Готовый перевод Sticks and Stones (Naruto + Harry Potter) / Палочки и Камни (Наруто + Гарри Поттер): Глава 12

Если Какаши что-то и вынес бы из этой миссии, так это непоколебимую уверенность в том, что закон и политика хуже, чем все, что АНБУ может бросить в него.

Главное, что он вынес из всего происходящего, это то, что их правительство ужасно и фатально несовершенно. Он понял это в первые несколько минут обсуждения, но затем ему пришлось выслушать весь остальной бред. Весь этот конфликт и дисфункция, вызванные мыслью одного человека; это было довольно необычно. Это можно было сравнить с тем, как Минато-сэнсэй повлиял на Ива после войны. Хотя Волдеморт убил, может быть, всего несколько сотен человек, а Минато-сэнсэй уничтожил по меньшей мере тысячу человек из армии Ива, хотя это было во время войны. Волдеморт же, похоже, убивал из корыстных побуждений.

Чтобы действительно справиться с ситуацией, Какаши решил, что руководить операцией будут самые сильные волшебники. Имело смысл поставить самых сильных на самый верх, чтобы они могли использовать свой опыт для правильного управления и командования теми, кто ниже их по рангу.

Но нет.

Здесь все было не так.

Во главе стоял человек по имени Фадж. Он выглядел достаточно старым, чтобы иметь необходимый опыт, но это был не тот опыт. Фадж не знал, каково это - видеть белые глаза своего врага, чувствовать сопротивление, когда кунай пробивается сквозь слои к сердцу, слышать пустые мольбы о пощаде. Он был бумагомарателем, поэтому возвращение одного из самых известных убийц в их истории, чтобы устроить еще больший хаос, было не тем, с чем он был готов иметь дело. Возможно, именно поэтому он так горячо все отрицал. В нем также не было чувства лидера. Ощущение власти, силы, того, что никто не может противостоять им и победить; чувство, которое поднималось внутри при виде их в действии; желание следовать за ними на край земли; возможность идти рядом с ними.

Такие люди появлялись так редко. Минато-сэнсэй умел вызывать такие чувства. Какаши сам пошел бы за ним в пасть шинигами, если бы тот попросил. Но его не было. Какаши считал Дамблдора-сама человеком, контролирующим ситуацию. Вместо этого он руководил их академией. Какаши мог только удивляться, как эта система продержалась так долго.

Дамблдор-сама появился незадолго до начала занятий. Судя по его объяснению и реакции Фаджа, они пытались предотвратить его присутствие на суде. Единственная причина, по которой они это сделали, - отсутствие помех. Его предыдущий вывод оказался верным. Это был не суд за незаконное использование дзюцу; это была атака на авторитет Поттера. Инцидент просто дал им прекрасный повод.

Он мог понять, почему министерство стремилось не допустить присутствия Дамблдора-сама. Даже само его присутствие изменило настроение зала. Начался суд, и они повторили вечер, о котором шла речь.

Повторили.

Там было несколько незнакомых слов, таких как "дементоры" и "патронус", которые ему придется изучить, когда появятся соответствующие ресурсы. В основном газеты и другие подобные материалы, которые ему удалось раздобыть, обеспечивали его большей частью информации о последних событиях. Эта их академия как нельзя лучше подходила для такого использования. Ему придется найти способ выделить для этого время, пока он охраняет Поттера, поскольку тот, похоже, не из тех, кто проводит много времени в библиотеке.

Но хотя некоторые из используемых терминов были неизвестны, язык тела был универсален. Он следил за ходом дебатов, наблюдая за тем, как они двигаются, и одновременно оценивая возможные угрозы. Фадж, например, был напряжен и ригиден, показывая, что ему не по себе и он возмущен ходом событий. Его плечи были немного выше, чем обычно, что свидетельствовало о его гневе. Его лицо было заметно, так как красный оттенок выдавал почти все его мысли.

Фадж был недоволен.

Он чуть не вышел из себя, когда господин Дамблдор представил свидетеля, и его дело начало разваливаться. Он терял свою пропаганду.

"Сквиб" - так они ее называли - была не самым убедительным свидетелем, но Дамблдор-сама, видимо, был ограничен в возможностях. Описание происшествия, которое она дала, было уникальнее, чем Какаши когда-либо слышал раньше. Счастье исчезло. Воспоминания о нападении Кьюби заплясали по краю его сознания. Минато-сэнсэй был последним, кто покинул его; последним светом, погасшим во тьме, которая разрасталась с каждой смертью.

