Готовый перевод Choice and no alternative / Выбор и безальтернативность: Глава 2.5.

V

Когда наш разговор подошёл к концу, мы разошлись по своим компаниям (лично я остался один). Меньше всего довольна этой встречей осталась Комия. По договору я кое-что терял, но при этом она выполняла мою просьбу.

Фактически, я остался при своём, только отдавал недавно приобретённое, — и нет, это не ранобэ, купленное в магазине: вещь не столь ценная для меня. Комию, можно сказать, разозлили условия договора, но ничего поделать она не могла.

*Хлоп!*

Я искал укромное местечко, дабы поесть в одиночестве, и мои ноги сами привели меня прямиком к двери на крышу школы. Я отворил её и ступил через порог — дверь громко хлопнула за моей спиной.

Мой взор был озарён ярким светом ясного, голубого неба, глаза с непривычки уставали и, то и дело, косились в пол. У краёв крыши стояли металлические сетки (заграждения) зелёного цвета, вероятно, специально для «непоседливых» школьников, что любят совершать «прыжки веры» и приземляться на бессердечный асфальт.

Я плохо разбираюсь в частях света, но… по-моему, солнце движется с востока на запад (даже близко не так!).

В небе плыло облако, напоминающее женский каблук, — если раскрасить его в красный цвет, то оно будет напоминать саму ассоциацию каблука. Помимо этого в голове всплыло слово «подкаблучник», — я думаю каждый знает это слово.

Неожиданно в уме рисуется картина, на которой парень послушно выполняет любые приказы девушки, не правда ли? Невольно в голове родилась аналогия между мной и Томако, — я огорчился, но не значительно.

Эх… самоирония порой бывает неприятной…

Только, было, я собрался достать своё бенто, как вдруг услышал звук, напоминающий скрежет пачки из-под чипсов. Звук издавался откуда-то сверху, — я медленно перевёл взгляд ту сторону и обнаружил девушку, что свесила ноги над дверью и с любопытством разглядывала меня.

Я удивлённо приоткрыл рот и замер на месте, но тотчас очнулся, встряхнул голову и вернул своё безразличное выражение лица. Не внимая моего присутствия, она взяла чипсы и положила одну штучку себе в рот.

Доев данное лакомство, она предельно широко ухмыльнулась.

Если бы мне пришлось её оценивать, то я бы назвал её типичной прогульщицей. Её красная ветровка была небрежно завязана вокруг бёдер, чёрная рубашка не заправлена в юбку, а сама же юбка — до бесстрашия короткая. Шею обвивала тонкая цепочка с сердечком посередине, на левом запястье расположилась одна из тех резинок, которыми девушки собирают свои волосы в пучок, — цвет той являлся чёрным. Рыжие же волосы девушки, доходящие ей до лопаток, будто порхали в невесомости из-за продолжительного, лёгкого бриза. На водонапорной башне весела ещё какая-то белая вещь, однако снизу мне не удалось разглядеть её должным образом.

Хвала небесам, у неё нет пирсинга, — ибо тот испортил бы её милое лицо.

У девушки были прекрасные черты лица, она впору могла бы войти в мир моды и прославиться. Её тело являлось зрелым не погодам: большая грудь, правильные изгибы тела и осанка, с лихвой заметные бёдра и длинные роскошные ноги. Радужки глаз являлись того же рыжего оттенка, что и волосы, но при этом отдавали фосфорическим оттенком на самых краях. У неё были длинные ресницы, что порой скрывали глаза от света, по причине чего в оных с трудом отражалась окружающая действительность.

Могу смело заявить: такой человек встречается один раз на миллион.

Тогда я ещё не мог определить, в каком она классе и в классе ли вообще, а не какой-нибудь учитель. Учитель в школьной форме ученика, разве это проблема? И откуда-то из подсознания пришёл ответ: «Проблемы у тебя с головой!». Я и не спорю…

— Эй, малыш! А ты знаешь, что ученикам, вроде тебя, здесь не место без разрешения? — спокойно обратилась девушка.

— О, правда? Тогда что ТЫ здесь делаешь? Не думаю, что эта школа избирательна до индивидуальных личностей, — бездушно парировал я в грубой форме и перевёл вопрос. 

— Ты ошибаешься, студсовет в этой школе обладает огромными полномочиями, ху-ху. Так что тебя незамедлительно накажут~.

Её смех напоминал уханье совы.

— Разве этим не дисциплинарный комитет занимается?

— Дисциплинарный комитет — всего лишь система наблюдений и доносов. Вопрос об исключении или наказании поднимается самолично студсоветом.

