Готовый перевод Spring Breeze of the Wasteland / Весенний ветер над пустошью: Глава 7

— Кха... Черт возьми!

Дыхание моего мужа с каждой секундой становилось все тяжелее. Закрыв покрасневшие глаза, он грубо вытащил застрявший в ладони осколок и крепко обхватил себя руками.

Клифф вжался спиной в закрытую дверь, а я села на кровать, и мы погрузились в молчание. У меня не было ни единой мысли, как вести себя в такой обстановке.

Он здесь без возможности выйти, я без шансов на побег. Кто мог подумать, что мы с ним вот так останемся наедине, лицом к лицу?

Когда-то я думала, что все изменится, что муж найдет себе другую женщину...

— И до каких пор все это будет продолжаться?..

— Что именно?

Он открыл свои сапфировые глаза и пристально посмотрел на меня.

— Как долго ты собираешься держать меня подле себя?

Сколько еще злой рок продолжит нависать над нами?

Ожидание не было бы таким мучительным, знай я, когда ему придет конец.

Все сказанное - лишь озвученные мысли, что годами не давали мне покоя. И, казалось, они что-то затронули в душе мужчины, послужив неким спусковым механизмом.

— Так вот как ты об этом рассуждаешь...

Он прошептал еще какие-то слова, но они так и не смогли достичь моего слуха. Глубокий голос звучал настолько холодно, что от страха у меня зашевелились волосы на голове.

Мой супруг моментально оказался рядом, его мощное тело угрожающе нависло надо мной. Синие глаза впились в мое лицо.

Я почувствовала, как из глубины моего сердца, клокоча, пытается вырваться накопленная за все эти годы злоба.

Да, единственное, чего мне сейчас хотелось, - дать выход гневу... Воспламениться и сгореть дотла...

— Из нас двоих, освободиться от этой связи желаешь лишь ты...

Он с силой ждал свои кулаки. Тысячи нитей, из которых соткана ткань, насыщались алым. Кровь, напитав повязку, сочилась на пол, но мужчина все также неотрывно смотрел на меня.

— Я ненавижу тебя, Эзен Кроуфорд.

Полностью захваченная взглядом его потемневших глаз, я чувствовала себя жертвой, в чье горло уже вошли клыки безжалостного хищника.

Мое сердце замирало после каждого удара, будто собираясь вот-вот навсегда остановиться.

— Я...

— Знаю...

Но знаешь ли ты?..

Твоя ненависть взаимна. Я ненавижу тебя, лишившего меня шанса обрести долгожданный покой.

Клифф не слышал мой тихий шепот. Он все также говорил, не отрывая от меня взгляда.

— Я не люблю тебя, поэтому больше не могу выносить...

Разве нелюбовь и ненависть так сильно отличаются друг от друга? Интересно, я разделяла с ним второе, но не имела понятия, что делать с первым... Это чувство заставляло бросаться из крайности в крайность. Ненависть была проще и понятнее. Наши с ним взгляды пересеклись.

— ...

Он постепенно все ближе склонялся ко мне. Я всей кожей ощущала жар, исходящий от него. И тут его губы захватили мои.

— Ты... Я... тебя.

Мужчина пытался что-то сказать, но раз за разом у него перехватывало дыхание. Я уже знала, что прошепчут его алые, как кровь, губы.

Слова о ненависти, презрении и следах испытанной боли, что никогда не исчезнут.

— Не смей прощать меня... -

Я вспомнила то, что было сказано в тот день.

Муж оторвался от моих губ, но его жар все равно согревал мое замерзшее тело.

Не хочу слышать, не хочу думать об этом!

— Потому что я тоже не намерен прощать.

В мой нос ударил сильный мускусный запах. Аромат свирепого зверя, который всегда исходил от моего мужа.

— Не плачь...

Его голос просочился сквозь наши, слившиеся в поцелуе, губы.

Он что-то шептал, покрывая мое лицо поцелуями. По моим щекам катились слезы, но все они были собраны его горячим жадным ртом.

Клифф прервал поцелуем мой рвущийся наружу крик, и я не стала ему противиться.

Теперь мы оба пропитались его звериным ароматом.

* * *

После ночи, проведенной с мужем, у меня болело все тело. Казалось, на мне не осталось живого места. К тому же, я не чувствовала ничего ниже пояса.

Мой супруг безостановочно толкался в меня, с легкостью преодолевая мое сопротивление. Мне хотелось сбежать прочь от нахлынувшего на меня жара, но я, противореча себе, послушно отдавалась ему.

Обвив руками его шею, я льнула к мужчине так, словно от этого зависела моя жизнь.

Спрятавшись за широкой спиной, что укрывала меня от всего мира, я предала людей, воспоминания о которых так долго лелеяла.

