Так же, как и он, бабушка обычно щипала его за лицо, крутила ему уши, а иногда била по ягодицам; он вообще не мог сердиться на нее.
Фэн Цинбай улыбнулся и сел рядом со старой леди, вложив ей в руку кучу документов:
- Бабушка, это договор на тысячу акров плодородной земли семьи Ван. Я купил эти земли и записал их под твоим именем и именем дедушки. Возьми это.
Улыбающееся лицо старой леди застыло, и она быстро отдернула руку, как будто в нее упала горячая картофелина:
- Нет, нет, нет, я этого не хочу. Дитя мое, сколько денег нужно, чтобы купить тысячу акров плодородной земли? У нашей семьи нет недостатка в земле. Забери это все обратно и верни деньги!
Боже милостивый, просто взял и купил тысячу акров земли по своему желанию!
Старая леди пересчитала серебро в своих сундуках и почувствовала, как из ее сердца капает кровь.
Этот блудный сын!
И Юйшен, стоявшая в стороне, когда она увидела земельный акт, сразу же крепко сжала руки. Ее сердце сжалось, а глаза стали почти красными.
Он планировал это так задолго, так что, теперь он, должно быть, уезжает.
Фэн Цинбай на некоторое время замолчал и не рискнул повернуть голову в сторону Юйшэн.
Как только он взглянул на нее, он испугался, что не сможет сдержаться и откажется отпустить ее, или слова, которые следовало сказать, останутся невысказанными.
- Бабушка, я тоже ребенок семьи Лю. Я по-сыновьи отношусь к тебе и дедушке так же, как Чжися и Чжицю, как дети, относятся к тебе. Ты можешь спрашивать меня, о чем угодно или, о чем захочешь. Я отдаю это тебе по справедливости, и ты можешь принять это как должное. Я не посторонний человек - тихо сказал Фэн Цинбай, медленно кладя голову на плечо старой леди. Кроме тебя, у меня ... у меня уже не было никого, кто мог бы засвидетельствовать свое почтение.
Только что в зале царила оживленная атмосфера, но в мгновение ока воцарилась тишина.
Слезы увлажнили уголки глаз бабушки Лю, и ее сердце словно укололо булавкой.
Ребенок хотел поддержать своих родителей, но их уже не было рядом с ним.
Их Аксиу, должно быть, был глубоко обижен внутри.
Дедушка Лю поджал губы и протянул ладонь, дважды похлопав Фэн Цинбай по плечу.
- Поскольку ребенок проявляет такое почтение к нам, возьми его, Жена. Не беспокойся об этом мальчике. Поскольку он может себе это позволить, он не должен быть слишком бедным и испытывать нехватку денег, чтобы тратить их. Если это когда-нибудь случится, разве мы не дадим ему миску риса, когда он вернется домой?
Бабушка Лю вытерла слезы в уголках глаз, выдавила улыбку и похлопала Фэн Цинбай по спине мозолистой ладонью:
- Хорошо, хорошо, я возьму это. Обладая теперь правами собственности на обширную плодородную землю, бабушка Аксиу стала богатой землевладелицей.
- Так! Если дедушка и бабушка теперь богатые землевладельцы, то я внук богатого землевладельца, и я могу быть нуворишем во втором поколении! Эй, я всегда завидовал тем богатым детям во втором поколении, которым ничего не нужно делать, но которые могут есть и пить каждый день. Бабушка, я тебя умоляю. Воспитай меня таким никчемным, как Сяо Цзиньцзы!
Цянь Ванцзинь напрягся и взорвался:
- Будь ты проклят, Лю Чжицю! Кого ты называешь никчемным? Ты - пустая трата времени! У меня нет других навыков, но, по крайней мере, я знаю, как есть. Ты даже есть не можешь!
- Я не могу есть? Ха-ха-ха! Лицо Лю Чжицю потемнело:
- Как я мог стать таким сильным, если я не знаю, как есть?
- Ты не называешь это едой. Ты называешь это начинкой! Экзотические деликатесы с гор и морей имеют одинаковый вкус во рту!
- Сяо Цзиньцзы, так вот почему мы ни о чем не можем договориться!
- Первый, кто дразнит, - тот настоящий придурок! Хватит болтать. Давай, давай драться!
Лю Далин и Лю Эрлинь одновременно встали, подняли за шиворот двух человек и вышвырнули их вон.
В комнате на мгновение воцарилась тишина, и она взорвалась смехом.
Слезы, которые бабушка вытерла всего несколько минут назад, снова навернулись на глаза.
- Эй, Сяо Цзиньцзы, это живое сокровище. Как он мог быть таким забавным? У него была манера выкрикивать оскорбления!
- Эти два маленьких провокатора, пусть дерутся. После того, как они подерутся, они вернутся и используют лекарство, а затем снова станут братьями. Старик смеялся и ругался.
Ши Сяньроу уставилась на две фигуры, сцепившиеся снаружи, и тоже невольно рассмеялась.
Это называлось дракой? Ты врежешь мне, а я врежу тебе, даже кулак девушки не был таким нежным.
Единственными двумя людьми, которые остались неулыбчивыми, были Фэн Цинбай и Юйшэн.
Они оба избегали смотреть друг другу в глаза.
Такая ситуация продолжалась до наступления темноты.
После вечерней трапезы Фэн Цинбай отправился за Юйшэн во внутренний двор.
- Шеншен.
http://tl.rulate.ru/book/55568/1532504
Сказал спасибо 41 читатель