Готовый перевод Chronicles of The Hardships of Komachi in The Sengoku Era / Хроники тягот жизни старшеклассницы в период Сэнгоку: Глава 29

Для создания семейных реестров адреса были необходимы, однако не было необходимости в больших деталях, поэтому она все упростила.

Сначала она разделила деревню на четыре "прихода". Далее эти отделения были разделены на четыре "района". Первый район первого отделения - это самый северный восточный участок. 2-й и 3-й районы должны были находиться к югу и западу от него. Эта схема наименования должна была применяться до 4-го района 4-го округа на юго-западе. 1

Таким образом, каждая деревня была бы разделена на единые четыре прихода и шестнадцать районов. Наличие единой структуры значительно упростило бы управление.

Кроме того, чтобы придать каждой деревне что-то характерное, Сидзуко велела каждой из них производить что-то особенное.

Деревня, производящая коноплю, будет называться "Асамачи (Конопляный город)". Деревня, производящая мисо, будет называться "Мисомачи (город мисо)", та, что производит мед - "Мицумачи (город меда)", а та, что ближе к горам - "Такемачи (город грибов)".

Деревня Сидзуко будет называться "Мотомати (Город происхождения)". Смысл этого названия заключался в том, что деревня Сидзуко является местом зарождения навыков, которые распространяются в других деревнях.

Следует отметить, что в названии "город" не было никакого глубокого смысла, кроме того, что оно хорошо звучало для Сидзуко.

С самого начала Сидзуко не придавала значения различиям между деревней и городом, пока их идентификация осуществлялась в соответствии с единым сводом правил.

Наконец, она установила вывески, чтобы посыльные и тому подобные люди могли найти дорогу.

Благодаря этому ей удалось свести к минимуму количество ошибочно доставленных сообщений и потерявшихся людей. Жители деревни также реже терялись в других деревнях, что в значительной степени способствовало формированию общего восприятия пространства и чувства времени, что было крайне важно для обмена информацией.

Однако все шло хорошо только до этого момента.

Для того чтобы люди действительно разделяли общее чувство времени, необходимо было проделать огромную работу.

В конце концов, даты и дни недели стали частью повседневной жизни только в эпоху Мэйдзи. До этого времяисчисление было повсеместным.

Например, основным календарем, использовавшимся в эпоху Сэнгоку, был календарь Сэнмэй2.

Однако из-за того, что семья Кагэюкодзи, отвечавшая за ведение календаря, вымерла, в Кё и окрестностях возникла путаница с календарем, и люди стали пользоваться частными календарями.

После вступления в эпоху Эдо астрономическая обсерватория (правительственное учреждение, занимающееся астрономическими наблюдениями) создала календарь, основанный на астрономических наблюдениях.

Поскольку Сидзуко нужна была система только для работы с кланом Ода и другими деревнями, общей даты было достаточно, поэтому она просто использовала Новый год в качестве отправной точки, сделав его первым днем первого месяца.

Прекрасно понимая, что это не сразу будет понято, Сидзуко все же сделала календари, чтобы синхронизировать деревни.

Кроме того, она ввела семидневную неделю и постаралась смоделировать календарь как можно ближе к современному григорианскому календарю.

Для определения времени достаточно было солнечных часов. Люди той эпохи имели лишь приблизительное представление о времени по шкале, согласно которой утро наступает, когда восходит солнце, полдень - когда оно достигает максимума, а все, что после заката - ночь. Но это приводило к проблемам при организации встреч. Например, встреча в доме деревенского старосты вечером после окончания рабочего дня полностью зависела бы от восприятия вечера каждым человеком, если бы закат не был виден. Это привело бы к тому, что людям пришлось бы долго ждать, что снизило бы эффективность. В этом отношении солнечные часы позволили бы всем людям действовать на основе общего, объективного измерения времени.

Хотя у них есть недостаток - они не работают после захода солнца или при плохой погоде, это помогло бы "привыкнуть".

В качестве первого шага перед координацией встреч по вечерам люди могли привыкнуть к общему восприятию времени и почувствовать, как проходит фиксированная единица времени.

Поэтому Сидзуко решила не обращать внимания на недостатки такого подхода.

