Готовый перевод Nightfall / Да будет Ночь: 12 – Сломанный палец фракции Дьяволов и меткая стрела пограничной армии (12)

После того как Лу Цинчэнь произнёс эти слова, он снова начал сильно кашлять.

В воображении обывателей Мастера разума были наиболее таинственными и загадочными. Только они сами знали, что кажущаяся магической сила разума на самом деле являлась обоюдоострым мечом. Убивая врага, она также наносила большой ущерб и собственному духовному сознанию Мастера разума, и даже его физическому телу.

Он взглянул на похожий на холм труп гигантского человека вдалеке, думая о том, что после этой битвы драгоценных силовых ресурсов Империи станет на два человека меньше, и не мог не испытать огромной жалости, и даже почувствовал определённое сожаление из-за того, что видел, как его младшие терпят неудачу. Он покачал головой и вздохнул.

«Хотя в Великой Тан и много могущественных людей, не так уж много обладает уровнем Великого мастера меча. С твоими-то способностями и, придя из Академии, ты должен был служить своей стране, так как ты можешь вести себя как вор?»

П/п: Нужно помнить, что помимо обычного значения, под словом «вор» в китайском языке также подразумевают того, кто совершает бунт и измену.

«Вор? Что значит вор? Г-н Цинчэнь, поскольку вы из даосизма Хаотянь, то должны знать комментарий Астронома, который позже был стёрт: “Когда Ночь заслонит звёзды, в стране будет неспокойно!”»

По выражению лиц охранников учёный средних лет уже давно подтвердил, что цель покушения его стороны не было в экипаже, а мёртвая женщина была всего лишь прикрытием. Он взглянул на великолепную карету, превратившуюся в груду мусора, и сказал с насмешкой.

«Мне всё равно, о чём думает генерал Ся Хоу, я только знаю, что у нас с ним одна цель – убить эту демоницу в вашем отряде!»

Лу Цинчэнь вспомнил шумиху вокруг инцидента с Астрономом более десяти лет назад и после минутного молчания покачал головой, сказав: «Дух Академии выходит за пределы Люхэ, я же из даосизма Хаотянь. К тому же я не верю в этих призраков и богов, так зачем беспокоиться?»

П/п: Люхэ – термин китайской традиционной метафизики (включая нумерологию, традиционный календарь, фэн-шуй и т.д.), который часто используется для обозначения верха, низа и четырёх сторон света и обычно относится к небу, земле или вселенной. Он означает связь, ассоциацию, влияние и эффект, ведь из одной точки происходят шесть направлений.

«Я слежу за Её Высочеством более четырёх лет и никогда не считал, что она соответствует предзнаменованию».

Услышав эту тайну, о которой люди из низших классов Империи никогда не узнают, Нин Цюэ смутно понял, почему Её королевское Высочество тогда настояла на замужестве со степняком, и почему Его Величество Император, который так сильно её любил, в конце концов, согласился.

Думая об этом, он невольно повернул голову и посмотрел в её сторону только для того, чтобы увидеть, что выражение лица красивой служанки стало чрезвычайно уродливым, а её брови покрылись инеем.

Учёный средних лет медленно стёр все эмоции со своего лица и перестал отвечать на слова Лу Цинчэня. Вместо этого он закрыл глаза и глубоко вздохнул. С его вздохом опавшие листья вокруг него начали кружиться, а голубая мантия на его теле зашевелилась на ветру

«Что ещё ты собираешься сделать?»

Старик Лу Цинчэнь нахмурился, посмотрел на него и сказал: «Я ждал тебя семьдесят семь вдохов, но ты так и не смог успешно отрегулировать своё дыхание. Это доказывает, что твои внутренние органы разбиты, твоё море Ци было уничтожено, как и твой натальный меч. Теперь ты даже не так хорош, как обычный солдат. Даже в этот момент всё ещё не желаешь перед смертью обрести покой?»

В сознании обычных людей, будь то Мастера меча или Мастера разума, эти практикующие, что могли мобилизовать жизненную силу мира, являлись очень загадочными и непредсказуемыми людьми, а некоторые глупцы и деревенские женщины даже верили, что самые могущественные культиваторы могли выйти за пределы жизни и уйти от смерти, поэтому, даже если они ясно видели, что учёный средних лет уже достиг конца своей жизни, тяжелораненые степные варвары и охранники всё ещё не смели расслабляться и были чрезвычайно бдительны.

Только услышав слова Лу Цинчэня, они, наконец, поверили, что ужасающий Великий мастер меча действительно умирал, и истощение и травмы в одно мгновение начали овладевать их духом и телом.

