Готовый перевод Purple Days / Пурпурные дни: Глава 41. Сильнее, часть 6

Мужчина также имел здоровенную бороду, что продолжалась, казалось, до самой большой лысины на затылке, и его роскошно окрашенные одеяния, сшитые из дорогой ткани, почти отблескивали под лунным светом. Две привычные куртизанки, зажатые в объятиях, что-то весело защебетали, бросая многозначительные взгляды на Джоффри, но это было ожидаемо... бастард являл собой не столь привлекательное зрелище.

– А-а, вижу что вы человек изысканного вкуса и культуры, – ответил юноша с глубоким, тщательно выверенным поклоном, пряча за ним смесь облегчения и внезапной злости за такое вмешательство.

– Свой свояка узнает издалека, не так ли? – воскликнул мужчина, также кланяясь. На несчастье, и он оказался еще более хмельным, чем Джоффри, полагая на то, как едва не потерял равновесие, поэтому в конце концов он рухнул на перила, между ним и Сансай. Толстые руки попытались ухватиться за что-то, чтобы поднять своего владельца, однако оказались неспособными на такой подвиг.

– Уважаемые леди, не будете ли добры? – воскликнул коротышка, и две куртизанки поставили его на ноги, улыбаясь; он качнулся еще, прежде чем схватить обоих и подарить каждой по неожиданном поцелуе:

– Кем бы я был без вас? – спросил он с благодарностью.

– Был бы богаче, – воскликнули оба в унисон, заставляя мужчину громко захохотать.

Джоффри не удержался и тоже засмеялся:

– Лазоно, ты, старый козел, я думал, что киты наконец съели тебя вместе с твоим кораблем, – обратился он к пришельцу. Санса также по-доброму улыбалась, когда Лазоно принял вид оскорбленной добродетели.

– Я? Чтобы меня проглотил кит?! Я не соглашусь на нечто меньшее левиафана, причем особенно гладкого! – провозгласил он на весь голос.

Лазоно Пархаан был живым антиподом всех существующих стереотипов о лоратийцев. Шумный, добродушный, похотливый, и чрезвычайно приятный в общении с друзьями. Единственным общим, что он разделял со своими соотечественниками, было то, что он мог стать замечательным другом... и ужасным врагом. Мало кто мог так уметь мстить за несправедливость, как лоратиец, и Лазоно лелеял свою месть уже где десятилетия.

– Что-то слышать новое с Белой Гавани, господин Лазоно? – спросила Санса, прислушиваясь в надежде услышать новости о своей родине. Толстый лоратиец часто посещал город, путешествуя торговыми путями Студёного моря. На самом деле это и было главной причиной, почему Джоффри сблизился с ним: им следовало иметь собственный источник информации об Севере.

– Немало бравады и толика скрытой паники, – ответил капитан,

– Железнорождённые шныряют по западным берегам Севера, и половина придурков, что в Вестеросе считаются купцами, убеждает Мандерли, чтобы те снарядили флот и поплыли вокруг континента для встречи с нападающими один на один прямо в заливе Железных людей, – добавил он, слегка качая головой в направлении шеи одной из куртизанок, которые, кажется, всегда сопровождали его во время посещения Браавоса.

– А что делает лорд Старк? – спросил Джоффри.

– Послал войска обратно на Север, чтобы отобрать захваченные замки на западном побережье, но все соглашаются, что его дело дышит на ладан. Их сильно обескровили после битвы на Черноводной, и ходят слухи, что король Станнис осел в Риверране и требует всех живых воинов для отражения совместного наступления Ланнистеров и Тиреллов, – сказал тот, наклоняя голову влево и направо,

– Есть одно дело, которое я желаю обсудить с вами обоими, – добавил он через минуту.

Джоффри посмотрел на Сансу, и после ее молчаливого кивка снова обернулся к Лазоно. Дальнейшие новости из Вестероса могут подождать.

– Что ж, мы не против, прошу, – ответил юноша, когда две куртизанки ушли, не говоря ни слова, и Лазоно подошел к краю террасы, опершись одной рукой о перила; казалось, будто его чувство равновесия сразу улучшилось, когда речь зашла о делах. Внезапные важные новости слишком очевидно просматривались в его взгляде.

