Готовый перевод Like Wind on a Dry Branch / Подобно сухой ветви на ветру: Глава 1

Граф Казариус внезапно умер от чумы.

Его предсмертным желанием стало заживо похоронить вместе с ним красивую молодую вдову Риету, которую он собирался взять в любовницы.

Когда ее собирались похоронить, в поместье Севитас прибыл печально известный жестокий эрцгерцог Аксиас.

С какой целью? Чтобы собрать большой долг, который граф Казариус откладывал до самой смерти.

Риета Тристи была красивой женщиной. Ее светлые волосы, заплетенные или распущенные, ярко сияли. Женственные и тонкие линии носа и губ, большие глубокие глаза привлекали всеобщее внимание. Бледный тон кожи, который не темнел на солнце, был редкостью среди простолюдинов.

Но самым особенным были ее глаза.  На свету они иногда были ярко-голубыми, а иногда сияли, как голубые кристаллы.  Они только сделали ее чистую красоту еще более загадочной.

Когда она весело улыбалась этими прекрасными глазами, даже цветы и звезды бледнели по сравнению с ее красотой.

Когда люди узнали, что она уже замужем и у нее есть трехлетняя дочь, все вздохнули с сожалением и завидовали ее мужу, говоря, что он, должно быть, был героем в своей прошлой жизни.  Ее семья была счастливой.

Пока ее муж не умер четыре месяца назад.

***

У Риеты пропал смех после того, как ее муж внезапно умер от неизвестной болезни.

Красота для бесправной простолюдинки была не благом, а проклятием.

Казариус, владыка земли, на которой жила семья Риеты, начал принуждать ее стать его любовницей еще до того, как цветы, возложенные на могилу ее мужа, завяли.

Риета сначала отказалась.  Тот факт, что Казариус был достаточно взрослым, чтобы быть ее отцом, был вторичен по отношению к тому факту, что ее муж скончался не более месяца назад.

Казариусу стало не терпеть Риету, которая продолжала игнорировать его требования, поэтому он похитил ее дочь.  Ей было всего три года.  Она была так молода и не знала, что такое смерть, поэтому постоянно спрашивала Риету, куда делся ее отец.

Стали распространяться слухи о том, что Казариус продал дочь Риеты работорговцу.

Бедную Риету довели до безумия, и она сказала Казариусу, что станет его любовницей, если он благополучно вернет ее дочь.

Но то ли по благословению, то ли по несчастью, Казариус был поражен чумой, охватившей империю, и умер, так и не дождавшись Риеты и не вернув ей дочь.

Однако он оставил после себя свое предсмертное желание: похоронить Риету заживо вместе с ним.

***

Это был беспощадный сезон.

В измученной чумой и дьяволом империи остались только крики печали и тоски.  Крики боли и языки пламени горящих трупов были нескончаемы и повсюду.  Земля иссохла, и люди воевали между собой за пищу.  В некоторых регионах люди начали приносить человеческие жертвы, чтобы умилостивить демона чумы.

Так что пожертвовать жизнью простой крестьянки было довольно... приемлемо.

Был назначен день ее смерти.  Она умрет в день похорон Казариуса Чевитаса.

***

В тот день эрцгерцог Аксиас появился в поместье Севитас, чтобы взыскать огромный долг, который Казариус Севитас задолжал ему.

***

«Такой молодой… бедняжка».

"Тск, цк... Красота для мужиков только проклятие".

«Это правда. Как жаль. Небесам должно быть все равно».

Риета была одета в лучшую одежду, которую она когда-либо носила, но на ее лице не было даже намека на радость.

Мягкий черный шелк парадного платья и черная вуаль, скрывавшая от глаз небесные глаза, прекрасно украшали ее.  А Риета с заплетенными в косу волосами, украшенными белыми цветами, была настолько ошеломляющей, что люди вздыхали.

Вскоре ее перевели на похоронную процессию перед поместьем графа Казариуса.  На импровизированном алтаре она стояла на коленях на ковре дороже, чем ее собственное тело, ожидая своей очереди.