Только Нин Цюэ по-прежнему оставался бдительным. С начала битвы и по настоящее время он, как перепел, прятался в опавших листьях, глядя на окровавленного учёного средних лет рядом с большим деревом и держа в руках лук и стрелы, при этом дюйм за дюймом медленно перемещая своё тело, выискивая лучшую позицию для холодной стрельбы.

В Великой империи Тан честь была важнее жизни, и как учёные, так и гражданские сословия высоко ценили достойную манеру поведения. По их мнению, когда враг умирал в тяжёлой битве, ему следовало оказывать уважение, соответствующее его силе и статусу.

Тот, кто в этот момент вот-вот должен был умереть, являлся уважаемым Великим мастером меча, поэтому командир стражи готов был ответить на приветствие кивком головы, даже если противник убил многих его верных подчинённых, а Лу Цинчэнь с ним заговорил, чтобы развеять сомнения и позволить тому произнести свои последние слова.

Нин Цюэ же никогда не был типичным человеком династии Тан.

Он ценил честь, но настаивал на том, что приравнивать честь к жизни было чепухой. Он не думал, что в мире были вещи важнее жизни. И даже если бы и были, то это точно было бы не честь.

Он был маленьким солдатом из приграничного городка и не понимал, как сражаются эти могущественные культиваторы, и сегодня даже впервые видел такого рода битву.

Но раз уж Великий мастер меча стал сегодня его врагом, он всегда будет бдительным и готовым убить противника любым способом.

Выросший в лишениях и скитаниях и проведший несколько лет на границе в кровавых сражениях с варварами, подросток глубоко укоренил в себе представление о том, что только мёртвый враг являлся безопасным хорошим врагом, и только тогда он, возможно, снимет свою военную фуражку и отдаст честь трупу противника, чтобы выказать своё весьма ограниченное уважение.

Именно в этот момент произошла внезапная перемена, или же всё пошло так, как он и ожидал.

Возле большого дерева быстро заплясали опавшие листья, и пропитанная кровью голубая мантия учёного средних лет внезапно резко вздулась, и несколько струй крови хлынули из отверстий его лица, будто ужасающая невидимая сила влилась в его тело из-под опавших листьев, с неба и земли, и вытеснила наружу его собственную силу, смешанную с кровью!

«Принятие в себя Ци неба и земли!»

Увидев эту сцену, Лу Цинчэнь внезапно изменился в лице, посмотрел на учёного средних лет и сердито выругался: «Когда люди в Академии стали использовать дьявольские методы? Ты… ты действительно осмелился обмануть Учителя и предать предков!»

П/п: Китайская идиома «Обмануть Учителя и предать предков» означает совершение вещей, противоречащих учениям Учителя и наследственным заповедям.

Битва у входа на Северную горную дорогу была чрезвычайно опасной и трагичной, но старик оставался непоколебимым от начала до конца. В глазах народа Тан, поскольку вражеский лагерь уже существовал, то вопросы победы и поражения, жизни и смерти не требовали привязки к так называемой моральной справедливости. Но когда старик обнаружил, что учёный средних лет использовал дьявольский метод самоуничтожения, он, наконец, впервые не смог сдержать гнева!

«Если человек стоит на праведном пути, то почему он должен бояться использовать дьявольские методы? – учёный средних лет медленно поднял правую руку, направив её в сторону старика, сидящего рядом с повозкой, и сказал. – Если это погружение на дно, то позвольте мне погрузиться в Подземный мир и никогда больше не перевоплотиться».

Как только он закончил говорить, у основания его правого указательного пальца вдруг образовалась глубокая кровавая отметина, и появились белые кости. Послышался лишь приглушённый стон, и его указательный палец оторвался от ладони, внезапно ускорился и превратился в кровавую тень, со свистом устремившуюся к лицу Лу Цинчэня!

Принятие жизненной Ци неба и земли в своё тело, превращение собственного физического тела в летающий натальный меч за счёт насильственного разрушения тела и конденсация своих жизненных сил в один удар были наиболее типичными методами фракции Дьяволов!

Для команды, сопровождающей принцессу, старик Лу Цинчэнь был их самой мощной поддержкой, особенно в это время, когда степные варвары и стражники понесли тяжёлые потери, и почти ни у кого не было сил сражаться снова, поэтому роль старика становилась особенно важной. Если он погибнет от этого сломанного пальца, кто ещё сможет противостоять предсмертной яростной атаке Великого мастера меча?

Два степных варвара с диким воем бросились на учёного средних лет, но не успели пробежать и двух шагов, как пошатнулись и упали на опавшие листья, а ятаганы выпали из их рук.