Вот это и есть настоящее сердце браавоского "правящего двора". Банкеты и переговоры в темноте, к добру или к злу, подумал юноша, следуя за ним и держа Сансу под локоть; они вместе двинулись подальше от суеты... и ушей других гостей.

– Тот пес Марелос снова взялся за старое, – сказал им Лазоно, морщась от очевидного гнева; черты его лица мгновенно потемнели.

– Он снова вышел из тени? Я считал, что он сжег все мосты после того, что случилось с Дуре и Фаеорисами? – спросил Джоффри, слегка встревоженный. Это случилось еще до их прибытия в город, но он немало слышал о ненавистном торговом короле.

– Он собирает силы, – сдержанно ответил Лазоно, глядя взглядом вдоль перил в поисках вероятных следов шпионов.

– Ой, нет... – прошептала Санса, опуская взгляд вниз,

– Я слышала некоторые слухи о "секретном" покровителе, что дарит образцы й-тийського искусства и фарфор отдельным лицам среди верхушки аристократии, уже не первую неделю... Онирасы, Мофири, Соррерисы... все те роды, которые были нейтральными во время его предыдущей попытки захватить торговые пути в Студёном море, или по крайней мере не заинтересованные в той конкретной торговли... и этот человек имеет склонность к й-тийському искусству. Это должен быть он, – сказала Санса с растущей уверенностью.

Лазоно обернулся к девушке с выражением уважения на лице, прежде чем учтиво кивнуть в благодарности.

– Не слышал об этом. И это подтверждает мои подозрения, следовательно Марелос Гартиос снова берется за старое, и он не остановится, пока не захватит монополию над Студёным морем в свои руки настолько прочно, что и кракен бы позеленел от зависти... – мрачно закончил он.

Марелос Гартиос был очень влиятельным, хотя и ненавистным многим торговым королем Браавоса. Он был печально известным за попытку единолично захватить все торговые маршруты в Студёном море, и не раз, а дважды за последние десять лет. Первая попытка закончилась неудачей из-за недостатка кораблей и золота, но даже самой попытки хватило, чтобы разорить многих конкурентов, а отдельные даже укоротили себе жизнь. Одним из таких неудачников оказался двоюродный брат Лазоно Пархаана.

– Это все пахнет неприятностью, если он перетянет все те три семьи на свою сторону, то нейтрализует влияние Морского Владыки, и тот не сможет выступить против урода, по крайней мере не сможет, если не будет иметь на руках доказательства преступлений Марелоса, – заметил Джоффри.

Единственной причиной второй неудачи дерзкого торговца, четыре года назад, на самом деле был его успех. Он слишком выставился напоказ, разорив Фаеорисов, потому что подкупил целую гильдию красителей, остановив этим производство товара на целую неделю; эта роковая задержка привела к их краху, ведь в попытке вывернуться из-под банкротства Фаеорисы взялись за опасно рискованное (хоть и чрезвычайно прибыльный) контракт с Иббом.

Когда они не успели вовремя доставить заказанные товары, то не имели другого выбора, как продать за бесценка свои активы Марелосу. Нечто подобное произошло и с Дуре, предыдущими владельцами того самого дома, где поселился Джоффри с Сансой...

Но это оказалось слишком мощным шагом, даже для него.

Марелоса заставили продать часть нечестно добытого состояния браавоской элите или на открытом рынке, чтобы погасить гнев Морского Владыки. Выборный правитель Браавоса бесился от созерцания такого непринужденного разрушения браавоских торговых домов, особенно тех, кто также был Хранителем Ключей(потомки и наследники основателей Железного банка), как Фаеорисы... и особенно когда виновник банкротства поглощал состояние неудачников, усиливая собственные позиции сверх меры.

Это не был Пентос, где один особенно мощный магистр мог заставить весь город выполнять свои прихоти; в конце Марелос вызвал на себя неудержимую внимание Морского Владыки лично.

