Готовый перевод Lang'ya Bang / Список Ланъя: Глава 55. Перегруппировка войск

Небрежно брошенные Мэй Чансу слова заставили Мэн Чжи глубоко задуматься. Чем дольше он размышлял, тем больше понимал, какие ужасы творятся в этой борьбе за престол. Взглянув на бледное лицо Линь Шу, в груди мужчины защемило сердце, его начали одолевать смешанные чувства.

Как так вышло, что поразительно талантливый молодой маршал армии Чиянь теперь должен растрачивать свой блестящий талант на решение подобных вопросов?

— Старший брат Мэн, нет нужды тревожиться за меня. — Мэй Чансу медленно поднял голову — он словно хотел увидеть сквозь крышу безбрежные края великой пустоты. — Они смотрят на меня с небес. Я должен двигаться дальше.

— Я понимаю, — несколько раз кивнул Мэн Чжи. — Но ты должен понимать, что в первую очередь нужно думать о собственной безопасности. Если я могу быть тебе полезен, обязательно ко мне обращайся.

Мэй Чансу не удержался от улыбки.

— Разве я когда-нибудь церемонился с тобой?

— Сложно сказать. Тяжело понять, что у тебя на уме, ты очень изменился, — Мэн Чжи пристально посмотрел на него. — Когда ты в последний раз ходил в резиденцию Цзин-вана, почему меня не позвал?

— А ты собрался продемонстрировать перед всеми своё покровительство надо мной и попытался бы усмирить тех мужланов? — Хохотнул Мэй Чансу. — Ты всё верно говоришь. Эти люди не понимают по-хорошему, они признают только силу, их интересуют только настоящие герои. Если главнокомандующий Мэн выразит ко мне своё уважение, никто не осмелится смотреть на меня свысока.

— Об этом и речь! Но ты, никому ничего не сообщив, пошёл туда один и нажил себе недоброжелателей. Тебе ещё не раз придётся наведываться в резиденцию Цзин-вана. Но как ты умудрился за один визит всех оскорбить?

— Не волнуйся. В резиденции Цзин-вана есть умные люди. Они не станут таить обиду. Те, что обиделись на меня — сильны, но безмозглы — мне до них дела нет. Но как только эти грубияны окажутся в моих руках — я ими займусь. Или ты забыл, что я прекрасно справляюсь с плохими парнями?

Мэн Чжи немного подумал, а после невольно улыбнулся.

— Всё так.

— …К слову, я хотел спросить, в резиденции Му, кроме княжича Му, который всюду оставляет следы своих зубов, как другие среагировали на эту новость?

— Разумеется все в ярости! Его Величество направил чиновника, который сказал, что великой княжне не стоит принимать всё близко к сердцу. Это и создало впечатление, что великая княжна не просто недовольна, а что она, как верная слуга Его Величества, сомневается в воле государя. — Мэн Чжи недовольно нахмурился. — Чья ложь заставила Его Величество так надменно отнестись к верной подданной, к заслуженному герою?

— А великая княжна?

— Великая княжна среагировала весьма спокойно. Она совсем не злилась.

Мэй Чансу тихо вздохнул.

— Нихуан много лет командует войсками. Она справится. Когда в твоих руках контроль над армией, если от тебя никакого толку — тебя никто не воспримет всерьёз. Но когда у тебя есть ратные заслуги, они могут затмить заслуги государя, отчего тебя начнут бояться. Сейчас на южных границах спокойствие и тишина, вот государь и пользуется моментом, чтобы продемонстрировать свою власть. Когда ещё представится такой шанс?

— Однако княжич Му утратил власть над собой: он просится вернуться в Юньнань.

— Император не позволит, — покачал головой Мэй Чансу. — Кроме того, близится Новый год. Если кому-то срочно куда-то понадобится, это будет похоже на обиду на Его Величество, что вызовет подозрения, и повлечёт монаршее недовольство. Иди и убеди Му Цина, что если он хочет уехать, то лучше ему отправиться в новом году, после обряда жертвоприношения.

— Думаешь, этот негодник меня послушается?! Может лучше попробовать поговорить с великой княжной Нихуан?

Взгляд Мэй Чансу застыл, в его глазах потемнело. Он чуть повернул голову, медленно кивнул и, понизив голос, сказал:

— Ты прав. Тогда я напишу письмо, передашь его Нихуан. Она женщина умная и сразу всё поймёт.

Он опустил руку на плечо Фэйлю.

— Брат Су хочет написать письмо. Фэйлю разотрёт тушь?

— Хорошо! — Фэйлю тут же вскочил на ноги, подлетел к письменному столу, достал каменную тушечницу и кусочек туши. Затем поднёс её ко рту и выдохнул на неё, после чего принялся быстро её растирать, с полной отдачей сил. Он растирал её с такой скоростью, что капли туши летели во все стороны.