Изначально она хотела, чтобы колокол звонил через определенные промежутки времени, но Нобунага не разрешил.

Он объяснил это следующим образом: "Разве тебе не нужен Храм, чтобы звонить в колокол? Я этого не позволю".

Услышав эти слова, Сидзуко вспомнила и подумала, что Нобунага действительно был атеистом насквозь.

Нетрудно было представить, что его гнев разгорится как пламя, если она вознамерится построить храм.

Задумавшись, нельзя ли что-нибудь предпринять, Сидзуко подробно доложила об этом Нобунаге. В результате она узнала нечто неожиданное.

На самом деле Нобунага не испытывал ненависти к таким религиям, как буддизм, как таковой.

Он ненавидел развращенных монахов, которые переводили на японский язык никчемную дребедень, а потом вели себя так, будто совершили великое благо для человечества, кормили крестьян своей поверхностной идеологией и вожделели мяса, женщин и богатства, которые были им запрещены.

Поэтому он считал, что если Сидзуко построит храм рядом со своей деревней, то они слетятся туда, как голодные крысы.

Учитывая это, принять контрмеры было бы просто.

Сидзуко хотела построить не храм, а сооружение, которое можно было бы использовать для звона.

Поэтому она попросила у Нобунаги разрешения построить святилище. Конечно, не только храм, но и помещение для колокола, что-то вроде теракоя (храмовой школы?), ночлежки, крематория, а также небольшое поле для выращивания неклейкого риса.

Нобунага ответил на это предложение так: "У меня все еще есть некоторые небольшие вопросы по этому поводу, но содержание в порядке, поэтому я разрешаю строительство". Получив разрешение на время, Сидзуко почувствовала облегчение.

Однако в конце его письма была написана строчка, которая заставила ее снова напрячься.

"У меня есть и другие сомнения. Я найду возможность прояснить их, так что держите свое расписание открытым".

Не в силах ничего поделать, кроме как вздохнуть, Сидзуко решила отложить их на время.

Календари, как и солнечные часы, были вывешены на доске объявлений в каждой деревне и в доме старосты.

Они также были установлены в других местах, где обычно собирались люди.

После всей этой работы она наконец-то смогла использовать доску объявлений для своей коммуникационной сети.

Сидзуко не понаслышке знала, сколько проб и ошибок пришлось совершить людям, чтобы создать современные системы годов, дней недели, времени, адресов, телефонов и электронной почты.

В первую неделю после того, как она начала пользоваться доской объявлений, жители деревни колебались и путались в новой системе, но в конце концов поняли, насколько полезной она может быть для координации большого количества людей. После этого все пошло гладко. Крестьяне с готовностью принимали одну новую идею за другой.

И хотя даже теперь случались недоразумения на 1-2 часа, такие вещи, как перепутать дату, стали редкостью.

Но самое лучшее - это обретенная способность распространять информацию сразу среди многих людей с помощью циркуляра или доски объявлений.

Переход от "из уст в уста" к "просмотру на доске объявлений" также очень помог, устранив эффект телефонной игры, когда информация менялась из-за того, что люди передавали ее на основе собственной интерпретации. 3

Тем не менее, Сидзуко все еще волновалась, поэтому она посетила каждую деревню несколько раз.

Правильно ли используется сеть связи? Правильно ли интерпретируется информация? Она не могла легко избавиться от этих страхов.

Когда она поняла, что все ее изменения в деревнях действительно работают так, как она задумала, Сидзуко вздохнула, как будто с ее плеч упал груз.

-------------------

Сидзуко передала оригинал семейного реестра Нобунаге, оставив себе только копию.

Таким образом можно легко обнаружить манипуляции, сравнив копию и оригинал. Однако при этом расходуется вдвое больше бумаги, и необходимо следить за синхронизацией обеих версий. Что касается фактического оперативного управления, то все изменения за год отмечались на деревянных дощечках и переносились на бумагу раз в год. По этому случаю их также сравнивали с оригиналом, находящимся в руках Нобунаги, чтобы увидеть, были ли произведены какие-либо манипуляции, кроме новых записей.

Поскольку это позволило бы ему отслеживать рост деревни и выявлять шпионов, Нобунага заинтересовался этой идеей и разрешил ей использовать большое количество бумаги.

