Готовый перевод Ascendance of a Bookworm (WN) / Власть книжного червя: Глава 18 - Моя дочь - преступница?

Моя дочь — преступница?

Меня зовут Гюнтер. Я муж красавицы Евы и отец двух очаровательных дочек Тури и Мейн. Из них Мейн больше всего похожа на мать, и уверен, она станет еще красивее, когда подрастет. Иногда мне кажется, что Мейн — любимица богов. Может, она и болеет из-за этого. Вдруг они пытаются связаться с ней так?

Мейн, из-за своего слабого здоровья, мгновенно заболевает, стоит ей хоть чуть-чуть перенапрячься. Однако недавно, после сильного жара, она начала работать над собой, прикладывая действительно много усилий для этого, даже по ее меркам. Раньше ей приходилось останавливаться и брать передышку просто после спуска по лестнице, но в течение последних трех месяцев она тренировалась так усердно, что теперь может пройти весь путь к городским воротам без остановок.

Я же говорил, что она особенная? Я говорил, что она настоящий гений? Нет?

Кроме того, она очень и очень… яркая… кажется. Я не могу точно сказать. Отто всегда говорил, что ассистент будет только мешаться, но когда Мейн встретилась с ним, он очень заинтересовался и сразу же попросил ее себе в помощницы. Может, она очень умная.

По его словам, она настолько хороша в математике, что ей удалось найти ошибки в финансовых отчетах, просто взглянув на них, и, похоже, она запомнила написание всех букв алфавита в течение рекордно короткого промежутка времени. А еще у нее максимально логичный склад ума. Она постоянно смотрит по сторонам, раздумывая, что бы она еще могла использовать для своих нужд. Отто убежден в ее исключительности.

Какого черта?

Я не понял и половины из того, что Отто наговорил мне, но то, что моя дочь настолько умна, что она удивила даже Отто… Я горжусь ей.

Это моя Мейн! Моя удивительная девочка. Она действительно благословлена богами.

И сегодня Мейн отправилась в лес в свой первый раз! Я сегодня в дневную смену, так что буду здесь, чтобы встретить ее группе, когда она вернется. У-у-у… Нервы делу не помогут.

— Сэр, пожалуйста, успокойтесь, — попытался успокоить меня Отто.

— Хм? Ах, да.

Она стала достаточно сильна, чтобы дойти до ворот, но действительно ли она справится со своим путешествием? Надеюсь, ничего плохого не случится. В крайнем случае, отдохнет в комнате ожидания. А чуть раньше меня посетила ужасная мысль, я постарался отогнать ее, но она все равно навязчиво крутилась в голове. Что если жар вернется к ней в лесу?

— Сэр, вы нужны нам здесь. Каждый должен делать свою работу. Прекращайте глазеть в пустоту, — настойчивый голос Отто прямо-таки вырывал из размышлений.

— О.

— Думаете, что она не справится? — кажется, он понял мои переживания.

— Отто, ты… не говори ничего лишнего!

— Тогда, сэр, пожалуйста, выполняйте свою работу. Вы её вечером встретите? — уточняет он.

Неужели Мейн называет этого нахала «учителем»? Ну я-то знаю, что меня она уважает больше. Хе-хе-хе. После того, как я сделал ей спицы и помог с заколкой для волос Тури, она заявила, что я лучший отец в мире! А моя дочь не врет.

В то время как я беспокойно ждал Тури и ее группу, мои подчиненные избегали меня, боясь подвернуться под руку. Тури обладает удивительным чувством ответственности — она согласилась закруглиться пораньше ради Мейн. Она все еще слабее и медленнее, чем другие дети, поэтому вполне вероятно, что они выйдут из леса в полдень.

День.

Очевидно, что они не вернутся сейчас. Но я думаю, что уже вот-вот…

Вечер.

Солнце начинает спускаться к горизонту, но они до сих пор не вернулись. Ну, сейчас-то уже самое время.

Ручеек возвращающихся людей, покидавших город днем, превратился в бурный поток. И все еще никаких следов?

