Готовый перевод Passing Through as the Cannon Fodder Supporting Role’s Grandma / Старушка, преуспевающая во всем!: Глава 18

Ли Цзэтянь сделал несколько шагов вперед, остановился перед Ван Цуйяо, взглянул на нее мягко, затем обратился к Тан Лихуа: "Сегодня утром я вышел из дворца пораньше с Пинъян. Не помешаю ли я старой госпоже?"

Его слова были вежливы, но в них не было места для отказа. Тан Лихуа, естественно, тут же согласилась.

Ли Цзэтянь снова посмотрел на Ван Цуйяо и, несколько неясно, сказал: "Хочу зайти к мисс Ван, не возражаете?"

Шутливые нотки в его голосе, улыбка в глазах, сверкающих, как звезды.

Ван Цуйяо подняла голову и посмотрела на него. Между ними возникла двусмысленная атмосфера, в которую никто не мог вмешаться. Ван Цуйяо посмотрела на него с укором, затем на ее лице появилась легкая улыбка, но она быстро опустила голову: "Младшая не смеет возражать".

Тан Лихуа наблюдала за всем этим. Казалось, что между главными героями еще не было откровенного признания, но симпатия уже проявлялась, и оставалось только подождать, пока она соединит их.

Думая об этом, Тан Лихуа посмотрела на свою внучку. Как и ожидалось, взгляд Ван Цюйлянь был прикован к Ван Цуйяо и Ли Цзэтяню. Ван Цюйлянь была особенно чувствительна к таким вещам и вскоре заметила разницу в атмосфере между своей кузиной и третьим принцем. Ее губы плотно сжались, и в сердце возникло необъяснимое чувство.

Это чувство заставляло её хотеть подойти к Ван Цуйяо и оттолкнуть её, чтобы самой оказаться перед третьим принцем и получить его особое внимание.

Ван Цюйлянь инстинктивно отвергала это неподобающее чувство, но не могла перестать смотреть на них. Чем больше она пыталась сдержаться, тем хуже становилось её лицо.

Тан Лихуа, хорошо знавшая характер своей внучки, заметила, как её выражение лица менялось несколько раз, и догадалась о причинах.

"Чан Ма, мисс плохо себя чувствует, помоги ей зайти в дом и отдохнуть," - распорядилась Тан Лихуа.

Все посмотрели на Ван Цюйлянь и увидели, что её лицо побледнело, а на лбу выступил холодный пот.

Конечно, Ван Цуйяо и Ли Цзэтянь тоже обратили на неё внимание. Их взгляды пересеклись с усложнённым взглядом Ван Цюйлянь. Ван Цуйяо застыла, но Ли Цзэтянь остался равнодушным. Его глаза, смотревшие на Ван Цюйлянь, не выражали никакой теплоты.

Ван Цюйлянь сдержалась, отвела глаза, осознавая, что теряет самообладание, и ухватилась за руку Чан Ма: "Бабушка, внучке плохо, надеюсь, третий принц, принцесса Пинъян, второй дядя и тётя не обидятся."

Даже если у всех были свои мысли, они все подталкивали её к отдыху.

После ухода Ван Цюйлянь, управляющий приказал накрыть стол с закусками и димсамом на кухне. Все булочки были маленькими и изящными, и во время трапезы никто не говорил.

Хотя у Чэнь было много вопросов, она была осторожна в присутствии третьего принца и принцессы Пинъян, поэтому не осмеливалась заговорить. Наконец, когда все насытились, еду убрали.

Служанка подала ароматный чай и предложила всем прополоскать рот.

Наконец, получив возможность заговорить, Чэнь едва сдерживалась, чтобы не начать сразу: "Матушка, почему вы приехали в столицу? Вы построили такой большой двор. Разве не жаль будет вернуться, оставив его пустым?"

После всего, она всё равно оставалась деревенской женщиной; даже если она приехала в столицу, она всё равно не смогла бы выглядеть достойно, не приобретя манер столичных дам.

Слова Чэнь выдали её истинные мысли. Даже если Тан Лихуа и остальные не собирались долго жить в столице, Ван Цзяфу услышал это как желание жены отправить его мать обратно.

Ван Цзяфу внезапно покраснел от гнева и, не заботясь о присутствии посторонних, ударил по деревянному столу, указывая на Чэнь и крича: "Убирайся домой!"

