Готовый перевод The Forteenth Year of Chenghua / 14-й год правления императора Чэнхуа: 165. Экстра 14. Поднять паруса, или «Желаю, чтобы ты каждый день был в состоянии встать с постели»

— Если во время экспедиции возникнут какие-то проблемы, можешь смело говорить мне. Я помогу, если это будет в моих силах, и тебе не придется тратить время, ожидая, пока Кабинет Министров примет решение.

Тан Фань говорил так потому, что теперь возглавлял не только Министерство Наказаний, но и Военное. И хоть денежные вопросы проходили через Министерство Финансов, а крупномасштабные движения войск должны были быть одобрены Кабинетом Министров, решения о небольших перебросках солдат он имел право принимать самостоятельно.

Ван Чжи не стал с ним церемониться и поднял два пальца:

— Проблема первая: у нас нет кораблей. Проблема вторая: у нас нет денег. Не уверен, что тех средств, что выделил ваш Кабинет Министров, хватит на постройку хотя бы двух кораблей. Если я с двумя кораблями стану гоняться за пиратами, те со смеху передохнут!

Если подсчитать, с тех пор как эти двое впервые встретились в четырнадцатый год правления императора Чэнхуа, прошло уже больше десяти лет.

Тан Фаню было за тридцать, да и Ван Чжи был уже не тот глава Западной Ограды с детским личиком, что прежде. Однако годы не оставили на них особый след. Про таких говорят: “Трезвыми властвуют миром, пьяными лежат в окружении красавиц”. Власть придает мужчине очарования, и эти двое не стали исключением.

Просто величие в Тан Фане сочеталось с конфуцианской элегантностью, придавая ему аристократичной сдержанности, красоты, легкости, мастерства и надежности.

Ван Чжи же стал чуть менее высокомерен и импульсивен и производил впечатление уравновешенного человека, как и Тан Фань. Но впечатление это было обманчиво. Статус его вырос, да и возраст был уже не тот, чтобы продолжать свысока глядеть на окружающих, иначе не избежать всеобщего осуждения. Лишь самые близкие знали, что командующий Ван по-прежнему оставался таким же наглецом, как и был.

Вот почему жизнь в столице совершенно Ван Чжи не подходила. Да, он умел пойти на компромисс ради достижения каких-то выгод, но это не могло изменить того, что он как был, так и оставался тем еще острым клинком.

А клинок наиболее полезен вне дома. Именно поэтому Тан Фань поддержал его стремление покарать японских пиратов. Свирепого врага усмирит только кто-то еще более свирепый.

Услышав это, Тан Фань лишь горько улыбнулся:

— Ну у тебя и запросы! С этим я тебе не помогу. Да даже если весь Кабинет согласится, проблемы это не решит. После того как Двор ввел морской запрет, военные корабли пришли в негодность. А навыков, необходимых для их постройки, ни у кого нет: соорудившие их мастера давно мертвы. Даже будь у тебя деньги, ремесленников, способных построить корабли, подобные тем, не найти.

— Если бы решение было на поверхности, я бы не просил тебя о помощи, – невозмутимо бросил Ван Чжи. – Конечно, это будет трудно. Но если справишься, докажешь, что являешься самым компетентным министром Кабинета Великой Мин!

“О чем ты? Зачем мне доказывать, что я самый компетентный кто-то там в Великой Мин?”

Господин Тан невольно закатил глаза:

— Не начинай. Я не смогу предложить решение твоих проблем, но у меня есть кое-какие соображения на этот счет. Можешь послушать и решить сам.

Ван Чжи закинул ногу на ногу и с лицом, так и напрашивающимся на хорошенькую оплеуху, проронил:

— Я бы хотел услышать подробности.

Господин Тан был человеком благовоспитанным, к тому же знал того уже давно, а потому не стал обращать внимания на его выходку.

— По прибытии в Нинбо не начинай сразу строить флот и набирать солдат. Главное – это получить деньги.