Стоявший на коленях командир стражников рухнул на землю, истекая кровью и изо всех сил пытаясь проползти вперёд. Недалеко от него лежала арбалетная стрела, оставленная пожертвовавшим собой стражником. Однако, хотя он и старался изо всех сил, он, очевидно, всё ещё был слишком медленным. Он боялся, что, когда схватит стрелу, слишком ослабший, чтобы и дальше бороться, Лу Цинчэнь уже будет проткнут сломанным пальцем.

В мрачном лесу у въезда на Северную горную дорогу никто не ожидал, что Великий мастер меча из Академии на самом деле прибегнет к методам фракции Дьяволов. Никто не был готов. Казалось, им оставалось только наблюдать, как Великий мастер меча преуспевает в убийстве, а затем и добивает всю команду.

Нин Цюэ же был готов.

И даже готовился довольно давно.

Как ни сетовал учёный средних лет в голубой мантии, он был невозмутим, внимательно следя за каждым движением противника и медленно перемещая своё тело в поисках наилучшей позиции.

Когда учёный средних лет начал впитывать в своё тело Ци неба и земли, а опавшие листья в лесу дико заплясали, он уже встал одной ногой среди опавших листьев, подняв в руке, казалось бы, обычный самшитовый лук, и прицелился в противника.

Правая рука напряглась, запястье наполнилось силой, и тетива с силой натянулась, как полная луна. Прочная тетива выдержала огромную силу и издала гудящий звук. Оперённая стрела на тетиве слегка дрогнула, а затем быстро успокоилась, как змея, ожидающая броска.

Когда сломанный палец учёного средних лет полетел, средний и указательный пальцы правой руки Нин Цюэ слегка ослабли, стабилизатор на тетиве дёрнулся, тетива с гулким воем отскочила назад, и стрела вылетела, как молния, пронзив несколько опавших листьев и устремившись прямо в грудь мужчины.

Вэн-вэн-вэн!

Быстро завибрировала тетива, и подобно молнии вперёд метнулось чёрное остаточное изображение оперения стрелы, пронзая опавшие листья и разрывая ночь. Как раз перед тем, как сломанный палец Великого мастера меча, вызванный методом фракции Дьяволов, должен был пронзить лицо старика Лу Цинчэня, та уже попала в грудь учёного в голубой мантии!

Физические тела практикующихся не были сильнее, чем у обычных людей, особенно у Мастеров меча, разума и талисманов. Из-за многолетних медитаций их тела были даже слабее, и им приходилось уделять особое внимание защите в ближнем бою. В дополнение к сопровождению охраны, в случае скрытного нападения убийц они обычно надевали под свои длинные хлопковые одежды лёгкую броню.

В последний момент своей жизни Великий мастер меча из Академии без колебаний вступил на путь Дьявола, чтобы убить самого могущественного Мастера разума врага. Его решимость была очевидна, поэтому, когда он заметил, что с другой стороны кто-то его атакует, используя лук и стрелы, он никак не отреагировал.

В его море разума и сознания теперь осталось только рябящее озеро, образованное привлечённой жизненной Ци неба и земли. Сломанный палец был подобен чёрной линии, рассекающей волны, и продвигаться вперёд было трудно. В этот момент ему пришлось сконцентрировать всю свою ментальную силу, чтобы завершить этот последний удар, и ничему не мог позволить себя потревожить, даже холодной стреле, которая вот-вот должна была вонзиться в его тело.

Более того, под голубой мантией скрывалась плотная кольчуга, так что он считал, что при таком большом расстоянии эта выпущенная из ниоткуда холодная стрела не была способна застрелить его насмерть.

С приглушённым свистом оперённая стрела вонзилась ему в грудь. Наконечник стрелы вращался со странной скоростью, во много раз превышающей скорость обычных оперённых стрел. Острый кончик мгновенно разорвал голубую мантию и протиснулся в крошечную щель кольчуги!

Треть наконечника оперённой стрелы вошла в плоть, и в основании выступила кровь.

Учёный средних лет по-прежнему не обращал на это внимания и даже не опустил глаз. Крошечные капельки крови на его лице стекали в маленький ручеёк, а нахмуренные брови сложились в печальный иероглиф «川».

Было больно, когда наконечник стрелы вошёл в его тело, но это его не убьёт, так что и что с того?

Вот только Нин Цюэ выпустил больше одной стрелы.

Пожалуйста, не забывайте ставить лайки и «Спасибо». Переводчику очень приятно. <(＿　＿)>

http://tl.rulate.ru/book/533/14336