Чэнь не сразу поняла, почему он так разозлился, и внезапно почувствовала себя оскорблённой. С самого вчерашнего дня он обращался с ней таким образом, и едва всё наладилось к утру, как всё снова стало плохо.

Нужно понять, что с момента их брака Ван Цзяфу никогда так с ней не обращался, но в последние годы, как только речь заходила о его матери, он начинал вести себя холодно. Вчера она могла утешить его и пережить это, но теперь, видя его разъярённое лицо, Чэнь больше не могла сдерживаться, и её глаза наполнились слезами.

Чэнь прикрыла лицо платком: "О, ты богатый человек. С тех пор, как я вышла за тебя замуж, я терпела все трудности. Я никогда не жаловалась. Когда мы ещё не разделяли хозяйство, я ухаживала за всей семьёй из более чем десятка человек, заботилась о еде и домашней работе. Я всё это терпела ради тебя. Наконец, когда жизнь стала лучше, я усердно занималась домашними и внешними делами, родила тебе сына. А теперь ты так со мной обращаешься!"

Раньше, когда Чэнь начинала плакать, Ван Цзяфу обычно склонял голову и просил прощения, утешая её. Но теперь, когда она вспоминала старые обиды перед столькими людьми, и особенно перед его матерью, это было явным упрёком не только ему, но и его матери.

Лицо Ван Цзяфу стало то зелёным, то белым. Он не понимал, когда Чэнь стала такой. Он знал, что не мог защитить её в прошлом, но это было из-за его собственной неспособности.

Раньше Чэнь никогда не жаловалась ему на это. Теперь Ван Цзяфу понимает, что она всегда ненавидела такие слова, неудивительно, что когда он предлагал забрать её, она отказалась. В её сердце накопилась обида.

"Если в этом и есть вина, то она в том, что ты вышла замуж за такого бесполезного человека, как я," - тяжело дыша, сказал Ван Цзяфу.

Чэнь продолжала рыдать. Ван Цуйяо поспешила утешить её. Ван Ли, ещё ребёнок, испугался происходящего и начал громко плакать, от чего у всех начинала болеть голова.

Тан Лихуа не могла оставаться в стороне. Она посмотрела на Чэнь: "Если уж на то пошло, я действительно была предвзята. Сердца людей всегда растут. Если у тебя будет невестка, которая всегда говорит тебе приятные вещи и заботится о тебе, кого ты предпочтёшь?"

Чэнь была ошеломлена этим вопросом, а Тан Лихуа продолжила: "Ты действительно намного усерднее своей золовки. Я знаю, что она взвалила на тебя всю работу. Я ждала, что ты придёшь и пожалуешься мне. Но я никогда не думала, что ты будешь терпеть и справляться со всем сама. Если бы ты не справлялась, как бы я могла помочь тебе?"

"Ты не только сдерживала свои эмоции, но и заставляла Эря терпеть вместе с тобой. Эря подвергалась издевательствам со стороны Дая. Можешь ли ты сказать, что не несёшь за это ответственности?" - Тан Лихуа смотрела на Чэнь с разочарованием в глазах.

Слова Тан Лихуа поразили Чэнь, и наконец, Тан Лихуа вздохнула: "Поэтому я поняла, что когда ты не смогла даже защитить свою дочь, единственным выходом было разделить семью. Дая совершила большую ошибку, и я тоже хотела её правильно воспитать."

Ван Цзяфу давно испытывал стыд за себя, и Чэнь тоже была шокирована.

Тем временем Ван Цюйлянь отдыхала в доме. Услышав шум, она не могла больше оставаться в стороне. Поспешив к месту событий, она увидела происходящее и подошла к бабушке: "Бабушка, не злись."

Сказав это, она подняла голову и оглядела всех по очереди. Ли Цзэтянь был удивлён её проницательным взглядом и внезапной холодностью. Холодный взгляд Ван Цюйлянь наконец остановился на Чэнь.

Проводя много времени с Тан Лихуа, Ван Цюйлянь переняла её привычку защищать своих близких и отстаивать их интересы. Если кто-то огорчал бабушку, она обязательно отвечала.

Шаг за шагом, Ван Цюйлянь подошла к Ван Цуйяо и Чэнь. Её подавляющее присутствие заставило Ли Цзэтяня нахмуриться, и он инстинктивно шагнул вперёд, чтобы её защитить. Ван Цюйлянь холодно посмотрела на него, без следа эмоций, и сказала: "Отойди с дороги."

http://tl.rulate.ru/book/52556/4276331