— Что за вздор?

— …Ты дослушаешь меня или нет?

Видя, что тот и впрямь готов замолчать, Ван Чжи поспешил ответить:

— Говори-говори.

Тан Фань снова закатил глаза, а затем все же продолжил:

— Во-первых, выясни расположение военных сил в Цзянсу и Чжэцзяне. Подробно. Главнокомандующий Чжэцзяна, Чжо Хаосы – хитрый старый лис. Двор велел ему выделить тебе солдат, но он определенно не захочет делиться своими лучшими войсками. Примется всеми правдами и неправдами мешать тебе. Придется померяться с ним в коварстве, но он не из тех, кто готов пойти на сделку с совестью, к тому же довольно талантлив. Лучше не порть с ним отношения. Думай наперед и только так сможешь достичь своей цели. Если Чжо Хаосы сместят с должности, преемник его может оказаться не лучше. Каждый печется о собственном благе, а Чжо Хаосы может оказаться полезен, нужно постараться наладить с ним сотрудничество.

Услышав это, Ван Чжи решил, что Тан Фань опасается, что он начнет ссориться с местными чиновниками.

— Я, Ван, по-твоему, что, совсем нетерпимый, что ли?

Тан Фань сразу смекнул, о чем тот:

— Не пойми меня неправильно. Я беспокоюсь не о тебе. Сам рассуди, японские пираты – чужаки, так откуда они так хорошо разузнали о местности, что смогли вторгнуться в город Шаосин? Очевидно, что кто-то из местных показал им дорогу. И человек этот был не один. Слышал, что из-за морского запрета торговцы на юго-востоке давно сговорились с японскими пиратами. Твое желание расправиться с разбойниками противоречит их интересам, так что будь осторожен. Пока правда не вскроется, не обижай людей попусту. Особенно тех, кого можно привлечь на свою сторону, вроде Чжо Хаосы.

Ван Чжи слабо кивнул. Он умел, когда надо, прислушаться к чужому мнению. Хоть ничего и не ответил, слова Тан Фаня заставили его задуматься.

— Значит, я должен начать с них?

— Верно. Сначала вычисли предателей. Но помни: юго-восток богат, торговцев в нем много, и среди них немало богачей, имеющих тесные связи с правительством. Восемь-девять десятых из них занимаются морскими перевозками, а среди тех, кто ими занимается, почти все связаны с японскими пиратами. Но не коси их всех под одну гребенку. Одни сотрудничают с ним вынужденно и сами не рады, другие по уши погрязли в этой грязи и выбраться сами не в силах. Будет лучше, если ты сможешь заполучить их доверие. Не спеши рубить головы с плеч, иначе туго на юго-востоке придется.

— Разъединить и переманить на свою сторону? – поднял бровь Ван Чжи.

— Именно, – улыбнулся Тан Фань. – Или можешь посеять в их рядах раздор. Не мне тебя учить. Ты, командующий Ван, должно быть, лучше меня в подобном разбираешься!

— Да пошел ты! Что-нибудь еще? Господин* откланивается!

Кто станет величать себя “господином” в чужом доме в присутствии хозяина? Старейшина Тан ничего не мог с ним поделать. Во всей Поднебесной не нашлось бы человека высокомернее командующего Вана.

Однако высокомерные люди обладают непомерными амбициями и влиянием. Ван Чжи даже без назначения в Нинбо уже был первым человеком в двенадцати Управлениях внутреннего дворца.

Нынешний Сын Неба был из тех, кто помнит добро и не держит зла. Особенно это касалось тех, кто в свое время оказал ему неоценимую помощь. Он не забыл ни о ком, включая императрицу У (первую императрицу покойного императора, свергнутую из-за конфликта с благородной наложницей Вань), которая помогала ему скрываться во дворце. После восшествия на престол Сын Неба вызволил ее из Холодного дворца и нарек вдовствующей императрицей. А еще император отозвал из Нанкина Хуай Эня, что вечно оберегал его, и заботился о нем в старости. К сожалению, Хуай Энь был уже в довольно преклонном возрасте и вскоре покинул этот мир. Тогда Сын Неба велел соорудить в его честь памятный храм, что было огромной честью для евнуха.