— Сэр, ваша дочь обещала, что они вернутся раньше. Вернётся она. Так что, пожалуйста, сэр, прекратите пугать народ. — Отто вновь попытался усыпить мое беспокойство.

Количество людей, входящих в город выросло, в то время как число фермеров, покидающих его после окончания продажи зерна, сократилось. Все-таки, Тури и Мейн еще не вернулись. Они должны быть здесь с минуты на минуту.

Они медлят! Ты же сказала, что выведешь их рано, Тури! О нет, неужели с Мейн случилось что-то плохое на обратном пути?!

Картина произошедшего против воли возникает в моей голове. Мейн рухнула на обочине дороги, будучи не в состоянии двигаться. Тури, запаниковав, не знает, что делать. Я не могу больше медлить.

— Отто, постережешь здесь… — бросил я, собираясь уходить.

— Сэр! Вы что, покидаете свой пост? О? А Это не Тури случаем? — Отто поднялся на цыпочки, чтобы посмотреть поверх толпы. Он выше меня, так что может рассмотреть всю очередь до самого конца.

— Где?!

— Она прямо за воротами, стоит в самом конце очереди вместе со всеми. Давайте пропускать всех как можно быстрее, сэр, — размашисто жестикулируя, предложил Отто.

— Хорошо!

Я быстро обрабатываю очередь из желающих попасть в город, так что скоро я смогу увидеть Тури и остальных. Очень скоро я смог разглядеть дочь в толпе.

Тьфу ты, Отто! Она была куда дальше чем ты мне сказал. Однако я не вижу Мейн. Я не могу поверить что Тури, с ее-то ответственностью, бросила сестру. Но как бы я ни осматривался, Мейн увидеть не удавалось.

— Тури, где Мейн?! — спросил я сразу, как только дочь оказалась ближе.

— Лютц остался позади, они все еще в пути. Но должны успеть вернуться до закрытия ворот, надеюсь, — я сразу посмотрел вдаль, но я не увидел ни единого намека на Мейн или Лютца.

— Ты обещала вернуться пораньше? Это, по-твоему, пораньше? — Тури пристыженно молчала.

Пока я ругал ее, другие дети обменивались взглядами, словно обсуждали, должны ли они сказать что-то или лучше будет оставить Тури в покое.

— Тури, что случило… — она прервала меня, прежде чем я смог закончить свой вопрос.

— Куча вещей. Я расскажу тебе об этом позже, ладно? Мы сильно опоздали — мамы тоже волнуются. Мне нужно отвести всех по домам как можно скорее, — резко закончила Тури и ушла. Остальные дети последовали за ней в город.

— Что могло там случиться? Эй, Отто, как ты думаешь? — повернулся я к мужчине.

— Если бы это было что-то серьезное, они бы попросили помочь, сэр.

Он может разговаривать, как будто ничего не произошло, но если Тури отмахивается от моих вопросов и даже не может дать мне простой ответ… Конечно, у меня будут возникать вопросы, знаете ли. Я волнуюсь, понимаешь? Мейн?! Какого черта там произошло?!

И, конечно же, прямо перед тем, как ворота начали закрываться, Лютц, наконец, появился вместе с синеющей Мейн, тяжело опиравшейся на него.

— Мейн!

— Папа… прости, — из последних сил прошептала она и прежде, чем я смог спросить у нее что-нибудь, рухнула в мои руки. Я помог Лютцу снять плетеный короб (с лопаткой в нем) со спины.

— Что там случилось? Почему она извиняется? — набросился я на мальчишку.

— А-а-а-а… ну, наверное, это потому, что она дала обещание, которое не захотела держать? Она внезапно начала копать большую яму, прямо в тот момент когда я повернулся к ней спиной, а потом потратила кучу времени на создание «табличек». Затем она взбесилась на Фэя и остальных, а потом сильно напряглась… так что она, наверное, будет болеть в течение трех дней, не меньше, — Лютц разочарованно потер виски.

— И вы ее не остановили?! — ошарашенно спросил я.

Он обиженно посмотрел на меня:

— Неужели вы думаете, что мы не пытались?