Санса обернулась к Джоффри с обеспокоенным взглядом, когда все трое продолжили прогулку, замедляя голоса до шепота:

– Это только вопрос времени, когда именно он снова выступит против меньших домов, отбирая рынок. Если у Морского Владыки будут связаны руки, то поганец сможет поедать малую рыбу одну за другой... начав с самого большого из нас, господина Лазоно, – пробормотала она, снова переводя взгляд на лоратийца.

– А когда я разорюсь, тот пес, безусловно, займется вами обоими. Торговый дом Старс добился немалого успеха за последние полтора года, он не будет игнорировать вас, когда достигнет господствующих позиции, – мрачно молвил к ним Лазоно.

Джоффрин разум бурлил мыслями. Марелосу нельзя было дать добиться успеха, иначе он сотрет в прах все, чего добились Джоффри и Санса в этой жизни. Их контакты и знакомства были сосредоточены на вестероской торговли; это не была настоящая шпионская сеть, если честно, но все же достаточно информативная система... которая уже проявила свою полезность, предоставляя точные сведения относительно движения войск, темпов мобилизации и экономической информации со всех пяти крупнейших городов Вестероса и их окрестностей... информации, которая станет жизненно необходимой, как придет время повести Семи Королевств против тьмы.

Почти вся сеть оплачивалась благодаря прибылям от торговли, которую торговый дом Старс получал от эксплуатации северных торговых путей: обмена железом, мехом, костями, камнями и красителями по линии Ибб-Морош-Лорат-Браавос-Белая Гавань.

– Если ты не знал о попытки Марелоса подкупить влиятельные дома в окружении Морского Владыки, то откуда ты узнал, что он снова начинает все сначала? – неожиданно спросила Санса у лоратийца.

– Потому что он уже нанес первый удар. Трегидос Санатис только разорился дотла. Новость с Лората достигла меня вчера, – ответил Лазоно сухим тоном.

– Тот Санатис? – переспросил Джоффри с отпавшей челюстью.

– Тот самый. Его заставили отправиться обратно в Браавос, он прибудет через неделю и продаст остальное состояние Марелосу лично за бесценок... и с тех пор рост влияния говнюка будет расти по экспоненте, – сказал Лазоно, нахмурившись.

– Вот дерьмо... – прошептал юноша с плохим ощущением, подобным предыдущего опыта, когда только получал отчет об исчезновении целого патруля Разведчиков в глубинах Потустороннего мира...

– Что ты сделаешь? – Санса спросила коротышки, когда они снова остановились возле перил, на этот раз созерцая другую часть Браавоса посреди моря с огоньками.

– Задраю люки, спущу паруса и попытаюсь обезопасить моих поставщиков, так как только смогу... и рекомендую вам сделать так же, – сказал тот зловеще.

Джоффри нахмурился от мыслей. Ему уже надоели осады и бои на смерть, и его бесило, что какой-то посторонний наглый купец мог разрушить так хорошо настроенную сеть.

Кроме того, мне нравится здесь жить, подумал он, пересекаясь взглядом с Сансой.

---

Вскоре они вернулись домой и потратили большую часть ночи на обсуждение плана действий.

– Ты же не можешь просто взять и убить его, Джоффри, – повторила Санса уже в пятый раз, раздраженно.

– Это может значительно упростить все это дело, – запротестовал юноша, но если честно, он сам этого не хотел делать.

– И растянет все это дело до бесконечности, – ответила она, сильно вздрагивая,

– Если его убить, то все имущество и влияние перейдет в руки его сына, который слеплен из той же глины, что и отец, если верить словам Левилли, а я ей доверяю.

– Тогда мы его убьем! – искренне воскликнул Джоффри, наполовину шутливо, наполовину серьезно.

– И тогда браавоская аристократия утонет в войне наемных убийц. По крайней мере это сделает безликих людей счастливыми, – отрезала она с черным юмором. Джоффри слегка засмеялся, он любил такие шутки... однако вскоре приобрел более серьезный вид, когда наступила тишина.

Они находились в малой гостиной, которая со временем превратилась в своеобразный военный кабинет, заполненный записями, морскими картами и именами на бумаге, соединенными нитями между собой.

– Что же ты тогда предлагаешь? – спросил он у нее, чувствуя себя немного не в своей тарелке из-за этой интриги.

Санса задумчиво шагала из одного угла комнаты в другой, хмурясь.