Она выпила успокоительное из ягод алучино, обладавшее обезболивающим действием, чтобы не чувствовать боли в месте захоронения.  Ей было трудно даже контролировать свое тело, но по обе стороны от нее стояли слуги, а окружающие их солдаты-охранники следили за тем, чтобы она не сбежала.

Все собравшиеся жалели красавицу с несчастной судьбой.  Из них одна матрона средних лет начала бормотать.

«Небесам все равно. Казарий осыпал свое тело благословениями. Но смотрите! Даже он был поражен чумой. Это было божественное возмездие!»

Мужчина рядом хихикнул, когда он ответил.  «Скорее, демон позаботился о нем, а не небеса, нет?»

Все единодушно проклинали Казариуса и жалели Риету.  Но заступиться за нее было некому.

Она была сиротой, а ее муж, единственный человек, который мог ее защитить, уже умер.

«Вожделеть женщину моложе своих детей… Тащить с собой Риету даже после смерти… Он действительно злой человек».

«Шшш. Потише. Люди услышат».

Священник закончил свою поминальную речь, и служанки графа подтянули Риету за каждый локоть.  Слуги заставили Риету, ослабевшую и затуманенную из-за алучино, подняться на ноги.

На дальний край света.  Пришло время присоединиться к ее семье.

Холодный снег начал сыпаться с серого неба.  В апреле выпал поздний снег.

Наблюдая за тем, как спадает шквал, она думала о последней истерике своей маленькой дочери.  Ее дочь бесконечно ждала своего отца, который ушел, как только началась зима.  Она просила снеговика весь сезон.

«Адель.»  Она в последний раз мысленно произнесла имя своего ребенка, когда слеза упала на ее щеку.  Если бы этот снег накопился... Можно было бы вместе слепить снеговика.

«Скоро... Втроем...»

Мертвые молчали, как и те, кто скоро умрет.  Люди, которых нужно было оставить, тоже замолчали, пряча свои мнения.  Притихшая похоронная процессия тронулась с места.

Семья Казариус также последовала за прекрасной жертвой, которую несли горничные, чтобы следовать за гробом.

***

Когда они уже почти подошли к могиле, в их медленном марше прорвалось небольшое волнение.  Навстречу их процессии несся слуга.

Фредерик, старший сын Казариуса, хотел разобраться с этим делом тихо.  Его лицо было спокойным, скрывая всплеск раздражения под ним.

Он надеялся, что безрассудный дурак не подойдет к нему, но слуга пробрался сквозь толпу и оказался перед Фредериком, тяжело дыша и низко склонив голову.

"Милорд...! Срочный посетитель, милорд!"

Фредерик нахмурился и рявкнул: «Это похороны. Сейчас не время для легкомыслия. Вы даже не знаете, как принимать скорбящих?»

Взволнованный слуга пробормотал: «Э-этот гость не скорбит.  Эрцгерцог Аксиас прибыл!»

При известии о его прибытии лица семьи побледнели.  Тихая, тревожная дрожь прокатилась по процессии.

Фредерик, на мгновение ошеломленный и замолкший, закусил губу.  «Ты хочешь сказать, что Киллиан Аксиас здесь?»

Мертвый Казариус был в большом долгу у эрцгерцога.  На самом деле он должен был быть оплачен, так как обещанный срок давно прошел.

Семья Севитас потратила огромную сумму денег на храм, чтобы пригласить священнослужителей для борьбы с чумой, а после неожиданной смерти и похорон Казариуса финансовое положение семьи было на грани банкротства.  У них не было возможности урегулировать долг с эрцгерцогом Аксиасским.  Причина, по которой даже со смертью Казариуса разобрались тихо, заключалась в том, что они не давали ему повода приехать.

Фредерик закусил губу.  «Как он узнал, что отец скончался?»

Слуга не успел ответить.  как холодный голос пронзил толпу, сопровождаемый тяжелыми копытами.  «Я проходил мимо.  Я подумал, что могу уговорить старого друга погасить старый долг».

Все взгляды обратились к говорящему.