Действительно. Не важно, как сильно я хочу свалить на него вину, невозможно, чтобы и Тури, и Лютц не пытались остановить ее. Эти двое проделали хорошую работу, заботясь о Мейн в прошлом. А Лютц — в особенности. Он помог ей дойти Мейн домой от ворот, и, хотя они одного возраста, считает ее кем-то вроде младшей сестры.

— Нет, прости.

— Не злитесь на Тури, она действительно старалась изо всех сил. Хотя вы можете позлиться на Мейн. Я тоже на нее злюсь, — произнес Лютц, переведя взгляд на Мейн.

Я чувствую, как жар неуклонно поднимается. Ее лицо было совершенно бледным, но сейчас оно становится все краснее и краснее.

Лютц помолчал немного, смотря на мою дочь, а затем глянул на меня и быстро проговорил:

— Берегите Мейн, ладно? Я должен догнать Фея и идти домой вместе со всеми.

— Конечно. Спасибо, что приглядывал за ней для меня, — я благодарно кивнул ему, и мальчишка убежал вслед за остальными.

Я отнес Мейн в дежурку и аккуратно уложил ее на скамейку. Ее лицо сейчас ярко-красного цвета, а коротко и рвано вздымается. Пока что эта скамья должна быть достаточно хорошим местом для отдыха. Постараюсь закончить работу так быстро, как только смогу, а потом отнесу Мейн домой.

Нас встречает Ева и, видя, в каком состоянии Мейн, спокойно спрашивает:

— С возвращением, Гюнтер. Мейн, что, снова заболела? — Похоже, что она ожидала этого. Быстро переодев дочь, Ева уложила ее в кровать. Я уселся с Тури на кухне, в надежде услышать ее версию истории.

— Что сегодня случилось? Я услышал немного об этом от Лютца, но я хочу, чтобы ты рассказала.

Тури вздрогнула когда поняла, что я уже знаю о случившемся. Для кого-то как Тури, быть отруганной — одна из самых страшных вещей. Чтобы ее успокоить, я повторил то, что Лютц рассказал мне:

— Лютц сказал мне, что он не хочет, чтобы я сердился на тебя. Я слышал, что ты сделала все, что могла. Так что не могла бы ты рассказать мне, что произошло?

Страх в ее глазах постепенно угас и она медленно начала рассказывать:

— Честно говоря, я и сама многого не знаю. Когда мы добрались до леса, Мейн присела на скале, чтобы передохнуть. Я и Лютц пошли собирать, но я хотела закончить побыстрее, поэтому подумала, что стоит поторопиться, и… — она замолчала, а ее лицо вновь стало взволнованным.

— Не волнуйся, все хорошо. Я слушаю тебя, — попытался успокоить ее я, положив ладонь на руку.

— А когда я уже подумывала, чтобы идти, послышался крик Мейн. Я прибежала на ее крик так быстро, как смогла. Мейн была очень, очень рассержена. Она была так рассержена, что плакала. Фэй и его друзья, видимо, уничтожили то, над чем она довольно долго работала. Она была так зла, что я не могла ее успокоить, а она продолжала говорить что-то вроде «я тебя никогда не прощу». В итоге Лютц сказал ей, что он поможет ей сделать все по новой, и тогда она, наконец, успокоилась.

Я закрыл глаза, пытаясь собрать воедино сумбурное объяснение Тури. Попытался представить, как бы это выглядело, если бы я был там, с ними.

— Я не понимаю. Мейн сделала что-то, а Фэй сломал это, а затем она устроила истерику? Что она делала? — спросил я, немного подумав.

— Я не знаю. Я слышала, как она называла их глиняными табличками, и… все остались, чтобы помочь ей сделать их снова, вот почему мы так поздно пришли.

Я до сих пор не очень понимаю, что именно произошло, но одно точно было ясно.

— Итак, значит, Мейн нарушила свое обещание ничего не делать?

— М-м-м… м-м… наверное… — чуть покраснев, ответила Тури.

Мейн не сдержала свое обещание. Эта «штука» сломалась, поэтому они так задержались, а теперь еще и жар вернулся. Всему есть пределы. Даже если это Мейн.

