Готовый перевод Passing Through as the Cannon Fodder Supporting Role’s Grandma / Старушка, преуспевающая во всем!: Глава 40

Атмосфера в особняке Сюаньпин Хоу была вовсе не такой мрачной, как могли подумать посторонние. Тан Лихуа и Хуан знали о плане заранее. Сюаньпин Хоу был ранен, но его раны были далеко не такими серьёзными, как сообщалось.

Тан Лихуа, играя чашкой с чаем в руке, спросила у Хуан: "Какой именно императорский врач был отправлен к нам? Я тщательно проверила все."

"Это новоназначенный главный врач Чжао, как и предполагала старшая. Наши люди уже отправились в Наньлин, чтобы заранее предупредить Хоу. Ошибки быть не может," — ответила Хуан, на лице которой всё ещё была тревога, ведь дело касалось многого.

Тан Лихуа немного задумалась, поскольку она и её сын тщательно продумывали план. К счастью, всё шло по плану. Император Сун Чэн действительно отправил главного врача Чжао, и с этим было проще разобраться.

Внучка дала императору такое лекарство, которое даже самый умелый врач не сможет вылечить, и это дело требует большой секретности, доступной только врачам высшего уровня.

Если главный врач Чжао обнаружит, что раны Сюаньпин Хоу не такие серьёзные, как казалось, у него будет повод держать это в тайне.

Как только станет известно, что у императора проблемы, можно представить, как император будет с этим разбираться. Чтобы спасти свои семьи, главный врач Чжао будет вынужден присоединиться к заговору.

Но Тан Лихуа не хотела угрожать жизни всей его семьи. На всякий случай, она заранее отправила людей следить за особняком Чжао.

Согласно плану, в течение месяца должно прийти известие о серьёзной ране Сюаньпин Хоу и его смерти. В это время Тан Лихуа отправит Хуан и двух внуков в Наньлин, чтобы они забрали тело и сопроводили его душу.

Путь был далёким, и на пути их могли ждать нападения бандитов, что могло закончиться гибелью матери и сыновей. В итоге в особняке Сюаньпин Хоу останется только вдова Тан Лихуа.

Таким образом, страх императора перед домом Сюаньпин Хоу будет минимизирован, и внучка сможет принимать любые решения с уверенностью.

Тан Лихуа сделала всё возможное, чтобы у Цзян Вэнь Я не было никаких забот. Теперь решение было в её руках.

Прошло полмесяца, главный врач Чжао прибыл в Наньлин, и вскоре пришло известие о смерти Сюаньпин Хоу от ран. Главный врач Чжао отправил письмо - отчёт императору.

Император Сун Чэн, все еще терзаемый сомнениями, прочитал всё ещё раз и почувствовал легкое оцепенение. Он всегда ревновал Сюань Пин Хоу и думал, что однажды лишит его власти. Кто бы мог подумать, что не успеет он сделать это сам, как Сюань Пин Хоу просто исчезнет. Гора, давившая на его сердце, внезапно исчезла, и он даже не знал, что чувствовать.

"Император, императорская наложница снова упала в обморок от плача. Старшая госпожа из дома Сюань Пин Хоу попросила своих двух внуков отправиться в Наньлин, чтобы забрать гроб и сопроводить дух Сюань Пин Хоу," — Ху Цзюцин собрал разбросанные меморандумы и осторожно доложил.

Император Сун Чэн крепко закрыл глаза и махнул рукой: "Передай мой указ: Сюань Пин Хоу воевал за страну, и теперь город будет назван в его честь."

Ху Цзюцин взял указ и лично отправился в особняк Сюань Пин Хоу. В это время особняк был окутан белыми шелками.

На следующий день до рассвета Хуан взяла своих двух сыновей и охранников, несущих пустой гроб, подняли желтые бумажные ленты и направились в Наньлин.

К югу от удела князя Жуй, в особняке князя Жуй, мужчина средних лет, одетый в одежду цвета циана, ворвался в главный зал с возбуждением, держа в руках конверт.

