Гарри перенёс Люциуса в свою спальню и сразу был брошен на кровать. Малфой скинул свою мантию на пол, а Гарри тем временем снял пальто. Аристократ навис над своим «господином» и рванул на нём синюю рубашку, проводя ладошкой по накачанному торсу, а затем резко царапая ногтями кожу до боли, от чего Гарри ахнул и возбудился.
— Какой отзывчивый мальчик. Ты часто бывал снизу?
— Никогда. Даже Седрик подставлял свою задницу.
— Твои любовники чувствовали силу и подавлялись ею, покорялись ей, а я желаю обладать тобой.
Люциус страстно впился в губы Гарри, который прижимал к себе блондина, захватив ногами в плен, но для мужчины это была игра. Он страстно целовал шею Избранного, кусал её, оставляя следы, щипал соски, чтобы потом облизать их в знак извинений.
Гарри не скупился на эмоции, отдавая себя полностью опытному любовнику.
— Раздень нас, — приказал Малфой, и гриффиндорец на грани сознания понял, что от него требуется, щёлкая пальцами, избавляя обоих от одежды.
Идеальное тело Гарри было будто создано для ласк Люциуса, и когда горячий рот аристократа захватил в свой плен член Поттера, то тот почти заскулил от удовольствия.
Люциус вылизывал ствол, головку, мошонку, сжимая ягодицы Героя и проталкивая внутрь ануса палец, смоченный слюной. Малфой ухмыльнулся, когда передавил у основания член парня, оттягивая оргазм.
— Не спеши, малыш. Где смазка?
— Тумбочка… — едва прошептал от возбуждения Гарри, забывая, где находится.
Малфой нашёл смазку и расставил натренированные спортом и погонями ножки гриффиндорца.
— У тебя такой красивый член, Гарри.
— Твой красивее.
Люциус улыбнулся и просунул сразу два пальца в Героя. Мышцы сразу сжались, а Малфой склонился над своим мальчиком и нежно поцеловал соски, шею и в конце губы. Гарри расслабился, зарываясь пальцами в платиновые волосы.
— Раньше они искрились силой.
— Азкабан и Тёмный Лорд уничтожают, малыш, — Люциус пропихнул третий палец, задевая простату и заставляя Гарри стонать.
— Они… вернут… былую… силу… охххх! — Гарри почти кончил, но Люциус снова пережал член у основания.
— Правда? Каким образом?
— Увидишь. Твоя метка, — Гарри провёл пальцами по шраму на левом предплечье, на котором когда-то красовалась метка Волдеморта, — портит твоё идеальное аристократичное фарфоровое тело, Люциус, — именно этой рукой Малфой гладил Гарри по щеке. — И номер заключённого Азкабана тоже тебе не идёт.
— Некоторые шрамы вечны, малыш, — процедил сноб.
— Нет!
Люциус резко вошёл в сфинктер Гарри, и тот прогнулся от блаженной боли. Он желал почувствовать силу этого мужчины в постели, когда тот будет жёстко его трахать, ещё много лет назад.
Аристократ не дал привыкнуть к боли и начал вдалбливать тело Поттера в кровать. Гарри стонал от наслаждения, а Люциус чувствовал, как тепло переходит из тела Гарри в него. Сейчас он не особо хотел понимать, что происходит, но когда Гарри кончил, то блондин почувствовал прилив сил. Малфой кончил внутрь юного лорда и внимательно заглянул в сияющие изумрудные глаза. Свет исчез, и глаза стали снова просто зелёными.
— Чувствуешь усталость? — улыбнувшись, спросил Гарри.
— Нет, — удивился мужчина.
— Посмотри на себя в зеркало, Люциус.
Малфой подошёл к зеркалу, которое висело на стене, и удивился сам себе. Он будто ожил: глаза и кожа светились жизнью и силой, платиновые волосы обрели блеск, а шрамы на предплечье и шее исчезли.
— Разве удел Смерти не забирать?
— Но я не Смерть, меня исцелял Феникс. Его силу во мне тоже пробудила Смерть. Но поскольку Она моя госпожа, то я не смог взять больше от создания, что даёт Жизнь, — Гарри улыбнулся и посмотрел на обнажённого красавца. — Вы, Малфои, очень красивы. И меня всегда бесило в Драко, что он пошёл худобой в Блэков. Если бы он имел такое массивное тело, как у тебя, я бы его соблазнил.
— Почему не меня?
— Ты всегда был недосягаем. Хотя не факт, что я не изменял бы ему с тобой, ведь ты тоже был во мне заинтересован, верно?