– Что, если мы сделаем единый фронт с другими, меньшими торговыми домами, Студёного моря? Действуя как одно целое - мы будем гораздо более мощной силой и сможем лучше противостоять Марелосу, так? – спросила она.

– Это не сработает, между ними всеми много взаимных распрей, – ответил Джоффри, качая головой, расслабив спину на спинке большого дубового кресла.

– Между Онирасами, Мофирами и Соррерисами также немало враждебности, а Марелос таки смог присоединить их на свою сторону. По сравнению с их претензиями наши маленькие взаимные распри не более чем медяки в сравнении с железными марками(основная валюта в Браавосе), – она попыталась достучаться до голоса разума.

– И состояние также не более, чем медяки, – Джоффри вздохнул, качая головой,

– Ну, допустим, что мы это сделаем, так как мы здесь новички и не имеем старых ссор с местными... но так мы зайдем на его поле боя. Взятки, лесть, скрытые угрозы. Мы не очень понимаем в интригах, – сказал он с кривой улыбкой.

–...Ты не очень разбираешься в интригах, а вот я, с другой стороны... – Санса прервала предложение, подняв бровь.

– Признаю, что ты уже больше понимаешь в этом, чем я, но Санса, это же совершенно другой уровень проблем, – сказал Джоффри, его голос становился все злее с каждым новым словом,

– Это не будет похожим на шепот между купеческими женами и распространения мелких слухов об их мужьях. Понимаешь... ты собираешься выступить против людей, которые занимаются этим на протяжении всей жизни, и наши ресурсы по сравнению с их - то копейки. А еще пиры и маскарады, где одно лишнее слово может свести на нет все наши достижения, – добавил он.

Санса помолчала с минутку, прекратив свое постоянное хождение, и застыла у камина.

– Как насчет Королевской Гавани Джоффри? – она почти прошептала,

– Как насчет того, что ты называешь "Игрой престолов'?

Джоффри не ответил, и она развернулась к нему:

– Как я могу помочь тебе выиграть во всех Семи Королевствах, если даже не посмею впутаться в интриги одного-единственного города? – ее вопрос пронзило его, а взгляд словно пронзил.

– Ты доверяешь мне? – она внезапно спросила.

– Да, – ответил юноша немедленно.

– Тогда помоги похоронить того урода, в переносном смысле, – сказала Санса, подходя ближе, и села в кресло напротив парня, беря его ладони в свои.

Она хочет проверить собственные силы, внезапно осознал юноша.

– Это... это как тренировка для тебя. Ты собираешься выйти на поединок против Марелоса... – сказал он, это прозвучало не как вопрос, а как утверждение.

Девушка посмотрела на него серьезным, твердым взглядом.

– Согласно твоих слов, моему отцу уже несколько раз рубили голову, – сказала она, ее глаза необычно блестели в свете камина, когда она отвела взгляд. Санса пустила слезу, прежде чем снова посмотреть на Джоффри:

– Я хочу положить этому конец, – сказала она.

– Я положу этому конец, – добавила она с вызовом.

Они оба так и смотрели взаимно в глаза, так как вес тех простых слов до сих пор давила на них.

Партнеры, подумал Джоффри, прежде чем слегка кивнуть.

---

После этого, когда последний безумный мозговой штурм закончился, и ночь собиралась измениться утром, Джоффри колебался, стоя у двери в свою комнату.

– Санса, – сказал он внезапно, разворачиваясь. Это ее почти испугало; она стояла на противоположной стороне коридора, уже в своей комнате, ее лицо виднелось сквозь полуприкрытые двери.

– Да, Джоффри? – спросила девушка дрожащим голосом, ее глаза бегали, словно она нервничала.

Юноша взглянул на нее, обрамленную длинными прядями рыжих волос, что просматривалось между дверью и стеной, на яркие голубые глаза, что пересеклись с его собственными.

Он глубоко вдохнул, прежде чем улыбнуться словно через боль.

– Спокойной ночи, Санса, – сказал он.

– Спокойной ночи, Джоффри, – ответила она тоном, невозможным для расшифровки, и медленно закрыла дверь в комнату.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/61076/1890940