Конечно, он также добавил строгий приказ максимально ограничить использование бумаги.

"Хм, так это семейный реестр. Сразу видно, кто где живет".

Кимёмару беззаботно читал копию семейного реестра, который был завершен после многих трудностей.

Видя, что к работе, в которую она вложила всю свою душу, относятся так небрежно, Сидзуко почувствовала некоторое уныние.

Однако, поскольку в эпоху Сэнгоку семейных книг и адресов не существовало, Сидзуко смирилась с этим...

"Ну да. С самого начала это документ, управляющий разветвлением семей, у истоков которого стоит староста деревни. Так что обращайся с ним осторожно. Если будешь обращаться с ним небрежно, гнев господина может настигнуть тебя".

"Звучит пугающе. Ах да, пока я не забыл, позвольте мне спросить вас кое о чем. Извините, но не могли бы вы продать мне немного древесного угля?"

"Древесный уголь? Я не против, но для чего?"

Его слова заставили Сидзуко озадаченно наклонить голову.

Сидзуко временно хранила пиломатериалы из деревни Нисаку, сушила их и превращала в древесный уголь.

Причина, по которой она сошла с дороги, сделав склад для пиломатериалов в углу деревни, заключалась не только в том, чтобы сделать древесный уголь для топлива, но она также хотела сделать древесный уксус.

Древесный уксус можно использовать как заменитель пестицидов, как химическое удобрение, а в некоторых случаях его можно использовать и для очистки воды.

Однако эти эффекты были поняты только после научного анализа. В былые времена древесный уксус как отход производства древесного угля просто выбрасывали в лесу.

По иронии судьбы, благодаря сбросу этих отходов ускорялся рост деревьев и очищалась вода в реке.

В качестве агрохимиката его можно использовать в качестве пестицида, ускорения ферментации компоста и дезодоранта при утилизации мусора/переработке отходов. Для улучшения жизни он может использоваться в качестве добавки в ванну для дезодорации, стерилизации и дезинфекции.

Однако древесный уксус содержит различные компоненты, и в некоторых случаях он может быть мутагенным, повреждающим гены некоторых микроорганизмов.

Поскольку он также требует определенной осторожности в обращении, не стоит ожидать от него слишком многого. Лучше думать о нем как о приятном приобретении, если оно сработает.4

"Ваш уголь совсем не производит дыма. Форма также равномерная, так что он идеален. Уголь, который у меня есть, сильно дымит при горении и имеет неправильную форму".

(Это потому, что он находится в состоянии неполного сгорания, не так ли...)

Вы не можете сделать хороший уголь, просто бросив высушенное дерево в огонь.

Даже если он выглядит черным, это только из-за окисления, а не карбонизации.

Внешне эти два вида похожи, но внутри они разные.

Уголь, который использовал Кимёмару, может быть просто сгоревшим деревом, повторно использованным в качестве угля, или сырым продуктом, в котором при изготовлении угля были нарушены правила.

"Да, продолжай."

Сидзоку выразила свое согласие. У нее еще остались излишки древесного угля, поэтому она решила, что не будет лишним продать Кимёмару немного.

------------------

Немного позже, в апреле, Сидзоко поднялась на гору, чтобы собрать определенный урожай.

"Так-так, сегодня мы будем собирать весенний гриб шиитаке... хотя здесь больше никого нет".

Это был весенний гриб шиитаке. На самом деле, грибы шиитаке можно собирать весной и осенью, их называют харуко (дитя весны).

Поскольку в начале весны прорастает очень мало грибов, харуко считался вкусом весны.

"О, он хорошо растет. Ну, после того, как меня отругала Ая-чан, я быстро расширила поле... так что, думаю, это вполне пригодно".

Изначально Сидзуко собиралась выращивать его только для личного потребления, поэтому почва для выращивания была довольно неаккуратной.

Солнечный свет не был оптимальным, а вокруг не было ограждения, поэтому дикие кабаны частично съели их. Поэтому, несмотря на большое количество бревен, собрать можно было только сотню и несколько десятков.

Только после долгих объяснений Айи, дополненных приказом Нобунаги "увеличить производство грибов шиитаке", Сидзуко наконец поняла, что грибы шиитаке - это предмет роскоши.