Люциус фыркнул, будто оспаривая слова любовника, а Гарри зевнул, не замечая поведения блондина. Мужчина вернулся к мальчишке и погладил по голове.
— Прости, но я хочу поспать.
— Конечно, малыш. Можно с тобой полежать?
— Нужно, — блаженно улыбнувшись, прошептал Поттер-Блэк.
Люциус залез под одеяло и накрыл им обоих. Гарри расположился на груди мужчины, расплывшись в улыбке.
— Моя мечта сбылась: я засыпаю на груди любимого мужчины.
Люциус не ответил, но ему очень польстили слова Гарри, и, задумавшись о их будущем, блондин сам не понял, когда провалился в сон.
Гермиона вышла из камина с Тедди и Джеймсом. Тедди в апреле должно исполниться десять, и сегодня его волосы стали малиновыми, говоря о начале весны.
— Кикимер, где крёстный?
— Он отдыхает с мастером Малфоем.
— О! — многозначительно произнесла ведьма. — Приготовь Тедди комнату напротив меня.
— И у нас на кухне новый стол, — произнёс эльф между прочим. — Хозяин за Вас чуть не убил мастера Снейпа.
— Чёрт! Кикимер, присмотри за мальчиками.
Гермиона сбросила пальто и направилась в лабораторию Северуса Снейпа.
Она резко постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла, отвлекая Мастера Зелий от изучения яда Василиска.
— Что Вам рассказал Гарри?
Без приветствий, без хождения вокруг да около, а вопрос прямо в лоб. Северус до сих пор не мог привыкнуть, что бывшие гриффиндорцы выросли и стали ещё наглее и бесстрашнее.
— Что я Вас обидел и сделал очень больно, ведь Вы в меня влюблены, — спокойно ответил Снейп, видя, как Гермиона закипает от злости.
— Забудьте всё!
— Я бы с радостью, но мне угрожали расправой.
— Мистер Снейп, мне действительно было обидно, что Вы посчитали меня недостойной даже заняться этим хотя бы при свете, что приравняло меня к непривлекательной шлюхе из Лютного, которой заплатили, чтобы у мужчины не было стояка! — резкие слова Гермионы били по гордости, но он слушал не перебивая. — Но что сделано, то сделано. Главное, Вы почти свободны. Гарри перебесится.
— Уже. Люциус его хорошенько оттрахал, пришлось заглушку ставить.
— Отлично! Я рада, что мы всё выяснили. А мои чувства Вас не касаются. Всего доброго.
— Мисс Грейнджер, глаза Поттера пожелтели. Не расскажете?
— А что рассказывать? Он стал обладателем Даров Смерти, ему явилась после сама Смерть и даровала силу. Сила пробудила в крови яд Василиска, который спал по воле Феникса много лет. Слёзы Феникса помогают Гарри заживлять шрамы на нас и самому себе. Да, я, Рон и Драко лишились всех шрамов, даже меток и проклятий. А яд Василиска помогает ему иметь убийственную силу, и Гарри — анимаг, умеющий превращаться в самого Василиска. Если бы его глаза после смены цвета обрели змеиную форму, мы бы не разговаривали. Вопросы? — Снейп молча сглотнул слюну от полученной информации. — Отлично!
Гермиона была собой довольна и оставила шокированного зельевара в лаборатории.
Северус и предположить не мог, что Поттер будет когда-то таким могущественным.
— Наверное, Джеймс и Сириус им гордятся. Мальчишка превзошёл Мародёров. Но как же он одинок…
Северус решил, что жалеть Поттера — удел слабаков, и принялся исследовать яд Василиска дальше.
Гермиона вошла на кухню и заметила Малфоя, который выглядел отдохнувшим, будто помолодел лет на десять. Девушка очарованно на него взглянула, и он улыбнулся в ответ, делая глоток чая.
— Гарри привёл Вас в форму?
— Да. Жаль, что он не умеет исцелять.
— Его госпожа Смерть, а не Жизнь. То, что он умеет лечить шрамы и внешность, уже достижение. Мы с Роном были его первыми подопытными кроликами. Он излечил все наши шрамы, а наша внешность стала более привлекательной. Мы и раньше не были уродами, но нам не хватало шарма. После были Джордж и Анжелина, дальше шрамы Билла на лице, и все шрамы Чарли от драконов, рука Джинни со шрамом от Амбридж «Я не должна лгать», который был почти у всех, кто тогда учился. После Падма.