Верно, в этой школе были такие блюстители порядка, как Дисциплинарный комитет и Студенческий совет​​​​​​ (Ученический совет​​​​​​, Школьный совет, его называют по разному). Также стоит учесть, что помимо всего прочего в этом учебном заведении есть Школьный парламент​​​​​​, отвечающий за горизонталь ученической политики мышления, и Совет лидеров​​​​​​, состоящий из лидеров от каждого класса (незаменимые фигуры, сердце класса), которые могут влиять на мнение своих одноклассников. Старостам здесь также отведена особая роль — они являются связующим звеном между администрацией школы и учениками, и, как правило, выполняют задачи преподавателей, кураторов и студсовета; распределяют обязанности в классе.

Как принято, участники Студсовета носят белые пиджаки, участники Дисциплинарного комитета — коричневые, участники Школьного парламента — синие, а участникам Совета лидеров доступны лишь красные повязки на руку с инициалом "L". 

Студсовет обладает настолько большими полномочиями? — впервые слышу! Она ведь могла соврать, чтобы я свалил отсюда, верно? Этой возможности исключать нельзя. Конечно, я не хочу проблем, но это место мне понравилось. Уверен, если бы здесь кто-нибудь хоть раз побывал, то перехотел бы обедать где-либо ещё.

— Ну, ты-то навряд ли состоишь в студсовете. 

— Слабоватый аргумент. По внешности судишь? Впрочем, ты прав… не похоже, чтобы я действительно имела к нему какое-либо отношение, — отмахнулась она и не многозначительно, но весьма задорно, хмыкнула.

— Что и требовалось доказать.

Я вяло вздохнул и стал осматривать крышу в поиске подходящего места для «пикника».

— Так ты не уйдёшь? — вопросительно нагнула голову девушка.

Наблюдая за моим поведением, она задала вполне резонный вопрос.

— Нет, мне здесь по нраву, — я потянулся к сумке.

— Знаешь, тебе следует говорить вежливее со своим семпаем, — как-то странно улыбнувшись, приговорила она. Подобная улыбка тянулась до жути механически и, как всегда, была предельно широка.

— Это лишь правила приличия, соблюдаемые в обществе. Мы сейчас в том веке, когда люди сами вправе выбирать своих семпаев и кохаев, — возразил я, пока доставал сок и коробку бенто; после чего расположился у стенки поодаль от лестницы, ведущую на водонапорную башню, где сидела сейчас девушка.

— Хм, любопытная точка зрения.

Хоть ты и сказала это с заинтересованным видом, но почему в твоих глазах столько призрения?

Она продолжала жизнерадостно кушать свои чипсы, а затем, чем-то озадачившись, снова взглянула на меня. Я проследил за её взором и понял, что девушка метила на мою коробку бенто. Встретив мои глаза, она подняла что-то со своего места и стала спускаться по лестнице. Её юбка задралась из-за назойливого ветра, однако я ничего не увидел. Даже Бог от меня отвернулся!..

Я поправил чёлку, что упала мне на глаза, и не успел оглянуться, как эта девка подошла ближе ко мне и слегка нагнулась. Меня взбудоражило её настойчивое присутствие.

— Какой красивый обед, неужели сам готовишь?

В коробочке лежали милые «животные», а также высеченное из овощей побуквенно слово: «Love».

Угх, сестра, это немного…

— Разве я похож на того, кто стал бы готовить себе обед?

— Вообще… нет. Увы, я не могу себе этого представить, — продолжала она. — Значит, у тебя есть девушка?

Она выразила сомнение в голосе.

Девушка, да?..

В голове всплыл образ обнажённой девушки из моей средней школы — её лицо, глаза, короткие волосы и тело не были отчётливо видны в моём сознании, — просто мимолётная и, как казалось бы многим, неприятная сцена.

— Воу… а твои глаза потускнели, — подметила рыжеволосая.

Неужто заметила перемену настроения? Невероятная проницательность!.. Она в воду глядит?

В любом случае, даже если на моём лице что-то отпечаталось, прочитать на нём, что бы то ни было, невозможно. А смотреть в глаза — то же самое, что смотреть в бездну: разве Вы в ней можете увидеть что-то кроме тьмы?

— Не думаю, что у меня есть девушка, — в конечно счёте, ответил я.

— Не думаешь? Какой неоднозначный ответ… — она без разрешения села рядом со мной и предложила: — Ты меня заинтересовал, позволь сесть рядом.

— Ты уже и так без спроса села.

— Меня, кстати, зовут Катагири Мику, а тебя как? — проигнорировав мои слова, спросила она.

— А тебе обязательно знать?

