Готовый перевод Proud Military Sister-in-Law of Rebirth / Перерождение гордой военной невестки: Глава 42. Что-то не так?

Глава 42. Что-то не так?

Цзян Кечу был немного озадачен, Ван Чао, лицо которой внезапно изменилось привлекла его внимание. Девушка действительно была сложной. Он опустил голову и взял лапшу палочками. Лапша была крепкой, а соус вкусным. Он удовлетворенно кивнул.

Бай Чжэси выглядела довольной, поэтому Цзян Кечу, отбросил эту мысль и улыбнулся.

— Я сам приготовила эти маринованные огурцы, попробуйте, товарищ Цзян, как вам его вкус?

— Хорошо. — тихо сказал Цзян Кечу, и послушно взял кусочек нарезанных кубиками овощей и положил его в рот. Огурчик был кислым, хрустким и освежающим с густым соусом, и это была хорошая еда.

— Этот рассол действительно хорош. — Не постеснялся похвалить Цзян Кечу.

Увидев, как Цзян Кечу ест ее маринованные огурцы, Ван Чао должна была разозлиться, но в ее сердце был намек на счастье. Она не понимала своего сложного настроения, поэтому ускорила трапезу, доев все за два-три укуса, а потом отложила миску в стороне.

— Мама, мне пора в школу. — Сказала она и вернулась в комнату взять свою школьную сумку. Выходя через гостиную из квартиры, она попрощалась. — До свидания, дядя Цзян. Мама я буду вечером как обычно, — и вышла наружу.

Когда Цзян Кечу снова услышал обращение «Дядя Цзян» от Ван Чао, уголки его рта дернулись. Чтобы скрыть эмоции, он опустил голову и съел большое количество лапши палочками.

— Этот ребенок сегодня немного упряма, вероятно потому, что она в плохом настроении. Не обращайте внимания, товарищ Цзян, Чао’эр не нацелился на вас. — С сожалением в голосе извинилась Бай Чжэси.

Ван Чао холодно фыркнула и быстро спустился вниз по лестнице. Выйдя со двора дома у стекольного завода, она невольно замедлила шаг.

«Сегодня я очень неправа. В течение стольких лет, кроме Бай Чжэси, никто и ничто не могло сделать мое настроение таким изменчивым. Увидев сегодня Цзян Кечу, я бессознательно сделала много глупостей. Имеет ли Цзян Кечу такое большое влияние на меня? Нет, этого не может быть! В этой жизни я решила больше не связываться с Цзян Кечу. На этот раз я хочу прожить свою жизнь хорошо и позволить Цзян Кечу идти своим собственным путем через перевал Янгуань*.»

Ван Чао горько улыбнулась. Фактически, она вцепилась в Цзян Кечу в своей предыдущей жизни. После того, как Бай Чжэси скончалась, вся личность Ван Чао стала еще более резкой и холодной. Когда она увидела Цзян Кечу, она отругала его за лицемерие: «Мать и отец уже умерли. Пришли посмотреть на представление? Почему бы не прийти, когда Бай Чжэси была еще жива? Почему вы не помогли нам, когда у нас совсем не было денег?»

Цзян Кечу не рассердился, когда Ван Чао так отругала его, а спокойно спросил ее, не нужна ли ей помощь. В то время Ван Чао совсем обезумела от горя и чувства вины, и единственной мыслью было только уехать из этого проклятого места. Она выпалила в порыве ярости: «Если у тебя есть возможность женись на мне и поддержи меня!»

Это были ее гневные слова, но после долгого размышления Цзян Кечу действительно согласился. Ван Чао посчитала, что Цзян Кечу солгал ей, и сразу же попросила Цзян Кечу пойти с ней за сертификатом. Цзян Кечу объяснил, что он солдат, и что брак должен быть рассмотрен и одобрен армией. Ван Чао немедленно прокляла Цзян Кечу как лжеца. В отчаянии Цзян Кечу написала при ней рапорт о браке и отправила его прямо в армию, и остался с ней пока не пришло письмо с одобрением от командования, и они не получили свидетельство о браке.

Думая об этом, настроение Ван Чао сильно ухудшилось, и она решила: «Цзян Кечу, в этой жизни я больше не буду докучать тебе, и я надеюсь, что ты сможешь получить повышение как можно скорее.»