— А Драко?
— Как только он стал частью нашей компании, Гарри вернул ему обаяние, блеск волос, кожи и глаз, убрал шрамы от метки и Сектумсемпры. В общем, вернул к заводским настройкам снобизма.
Гермиона и Люциус улыбнулись, и девушка налила себе кофе, который Кикимер предусмотрительно сварил. Малфой повернул голову и заметил в проходе Северуса, который слушал рассказ ведьмы.
— А шрамы Северуса он может вылечить?
— Может, но, насколько я правильно поняла, Гарри сейчас на него обижен. Но я заметила, что он и сам над собой неплохо поработал за десять лет: волосы больше не сальные, зубы не жёлтые, кожа не болезненная, но характер прежний, — она нежно улыбнулась, — как и манера речи, жесты. Хоть что-то не меняется.
— И во что ты влюбилась? В манеры и жесты?
— Во всё. Он загадочный, и это привлекло внимание. Чем больше я узнавала о нём, тем сильнее падала в пучину. Не подумайте, я не полюбила его, как только узнала, что он ради нас шпионит. Этот жест показал его верным человеком, и только. Если ты любишь кого-то, то не за что-то, а вопреки всему.
— Он любит Лили Поттер.
— Знаю. Я ни на что не рассчитывала, когда вытаскивала его из лап закона. Мне нужно заглянуть к Тедди и Джимми. Андромеда укатила в Амстердам с новым мужчиной. Он наконец-то уговорил её провести у него хотя бы месяц. Бедняга бегал за нашей леди три года, — Гермиона улыбнулась, считая это очень романтичным жестом. — Они с Нарциссой заслужили право на счастье и любящих мужчин. Тедд Тонкс любил Андромеду, но его больше нет, а она жива. Вы тоже заслужили того, кто бы Вас любил.
— Гарри меня любит, и мне это льстит.
— Но Вы не любите. Хотя время покажет, что будет между вами дальше.
— А ты не заслужила право на любовь?
— Не заслужила, — прошептала Гермиона и опустила глаза, возвращая лицу грусть, пряча улыбку. — Я… лишила родителей памяти на время битвы и не сразу её вернула. Как только получила деньги от продажи Василиска, то сразу обратила заклинание, а они накричали на меня, заявив, что я не имела права решать за них. Не поняли, что я их спасала. Выгнали меня. Не желают общаться. Может, и не было опасности для них, а я взяла на себя слишком много?
— Думаю, была опасность.
— Была! — заявил Северус, входя на кухню и садясь возле Люциуса напротив девушки. — К Вам домой отправили Корбана Яксли пятнадцатого июля.
У Гермионы всё будто рухнуло в груди. Её руки затряслись, и она дала волю слезам. Взявшийся из ниоткуда Гарри обнял её.
— Гарри, я ведь четырнадцатого покинула дом…
— Я помню…
Люциус и Северус переглянулись, понимая, что волшебница чудом избежала плачевных событий в виде двух саркофагов для родителей, и не факт, что её там тоже не убили бы.
— Я заглянул к мальчикам, они играют, — пытался как-то отвлечь от дурных мыслей ведьму. — Твои родители просто боятся, — заявил Гарри, пытаясь своей речью успокоить подругу. — А ещё они недостойны такой дочери. Не бери близко к сердцу. Андромеда любит тебя, как дочь, а Рон — как сестру. Со мной немного другая история, но я могу любить как почти любовницу, — Грейнджер засмеялась, а слизеринцы вопросительно уставились на гриффиндорцев. — Была история. Мы почти переспали, хотя это можно считать сексом.
— Гарри, мы были в доску пьяны после моего возвращения! И нам было одиноко и больно.
— Вспомни лица Рона и Драко, когда мы им это рассказали.
Девушка пыталась ещё погрустить, но вспомнив лица друзей, громко засмеялась. Гарри, видя вопросительный взгляд Люциуса, который не собирался оставаться без ответа, тяжело вздохнул и начал рассказ:
— Когда Гермиона вернулась из Болгарии, мы праздновали два дня. На второй день мы уже остались одни, и я предложил нам искупаться. Не знаю, как мне пришло это в голову, но Гермиона спокойно согласилась. Мы уже видели друг друга голыми, пока жили втроём в палатке, поэтому без стеснений залезли в ванную. Не знаю, как вышло, но я полез целоваться, и Гермиона ответила. Когда оба возбудились, я довёл пальцами её до оргазма, а она рукой меня. Всё. Дальше мы пошли спать по комнатам. Утром долго смеялись и решили больше так не пить.