"Мой господин, у нас есть новости от наших людей из дворца."

Человек в черной одежде, сидящий выше, с яркими бровями, держа в руке кувшин с вином, услышал слова мужчины средних лет и продолжил пить.

"Почему князь опять пьет!" — с сожалением произнес мужчина средних лет, но не получил ответа.

Зная характер князя Жуй, мужчина средних лет подавил свое волнение и объяснил все, что было написано в письме.

"...Императорская наложница действительно достойна быть дочерью Сюань Пин Хоу. Такая смелость и метод, что его подчиненные испытывают стыд!" — в конце концов вздохнул мужчина средних лет.

Князь Жуй, казавшийся сонным и пьяным, оживился, услышав имя. Кувшин с вином в его руке выскользнул и разбился с громким звуком.

Князь Жуй встал, с ясными глазами, в которых не было и намека на опьянение.

Увидев, что наконец-то привлек внимание князя Жуй, мужчина средних лет немедленно повторил: "Император больше не способен иметь сыновей и внуков, и не может быть мужчиной. Это действительно радостно."

Мужчина средних лет продолжал говорить и смеяться, хлопая в ладоши, показывая, насколько сильно он ненавидел императора Сун Чэн.

Князь Жуй недовольно посмотрел на мужчину средних лет: "Ли Цюань, этот князь спрашивает тебя, как дела у императорской наложницы."

Ли Цюань, мужчина средних лет, остановил смех, услышав эти слова. Он был доверенным лицом князя Жуй и сопровождал его в этом уделе, но никогда не слышал об отношениях между князем Жуй и императорской наложницей.

Ли Цюань задумался, почему князь так обеспокоен императорской наложницей.

Князь Жуй не услышал ответа и начал терять терпение. Ли Цюань почувствовал, как перед ним пронесся ветер, и письмо было выхвачено у него из рук.

Прочитав толстое письмо, в глазах князя Жуй вспыхнули сложные эмоции. Оказалось, что у нее все было не так хорошо.

Если бы Нин Го Го была здесь и увидела невероятно красивого князя Жуя, она бы непременно вскрикнула от удивления. В каждом романе есть мужской персонаж, который проявляет к героине глубокие чувства.

Во втором романе про князя Жуя, чтобы Цзянь Вэнь Я не боролась за трон, он был готов жить в депрессии и оставаться в своем уделе. Позже, когда героиня мстила, князь Жуй оказал ей всю возможную помощь, но, к сожалению, герой заранее узнал об этом, и все усилия оказались напрасными.

В конце романа князь Жуй выкрал тело героини у главного героя и прыгнул с ней со скалы, оставив героя на всю жизнь с этим сожалением.

"Ли Цюань, пусть наши люди защищают императорскую наложницу. Пока этот князь не прибудет в Пекин, она не должна пострадать ни на йоту," – князь Жуй свернул письмо в шарик и бросил его обратно в руки Ли Цуаня.

В этот момент он, казалось, вновь обрёл молодое рвение, его глаза узко сощурились, едва заметно выражая возбуждение.

Ли Цюань был поражён и понял, что князь имеет в виду, затем он пришел в восторг, "Господин, вы наконец-то приняли решение?!"

Князь Жуй бросил на него мимолётный взгляд, "Отправь письмо этому князю и скажи этому доброму императору, что первый император Минчэнь идет, и этот князь немедленно поедет в Пекин для поклонения."

Ли Цюань не понял, что он имеет в виду, но приободрился. Он ждал этого момента пять лет, но князь Жуй всё это время был погружен в пьянство. Он думал, что князь останется в этом удалённом месте до конца своей жизни.

"Подчинённые обязательно всё устроят и поборются за гегемонию для князя!" Ли Цюань поспешно покинул комнату после клятвы. У него еще было много дел для подготовки.

После его ухода князь Жуй вышел из дома и посмотрел в сторону столицы, как будто сквозь тысячи миль мог видеть лицо того, кого он так сильно любил.

Если ты счастлива, этот князь оставит свои одержимости и не будет беспокоить тебя.