— Ну, если тебя устраивает обращение «Эй, ты», то без разницы.

А это действительно не очень приятно слышать. Вот только у меня нет никакого желания называть своё имя.

Словно прочитав мои мысли, Катагири предложила:

— Может, в таком случае я буду называть тебя Малыш-кун?

Издеваешься?.. Хотя впрочем, это не такая уж плохая идея. И нет, у меня нет комплекса насчёт моей фамилии или что-то в этом роде, — просто все девушки одинаковые: они наиграются и бросят.

Я построил прочные стены вокруг себя, так что мне даже словесные бомбёжки нипочём. На такие ситуации я имею пару-тройку заготовленных ответов, — моя оборона прочна! Но если подумать, то чего она добивается? Навряд ли мы сможем стать хорошими друзьями или хотя бы приятелями. Разве есть выгода или польза в том, чтобы тратить на меня свободное время?

— Похоже, ты не против такого обращения? — пока я пребывал в размышлении, она всё решила за меня, а этот её вопрос звучал больше как утверждение.

— Ладно, сойдёт. Всё равно мы видимся первый и последний раз.

— Боже, почему так неприветливо? Из твоего рта любой подмеченный факт звучит отвратно. Аж желание пропадает с тобой общаться!

Она не скрывала отвращения, словно бы видела жука в капусте.

— В любом случае, я хотел посидеть в тишине, так что можешь помолчать?

— Угх, неужели я для тебя, как назойливая муха? — она пристально посмотрела на меня с огромным напором.

И мило, и страшно…

Я подобрал палочкой кусок мяса и, подтянув его ко рту, ответил:

— Хм, возможно…

— То есть, ты не отрицаешь?! 

Было видно, Катагири разозлилась: она резко приблизилась к моему лицу, после чего моими собственными руками положила кусок мяса себе в рот — я поразился её наглости до глубины души.

— Ты что творишь?! — возмущённо воскликнул я.

Но этот её жест привёл меня к вопросу: «Почему я так груб с Катагири?». Она мне совершенно ничего плохого не сделала и всё же эта нескрываемая неприязнь никуда не девается. Теперь, когда я об этом подумал, то пришёл к выводу: вероятно, это из-за её образа жизни.

Я не могу называть семпаем того, кто не является для меня примером для подражания. Наверное, это то, что я по правде чувствую…

Или же я в чём-то заблуждался? 

— Это тебе за тфоё отнофение (за твоё отношение)!.. — пережёвывая мою еду, говорила она с набитым ртом. Через пару секунд, она, опустошив свою ротовую полость, продолжила: — Может, всё-таки не будем враждовать?

Если речь идёт о защите моей еды, то я готов согласиться, но… Так просто проигрывать кому-то?.. Ладно, моя «гордость» не сильно от этого пострадает, — проявлю снисходительность.

Я энергично кивнул ей несколько раз в знак согласия.

— Слушай, Катагири-семпай, почему ты обедаешь одна на крыше?

— Хм, я отвечу на этот вопрос, если представишься, — после чего она тихо добавила мне на ушко: — Если не нравится по фамилии, то буду звать тебя Малыш-кун, как и обещала, — и насмешливо ухнула.

Понятно, таким образом, она хочет прийти к компромиссу.

Условие «если назовёшь имя» доказывает её неподдельный интерес, а встречное предложение «буду звать Малыш-кун» доказывает её желание идти на этот самый — компромисс.

— Меня зовут Такеши Юто, приятно познакомится.

— …

Одному лишь Богу и мне было дано ощутить, насколько же велика данная пауза.

Из-за удивления я даже выронил кусочек мяса.

Её выражение физиономии приняло крайне задумчивый вид, и, казалась, она уже о чём-то вспоминала, не обращая на меня ни капли внимания.

— Что?.. Как ещё раз, можешь повторить, а то я не расслышала…

— Такеши Юто.

Что это было за резкое молчание?

Только когда моё подсознание заставило меня беспокоиться, я впервые остро вгляделся в её лицо.

Наконец-таки я понял, почему испытывал к Катагири столь странную, не свойственную мне неприязнь и подозрительность.

То, что отличало Катагири от других девушек, — это нескрываемая, натянутая улыбка и несмеющиеся, словно по определению, глаза.

Катагири не пыталась что-либо прятать или создавать убедительный образ, как поступают многие. Именно в этой улыбке девушки содержался тот шарм, отличающий её от любого другого человека. Факт в том, что, несмотря на моменты искреннего смеха, злости или же печали, — она натягивала такую же улыбку, буквально заставляющую других людей заблуждаться в своём умозаключении об её персоне. К такому же заблуждению пришёл и я.