Человек с устрашающей аурой и сияющими красными глазами сидел верхом на большом черном коне и медленно двигался к ним.  Каждый раз, когда он двигался, его черные как смоль волосы колыхались вместе с гривой лошади.

Киллиан Аксиас склонил голову набок и ухмыльнулся.  Люди, наблюдавшие за происходящим, ахнули.  Это была такая красивая и злобная улыбка, что у них побежали мурашки по коже.

«Но я оказываюсь лицом к лицу с его гробом», — холодно усмехнулся он.

Никто не мог обвинить Киллиана Аксиаса в том, что он грубо вторгся в похоронную процессию верхом.

Охранники инстинктивно сглотнули и напряглись при виде его.  По сравнению с ним он казался довольно расслабленным, почти ленивым, но при этом совершенно бдительным.  Они чувствовали, что он даже не моргнет, если начнется бой на мечах.

Киллиан Аксиас.

Он был жестоким человеком, но самым влиятельным человеком в империи.  Он родился наследным принцем, но около десяти лет назад отрубил головы своим братьям и бросил их к ногам императора и императрицы.  Его лишили титула.

Согласно имперскому закону, убийство императорской семьи и измена были преступлениями, наказуемыми смертью, и это должно было стать его окончательной судьбой, но император, который ценил его навыки, не мог убить его.

Он изгнал своего сына в кровавые далекие пустоши на севере.  Все, что было у Киллиана, — это его тело, без власти или титула принца.

Однако молодой бывший наследный принц, который, казалось, потерял все, отвоевал древний замок Аксиас от демонов, наводнивших его сотни лет.  Он начал делать пустоши пригодными для жизни людей.  И уже через несколько лет Киллиан получил полный контроль над огромной территорией и воцарился как правитель севера.

Еще одно состояние свалилось на него, когда самый ценный металл в империи, адамантит, был найден в большой заснеженной горе на его территории.  Аксиас начал накапливать огромные богатства, с большим притоком рабочих и солдат, художников и ремесленников, все они были нацелены на военные трофеи от демонов и адамантитов.

Аксиас рос со взрывной скоростью.  Территория, которая когда-то была пустошью, с поразительной скоростью превратилась в великий город.  Дворяне изменили свое мнение и яростно потребовали, чтобы он получил официальный титул и обязанность платить налоги.

В конце концов императорская семья официально пожаловала ему титул эрцгерцога и признала его право управлять своей территорией.  Он может и не быть имперским принцем, но императорская семья признавала его титул и власть эрцгерцога, дворянина.  Киллиан принял это равнодушно.

Это было все, что знал любой житель Лифхейм Димфелл.  Тринадцать лет прошло с тех пор, как он лишился своего титула и был сослан на крайний север.

Киллиан Аксиас никогда не появлялся в обществе, но его имя было на устах каждого дворянина.  Но среди простолюдинов ходили все более и более преувеличенные слухи о его жестокости и тирании, вплоть до того, что его считали монстром, а не человеком.  Все шептались о его безумии, о том, что в него вселился дьявол, или о том, как они слышали, что он был проклят.

Он убьет тебя, если ты посмотришь на него.  Он убьет тебя, если ты прикоснешься к нему.  Он убьет тебя, если будет недоволен.  Он убьет тебя, если будет счастлив.  Он убьет тебя, если не одобрит тебя.  Он убьет тебя, если одобрит тебя.  Он убьет женщину, если не будет удовлетворен.  Он убьет тебя, если ему понравится какая-то часть твоего тела, чтобы завладеть ею, вырезав ее.  Все эти слухи ходили вокруг.

Люди даже шептались о том, что он был каннибалом, пил человеческую кровь или собирал у людей уши, глаза или пальцы.  Не было никакого способа узнать, что было правдой, а что нет, но все знали обо всех этих ужасных, кровавых слухах, которые ходили за ним.

Толпа перед ним бессознательно расступилась, их лица были совершенно белыми.  Они склонили головы, боясь встретиться с ним взглядом.

К тому времени, когда эрцгерцог Аксиас остановился перед Фредериком, похоронная процессия, естественно, остановилась.

