Готовый перевод Fortunate or Unfortunate / Удача или невезение: Глава 4

«Леди Хейли?» Роберт нахмурился в замешательстве. Он отреагировал так, будто Седрик дал ему неправильный ответ.

«Разве у вас нет ребенка по имени Хейли?» — спросил Седрик.

«Ну да», — ответил Роберт. «Но...» На его лице была странная улыбка. У Седрика было всего мгновение, чтобы подумать о том, что означает эта улыбка, прежде чем Роберт поднял маленький колокольчик со стола и потряс его, вызывая слугу.

«Да, милорд».

«Позовите Хейли для меня».

«Да, милорд».

Дверь за слугой закрылась. Вскоре Седрик услышал шаги человека, приближающегося тяжелым шагом.

«Вы звали меня, отец?» — спросил новоприбывший.

«Да, у меня гость, который хотел вас видеть».

«О, приятно познакомиться».

Седрик мельком увидел портрет Лилы Лэнгтон, когда проходил через фойе, поэтому, когда Хейли Лэнгтон вошла в дверь, он увидел поразительное сходство. У человека были яркие светлые волосы, зеленые глаза и яркая, сияющая кожа. Они обладали красотой, которую трудно найти даже в столице. Но была только одна проблема.

«У меня есть ребенок по имени Хейли», — сказал Роберт с легким смешком. «Но он мой сын, а не дочь».

Седрик это видел. Он проглотил ответ и выдавил вежливую улыбку. Хейли Лэнгтон была привлекательной личностью, но она ни в коем случае не была женщиной. У Хейли был глубокий, низкий голос, и он был ростом более шести футов. Он был большим и крепким, и его невозможно было спутать с женщиной, одетой как мужчина.

Седрик не мог поверить, насколько уверенным был его дедушка. Он стиснул зубы, вспоминая лицо своего дедушки. Иногда частично правдивая информация была даже хуже, чем полные неточности.

«Вы двое уже встречались?»

«Нет, это наш первый раз. Приятно познакомиться, мистер Лэнгтон», — поприветствовал Седрик Хейли, которая была совершенно сбита с толку. Он повернулся к Роберту, натянув на лицо мягкую улыбку. «Мой дедушка, должно быть, совершил ошибку. Он, конечно, уже в годах».

Он отступал от своих предыдущих слов о «безупречном здоровье» своего деда. Что ж, он не ошибся. Это был честный случай ошибочной идентификации. Хейли обычно использовалось как женское имя, и если бы дедушка Седрика встретил Хейли, когда ему было около шести или семи лет, его вполне можно было бы принять за девочку.

В некоторых местах даже было принято, чтобы старший сын до семи лет маскировался под девочку, чтобы злые духи и болезни не забрали мальчика раньше времени. Возможно, Лэнгтоны были из одного из таких суеверных мест. Грэм вполне мог предположить, что симпатичный ребенок, носивший женское имя и одетый как девочка, был девочкой.

«Ты можешь идти, Хейли».

«Да, отец». Хейли вышел из гостиной, не зная, зачем его вообще туда позвали. Седрик подождал, пока шаги Хейли не стихли.

«А у тебя есть дочери?»

«Да, у меня их две».

'Это хорошо', с облегчением подумал Седрик. Это означало, что у него были варианты. Напряжение в его плечах начало ослабевать.

«Моей старшей дочери, Диллон, двадцать три года. Эмили исполняется семнадцать. Она самая младшая с большим отрывом».

Диллон. Седрик понял, откуда взялось недопонимание его деда. Диллон было популярным именем для мальчиков. Зная, что у Лэнгтонов есть дети примерно того же возраста, Грэм, должно быть, перепутал их пол; он, вероятно, говорил о Диллон, когда сказал, что у виконта есть дочь «выходного возраста».

«Они оба, должно быть, очень красивы. Кажется, красота — это семейное. Я бы очень хотел с ними познакомиться».

«Вы здесь, чтобы просить их руки?»

Седрик промолчал. Он не ожидал, что виконт будет так прямолинеен, но, по крайней мере, теперь ему больше не придется ходить вокруг да около. «Это мой план, да».

Лицо Роберта стало обеспокоенным от ответа Седрика. В гостиной повисла тишина.

«Эмили еще молода и немного хрупкий ребенок. Разница в возрасте в десять лет — не такое уж необычное явление, но...»

После минуты молчания Седрик поднял бровь. «Разве ты только что не сказал, что у тебя есть дочь по имени Диллон?»

«Диллон? Ну...» Роберт покачал головой. Это была неожиданная реакция. «Диллон может быть немного... эксцентричным».

Седрик нахмурился, думая, что Роберт грубо сказал это о своей собственной дочери. Казалось, ему было неловко показывать ее миру. Для родителей не было чем-то необычным отдавать предпочтение одному ребенку перед другим, и в семье было обычным делом иметь паршивую овцу. Но, конечно, порядочная семья никогда не расскажет об этом посторонним, и Седрик думал, что Лэнгтоны — порядочная семья. Затем, как раз когда Седрик начал менять свое мнение о Лэнгтонах, это произошло. Дверь в гостиную распахнулась с громким хлопком, и на пороге появилась молодая женщина.