— Хватит, хватит, — улыбнулся Мэй Чансу, обращаясь к мальчику. — Когда брат Су закончит писать, ты можешь порисовать.

— Хорошо!

Мэй Чансу вытащил из стопки бумаг белоснежный лист, взял кисть, окунул кончик в тушь и принялся писать, что-то мурлыкая себе под нос. Исписав лист с обеих сторон, он взял его двумя руками и слегка подул. Сложив лист пополам, он убрал его в конверт и, не запечатывая, вручил Мэн Чжи.

— Не боишься, что я прочту? — конверт Мэн Чжи не взял и рассмеялся. — Там же не любовное послание?

Мэй Чансу опустил голову и ответил без тени эмоций:

— Брат Мэн, не шути так. Великая княжна мне как сестра, нас больше ничего не связывает.

Мэн Чжи растерянно замер.

— Что ты такое говоришь? Я знаю, что впереди тебя ждёт много трудностей, что тебе предстоит многое сделать, поэтому перед ней не стоит раскрывать твою настоящую личность, но, в будущем… тебе следует всё ей рассказать…

— Кто знает. Как далеко это будущее? — Мэй Чансу поднял кисть, невольно нарисовал на листе начало черты иероглифа, но, не завершив начатое, скомкал лист, бросил в жаровню и закрыл глаза. — Человек не может жить… прошлым. Никто не может предвидеть или предсказать, что нас ждёт в этом мире. Это невозможно контролировать. Единственное, что я могу сделать, это приложить все возможные усилия, чтобы всё закончилось хорошо. Даже если меня не будет в этом конце…

— Сяо Шу, — Мэн Чжи испуганно схватил его за руку. — Ты хочешь сказать…

— Брат Мэн, подумай о Нихуан. Я много лет скучал по ней. Так не может продолжаться. Когда-то я думал вернуться к ней. Но я уже два года как отказался от этой идеи. — Мэй Чансу сжал руку Мэн Чжи, губы тронула слабая улыбка, медленно растягивающаяся в широкую, искреннюю. — Моё существование не принесло ей счастья, я не должен стать причиной её несчастья в будущем. И если я добьюсь этого, я буду очень счастлив…

— Но… — Мэн Чжи ещё сильнее нахмурился. — Это несправедливо по отношению к тебе!

— Где тогда в мире абсолютная справедливость? Говоря о несправедливости, это лишь воля судьбы, её ошибка. Так или иначе, Нихуан ответственность за это не несёт.

Мэн Чжи долго смотрел на него, затем топнул ногой:

— Ай! Это твои дела, не буду вмешиваться! Делай так, как считаешь нужным!

Мэй Чансу улыбнулся и вложил Мэн Чжи письмо в руку.

— Хорошо. Отнеси письмо. Много не болтай, или я разозлюсь, что ты опять начал попусту растрачивать слова.

— Слушаюсь, молодой маршал! Я стану учеником Фэйлю и научусь говорить не больше двух слов!

— Не сможешь! — громко возмутился Фэйлю.

— Ну вот, видишь, Фэйлю говорит, ты не сможешь, — заулыбался Мэй Чансу и потрепал мальчика по волосам. — Лучше сказать, что ничему он не научится!

— Ах, ты!.. — раздражённо выдохнул Мэн Чжи. — Ещё смеяться надо мной смеешь?!

— Если смеяться нельзя, что тогда? Хочешь поглядеть, как я рыдаю? — изогнул брови Мэй Чансу, бросив на Мэн Чжи короткий взгляд. Затем вытянул ещё лист бумаги и принялся что-то быстро писать — на этот раз мелким почерком.

— Что это ты делаешь? Ты разве не закончил писать?

— У меня ещё осталась тушь. Я должен написать письмо Юй-вану.

— А?!

— Тебе незачем так удивляться, — Мэй Чансу выпрямил спину и чуть повернулся к Мэн Чжи, встретившись с ним взглядом. — Разве ты не знаешь, что я в какой-то степени поддерживаю Юй-вана и обратился к его покровительству?

— Я знаю что из-за Нихуан ты оскорбил наследного принца, поэтому, конечно, ты притворно примкнул на сторону Юй-вана… Но что ты там пишешь?

— Я считаю, что старому министру Чэню пора на пенсию, вот и решил, что Юй-ван лучше всего с этим справится.

Мэн Чжи вытаращил глаза.

— И Юй-ван тебя послушает? Он будет делать всё, что ты ему прикажешь?

— Не совсем так, — недоумевал Мэй Чансу. — Это не приказ, это предложение.

— Предложение?