Пройдя в задумчивости несколько шагов, Ван Чао не заметила, как перед ней появилась Чжао Яо, с которой та не виделась много дней. В последний раз, когда Ван Чао выставила Чжао Яо уродливой на публике, Чжао Яо была так зла, что больше не осмеливалась действовать опрометчиво. За это время она тихо навела справки и узнала, что Ван Чао сейчас очень усердно учится, и отношение учителей к ней сильно улучшилось. Это немного смутило Чжао Яо. Она знала, насколько умна Ван Чао. Если так пойдет и дальше, результаты Ван Чао будут очень хорошими. Если однажды Чжао Яо увидит, что Ван Чао учится лучше, чем она, и сдаст вступительный экзамен в университет лучше, чем она, Чжао Яо будет чувствовать себя невыносимо. Подумав об этом несколько дней, Чжао Яо решила снова найти Ван Чао, но на этот раз поймать ее там, где не будет лишних ушей.

— Чао’эр, ты собираешься домой поесть? — мягко спросила Чжао Яо, внимательно наблюдая за выражением лица Ван Чао, думая, что нашла безопасную тему, которую можно затронуть.

Ван Чао уже была раздражена внезапным появлением Цзян Кечу, а увидев всегда невинное лицо Чжао Яо, раздражение перешло в гнев.

— Оставь меня в покое, мне некогда с тобой разговаривать.

Цзян Кечу покинул квартиру семейства Ван немногим позже Ван Чао, поэтому, когда она столкнулась с Чжао Яо он был совсем недалеко и услышал их разговор.

Лицо Чжао Яо не изменило цвета, она по-прежнему выглядела чистой и доброй.

— Чао’эр, что с тобой? Мы всегда были вместе: вместе прогуливали уроки, вместе смотрели фильмы и вместе ходили на речку... — ее обиженный голос уже порядком надоел Ван Чао. Она не собиралась выслушивать воспоминания Чжао Яо о прошлом.

— Раньше я была слепа, я не видела твоего порочного сердца, не играй передо мной невинный белый лотос! Отвратительно! — Прямо прервала она бывшую подругу.

«Белый лотос?» — Цзян Кечу приподнял брови за углом. — «Это что-то новенькое!»

— Чао’эр, что ты хочешь, чтобы я сделала? — Чжао Яо не сдавалась, ее лицо дрожало, она ненавидела Ван Чао всем сердцем.

— Ты знаешь, что надо мной раньше издевались Лю Ли и другие. Теперь ты собираешься сообщить об этом директору. Как тебе такое условие для примирения? —усмехнулась Ван Чао, и закатила глаза.

— Что? Пойти к директору? — Чжао Яо стиснула зубы, и ее глаза замерцали. Если бы она действительно сделала это, Лю Ли и ее компания узнали бы об этом, и это определенно бы поменяло бы ее местами с Ван Чао.

Увидев, что Чжао Яо колеблется, что еще Ван Чао могла сказать.

— Уходи, уходи, а то я разобью твое лживое личико!» — Крикнув это, Ван Чао замахнулась кулаком.

Чжао Яо в страхе отступила назад, опасаясь, что Ван Чао снова даст ей пощечину, как в прошлый раз, или чего похуже. Она помедлила несколько секунд, но увидев, что Ван Чао становится все более и более раздражительной, быстро развернулась и убежала.

Ван Чао посмотрела на спину Чжао Яо и сердито закричала: «Если еще раз появишься перед моим домом я изобью тебя до смерти.»

Цзян Кечу, стоящий за углом, пошатнулся, когда услышал жестокие слова Ван Чао: «Девушки теперь такие кровожадные? Знает ли Бай Чжэси, что ее доченька на самом деле, заявляет, что хочет убивать людей на каждом шагу?»

В голове Цзян Кечу пронеслась картина, где Ван Чао сидит на плечах Ван Шиго. Подумав об этом, он вышел и крикнул, чтобы остановить Ван Чао, которая шла впереди.

— Ван Чао, подожди минутку.

Ван Чао вздохнула и обернулась.

— Дядя Цзян, что-то не так?

*Примечание переводчика: Янгуань, или перевал Янгуань — горный перевал, который был укреплен императором Ву из династии Западная Хань около 120 года до нашей эры и использовался в качестве форпоста в колониальных владениях, прилегающих к древнему Китаю. Он был создан как пограничный оборонительный пост, а также развитое место на отдаленной западной границе Китая; император У поощрял китайцев селиться там. Сегодня Янгуань расположен в деревне Наньху, вдоль коридора Хэси.

Янгуань ассоциируется в китайской литературе с печальным расставанием, так как это была последняя остановка для китайских путешественников, покидающих Китай в Западные регионы.

http://tl.rulate.ru/book/61861/1896452