«Это было слишком давно, Ваше Высочество.»

«В самом деле, Фредерик. Или мне теперь называть вас графом Севитасом? Вам следовало сообщить о кончине вашего отца. Вы могли бы избавить меня от неучтивого сбора долга на похоронах.»  Киллиан холодно улыбнулся, он еще не слез с лошади.

Фредерик улыбнулся в ответ.

«Вовсе нет, Ваше Высочество. Его внезапная кончина дала нам мало времени, чтобы подготовиться к надлежащим похоронам. Вина полностью лежит на мне.»

"Это так?"  Киллиан ухмыльнулся.  «И вот я здесь, задаваясь вопросом, не умышленно ли вы скрыли это от меня».

Резкие слова человека, не имевшего никакого отношения к высшему обществу и никогда не заботившегося о других, заставили семью замереть.

Даже Фредерику, родившемуся и выросшему в обществе, было трудно ответить на эти слова, которые были так близки ему.  Он хотел было отрицать это, но решил признать, что это будет более уместно, и склонил голову.

"Я прошу прощения."

Оказалось, что его выбор не был неправильным.  Киллиан усмехнулся и небрежно повернул голову к гробу лорда Казариуса.

«Говорят, взыскать долг почти невозможно. Они, должно быть, говорили о тебе, да? Ты приводил только отговорки, каждый раз разные. И теперь нет смысла вытаскивать тебя из гроба», — пробормотал Киллиан.  едко.  Он спрыгнул с лошади.  «Но я полагаю, что на похоронах нужно отдать дань уважения. Мои соболезнования в связи с кончиной вашего отца».

Эрцгерцог снял шляпу и надел ее на голову лошади, а затем передал поводья рыцарю, следовавшему за ним.  Он естественно присоединился к похоронной процессии.

Вопреки слухам о его безумии, его ясная речь удивила людей, чьи глаза расширились от его замечаний.  Некоторые из них обменялись взглядами и перешептывались.

«Это он? Он действительно эрцгерцог Аксиас?»

«Он не похож на каннибала».

Если не в шоке от его ясности, они безмолвно смотрели на его ужасающую красоту, потеряв дар речи.

Эрцгерцог Аксиас, которого Казариус Чевитас называл другом, был ближе по возрасту к своему сыну Фредерику.  Киллиан Аксиас был пугающе красивым мужчиной, ледяным и расслабленным.  Ледяной взгляд его багровых глаз создавал резкую атмосферу, но не было похоже, что в этих глазах было какое-то безумие.  По крайней мере, он не казался помешанным на убийствах, не говоря уже о безумии.

Даже дворяне, которые знали достаточно правды, чтобы игнорировать нелепые слухи, ходившие среди простолюдинов, были удивлены, впервые увидев эрцгерцога Аксиаса.  Серые одежды, которые он носил, пыльные, как будто он был верхом на лошади в долгом путешествии, выделялись среди плакальщиков, одетых в черное, но никто не подумал, что он ведет себя неучтиво из-за его красивой внешности.

Разговоры о том, как он отрубал головы своим братьям, мысль о том, что он приручил пустоши, безжалостно истребляя хищников и демонов севера, трудно было принять за правду, потому что его элегантное и утонченное лицо и взлохмаченные пряди черных волос были непостижимы.  гораздо отчужденнее и холоднее любого парадного платья.  Черные как смоль волосы и вороной конь подходили ему больше, чем любому другому мужчине.

Он влился в ряды скорбящих, как будто шел с ними с самого начала с целью оплакать покойника, и поклонился жене и братьям Фредерика.  Семья Чевитас осторожно и молча ответила тем же и возобновила похороны.

Риета споткнулась и рухнула из-за долгой непредвиденной задержки процессии.  Служанка, одетая в черное, растерялась и помогла ей подняться на ноги.

На лбу Киллиана образовалась мельчайшая морщинка, когда он увидел ошеломленную женщину, которая следовала за гробом впереди всех, включая семью.

"Кто эта женщина?"

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/62233/3998117