Люциус засмеялся, а Северус недовольно поджал губу. Ему не понравилось, что Поттер касался Гермиону там, пусть и пальцами. Неприятно, что он целовал её губы, которые сам зельевар отказался попробовать.
— И вы больше ни разу не повторяли такое времяпровождение? — ухмыляясь, спросил Люциус.
— Ну, Гермиона спала с Драко.
— Гарри, твою мать! — она ударила его кулаком по плечу, и тот поморщился, но смеяться не перестал.
Девушка закрыла пылающее лицо ладонями и положила голову на стол. Гарри смеялся, и Люциус ждал продолжение истории.
— О, мы вовремя, Уизли! — заявил, входя, Драко и присел возле Гермионы, а Рон возле Драко. — Давай я расскажу?
— Я тебя убью, Малфой! — шипела волшебница, и Рон засмеялся.
— Кикимер, налей всем вина, — попросил рыжий, посмеиваясь. — Вы же не думали, что Гермиона и Гарри монахами ходили постоянно? Они иногда срывались и с кем-то спали. Само собой, по пьяни. Правда, Гарри оплачивал номер в гостинице обычно, потому что снимал парней в барах и клубах. Домой не приведёшь маггла, да и волшебнику здесь делать нечего.
— А Гермиона? — спросил Люциус, которого разбирало любопытство, и он видел, что Северуса это тоже интересует, но гордость не позволяет спросить.
— Гермиона действительно хранила верность, — заступился за девушку Драко. — После Крама был Гарри, и вы слышали историю. А после я. И это случилось два года назад, когда мы начали разрабатывать проект по продаже Пожирателей, — Гермиона почувствовала тёплую ладошку на макушке и подняла голову, встречаясь взглядом с Драко, который нежно поцеловал её в щёку. — Ты, Северус, должен сказать отцу «спасибо» за то, что он меня так воспитал. Иначе я бы не разрешил ей с тобою спать, и гнил бы ты у того француза на распятье. Я влюбился в Гермиону на первом курсе и когда узнал, что она магглорождённая, возненавидел и себя, и её. Пока мы обсуждали нюансы этого проекта, мы пили. Уизли, сука, притащил наливку, которую Чарли привёз из Румынии. Пили, говорили и решили рассказать о первой любви каждого.
— Твою мать, — хихикал Гарри. — Да. Именно тогда Драко узнал, что я влюблён в тебя, Люциус. Видел бы ты его лицо, — все, кроме Северуса, засмеялись. — До того он думал, что я просто благотворительностью решил заняться.
— А почему бы нет, чёрт подери? Ты благотворительностью страдал семь лет, — фыркнул Драко, обнимая Гермиону за талию и притягивая к себе, чтобы девушка расслабилась в мужских объятиях, на что Северус недовольно посмотрел на крестника, но тот лишь ухмыльнулся и сделал глоток вина, а после отдал свой бокал Гермионе, которая сделала глоток, прикоснувшись губами к тому самому месту, что и Драко. Их косвенный поцелуй почти вывел Снейпа из себя.
— Да. В общем, затем в ход пошёл Рон, который, оказалось, впервые влюбился на четвёртом курсе во Флёр, но ревновал Гермиону, — продолжил рассказ Избранный.
— Я не мог определиться, — спокойно ответил Рон. — Я же дураком был, — он засмеялся. — Главное, Биллу не говорить, а то он подумает невесть что. Я же постоянно ошивался возле Флёр, когда он привёл её в дом. Тогда брат был мне благодарен за то, что я присматривал за невестой, но лучше ему не знать, что я дрочил на неё каждую ночь, — Драко засмеялся и толкнул друга в плечо, от чего Рон чуть не подавился вином.
— Всегда знал, что дружба между мужчиной и женщиной без секса не обходится, — смеялся Люциус, уставившись на сына, обнимающего Гермиону.
— Моей первой любовью стал Рон на четвёртом курсе. До конца ждала, что он пригласит меня на бал, но не дождалась. Он не видел во мне девушку, и я приняла предложение Виктора. Тогда между нами дальше поцелуев ничего не зашло, но невинности меня лишил именно он, когда я повстречала его спустя полтора года после войны. Рона я тогда уже отпустила и страдала по умершей летучей мыши, — с иронией в голосе произнесла волшебница. — Думала, могу забыть и построить будущее с Виктором. Не вышло.
— Как он отреагировал на расставание? — спросил Люциус.