После этого дела пошли в гору. Она получила большое количество бревен, затем построила место, чтобы выстроить их в ряд, обрезала окружающие деревья, чтобы регулировать солнечный свет, и установила заборы, чтобы дикие кабаны не могли зайти.

Подумав, что будет нехорошо слишком плотно укладывать их друг к другу, она решила разделить его на несколько блоков.

Если отбросить жителей деревни Киноко, то у Сидзуко было три блока для выращивания шиитаке.

Один был немного дальше, но поскольку грибы там были собраны плотно, дикие кабаны часто приходили и пытались их съесть.

В большинстве случаев забора было достаточно, чтобы отпугнуть их, но было бы неприятно, если бы они сломали забор, пробивая себе дорогу, поэтому она положила несколько бревен за пределами забора в качестве приманки.

"Этот не годится... этот еще слишком маленький, а этот ничего".

Не все грибы шиитаке росли хорошо. Некоторые испортились, некоторые были еще слишком малы для сбора.

Она сорвала все плохие грибы и закопала их.

Что касается тех, что можно было собрать, она складывала их в заплечный мешок из оленьей кожи.

Хотя от оленей, на которых она охотилась, накапливались дорогие шкуры, они были непригодны для использования без предварительного дубления.

Существуют различные методы дубления, современным основным методом является хромовое дубление. Однако этот метод требует большого количества химических веществ, поэтому единственными реальными вариантами были белое дубление с использованием рапсового масла или растительное дубление с использованием танина, полученного из растений. Поскольку рапсовое масло имело и другие применения, Сидзуко выбрала растительное дубление.

Чтобы дубить шкуры и превратить их в кожу, их нужно было поместить в резервуар с раствором растительного дубления более чем на полгода.

В течение этого времени необходимо постепенно увеличивать концентрацию танина.

Но, хотя растительное дубление требует гораздо больше усилий, чем хромовое, полученная кожа более прочная и пластичная (деформируемая), что делает ее пригодной для формовки в формы.

Таким образом, из нее можно делать такие вещи, как сумки, как это сделала Сидзуко со своей сумкой через плечо и рюкзаком.

Главное преимущество сумки в том, что она оставляет руки свободными.

Хотя предметы неправильной формы можно так же хорошо завернуть с помощью фурошики, для переноски предмета всегда нужна хотя бы одна рука.

Поэтому рюкзак, оставляющий руки свободными, гораздо удобнее при подъеме в гору, чем фурошики.

Когда она собирала грибы, она услышала шелест листьев позади себя.

Обернувшись, она увидела Кайзера, Виттмана и Кёнига.

Найдя ее, они подошли к ней и стали тереться о ее тело, прося погладить их.

В то же время они были слишком настороже и внимательно следили за окружающей обстановкой.

(...? А, может, кто-то или что-то вторглось на их территорию??)

Придя к такому выводу, Сидзуко огляделась. Конечно, она никого не увидела.

Но по реакции волков было очевидно, что кто-то вошел в гору.

Должно быть, они пришли сюда, чтобы изгнать их, и нашли Сидзуко, когда делали это.

Сидзуко достала из заплечного мешка деревянный листок и написала на нем углем послание для Айи.

Содержание его было таково: "Признаки незваного гостя на горе. Пошлите солдат в качестве меры предосторожности". Она привязала его к Кёнигу, а затем отдала ему приказ, используя знаки руками.

Похоже, приказ был понят, так как Кёниг кивнул один раз и повернул назад по дороге, по которой они пришли.

Взяв на буксир Кайзера и Виттмана, Сидзуко направилась к другому полю шиитаке.

Дикие овощи можно найти и на других горах, и нет необходимости заходить так глубоко в горы только ради них. Поэтому Сидзуко решила, что поля шиитаке, как уникальные поля этой горы, и были целью злоумышленника.

Сушеные грибы шиитаке были основным предметом экспорта из Минга. Принеся даже одну корзину, можно было получить значительную сумму денег.

Прибыв на второе поле шиитаке, Сидзуко первым делом проверила окрестности.

Однако не было никаких следов чьего-либо вторжения на поле, где на бревнах росло множество взрослых и еще незрелых грибов шиитаке.

(Второе поле в порядке. Значит, третье поле чуть дальше отсюда...?)

