Готовый перевод Choice and no alternative / Выбор и безальтернативность: Глава 2.6.

VI

Наша прогулка не заняла и двух минут, — мы приближались к моему классу.

— Ну, полагаю, ты уже поняла, в каком я кабинете, верно? Так что я пошёл. Пока, — я махнул рукой в знак расставания.

Но из-за моего жеста, Катагири ужасно возмутилась:

— Ну, постой же! — вновь прижав мою руку к себе, и натянуто улыбнувшись, заканючила она. — Может, оставишь сумку, возьмёшь самое необходимое и посидишь со мной вместе на крыше? А то там та-а-ак скучно! Давай вместе поиграем?

Чегось? Я так-то младшеклассник, не забывай. К тому же, эта ситуация очень сильно привлекает внимание других. 

Половина класса пялились на заднюю дверь, где в проходе стояли мы с Катагири.

И ж вы! Чего рты раззявили?.. Да, событие неординарное, но разве что-то изменилось?

— Чтоб ты знала, я вообще-то не такой круглый отличник, как Ты.

Завистливые взоры парней нагоняли жуть, я аж сглотнул слюну от накаляющейся обстановки. Наша наблюдательная «леди» заметила эту атмосферу, — вот только жаль, что слишком поздно.

Казалось, что ситуация продолжит усугубляться, как вдруг меж парт третьего и четвёртого ряда, к нам побрёл неторопливым шагом всеми известный парень — Хайро. Видимо, его совершенно не заботила сложившаяся ситуация.

Он подошёл к нам и, поклонившись, поздоровался:

— Здравствуйте, Катагири-семпай, — говорил он вежливо, обращаясь на «Вы». — Что привело Вас в наш класс?

Этого мгновения мне хватило, чтобы оценить его внешность.

Хайро был немногим выше меня ростом; имел стройный, тонкий стан и широкие плечи, наглядно показывающие степень его усилий в клубной деятельности. Тело парня всегда слегка клонилось к земле, из-за чего можно было подумать, что он плохо слышит. И, тем не менее, его поза извечно на публике выглядела изящно, непринуждённо и величественно, точно поза короля. Да, на голове его определённо была корона.

Складывалось стойкое ощущение, что независимо от места он чувствует себя, как дома. Походка же его — неторопливая, нарочито вычурная, собранная, как у гроссмейстера, удерживающего чистоту мыслей и действий под полным своим контролем. Эта манера держаться — характерна хладнокровному человеку.

Пиджак, который был застёгнут лишь на одну верхнюю пуговицу, выдавали в нём стремление к комфорту, стилю, а вырисовывающаяся ослепительно чистая, выглаженная рубашка говорила о его склонности к порядочности, аккуратности.

Волосы его имели яркий, белокурый оттенок цвета; они были ухоженные, пышные, гладкие, — многих парней, должно быть, пробирала зависть. Несмотря на светлый цвет волос, брови его были чёрные, как копоть, — признак породы в человеке, так как черная грива и черный хвост у белой лошади. Ресницы были короткие, брови — узкие, а нос — вздёрнутый.

Глаза парня сочетались в себе оттенок изумрудного цвета и цвета сока скошенной травы. Веки виделись мне опущенными, угловатыми, точно крыша дома, — они напомнили собой веки побитой жизнью, измученной псины, доживающей последние деньки и вцепляющейся своими клыками в последние жизненные стимулы.

Но, так или иначе, взгляд являлся внимательным, красноречивым, благосклонным, и в то же время немного... пустоватым.

В довершении он улыбался, однако улыбка сочетала в себе и доброту, и зловещее уныние. Это когда уголки губ натянуты, а ямочек нет. Такая черта мне не нравилась, ведь она не вызывала доверия.

Этот парень, бесспорно, обладает прекрасными коммуникабельными способностями. Любой другой в данном случае не решился бы приблизиться к второгодке и, уж тем более, заговорить с ним.

Полагаю, Катагири наткнулась на схожие со мной размышления; однако ж, если говорить обо мне, то он не обращал на меня никакого внимания, — неужто счёл совпадением?

Или же… его поведение — это обыкновенная неприязнь ко мне?

Я чувствовал нечто подобное в нём. Конечно, Хайро не показывал этого чувства ни в глазах, ни в жестах, ни в интонации голоса, ни в выражениях. Нет, подобное отношение, по видимости, являлось основополагающим его внутреннего естества. Либо же это являлось лишь игрой моего воображения.