— В лес больше она не пойдет, — отчеканил я.

— Что? Нет! Она будет вне себя! — решительно воскликнула дочь.

Не важно, будет ли Мейн сердиться. Тот, кто по-настоящему должен быть рассержен, это я.

— Это более чем справедливо. Я не могу позволить ей уходить в лес, если она не держит свои обещания.

Я должен быть строг с ней. Я не могу позволить ей выходить с другими детьми, если она будет игнорировать правила поведения, а также нарушать обещания, данные родителям. Это слишком опасно.

Я встал и направился в сторону спальни, чтобы поговорить с Мейн самому, но Тури ухватилась за мою руку, видимо, отчаянно пытается остановить меня. Но мне обязательно надо поговорить с младшей.

— Папа! Передумай, прошу тебя! — взмолилась она, глядя на меня снизу вверх.

— Я принял решение. Я не позволю ей пойти туда снова! Если она не держит своих обещаний, я ничего не могу поделать с этим, — строго произнес я и вошел в спальню.

Мейн смотрела прямо на меня, хотя я не уверен в том, что она все слышала. Ее лицо покраснело от лихорадки, а глаза слезились, но она все-таки открыла рот, собираясь заговорить, хотя это выглядело довольно болезненно.

— Пап… ну еще разочек… я еще не закончила… делать их.

Это не то, что я ожидал услышать. Вместо слов извинения… она почти требует, даже не задумывается над последствиями!

На мгновения я потерял самообладание:

— О чем ты думаешь?! Да никогда!

Мейн вздохнула, а затем посмотрела в сторону Тури:

— Тури… Мне придется делать их дома, так что…

— П… поняла! Я возьму их домой с собой в следующий раз! — согласно кивнула та.

Подожди, Тури. Мейн, какого черта ты собираешься делать в моем доме?! Кроме того, ты что, игнорируешь меня?!

— Ты говоришь о том, что чуть было не убило Мейн? Только через мой труп! — глаза Мейн тут же превратились в щелки, а голос стал невероятно холодным. Атмосфера в комнате была почти невыносимой.

— Пап, ты сейчас серьёзно?.. — она сказала это спокойным голосом, однако у меня по спине точно пробежались мурашки. Я сделал шаг назад, шокированный резким изменением в настроении собственной дочери.

— Аб… абсолютно серьезно!

— Понятно… — Мейн выглядит так, словно она внезапно потеряла ко мне всякий интерес.

— Ну, тогда… я просто сделаю то, что Фэй сделал с моими «табличками»… хе-хе, — жестокая улыбка застыла на ее лице вместе с мерцающими, и явно недобрыми глазами. Я чувствую, что просто физически не могу находиться в такой атмосфере.

— Мейн? Дочка? — обеспокоенно позвал я.

Она начала жутко хихикать. Тури совершенно побледнела, словно увидела чудовище.

— Папа! Просто скажи, она сможет вернуться в лес!

Я еще раз обратился к Мейн:

— Мейн, о чем ты думаешь?

— Хм-м-м? Ну, я подумывала о том, как сделать так, чтобы Фэй никогда больше не мог ходить в лес… Но как? Нанести психологическую травму? «Звонок»? «Человеческая многоножка»? Нет, все не то…

Ее слова абсолютно бессмысленны. Скорее всего, она в бреду из-за жара. Может, это мое воображение? Возможно, ее голос звучит немного жутко из-за лихорадки.

Моя маленькая дочурка не может быть такой страшной.

— При чем тут Фэй?

— Он… виновен, — выдает Мейн, медленно поднимая на меня взгляд.

— Ах, ладно, если ты раскаиваешься, то…

— Я заставлю их плакать. …Ну, я спать, — вновь перебив меня, она будто не желала продолжать разговор.

— Мейн, подожди! К чему ты это?

Если она действительно поняла мою позицию, то откуда, черт возьми, «я заставлю их плакать» взялось?! Кого она хочет заставить плакать? Я не понимаю ее вообще! Ты почти довела меня до слез, Мейн!

— Ты шумный. Выйди, — равнодушно велела она.