— Он догадался, что я люблю другого. Поговорил со мной, и мы разошлись. Мы дружим. Он женат и в августе станет отцом.
— Не смотри так на меня, отец. Расскажу я всё, — Люциус фыркнул, говоря этим «только попробуй умолчать».
— Жду, сынок.
— Так вот, я возненавидел Гермиону за то, что она меня в себя влюбила и не отпускала до конца учёбы. И даже после. Я совру, сказав, что сейчас она ничего для меня не значит. Дафна в курсе, если что. Я люблю Дафну по-своему, люблю её тело, благодарю за сына и дочь, но Гермиона — другое. Жаль, что я узнал обо всём, когда у меня уже был Скорпиус. Я бы женился на ней, — он многозначительно посмотрел на крёстного, который прищурил глаза, будто собрался напасть на Драко. — Так вот, когда я сказал, что моя первая любовь — Грейнджер, она заявила, что я ей нравился на третьем курсе, но она меня всё равно ненавидела. Просто нравился, не любила, как Рона, а я, дурак, гиппогрифа хотел убить, которым она дорожила. За эту зверушку получил пощёчину от неё.
— Когда? — оживился Северус.
— В день казни Клювокрыла, — ответил Гарри.
Северус хорошо помнил тот день: Золотое Трио пальнуло в него Экпелиармусом, затем его ударил оборотень-Люпин, и сбежал Блэк.
— Когда Гермиона узнала, что я в неё был влюблён и чувства пылают до сих пор, она спросила, не желаю ли я расслабиться. На то время мы пили бутылку шестую, наверное. Поттер уже спал под столом, и Рон пытался за ногу его перетащить хотя бы на диван.
— Я не рассчитал сил.
— Ты на спор выпил залпом бутылку! — припомнил Рон. — И всё ради того, чтобы Драко тебе зажарил одного павлина.
— Вы убили моего павлина? — в ужасе спросил Люциус.
— Да. Самого вредного, — протянул Рон, и все засмеялись, даже Северус хмыкнул.
— В общем, я не отказался от предложения Гермионы. Да и после это частенько повторялось в течение двух месяцев. Потом началась запара с проектом, и даже времени на сон едва всем хватало. Но теперь ты достигла того, кого хотела. Я не нужен, — печально прошептал Малфой-младший.
— Он её просто трахнул в ванной, выключив свет, и заявил, что она пьяна, раз возжелала его, — произнёс Гарри, видя, как лица Рона и Драко мрачнеют.
— Ты приравнял её к пьяной шлюхе? — прошипел Драко.
— Успокойтесь. Гарри и так его чуть не убил, — просила ведьма, отстраняясь от груди слизеринца.
— То Гарри, а это мы! — заявил Рон.
— Я сказал тебе воспользоваться ситуацией, а не просто её трахнуть! Она не товар!
Драко встал из-за стола и склонился над Северусом, который поравнялся с крестником.
— Драко, — попросила Гермиона, — он того не стóит. Давайте все успокоимся. Что сделано, то сделано. Я не спала всю ночь и очень устала. Спокойной ночи.
Драко посмотрел на часы, которые показывали семь часов, и вопросительно посмотрел на Поттера. Гермиона оставила мужчин одних, и Гарри только тогда заговорил.
— Правда. Я нашёл её в комнате в одном халате на заправленной кровати в потёмках и с опухшим от слёз лицом. Глаза вампира были бы схожи по красноте, — признался гриффиндорец. — Малфой, сядь. Она убьёт нас, если с него хоть волос упадёт.
— Вы ведь змею на меня почти натравили, Поттер.
— Ярость затмила рассудок.
— О! Они оба знают твой секрет? — оживился Рон, и Драко успокоился, присел между гриффиндорцами.
— Я рассказал Люциусу, а вот Снейп…
— Мисс Грейнджер меня просветила. Мне нужно возвращаться в лабораторию, — зельевар поспешно покинул кухню, а Драко недовольно фыркнул.
— Малфой, успокойся, — просил Гарри. — Гермиона тебя любит чуть меньше, чем Рона, так что не светит тебе с ней переспать.
— Вспоминай те два месяца с Герми и кусай локти, — смеялся Рон, но Драко не спешил улыбаться.
— Надо же, я никогда не замечал твоего интереса к Гермионе, сын.
— Ты вообще никогда не замечал моих интересов, — заявил Драко отцу. — Мне нравится квиддич, но я не люблю в него играть — это твоя прихоть. Я люблю зелья, но ты всегда хотел, чтобы я учился финансам. Я любил маггловедение в школе и влюбился в грязнокровку, но твои принципы подавляли меня настоящего!
