Кашьен.
Каждый раз, когда Эйзен слышал это имя, оно действовало ему на нервы.
Все остальные называли его Проклятым Принцем, чья дорогая леди была достаточно дружелюбна, чтобы называть его Кашьеном. Может поэтому это так раздражает. Эйзен знает, что Кашьен довольно близок с ней, но, так или иначе, он на чеку.
Потому что он парень одного с ним возраста, и леди часто упоминает Кашьена? Но, напротив, почему это имя волновало Эйзена больше, чем когда он слышал об Арлен и других дворянах её класса?
Но что он мог сделать? Это имя появлялось каждый раз, когда он слышал какую-нибудь историю с тех пор, как она жила в столице в течение нескольких лет. И он был не в том положении, чтобы осмелиться выразить своё недовольство.
- Теперь Кашьен официально стал рыцарем, я рада, что теперь он сможет жить более комфортной жизнью. Он через многое прошёл.
- Да, это радует.
Потому что Арлен больше не придется заботится о нём и лечить его.
- Я слышала, что он также неплохо выступил на турнире.
Он пришёл вторым…
- О мой Бог, он стал рыцарем в пятнадцать, и участвовал в турнире уже через неделю после этого, разве это не великолепно? Я слышала, что это беспрецедентный случай в истории! Теперь никто не сможет игнорировать его.
Эйзен неуклюже улыбнулся потому, как она смотрела на него с широкой улыбкой. Он догадался, что сейчас следовало сказать:
- Это невероятно.
Но он был рад, что Кашьен оказался вторым – Эйзен не знал, были ли у принца чувства к ней или нет, но если он победит, может быть, он смог бы подарить ей венок.
Если бы он был посвящен, было бы обидно. Всё могло стать ещё невыносимей. Однако, к счастью, этого не произошло, и теперь в ясных зелёных глазах Арлен был только Эйзен. Он слышал её смех.
- Эйзен сможет участвовать в турнире со следующего года.
Она осторожно опустила глаза и улыбнулась.
- Рыцарь Эйзен, венец победы.
Она встала и вежливо положила только что законченный цветочный венок на голову Эйзена обеими руками. Эйзен осторожно поднял руку над головой, коснулся её, как бы проверяя, на месте ли цветочный венец, и медленно поднялся.
Удерживая венок на голове рукой, Эйзен вежливо присел на одно колено перед Арлен, мягко взял её руку, поцеловал её и вежливо поднял обеими руками.
- Для моей госпожи, Леди Арленерисии дель Лютерн, слава победы.
Это была церемония для победителя турнира.
Арлен ярко улыбнулась, приняла цветочный венец, надела его на голову и сразу огляделась. Её платье распустилось, как лепестки в полном цвету, а яркие светлые волосы развевались в небе, сверкая на солнце.
Вскоре она протянула одну руку в сторону Эйзена.
- Господин, не хотите ли Вы потанцевать под песню?
Её белые руки, протянутые к нему, были ослепительны.
Она не знала, что человек перед её рукой был набожным пожирающим зверем. Это было не безобидное животное, чтобы так легко показывать свои руки.
Но если бы она не знала и не протянула руку помощи, он до конца жизни играл бы безобидное животное. Она всю свою жизнь протягивает к нему руки, и он может лелеять и наслаждаться этим. Поэтому её рука гораздо мягче и теплее, чем его вынужденная хватка.
Мозолистая рука ученика приблизилась к её руке.
- Это честь, госпожа.
Когда их руки соприкоснулись, их пальцы сплелись между собой. От мягкой текстуры кожи исходило тепло. Другая рука парня слегка упиралась в её талию. Он чувствовал её тело в своей ладони через тонкую ткань между ними.
На его лице была яркая улыбка. Её зелёные глаза отражали его лицо. Влажные розовые губы мягко улыбались.
Они начали свой танец с медленных шажков. Щебетание птиц и колыхание листьев на ветру стали музыкой. Не успев опомниться, Арлен начала напевать, а их ноги двигались в такт песне.
Цветы колыхались везде, куда она могла дотянуться, а её золотистые волосы раскачивались, как волны, при каждом движении её тела.
Когда она кружилась и отдалялась под песню, а затем элегантными поворотами возвращалась, подол её платья расправлялся как цветок и обвивал её ноги как утренняя заря перед восходом солнца.
В конце песни, когда Эйзен обеими руками обхватил её за талию, поднял высоко в небо и покружил, платье лимонного цвета расправилось в небе.
Лицо Арлен, парящей в небе и смотрящей вниз на Эйзена, было полно смеха. И хотя парень не мог видеть своего выражения, он знал, что его лицо будет счастливым.
Он желал, чтобы это время продолжалось. Если бы он мог остаться с ней надолго и жить счастливо, хотя бы до конца своих дней. Остаток её времени принадлежал только ему.
Нет, он не собирался похищать её, чтобы сделать это для неё, как в прошлом. Но остаток её времени он будет греться в этой улыбке, как в тёплом Солнце рядом с ней. И она будет улыбаться до последней минуты и, закрыв глаза, скажет: "О, это была счастливая жизнь".
Он заставит её сделать это. Стоя перед ней, спустившейся с небес, Эйзен вежливо поклонился девушке, как кавалер и дама, танцующие на балу. Но её лицо, подняв голову после поклона, раскраснелось, а грудь вздымалась вверх-вниз, задыхаясь. Он также заметил лёгкое дрожание.
http://tl.rulate.ru/book/53294/1836117
Сказали спасибо 14 читателей