— Я твой отец! Не зли меня еще больше! — это что еще за отношение?!

Тури буквально силой выпихнула меня обратно на кухню.

— Тури, что это было?

— Я думаю, что это была Злая Мейн. Ее глаза буквально испускали злобу. Когда Фэй сломал «глиняные таблички», она так разозлилась, что произошло то же самое. Все дети были очень напуганы.

А-а-а-а, если даже я немного испугался после такого, то каково же было ребятам? Наверное, им было жутко.

— Она повеселела только когда ей стали помогать восстанавливать их.

Тогда я не виню ее. Сейчас я просто хочу оставить ее в покое.

— Когда мы почти дошли до ворот, я попросила ее идти самой. Лютц, конечно же, помог. Он сказал, что если мы сумеем все доделать завтра, то она наверняка остановится. Сегодня все обещали помочь ей закончить их в следующий раз, а она сказала, что обязательно вернется сюда вместе с нами, — устало рассказывала дочь.

Теперь я понимаю, что имела в виду Тури. Ей удалось успокоить Мейн, только пообещав, что они закончат в следующий раз. Конечно же, она не хотела, чтобы я пришел и сказал Мейн, что она больше никогда не сможет вернуться туда.

— Папа, ты можешь отпустить ее еще раз? Я думаю, что Фэй и другие действительно боятся того, что может произойти, если она снова рассердится. Разве она не говорила, что она собирается сделать с ним?

— Я до сих пор не понимаю, что такое «глиняные таблички». Что это?!

— Фэй и его друзья наступили на них и раздавили их. А она сказала, что собирается убедиться в том, чтобы они никогда больше не смогли пойти в лес. Она сказала, что заставит их плакать! Что она собирается делать? Что Фэй собирается делать?!

Кровь отхлынула от моего лица, пока Тури говорила. Все эти заявления только заставляют бояться еще больше. Мне интересно, нет, мне необходимо знать, что собирается делать Мейн. Моя дочь решила стать преступником?

— Тури, что мы можем сделать, чтобы остановить ее?

— Я не знаю. Попробуй спросить Лютца. Он единственный, кто смог ее успокоить, когда мы были в лесу, — предложила она.

На следующий день, я выловил Лютца в потоке выходящих детей и спросил, что же Мейн могла иметь в виду. Тури ведь, скорее всего, просто преувеличила, не так ли?

Однако Лютц подтвердил мои худшие опасения с веселой улыбкой на лице:

— А-а, она просто взбесилась на Фэя и других, всего-то навсего. В таком состоянии никто бы не смог остановить ее, — наткнувшись на мой непонимающий взгляд, мальчишка пояснил: — Она цепляется за любую возможность. Она из тех девушек, кто всегда приводит свои планы в исполнение. Она очень упертая. Мейн специально потратила три месяца на то, чтобы укрепить свое тело. Вот насколько для нее были важны эти «таблички».

— Эй, Лютц. А как бы ты поступил на моем месте?

— Хм-м-м, я думаю, что я нашел бы целую кучу глины и свалил бы ее перед ней. Она, кажется, абсолютно на этом зациклена.

Теперь я знаю что делать. Для того, чтобы уберечь этот город от моей дочери, а ее — от кривой дорожки преступной жизни, я, нехотя, отпущу ее обратно в лес.

Когда я сказал ей об этом, она выглядела очень недовольной.

— Я придумала столько крутых планов. Было бы пустой тратой просто отпустить их, верно? — надув щеки с досады, спросила она.

— Выбрось это из головы прямо сейчас! — строго воскликнул я.

Мейн зло глянула на меня и отвернулась. Кажется, она вынашивала планы, чтобы буквально раздавить Фэя. Но надеюсь, я смог остановить ее. Фэю и остальным не придется столкнуться с разрушающим гневом моей дочери.

Я очень, очень благодарен Лютцу за то, что он сказал мне, как успокоить ее.

Из груди вырвался вздох облегчения, но тут же в голове промелькнула мысль: не началось ли это все с того, что она нарушила свое обещание?

http://tl.rulate.ru/book/6509/127551