть слегка обеспокоенным тем, как он это сделал. Проктор тоже не знал, что делать; он даже не был уверен, убил Наруто своего противника или нет.

"Ну что?" спросил Наруто, глядя на каштановолосого мужчину, чей сенбон чуть не выпал у него изо рта. Это, казалось, заставило его снова включиться в работу, и он кивнул, кашляя в ладонь.

"Ах да, победитель третьего матча, Узумаки Наруто". быстро объявил мужчина; потребовалось несколько секунд, чтобы аплодисменты действительно завладели аудиторией. Как только Наруто заставил Аракуне "срыгнуть" Канкуро обратно, они поняли, что Суна-нин на самом деле не умер, и аплодисменты усилились, особенно со стороны иностранных гостей.

Канкуро просто лежал, оцепенев от того, что его съели и погрузили в газообразный паралитический токсин, около минуты. Однако это было не настолько долго, чтобы оказать какое-либо действительно негативное воздействие, и прошло через несколько ужасающих секунд, когда он не мог пошевелиться. Даже когда он почувствовал, что к кончикам пальцев вернулась чувствительность, он не пошевелился, а просто уставился в небо широко раскрытыми глазами, пока Наруто с любопытством смотрел на него.

"Как?" Он наконец-то справился с собой, но тут же сморщился, осознав, что во рту у него остался привкус яда; все-таки он дышал им несколько минут, и это было неприятно.

"Тебя перехитрили, такое постоянно случается, смирись с этим". Наруто бескорыстно ответил: он сделал свое дело и победил, больше ему не о чем было думать. Да, Сунагакуре будет очень раздражена, но разве это его волнует? Не очень.

"Ты управлял тремя марионетками одновременно". пробормотал Канкуро, и он имел полное право быть шокированным; Наруто был младше его как минимум на год, и все же он уже был более продвинут в своем искусстве, чем Суна-нин, по крайней мере, по их стандартам. В Сунагакуре мастерство кукловода оценивалось по количеству марионеток, которыми ты мог управлять, а также по сложности отдельных марионеток. Судя по тому, что он видел, змея и паук были не просто "немного" сложными; черт, Аракуне только что съел его!

"Если это поможет..." хмуро вздохнул Наруто, глядя на жалобно хромающего к нему Дэми, - "...Этот действительно не в счет". Бедная марионетка получила настоящий удар в ловушке Канкуро; Наруто был очень рад, что это был не он. Впрочем, это был не он, так как блондин все это время прятался в лесной части стадиона, но это было неважно. "Я имею в виду, я практически вырос с этой марионеткой; он был моей первой успешной боевой конструкцией". В этот момент Наруто мог легко управлять Дэми двумя-тремя пальцами, а когда ему приходилось двигаться так мало, как в центре арены, одного было более чем достаточно.

"Ты действительно сам создал все эти марионетки, да?" пробормотал Канкуро, пытаясь подняться на ноги, но споткнулся об ослабевшие, похожие на желе конечности и неловко упал обратно. Наруто удивленно посмотрел на него, он уже собирался повернуться и уйти со стадиона, но остановился.

"Ты хочешь сказать, что это не так?" недоверчиво спросил он, понимая, что они, вероятно, задерживают следующий матч, но не находя в себе сил беспокоиться. Ино все равно здесь не было.

Канкуро только покачал головой, пытаясь снова встать, но с удивлением обнаружил, что рука обхватила его запястье и потащила к ногам. Толпа, казалось, была озадачена тем, почему Наруто помогает Канкуро подняться, да и сам мальчик тоже.

"Ну, я их собрал", - признался Канкуро, его глаза быстро моргали, пока он пытался самостоятельно восстановить равновесие. "Но они обе - стандартные марионетки, созданные Сасори; это тип марионеток, с которыми все в кукольном корпусе начинают работать".

Брови Наруто едва не вскинулись, когда он услышал эти слова: марионетки, которыми пользовался Канкуро, были созданы самим Сасори? Мгновение спустя он начал смеяться, просто искренне смеяться прямо здесь и тогда, посреди арены.

"Ну тогда... - начал он, вытирая воображаемую слезу с глаза, несмотря на очки, - вот в чем твоя проблема". Канкуро в замешательстве посмотрел на блондина, продолжая. "Как ты собираешься победить с марионеткой, которую ты даже не знаешь? Я понимаю все о своих марионетках, потому что я их проектировал, я их создавал, и я был тем, кто вдохнул в них жизнь. Каждая моя ошибка вырезана на моей коже, а каждый успех - на их. Кукловодство - это не контроль над ними, это симбиоз". Он ухмыльнулся и похлопал Рамию по спине, покачав головой.

"Черт, я думал, что Суна должна быть авторитетом в области марионеток, а тут я тебя учу таким фундаментальным вещам". Во всяком случае, для Наруто. С раннего возраста его бросили в черно-белый сценарий "успех или провал". Он должен был либо понять эти вещи и включить их в свои работы, либо он просто не был бы там, где он сейчас находится. Его марионетки были проверены в боях, и они постоянно развивались с каждым новым сценарием. Как бы Наруто ни менял их в зависимости от ситуации, он должен был меняться вместе с ними, даже больше.

На этой ноте он повернулся, чтобы уйти, недоверчиво покачивая головой по пути. Он шел на этот матч, надеясь, что сможет помериться силами с настоящим кукловодом из Суны. Он вышел, понимая, что действовал неправильно; то, что Суна была первой, не означает, что они были правы. Он делал все по-своему и будет делать это и впредь. Его собственного признания было достаточно для него в детстве, достаточно и сейчас.

"Спасибо." Он остановился на середине шага, когда Канкуро неожиданно окликнул его, но он не повернулся. "Давненько я не дрался с кукловодом моего возраста", - закончил Суна-нин, его голос звучал немного противоречиво.

Наруто вышел из комнаты, чувствуя себя гораздо более расстроенным, чем Канкуро. Мальчик только что принял его как настоящего кукловода; что это значило?

"Ну, это, конечно, интересное развитие событий, не так ли, Казекаге-доно?" воскликнул Хирузен, и в его голосе послышалось веселье, когда он повторил его слова, сказанные ранее. Казекаге просто зарычал в своем кресле, сжимая пальцами подлокотники.

"Вполне", - процедил он сквозь стиснутые зубы, наблюдая черными глазами-бусинками, как Гаара выходит на арену, а его противника все нет и нет.

"Ну что, Орочимару, теперь мы готовы отказаться от притворства?" Сандайме говорил так, словно речь шла о чем-то более интересном, чем погода. Казекаге застыл на своем месте лишь на мгновение, а затем бросил взгляд в сторону старика, и охранники вокруг пары внезапно напряглись, в том числе и Джирайя.

"Ну, как давно ты знаешь старика?" Голос скрытого Каге был совсем другим, он был более мягким, и в его тоне слышалось скрытое шипение.

"О, пожалуйста, мой непутевый ученик, тебе еще сто лет рано разыгрывать этот фарс на моих глазах", - ответил Хирузен, его голос был почти вздохом, когда Орочимару взглянул на случайное место на арене.

"Что ж, тогда, полагаю, вы правы, сенсей, если это действо напрасно, тогда, полагаю, мы можем начинать".

http://tl.rulate.ru/book/70806/2032653