— Верно. Юй-ван в гневе из-за восстановления в ранге наложницы Юэ. Не знаю, как сильно он хочет отомстить, но пока что он точно не знает, как это сделать. Я укажу ему на недостатки Чэнь Юаньчэна, пусть отведёт душу, — на мгновение выражение лица Мэй Чансу стало холодным и мрачным. Он продолжал говорить и писать одновременно: — Если у императрицы нет детей — она легко может попасть в немилость императора. Государева супруга второго ранга Юэ  — уважаемая женщина. К ней и к императрице относятся как к равным по рангу, поэтому многие позабыли о разнице между императрицей и наложницей. Кроме того, обряд цзили очень сложный; сложно разобраться, кем Юй-ван приходится императрице, но никому и в голову не приходило обращаться за разъяснениями. А потому Юй-ван может обратиться к влиятельным учёным и подискутировать при дворе. Слова этих людей имеют вес. Как только во время спора выяснится настоящий порядок проведения церемонии цзили, вскроется и то, что последние несколько лет обряд совершался с ошибкой, поэтому министру Чэню лучше всего будет просить об отставке. Вследствие этого, Се Юй лишится сторонника, влияние наложницы Юэ будет ограничено, императрицу будут больше уважать, высокомерие наследного принца тоже немного поубавится…

— Но ведь… это всё выгодно Юй-вану, разве нет? И ты действительно решил приложить столько сил, чтобы помочь ему?

Мэй Чансу холодно усмехнулся.

— Как можно получить что-то без потерь? Мы не сможем увидеть ущерб, который понесёт Юй-ван.

Мэн Чжи попытался подумать над услышанным, но у него получалось не очень хорошо.

— Что ты имеешь в виду?

— Чувства Его Величества.

— А?

— Тот, кто оказывал внимание наложнице, а не императрице — Его Величество. Он души не чаял в наложнице Юэ, а потому не проявлял должного уважения к императрице вот уже многие годы, отчего у всех сложилось неправильное впечатление. Все считают, что к наложнице Юэ нужно относиться с тем же уважением, что и к императрице, поскольку она родная мать наследного принца. Если Юй-ван вмешается в это дело, это выставит на свет не только вину министерства церемоний, но и ошибку Его Величества. Доводы Юй-вана будут обоснованы, а потому Его Величество не сможет отругать его. Кто знает, быть может, он даже скажет ему пару слов похвалы. Однако в глубине души Его Величество будет недоволен. И даже, весьма вероятно, какое-то время он будет ещё холоднее относиться к императрице. Я не предупрежу Юй-вана об этом. Посмотрим, сможет ли он сам это понять.

Мэн Чжи призадумался.

— Юй-вану служит много талантливых людей. Может кто-то обратит на это внимание.

— Обратит он на это внимание или нет, Юй-ван всё равно пойдёт на это.

— Почему?

— Потому что выгода значительно превосходит потери. — Мэй Чансу закончил письмо и легонько подул на листок. — Он лишится лишь расположения Его Величества, а это можно восстановить, пусть и медленно. Если он выиграет в этом споре, императрица будет в почёте, а наложница Юэ — подавлена. Но что куда важнее — Юй-ван может воспользоваться этим, чтобы напомнить придворным чиновникам то, о чём все постоянно пренебрегают: наследный принц рождён наложницей, так что он ничем не отличается от Юй-вана. Он имеет более почётное положение только потому, что он был назван хозяином восточного дворца, а не по праву рождения. Если в будущем Его Величество лишит его титула и передаст другому сыну, никто не устроит переполох, поскольку наследный принц рождён не от императрицы, и ничем не отличается от других сыновей…

— Это тоже выгодно Юй-вану…

— Только ли Юй-вану? — Глаза Мэй Чансу сияли. Он повернулся к Мэн Чжи. — Что насчёт Цзин-вана? Они все сыновья наложниц, никто ничего не сможет сказать или обвинить кого-то в низкородности. Наследный принц, Юй-ван, Цзин-ван и остальные сыновья императора — они все равны. Может между ними есть разница, но она не такая существенная, как разница между сыновьями императрицы и наложниц, именно об этом никто не говорит.

— Вот значит как! — Мэн Чжи хлопнул в ладоши. — Я даже не подумал о том, что если Юй-ван опустит наследного принца, он возвысит Цзин-вана. Он подчеркнёт разницу между детьми императрицы и наложниц, и отметит, что между детьми наложниц такой разницы нет! Конечно, это будет выгодно Юй-вану, но это будет выгодно и Цзин-вану!

— Хорошо, если ты всё понял, — улыбнулся Мэй Чансу. На этот раз он, как попало, но запечатал письмо. — Фэйлю, составь дядюшке Ли компанию и доставь это письмо, хорошо?

Мэн Чжи покосился на Фэйлю.

— Ты доверяешь им это письмо?

— Ли Ган красноречив, а Фэйлю в ответе за сохранность письма. Посылать их с таким поручением — пустая трата их талантов. — Мэй Чансу равнодушно передал конверт Фэйлю. В его глазах промелькнула искра. — Всё остальное зависит от Юй-вана…

http://tl.rulate.ru/book/6026/2698375