«Диллон, что это значит?»

«О, мои извинения». Женщина извинилась тоном, который совсем не звучал извиняющимся. Если она и пыталась казаться вежливой, то у нее это плохо получалось.

У Седрика возникло чувство дежавю, словно он уже встречал кого-то похожего сегодня.

«Я не знал, что у нас гость», — сказал Диллон.

Только когда женщина подняла подбородок, Седрик понял, кто она.

«Счастливого пути».

Это была та девчонка, тот мальчишка, с закатанными брюками! Теперь эта девчонка стояла там в простом платье с заколотыми волосами. Она едва ли была похожа на женщину, не говоря уже о дворянке.

«Мне правда жаль». Мальчик — нет, Диллон Лэнгтон, поправил себя Седрик — посмотрел на Седрика с враждебностью. Ее пронзительные карие глаза оторвались от Седрика только тогда, когда Роберт заговорил.

«Что случилось, Диллон?»

В этот момент Диллон подобрал подол ее платья и сделал глубокий реверанс. Седрик внезапно задумался, как он вообще мог принять ее за мальчика.

«Мне жаль, отец. Я так волновалась из-за кроликов, которых поймала сегодня, что просто обязана была тебе рассказать. Я не знала, что ты ждешь гостей». Она говорила тихим и довольно хриплым голосом, который не подходил ее маленькому телу.

Седрик наивно попытался представиться женщине, вскочив в разговор. «Кролики очаровательны, не правда ли? Я их очень люблю».

Диллон ответил, посмотрев на Седрика так, будто у него выросла дополнительная голова. «Они на ужин».

О, подумал Седрик, приподняв бровь.

Она отвернулась от Седрика, чтобы продолжить разговор с Робертом. «Я поймала их в западной части леса. Троих! И все они довольно упитанные. Хотя я не думаю, что мы сможем спасти их шкуры».

«Диллон».

Она продолжила. «Но я рада, что у нас есть свежее мясо, чтобы подать его нашему гостю».

«Диллон».

Было бы грубо прерывать кого-то, когда он развлекает гостя. Правильным было бы извиниться за помеху и немедленно уйти, но Диллон продолжала говорить, несмотря на неоднократные попытки Роберта остановить ее.

Седрику пришло в голову, что она делает это намеренно, а не потому, что она необразована или у нее нет манер. И это еще не все. Также весьма вероятно, что она намеренно дала Седрику неправильные указания, когда они впервые встретились. Седрик откинулся на спинку дивана, пытаясь угадать ее намерения.

Она пыталась заставить его обратить на нее внимание? Если бы Седрик не был Седриком Хейвортом, наследником герцога Саутервика, эта идея была бы совершенно нелепой. Но, учитывая его историю с женщинами, это не было полностью невозможным.

Он не хотел бы хвастаться этим, но Седрик знал, что если он соберет все носовые платки, которые дамы «случайно» уронили перед ним, он мог бы сшить коврик, который покрыл бы все фойе. Если он соберет все вино, которое было пролито на него, натолкнувшись на него «по ошибке», он мог бы наполнить пруд.

Прокручивая в голове все эти прошлые инциденты, Седрик полностью упустил очевидный вывод, который заключался в том, что Диллон Лэнгтон ненавидел Седрика Хейворта. Но в любом случае, любой интерес, который Седрик мог иметь к Диллону, исчез в одно мгновение — он устал от безыдейных мошенниц.

«Что случилось, отец?» — решительно ответила Диллон отцу. Невозможно было узнать, знала ли она, о чем думает Седрик.

«Я разговариваю с гостем. Пожалуйста, оставьте нас».

«Конечно, отец». Диллон повернулась, чтобы уйти по команде отца, но прямо перед тем, как она открыла дверь, чтобы уйти, Диллон обернулась с яркой «улыбкой» на лице. «Я обязательно сверну шеи кроликам и как следует выпущу их кровь. Надеюсь, ты с нетерпением ждешь ужина».

Это было то же зловещее выражение, что и раньше: ее губы изогнулись в форме улыбки, но в ее прищуренных глазах не было ни намека на радость. Из-за этого было трудно понять, имела ли она в виду шеи кроликов или Седрика. Неужели она могла улыбаться только так?

Если это была ее попытка добиться его расположения, то она сильно промахнулась. При звуке ее удаляющихся шагов Седрик щелкнул языком, не осознавая этого, затем закашлялся, пытаясь скрыть это на случай, если виконт Лэнгтон услышит.

«Я очень обожаю Диллона», — начал Роберт. Впервые он выглядел смущенным. «Но она не заинтересована в том, чтобы быть настоящей леди».

Так что дело не в том, что она не могла быть леди, а в том, что она не собиралась ею быть. Виконт был просто хорошим отцом, пытающимся защитить свою дочь.

«Я понимаю», — сочувственно ответил Седрик.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/50952/4324456