Теперь, когда я потерял тебя, этот князь больше никогда не отпустит тебя.

В дворце Юншоу, Цзянь Вэнь Я, лежащая в постели и притворяющаяся больной, дважды чихнула.

Цайхэ с тревогой подошла к ней, "Госпожа простудилась, позвольте служанке приготовить имбирный суп."

Цзянь Вэнь Я поспешно остановила её, "Иди и скажи дедушке Ху, он знает, что я хочу увидеть свою бабушку."

Цайхэ знала, что это дело важнее всего, и передала приготовление имбирного супа Сяоцин, а сама поспешила за новостями. Полчаса спустя она вернулась.

— Госпожа, император позволил старой даме войти во дворец, — Цайхэ боялась, что госпожа волнуется, и сразу же доложила ей, когда вошла в комнату.

Тан Лихуа прибыла во дворец на седьмой день. В этот раз она выглядела иначе, чем в прошлый раз, когда вошла с грацией и роскошью. Столпы семьи были в беде, и большинство её энергии было израсходовано, что постепенно заставило её постареть.

Цайхэ также была поражена, увидев такую старую даму, и повела её в дворец Юншоу, отослав всех слуг и оставив в спальне только бабушку с внучкой.

Цзянь Вэнь Я с тревогой поднялась с кровати, Тан Лихуа знала, что она хочет спросить, и подмигнула ей:

— Не волнуйся, бабушка прикрылась крем-пудрой.

— Всё в порядке у тебя во дворце? Император ничего не подозревает?

Цзянь Вэнь Я неоднократно покачала головой. После того как они обменялись новостями о положении дел, они вздохнули с облегчением.

Держа бабушку за руку, Цзянь Вэнь Я беспокоилась:

— Теперь, когда мама и старший брат с младшим братом уехали из Пекина, а бабушка осталась одна в особняке Сюаньпинхоу, я действительно переживаю. Бабушка, уезжайте скорее из столицы, и я буду спокойна.

Тан Лихуа не ответила ей, а задала другой вопрос:

— Ты приняла решение?

Цзянь Вэнь Я замолчала, чувствуя себя виноватой. Её решение неизбежно затронет её семью, и уход семьи давал ей свободу действий, но в случае неудачи она не хотела вовлекать в это бабушку.

Тан Лихуа поняла её ответ и с удовлетворением похлопала её по руке:

— Хорошая девочка, просто делай то, что считаешь нужным. Наша семья Цзян не заслуживает позора, и бабушка всегда будет тебя поддерживать.

Цзянь Вэнь Я услышала этот всегда любящий голос, и её глаза наполнились слезами:

— Бабушка, прости меня.

— Ты не должна извиняться передо мной. Раз ты приняла решение, не колеблись, — строго сказала Тан Лихуа. — Продумай план заранее, и, если это возможно, убедись, что сможешь выйти из ситуации целой и невредимой.

Цзянь Вэнь Я кивнула:

— Бабушка, не беспокойся, я уже всё обдумала. Теперь у этого Пса-Императора нет потомства. Как только это станет известно, клан обязательно вмешается. У Сяоцин есть яд, который не имеет ни цвета, ни вкуса. После приёма в течение семи дней человек будет парализован и не сможет говорить. У него не будет шансов что-либо мне сделать.

Цзянь Вэнь Я была полна уверенности, и всё это не казалось проблемой. Самая большая проблема заключалась в том, как ей сесть на этот трон и вернуть особняку Сюаньпинхоу былое величие, и было бы хорошо, если бы вся вина легла на Сун Чэна.

Только Цзянь Вэнь Я думала об этом несколько дней, но так и не придумала хороший способ. Ведь даже если император умрёт, над императорской наложницей всё равно останется императрица, а также королевская семья Сун.

В это время лицо императора Сун Чэна было мрачно, и он швырнул меморандум в голову Ю Ши.

— Князь Жуй отправился в Пекин без моего разрешения. Это действительно смело и безрассудно.

http://tl.rulate.ru/book/52556/4300665