— Ах… Ты, должно быть, Хайро-кун, не так ли? Приятно познакомится, — менее воодушевлённо отвечала она, со скучающим выражением лица. — Вот, пришла взглянуть на выдающихся первогодок. Этот ученик помог мне найти ваш класс. Приятно удивлена нашей встречи.

Говорит одно, но, видимо, думает совершенно о другом. На её лице, то и дело, было написано: "Пустышка" или "Не стоит столького внимания​​​​​​", — либо я сам додумал.

Возможно, она уже поняла, что своим присутствием нанесла мне необратимый ущерб и поэтому начала расхлёбывать эту кашу. Хайро же с гордостью произнёс:

— Сочту за честь.

— Однако я удивлена, что ты знаешь меня, — при этом взглянула на меня так резко, как будто о ней каждый второй в этой школе знал.

— Похоже, Вы очень скромны. Вы же всегда на первых местах по успеваемости на втором курсе.

— Ху-ху, неужели я настолько известна?

Вот опять стрельнула в меня острым взглядом.

Я тебе, что, слон? У меня нет настолько длинных ушей, чтобы улавливать слухом каждую сплетню.

— Кстати, а где Юмикава-сан? Что-то я её не вижу. Эй, Такеши-кун, ты не знаешь?

Я окинул Катагири и Хайро равнодушным взглядом и, зевнув, ответил, направляясь к своей парте:

— Вообще без понятия…

На лице Катагири я свободно мог прочитать фразу: «Так и думала». Хайро взбудоражился от моего невежливого ответа и неучтивого тона, по причине чего мгновенно обратился ко мне:

— Эй, Такеши-кун, это вообще-то грубо, ты в курсе? — но я не обернулся: его слова не имели для меня никакого значения. — И где ты вообще был весь этот урок?

— В медпункте. Какие-то проблемы?

— Оу, тогда извини…

Как бы то ни было, Хайро беспрецедентно хороший человек; один из тех, кто способен найти нужные слова в своём кармане и помолчать, когда это так нужно. Хм, если подумать, то… он действительно заметил, что меня нет в классе? МЕНЯ? И вправду неожиданно. Хотя всё становиться логично, если вспомнить, рядом с кем я сижу... 

Чему-то сладко усмехнувшись, Катагири сказала:

— Ладно, тогда я пошла, — и, махнула рукой. — Пока-пока!

Мне показалось или она смотрела на меня, когда говорила: «Пока-пока»? Не, это просто игра моего воображения…

— Хорошо. До свидания, Катагири-семпай, — Хайро интеллигентно поклонился.

До чего же он щепетильный и нудный.

Хайро больше не трогал меня, так что я мог спокойно расслабиться, сидя за своей партой.

Вообще, я слишком маленький для таких больших событий. Кто бы мог подумать, что одного пребывания старшеклассницы в классе будет достаточно, чтобы с лихвой повлиять на мою размеренную жизнь. Похоже, мне следует её опасаться. Неужто придётся не появляться на крыше? Эх, какая досада...

Через пару минут, в классе появилась девушка именуемая — Юмикава. Обычно она вела беззаботные беседы со своими подругами, однако сейчас девушка являлась то ли напряженной, то ли чрезвычайно возбужденной. Войдя в классный кабинет, она завела какую-то пространственную беседу, которую можно было воспринять, как обращение к «народу»:

— Я слышала, что сюда заходила Катагири-семпай, это правда?

Все перевели своё внимание на Юмикаву.

Похоже, ей от этих взгадав — ни горячо, ни холодно: она производит впечатление уверенного в себе человека.

— Верно, она была здесь некоторое время назад, — пояснил ей Хайро, находясь в компании своих «лакеев».

— Ясненько… — она перевела взор на меня. — О! Такеши-кун? Где ты был?

Мне нет равных в блефе... 

Я вздохнул, как помирающий лебедь, и спокойно ответил:

— В медпункте.

— «В медпункте»? — вопросительно повторила она, с сомнением на лице.

Однако это казалось не простым сомнением, как виделось мне изначально. В её глазах, то и дело, было написано: «Ты мне врёшь». А если она понимала, что я ей лгу, значит — Юмикава знала правду. Я счёл это за вывод, исходя из её поведения.

Неужели Юмикава проверяла медпункт на моё наличие в нём?..

С точки зрения старосты класса, в поиске отсутствующих учеников — нет ничего странного. А Юмикава, представьте себе, — староста нашего класса. Вот Вам и ответ.

— Точно? — продолжала она. 

— Yes.