В своём намеренье скрыть собственные эмоции, Катагири являлась чем-то похожей на меня, однако её манера сокрытия — фундаментально отличалась.

Катагири Мику, зачем же ты натягиваешь столь очевидную, фальшивую ухмылку на своё лицо?

— Значит, Такеши-кун, хах? Ясненько~.

Я нахмурился, а она, крайне широко улыбнувшись, начала:

— Ладно, как и договаривались, рассказываю. Вообще, чтоб ты понимал, я так-то учусь на втором курсе и круглая отличница в собственном классе. Если же посмотришь в топе, то увидишь моё имя на первых строчках, так что учителей особо не заботит: присутствую я на уроках или же нет. Главное — это то, как я пишу экзамены и делаю домашние работы. Также, учитывая известность моего рода, я имею определённые привилегии, ху-ху. Такие дела, — и показательно хлопнула в ладоши в конце.

От прошлого состояния Катагири, словно и след простыл.

Я, конечно, возьму это поведение на заметку, однако не похоже, что дело во мне. Кажется, Катагири просто у себя на уме и не обращает внимания на окружение.

И, тем не менее, что-то в глубине души не давало мне покоя, однако я закрыл на оное глаза.

— Действительно?

— Ага! Я достаточно быстро усваиваю материал и преуспеваю в спорте. Полагаю, я победитель по жизни, ху-ху, — почёсывая затылок, пролепетала Катагири.

— Прямо, как я… — едва слышно пробормотал я.

— А? Ты что-то сказал?

— Говорю, что это не единственные компоненты, который следует соблюдать, чтобы возвышаться над другими.

— Ух, ну ты и бука!..

Далее девушка продолжала говорить, но я её уже не слушал; просто погрузился в состояние, которое другие люди называли астралом.

Изредка до моего сознания доносилась суть рассказа Катагири, по типу: «Я близкая подруга заместителя студенческого совета! Он заправляет всем в нашем классе. Даже ученики с других курсов охотно прислушиваются к его мнению», — что-то в этом роде говорила девушка, но мне было без разницы.

Я лишь отвечал ей на автомате, а что именно уже не помню…

Выражение «Я победитель по жизни» плотно осело в моей голове. Я лучше, чем кто-либо ещё, знал эту погоню за успехом, даже не смотря на свою ленивую натуру. Стремление к самореализации находится на пике пирамиды наших потребностей, так что нет ничего постыдного, в желании достичь успеха и титула «победитель» в чем-либо, — это естественная потребность организма.

Неважно, в какой сфере. Люди всегда желают высоко сидеть — свысока глядеть. Подобное свойственно и мне, как ни посмотри. И возвращаясь к сути размышления, даже я некогда стремился к победе любой ценой…

…

— Нет, прошу, я не хочу этого!.. (всхлип) Пожалуйста!.. (всхлип) прошу!.. 

…

Полагаю, достаточно "пускать в дом мух" .

— Эй! (два щелчка пальцев) ты меня слышишь?! — Катагири возбуждённо пыталась вытащить меня из своих грёз.

Что-то я забылся…

— Такеши-кун, почему ты постоянно где-то в себе? — продолжала она.

— Обычно я редко общаюсь с другими людьми, так что привык проводить свободное время в раздумьях.

— И о чём думал?

— О чем-то неприятном… В любом случае, это не так важно.

Пожав плечами, Катагири решила сменить тему:

— Кстати, а тебе нравятся девушки постарше?

Я был максимально удивлён её прямолинейности, даже дар речи потерял.

Походу, мои стены не защищают меня от инородных объектов, — чёртов ядовитый рот, я тебя наоборот!..

С неожиданности, я разинул челюсть и, как по сценарию, забыл, что сказать. Даже мой самовлюбленный ответ по типу: «Как бы то ни было, ты мне не нравишься», куда-то сгинул. Оправившись от непредвиденной атаки, я бездушно ответил:

— Не уверен…

— Фух, это хорошо. Если бы ты ответил иначе, то я бы перестала с тобой общаться, ху-ху. 

Услышав её слова, я разочарованно посмотрел на неё с неподдельной болью в глазах.

С испуга девушка заикнулась:

— Че-чего?..

— То есть у меня был такой прекрасный шанс избавиться от тебя?.. — по этому случаю, я даже слегка выразил грусть на своём безразличном лице.

Сначала её физиономия выражали непонимание, а затем наполнилась жутким возмущением и обидой.

— Подожди, так ты из-за этого расстроился?!

— Слушай, может, начнём по новой? — взмолился я.

— Нет.

Даже не колебалась?!..