Эта темнота сделала его идеальным для корпуса АНБУ; задания, которые ему поручали, разрушали все моральные устои, оставшиеся со времен их генинов, иллюзию того, что им не придется никого убивать. С каждым рангом, который они получали, и с каждым заданием, которое они выполняли, все более реальным становился тот факт, что дерево, на котором они отрабатывали свою меткость, однажды станет другим человеком. Его поколение отличалось от тех, которые появятся в будущем, поскольку у них не было другого выбора, кроме как расти в этой реальности, так как все они родились и выросли в военное время.

Какаши был уникален даже в своей возрастной группе. Получив звание генина в возрасте пяти лет, он пробыл на поле боя чуть больше семи лет, и ему казалось, что он никогда не покидал его. Между окончанием войны и вступлением в АНБУ, где он мог применить свои навыки с пользой, не было времени, чтобы отупеть. Для таких моментов, как сейчас.

Пока Какаши анализировал сам слух и его последствия, а также сравнивал его с его собственной культурой, он медленно определял местоположение других шиноби. Сейчас он чувствовал на себе их взгляды, но в течение слушания они чередовались, словно разделяя их внимание. Какаши обвел глазами комнату, сузив круг поиска до группы магов справа от Фаджа. Они полностью подавляли свою чакру, поэтому не могли использовать хенге или гендзюцу, как он, поэтому он не мог их почувствовать. Это усложняло задачу, но Какаши в конце концов нашел его. Он смог бы точно определить его, но не смог бы сделать то же самое с Какаши.

Громкость в комнате уменьшилась, когда Дамблдор-сама подошел ближе к черте предательства, толкнув Фаджа на тему дементоров. Очевидно, они находились под контролем Министерства, но Какаши сомневался, что у Фаджа хватит смелости разработать такой вопиющий план; для такого человека, как он, это было слишком вызывающе.

В комнате раздался пронзительный голос, от которого Какаши едва не поморщился от боли. Он посмотрел на розовое пятно рядом с Фаджем, пытавшееся жеманно перевести стрелки на Дамблдора-сама. Его рука бессознательно дернулась к подсумку с кунаем. Она напомнила ему одну из жаб Минато-сэнсэя, но в отличие от них, она заставляла его ползать по коже. Он не мог точно определить, что это было, но что-то с ней не сходилось.

Что-то в ней его настораживало.

Когда Фадж и Дамблдор-сама снова начали разговор, она отошла на второй план, но он еще несколько мгновений не сводил с нее глаз. Он не чувствовал, что шиноби снова смотрит на него, как будто он делал то же самое.

Слушание затянулось, Дамблдор-сама прерывал Фаджа при каждой попытке осудить Поттера. На голосовании он поднял руку за то, чтобы отправить Поттера обратно в Хогвартс.

Розовая жаба этого не сделала.

Дамблдор-сама распустил суд и, не оглядываясь, вышел за дверь. У Поттера был взгляд, застывший между восторгом и замешательством, когда он тоже поднялся и направился к двери. Остальные фигуры в фиолетовых плащах последовали его примеру.

Какаши почувствовал, как то же самое присутствие еще раз опустилось на него, а затем исчезло. Он сфокусировал свою чакру на постороннем присутствии и, наконец, уловил взгляд на фигуру в плаще, слишком элегантную, чтобы слиться с толпой. Он быстро создал каге-буншина и послал его за Поттером, убедившись, что тот поддерживает гендзюцу. Оригинал последовал за другим шиноби, пробираясь между волшебниками.

Шиноби пошел прочь от толпы, резко свернув за угол, чтобы потерять хвост. Какаши стремительно последовал за ним, набирая высоту с каждым поворотом. Сейчас его резервы составляли всего четверть, а на гендзюцу, хенге и каге буншин уходила большая часть резервов. Он должен был сделать это быстро. Шиноби в плаще резко свернул за угол, на несколько секунд выйдя из поля зрения Какаши. Какаши бросился вперед и выругался, обнаружив лишь фиолетовый плащ, окруженный пылью. Он запечатал плащ в свиток для последующего изучения и повернул назад, в ту сторону, откуда пришел. Это были останки дотон-буншина. Шиноби, должно быть, держал его наготове и при первой же возможности поменялся с ним, замаскировав свой побег.

Это был не новичок.

Какаши продолжил свой путь по каменному коридору. Этим мог воспользоваться любой шиноби из любой деревни. Он и сам за долгие годы изучил и скопировал множество дотон-дзюцу. Одна мысль не давала ему покоя, даже когда он догнал Поттера и Уизли, отпустив своего каге-буншина.

Чаще всего шиноби, использующие дотон-дзюцу, были родом из Ива.

http://tl.rulate.ru/book/64342/1704779