Сидзуко направилась к третьему полю шиитаке. Его условия лучше всего подходили для выращивания шиитаке, но оно находилось слишком далеко от деревни.

За ней незаметно следовали Кайзер и Виттманн.

Когда они были почти у третьего поля, Кайзер издал негромкое ворчание.

Поняв, что здесь действительно кто-то есть, Сидзуко подкралась ближе.

Затем они подошли к воротам в противокабанной изгороди.

Ворота должны были быть примитивно завязаны лианами, но они были чисто срезаны острым лезвием.

Сидзуко собрала несколько растений поблизости и обвязала ими ворота, воткнув палку, чтобы заблокировать их.

Закрыв единственный вход и выход, Сидзуко пошла вдоль внешнего периметра забора и наблюдала за ситуацией, надеясь, что ее закалка с воротами поможет ей выиграть немного времени.

(Если играть с огнем, то можно обжечься. Я буду наблюдать издалека).

Приглушая звук шагов, Сидзуко наблюдала за внутренней частью поля шиитаке. При этом она заметила, что в глубине поля что-то движется.

Возможно, ослабив бдительность, этот человек разговаривал сам с собой.

".... Какое странное место. Почему срубленные деревья расположены таким образом? А это..."

Погруженный в глубокие размышления, обладатель этого голоса совсем не обратил внимания на низкий рык Виттмана и Кайзера.

Приказав им замолчать, Сидзуко еще раз огляделась.

Она заметила что-то на ограде неподалеку от себя. Омияри, копье с очень длинным лезвием.

Чтобы отпустить свое оружие, человек должен быть либо уверен в своем мастерстве, либо полным идиотом.

Подумав так, Сидзуко обвела глазами окрестности. К счастью, никого, кроме одинокого нарушителя, не видно.

Поскольку Кайзер и Виттманн не проявили никакой реакции, можно было с уверенностью сказать, что он был один.

(Длина около 5-6 метров... а?)

Присмотревшись к копью, она увидела что-то выгравированное на фуллере (канавка в центре лезвия).

И в тот момент, когда ей показалось, что она уже видела этот узор раньше, далеко позади нее раздались громкие голоса.

"Сидзуко-доно...!!! Ты в безопасности...!"

Это был голос Нивы. В то же время послышались звуки десятков ног, а также слабое шуршание доспехов.

Вероятно, услышав о незваном госте, он привел с собой несколько солдат.

Конечно, раз Сидзуко могла его слышать, то и незваный гость тоже.

"Хм!"

Реагируя на голос, незваный гость поднял голову.

В его лице не было заметно никакого волнения, когда он повернулся, чтобы поднять копье.

В тот же миг Виттманн издал громкий вой.

"WHA-EH-HUH!"

Вместо лая, как у собак, вой был решительным ревом, выражающим ультиматум.

В отличие от собак, волки редко воют.

Это связано с тем, что они инстинктивно понимают, что вой больше, чем нужно, выделит их и подвергнет опасности.

Кроме как предупредить свою стаю или если у них есть привычка делать это, как у японского волка, волки в основном молчат.

Поэтому серый волк Виттманн завывает, чтобы заявить своему противнику: "Я твой противник и буду охотиться на тебя", а также чтобы дать сигнал своей стае начать бой.

Видя это, Сидзуко шагнула навстречу Виттману.

Хотя Сидзуко была вожаком волчьей стаи, ее желание защитить Виттмана и Кайзера было сильнее.

Поэтому, даже понимая, что это безрассудство, она шагнула вперед.

С другой стороны, удивленный внезапным волчьим воем, раздавшимся с его стороны, нарушитель рефлекторно принял боевую стойку и остановился.

Перед ним стояла дрожащая Сидзуко с раскинутыми руками и два огромных волка с оскаленными зубами.

Похоже, эта сцена была слишком неожиданной для незваного гостя, что привело его в панику.

"Ва, ва, ва! Что...!"

Нарушитель не смог вымолвить ни одного слова, кроме этого.

С грохотом несколько стрел вонзились в его ноги.

"Не двигаться!"

Прибывшие солдаты Оды, включая Ниву, полностью окружили забор.

http://tl.rulate.ru/book/51034/2463804