Её глаза выражали большее отчуждение и призрение, чем прежде, а лицо, можно сказать, перекосилось. Если бы мне предложили сравнить её с каким-то героем из фильмов, то в памяти неожиданно всплывал Майор Пейн, — поскольку взгляд Катагири сейчас являлся настолько же жутким.

Чуть позже девушка успокоилась, и мы просто сидели увлечённые своими делами, изредка болтая о мелочах. Честно говоря, я полагал, что ей будет скучно в моей компании, но она ни разу не взглянула в свой телефон, пока разговаривала со мной. Через некоторое время мы просто решили посидеть в тишине, — для меня эта ситуация не являлась мучением, и для неё похоже тоже.

В конечном счёте, она все же достала мобильник и широко ухмыльнулась, смотря на меня. 

— А тебе, случаем, на урок не пора? Ты сейчас прогуливаешь.

После её замечания, я незамедлительно приблизился к девушке — она даже мимолётно смутилась.

— Ну, теперь уже нет смысла возвращаться. Посижу до конца урока и пойду в класс, — время на часах её телефона знаменовало об окончании пропущенного урока.

— Ясно. Тогда спасибо, что составляешь мне компанию! — мило улыбнувшись, обрадовалась Катагири.

Таким образом, время подошло к концу, и я направился к выходу с крыши. И уже точно собирался повернуть ручку двери, как вдруг... меня кто-то схватил за предплечье, — это была Катагири.

— Знаешь, Такеши-кун, мне тут стало любопытно, в каком ты кабинете учишься. Не против, если мы… пойдём вместе? — она с силой прижалась к моей руке, из-за чего та чудотворно утонула в нежности её груди.

Неужто я вознаграждён?!.. Однако, с чего вдруг такая девушка, как Катагири, решила узнать обо мне побольше?

Мой пустой взгляд упал на несуществующую панель, которую мог видеть только я.

…

[1. Согласиться]

[2. Отказаться]

…

«Откажись! Откажись! Откажись! Откажись! Откажись! Откажись! Откажись! Откажись!» — буквально кричала моя интуиция.

И что же мне… снова с этим делать?..

Если бы кто-то другой услышал её просьбу, то пришёл бы к выводу, что девушка хочет сблизиться с таким «идеальным» парнем, как Хайро, — и не спорю, изначально я пришёл именно к этому умозаключению. Но, вспоминая её слова «…мне любопытно, в каком ты кабинете», становилось очевидно, что Хайро её в данный момент интересовал меньше всего. К тому же, она не знала, в каком классе я учусь.

Однако основной же причиной моей глупости…

— Вообще, при иных обстоятельствах я скрытный, но… ладно, только сегодня, — прозвучал ответ.

…являлось ни что иное, а именно самое обыкновенное любопытство.

Плюс, это прекрасный шанс сбагрить её Хайро! Му-ха-ха-ха, разве я не гений?

Я взглянул на Катагири, и моя уверенность сошла на «нет»: её лицо странным образом показывало неподдельный интерес; хоть глаза девушки не сеяли, как у влюбленной, но любопытство ощущалось решительно.

Что это?..

— Спасибо!

Я поправил волосы и задумался — в голове спорили два человека: одного звали Сознанием, а второго — Подсознанием.

Сознание бурно заявляло с восклицанием: «Она, определённо, влюбилась в меня!»; а подсознание, словно мудрый старый дед, противоречиво осуждало мнение другого: «Она просто любезная. К тому же она — второгодка, — тебе не на что надеяться». Подобным образом, взвесив все «за» и «против», я понял, что мои первоначальные выводы ошибочны.

— Эй, Катагири-семпай…

— Да? — незамедлительно отреагировала девушка.

— …Нет, ничего…

Просто странное предчувствие.

Она не стала выпытывать у меня ответ: возможно, ей казалось это невежливым. Спускаясь по лестнице, мы поравнялись — Катагири шла со мной плечом к плечу. Изредка мы соприкасались друг с другом, но тут же инстинктивно отстранялись, — или, быть может, я единственный был движимый привычками?

Так или иначе, всё из-за моего любопытства.

Любопытство сгубило кошку.

Но это не полная пословица, потому что дословно она звучала так: "Curiosity killed the cat, but satisfaction brought it back​​​​​​", — что в переводе означает:

Любопытство сгубило кошку, но, удовлетворив его, она воскресла.

Рекомендации:

1) Читайте произведение со шрифтом Times New Roman!

2) Оставьте комментарий, порадуйте автора! 

3) Нажмите кнопку "Спасибо" в конце! 

http://tl.rulate.ru/book/62626/1784067