Когда девушка села за свою парту, достала телефон и уставилась в него, то тут же обратилась ко мне, понизив громкость голоса:

— Ты ведь мне врёшь?

— Скорее, недоговариваю, — я сделал вид, что все карты раскрыты. Лишь в этом случае не составит труда убедить Юмикаву во лжи.

— А почему ты не говоришь прямо?

— Люди избегают тех ответов, которые бы показали их уязвимость.

Я замечаю это постоянно, но, кажется, я говорю о себе, словно в третьем лице. Во время сегодняшнего разговора с тем парнем из переулка, я говорил: «Пока одни люди говорят, я молчу и думаю. Постоянно мыслящий человек глупцом не становится», — и так всегда, я использую общее слово «люди» так, как будто мы все одинаковы, и считаю этим самым себя — "обычным человеком", каких хватает на белом свете.

Таким образом, я подчёркиваю, что я — «человек» в целом, а не индивидуальная личность.

Даже когда со стороны кажется, что я уверенный в себе и спокойный, на самом же деле во мне сидит два человека. Один — нерешительное и замкнутое в себе ничтожество, опасающееся любого шороха и «взмаха крыльев», а второй же — меркантильная, изобретательная и безжалостная тварь, руководствующаяся инстинктом самосохранения и рациональным расчётом, нежели человеческим «чувством» или «эмоцией».

Ничтожество и тварь.

Разве не жалко? 

— Не беспокойся Такеши-кун, мне ты можешь высказать всё то, что тебя гложет, — уверенно заявила Юмикава и коснулась груди. 

Я без проблем мог прочитать в её глазах: «Давай же, расскажи про свои проблемы, а потом обрати внимание на мою доброту и влюбись по уши!», — и ж ты, хитрая мордашка!

Я поблуждал глазами по классу и заключил:

— Думаю, мне лучше остаться при своём.

Хах, видели бы Вы сейчас лицо Юмикавы! Выглядит так, словно бы все её планы рассыпались, как карточный домик. Ох, злиться она, злиться.

Вот только я заигрался: в мою сторону, не отрывая взгляда, смотрели парни из нашего класса, — похоже, даже конспирация Юмикавы не помогла... Но мне достаточно подождать эту неделю и всё пойдёт моим чередом.

Однако для этого нужно сделать кое-что ещё…

— Юмикава-сан, можете мне кое с чем помочь?

Я постарался обратиться к ней так, чтобы это выглядело, как будто я читал что-то вслух с учебника.

Полагаю, с дали сложно определить, говорим мы друг с другом или же нет.

— Я считаю, что это будет односторонняя просьба… — она впервые «обнажила клыки» на моих глазах.

Действительно, мне нечего отдать взамен. К тому же, я некогда сам отказал ей в просьбе. Дилемма. Тогда, что же мне делать?..

​​​​​​... 

[1. Упрашивать]

[2. Отказаться]

…

Я притупил взгляд, в поиске верного ответа в своём сознании.

— Ясно. Спасибо, что уделили мне минутку внимания. Думаю, это действительно будет односторонняя просьба. Я более к Вам никогда не обращусь.

Это был спокойный ответ. Юмикава даже удивилась тому, насколько быстро я сдался.

Она отвернулась, и я воспринял этот жест, как эмоцию разочарования самой собой: девушка явно отчитывала себя за проявленную глупость, которая обличала её внутреннее «Я». Моё окончание «Я более к вам никогда не обращусь» доказывает степень провала Юмикавы, ведь она хотела, чтобы я стал её поклонником, а эффект вышел прямо противоположным.

— Так с чем тебе нужна помощь? — она попыталась всё исправить.

— Забудьте, я справлюсь со своими целями самостоятельно.

Ваша глупость.

И Ваша гордыня. 

Мне не нужно Вашего излишнего любопытства, Юмикава-сан. Именно поэтому я посчитал верным, добиться своей второстепенной и первостепенной цели самостоятельно. К тому же, что с Вашей помощью, что без неё — особо ничего не изменится. Просто с Вашей поддержкой мои руки были бы развязаны шире, а возможностей стало бы в разы больше. Только и всего.

И нет, я никогда не являлся чрезмерно гордым человеком, просто мне было любопытно — смогу ли я справиться с проблемами самостоятельно. В каком-то понимании это была проверка собственных способностей, коими я без сомнения обладал.

Что ж, сказал — как отрезал. Юмикава оставила свои попытки помочь мне, и, выходит, тем самым я избавился от неё. И Вы не подумайте, нет, — я не испытываю к ней неприязни. Просто если она перестанет со мной общаться, то мои извечные проблемы с мужским коллективом, наконец, прекратятся.