Каждый раз, когда я думала о мертвых родственниках и женихе, а также о тех днях, которые мечтала провести в мире и спокойствии, сбежав от семьи, из груди вырывались рыдания. Я горько плакала, повиснув на крепкой руке мужа.

Супруг ничего не говорил, но и не отталкивал мою руку, вцепившуюся в его.

На следующее утро меня разбудило громкое щебетание птиц за окном.

Обхватив себя руками, я поднялась с постели в полном одиночестве. Клифф ушел.

Сидя на измятой кровати, я чувствовала себя пользованной шлюхой. Мои глаза закрылись, и под веками стала накапливаться горячая жидкость, которая вот-вот прольется.

Позже мне стало известно, что это жгучее, подавляющее чувство одни зовут тоской, а другие - одиночеством.

С тех пор мой муж всегда искал меня.

От него пахло алкоголем, но я знала, что он не пьян.

Комнату наполнял запах благовоний распространяющийся от зажжённых ароматизированных свеч. Но несмотря на это, когда он держал меня в своих объятиях, мускус все равно щекотал мне нос.

Даже в самых смелых мыслях мы не могли признать, что все-таки принадлежим друг другу.

Отношения с мужем больше не причиняли мне душевную боль, но медленно угнетали мой разум.

Я не могла признаться себе в том, что стала рабыней наслаждения в руках ненавистного мне человека. Объятия мужа не приносили тепла, да и взгляд, которым он смотрел на меня, был наполнен холодным безразличием.

Проводя со мной ночь, он покидал спальную еще до рассвета, словно искра пламени, что ярко вспыхивала и тут же исчезала без следа.

— Госпожа, примите наши поздравления.

Когда мой супруг впервые провел со мной ночь, отношение слуг кардинально изменилось. Слушая слова вызванного в мои покои доктора, Розалин посмотрела на меня с нескрываемым удивлением, будто не могла поверить в происходящее.

Я прислушалась к себе, но ничего необычного не почувствовала.

В тот же вечер меня навестил муж. Должно быть, ему доложили о моей беременности, но он не сказал мне ни слова.

Мужчина не желал ничего слышать. И не мог даже обвинить в этом меня. Потому что он сам сделал такой выбор.

Супруг не прикасался к моему телу, лишь некоторое время молча смотрел на меня.

Понятия не имею, какие мысли сейчас роятся у него в голове.

Жалеешь, что ребенок будет нести в себе кровь твоего заклятого врага? Или ты желаешь умертвить его прямо в моей утробе?

Мать должна защищать свое дитя, но, видимо, я не относилась к категории женщин, в которых развит материнский инстинкт.

Плод во мне мой муж считал целиком и полностью моей ношей, а я полагала, что ответственность за зародившуюся жизнь должна принадлежать исключительно ему.

— Ты родишься и унаследуешь уродливую судьбу своих родителей.

Сказала я, глядя в зеркало на с каждым днем все больше увеличивающийся живот. Не было ни привязанности, ни других теплых чувств.

Я действительно чувствовала, что со мной что-то не так. Вместо нежности и материнской любви я чувствовала только давление поднимающегося живота и растущее чувство беспомощности.

И снова мысли о том, что я никогда не стану свободной. Отчего же мне предстоит всю жизнь быть к кому-то привязанной?

Тем не менее, из-за страха я не могла покончить ни с собой, ни с ребенком.

Муж больше не появлялся. Видимо, моя беременность вызывала у него недовольство.

Казалось, он злился на меня и, поэтому, контролировал абсолютно все аспекты моей жизни, словно держа меня на коротком поводке. Клифф тщательно следит за тем, что и как я ем, куда иду и кого встречаю. Отныне во всем требовалось его разрешение.

Раньше он не был столь навязчив в своих ограничениях.

Муж смотрел на меня так, будто я вынашивала самого Дьявола в своей утробе.

Тепло, какое-то время согревающее по ночам мою постель, ушло без следа.

Я знала, что так и будет, что однажды эта иллюзия семейной жизни рассеется, но сердце все равно не переставало болеть.

Стоило догадаться обо всем по его громким, размашистым шагам, которыми он покидал мою комнату, узнав о беременности.

В ту ночь я так и не сомкнула глаз, гадая, вернется ли ой супруг. Мне не хотелось страдать в полном одиночестве.

Вряд ли мы еще когда-нибудь разделим свое тепло друг с другом.

Но такой исход имел свои положительные стороны.

Клифф не был рад узнать о моей беременности, с того самого дня он даже не смотрел в мою сторону и, должно быть, уже сожалел о своем выборе жены.

Это и было моей целью. Ради нее я терпела свое существование последние пять лет. В конце концов, это являлось ступенью на моем пути к искуплению грехов.

Но, казалось безграничному, терпению пришел конец, когда муж, будто в насмешку, начал одаривать меня чрезвычайно дорогими детскими вещами.

http://tl.rulate.ru/book/53767/1371477