— Теперь ты сам себе хозяин. Я не женил тебя на Дафне.
— Твоё воспитание заставило жениться. Я не жалею о браке и детях, но мне интересно, смог бы я вытеснить Северуса из груди Гермионы? А если бы начал подкатывать к ней в школе и не дал бы этому чувству зародиться, что было бы сейчас? В любом случае все мы получаем по заслугам: кому приходится расплачиваться за трусость и желать другую, а кому пришлось отсидеть десять лет в Азкабане.
— Не спорю, — коротко ответил Люциус. — Пожалуй, я пойду к себе в комнату.
— Не ко мне? — удивился Гарри.
— Не всё сразу, малыш.
Люциус тепло улыбнулся Гарри, кивнул Рону и внимательно посмотрел на сына, чьи глаза заставляли чувствовать холод Арктики.
— Прости меня, Драко. Надеюсь, когда-нибудь я заслужу твоё прощение.
— Просто будь хорошим дедом, раз отцом вышел никудышным, — попросил блондин, и Малфой улыбнулся, оставляя детей на кухне.
— Ты растоптал Снейпа — красавчик! — засмеялся Гарри, глядя на слизеринца.
— Гарри, не подпускай этого полоумного к Гермионе, — попросил Рон. — Она готова ему простить что угодно, а ему просто забавно наблюдать, как магглорождённая гриффиндорка, будто копия твоей мамы, бегает за ним.
— Поддерживаю! — заявил Драко.
— Не беспокойтесь, больше он её не коснётся. Иначе никогда не сможет уснуть, уж я-то постараюсь.
Все трое мужчин победно ухмыльнулись. Каждый из них любил по-своему Гермиону, и каждый был готов за неё убить.
Северус же не пошёл к себе в лабораторию. Он сидел в комнате и когда услышал шаги и голос Гермионы, которая просила приготовить эльфа поесть после принятия ванной, то спустился к ней.
— Я думала, что Вы в лаборатории, — удивилась ведьма, поправляя на себе коротенький халатик, едва закрывающий попку.
— Мисс Грейнджер, простите, что я так с Вами обошёлся, — Северуса и правда внутри сжимало чувство сожаления.
— Успокойтесь. Драко, как и Гарри, бывает слишком импульсивен.
— Зато Уизли спокоен.
— Это заслуга Пэнси, — улыбнулась Гермиона. — Я знаю, что Вы думаете: надо же, мне попалась женщина, которую, пусть и не в полном смысле, но трахнул ненавистный мною Поттер, а мой крестник трахал её почти два месяца.
— Примерно.
— Я Вас знаю, мистер Снейп, но не Вы меня. Я не заставляю Вас сидеть постоянно дома. Вы вольны делать, что хотите: хоть пить, хоть трахаться в Лютном. Вы мне ничего не должны.
— Куда подевалась та девочка, которая постоянно искала моего одобрения?
— Выросла.
— Или спряталась, — Северус не до конца верил словам гриффиндорки.
— Думаете, я как Гарри, живу с маской на лице для мира? — шипела от злости волшебница.
— Нет, Вы живёте с маской даже для друзей. Он так не делает. С друзьями Поттер искренен. Драко стал той заменой, которую Вы искали?
— Нет, — тихо прошептала ведьма. — Вы незаменимы, профессор, — старое обращение вызвало улыбку на лице обоих.
— Я не хочу причинять Вам боль. Не желаю знать, что я причина Ваших страданий.
— Вы не страдания и не боль, Северус, — Гермиона сама не поняла, как назвала его по имени, но это прозвучало очень гармонично, что понравилось Снейпу, — Вы причина моей жизни. Я собиралась после проекта предложить Драко постоянные отношения в роли любовницы, чтобы не покончить жизнь самоубийством. Вы спасли меня вновь. И я не прошу ничего взамен. Только живите.
Гермиона улыбнулась мужчине и оставила его одного стоять на ступеньках. Закрыв за собой дверь, ведьма тяжело вздохнула, и слёзы сами покатились по щекам. Что бы она ни говорила, как бы себя ни вела, Северус заметил, что она закрылась от всех. Друзья этого не заметили, а он увидел. Этот мужчина видел всё, кроме любви к себе. Гермиона не была намерена менять что-то в их отношениях, просто желала быть рядом.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: идёт перевод
http://tl.rulate.ru/book/62599/1673019
Сказал спасибо 1 читатель