Лучше пожертвовать общением с ней, чем постоянно получать увечья от её «влияния». На самом деле, мне было бы любопытно узнать о девушке по имени Юмикава «побольше», однако мой интерес нас не сблизит и не спасёт, — не имеет смысла ради неё и в огонь, и в воду лезть.

*Динь-дон!*

Мне казалось, что этот и без того беспокойный день, наконец, закончился, однако…

— Такеши-кун!..

…после уроков, на лестнице, меня остановила Томако.

Она выглядела недовольной, — и это то, что меня в ней разозлило, пускай я и не выразил этой эмоции на своём лице. Должно быть, она ожидала, что я что-то сделаю с её положением, но, так или иначе, ничего не произошло.

— Ты же пообещал, что поможешь мне! — воскликнула она, на что я вздохнул.

Как же вы все достали за сегодня...

— Во-первых, я тебе ничего не обещал, запомни. Во-вторых, не слишком ли это эгоистично скидывать всю работу на меня, не пытаясь самой себе помочь? Если палец об палец не ударишь, то не на что и надеяться, — продолжал я. — В-третьих, завтра тебе следует поговорить с Комией, ясно? Она поможет исправить твоё положение.

Глаза Томако блистательно загорелись, а на лице была нескрываемая радость; пораженная девушка лишь открыла рот в изумлении. Её руки инстинктивно спрятали от меня покрытые румянцем щёки, спрятали рот и носик Томако. Эта ситуация очень сильно напоминала сцену из мыльной оперы, где девушке делают предложение и она прячет лицо, на котором восторженно написано: «Неужели?!».

— Это правда?! — счастливо спросила она.

— Ага, — равнодушно подтвердил я.

— Спасибо тебе огромное!

Ей не вырасти, если она будет пламенно хвататься за необходимость в дружбе. Хотя, пока и так сойдёт. Полагаю, она сможет о себе позаботиться. Что ж, теперь у меня не осталось знакомых одноклассниц, поскольку каждая из них пойдёт своим путём, несвязанным со мной.

Девушка незамысловато протянула мне руку, чтобы пожать мою в знак благодарности, — подобный жест заставил меня ещё сильнее разозлиться… её лицемерию.

До чего же бесстыдно с твоей стороны, Томако Айри-сан…

Безразлично посмотрев на её руку, я перевёл взгляд на панель перед глазами.

…

[1. Дружелюбие]

[2. Враждебность]

…

Когда стоишь перед сложным выбором, просто подбрось монетку. Это не даст верного ответа, но в момент, когда монетка в воздухе, ты, считаясь со своими собственными чувствами, уже знаешь, на какой исход падения монетки ты надеешься, — и в этот самый момент я знал, как никто другой, на какой исход воображаемей монетки я надеялся.

Томако ожидала, что я протяну ей свою руку в ответ, однако…

*Топ…топ…топ*

…я медленно прошёл мимо неё и, спускаясь по лестнице, холодно попрощался:

— Прощай, Томако-сан.

Уходя, я не оборачивался, — лишь небрежно махал ей рукой.

«Что с ней стало?» — спросите Вы, а я отвечу: «Ничего особенного». Она так и не сдвинулась с места, просто стояла некоторое время с протянутой рукой. Не похоже, что Томако злилась, грустила или обижалась. Нет, правильнее будет сказать: она не имела права обижаться, после моей безвозмездной помощи. Но на её душе, вполне вероятно, осталась тень тоски или лёгкий привкус одиночества.

Не знаю, что она чувствовала в тот момент. Однако в одном я уверен точно — выполнив просьбу, я ей больше не нужен. Как одноразовая салфетка!.. Когда у Томако появятся друзья, случайных встреч, по типу сегодняшней утром, больше не представиться. Так что питать надежды, что мы останемся приятелями бессмысленно и невыгодно. На кой оно мне?

*Дзинь!*

Я отцепил свой велосипед от замка и направился домой.

Довериться кому-то столь невинному и снова получить нож в спину, хах?

Вот ирония. 

Да уж… смешная шутка.

Это было моей травмой и, по совместительству, тем, что я называл качеством недоверчивого человека. 

Рекомендации:

1) Читайте произведение со шрифтом Times New Roman!

2) Оставьте комментарий, порадуйте автора! 

3) Нажмите кнопку "Спасибо" в конце! 

http://tl.rulate.ru/book/62626/1794880