Ван Чжи же был молод и времени пожать плоды за оказанную наследному принцу помощь у него было в избытке. Император доверял ему настолько, что назначил на должность главы Управления Церемониями, которую изначально занимал Хуай Энь, и даже спрашивал его мнения касательно многих вопросов внутреннего дворца.

Так что до тех пор, пока не совершил никаких серьезных ошибок, при жизни императора Хунчжи Ван Чжи мог наслаждаться славой, богатством, высоким положением и почетом.

И все же он не задумываясь вызвался уничтожить японских пиратов.

Дело это было тяжелым и неблагодарным.

Когда Двор принял решение о военном ударе, немногие гражданские и военные чиновники были готовы возглавить наступление. Проявленная Ван Чжи инициатива растрогала императора настолько, что он даже попытался наедине отговорить его, но Ван Чжи продолжал твердо стоять на своем, так что императору ничего не оставалось, кроме как согласиться.

Благодаря поддержке Сына Неба и помощи Тан Фаня Ван Чжи мог спокойно сосредоточиться на японских пиратах, не беспокоясь о том, что кто-то может попытаться нанести ему удар в спину.

— Гуанчуань познакомил меня с человеком по имени Чэн Чжоу. Он командир представительства Императорской Стражи в Чжэцзяне. Гуанчуань давным-давно оказал ему большую услугу, да и человек он хороший. Можешь разыскать его и попросить помочь с набором войск. Люди, которых ты наберешь, не только сыграют решающую роль в битве с японскими пиратами, но и станут частью элитных войск, защищающих юго-восток после снятия морского запрета. Они твое лицо, так что будь осмотрителен. Держи их в строгости, не забывай о военной дисциплине.

— Я знаю, – хмыкнул Ван Чжи. – Не переживай. Я понимаю, что стоит на кону.

Тан Фань с улыбкой взял со стола чашку чая.

— Из-за своего статуса я не смогу проводить тебя в путь. Подниму за тебя чашку чая, вместо вина. Прощаюсь с тобой и желаю беречь себя. Настанет время, и твой тонкий парус оседлает волны, а после, подгоняемый в спину попутным ветром, растворится в голубом море и синеве небес!

— Благодарствую! – Ван Чжи тоже поднял чашку.

Тан Фань насмешливо подмигнул ему:

— Держи себя в руках, не радуйся слишком сильно, а не то, когда прогонят обратно в столицу, стыда не оберешься!

— В таком случае, – рассмеялся Ван Чжи, – надеюсь по возвращении не застать тебя поматрошенным и брошенным!

Тан Фань поперхнулся чаем и закашлялся.

— Какая наглость! Нахал! – в притворном гневе воскликнул он. – И это все, что ты можешь сказать этому старейшине?

Ван Чжи злорадно усмехнулся:

— Тогда как насчет пожелания, чтобы ты каждый день был в состоянии встать с постели?

У Тан Фаня аж живот от гнева разболелся.

— Ступай-ступай! Если у тебя есть время донимать меня, лучше потрать его на японских пиратов, чтоб от злости померли!

Со смехом переступив порог, Ван Чжи зашагал прочь.

В лучах солнца все его тело казалось залито светом. Настолько ослепительным, что Тан Фань прищурился, глядя вслед Ван Чжи. В сердце его поселилась неуверенность: справится ли тот? Правильный ли выбор сделал он сам?

Со времен Юнлэ многие считали, что каждое морское путешествие на запад было не просто не выгодным для Двора, но и весьма затратным из-за подарков, которые приходилось преподносить в дань уважения каждой из посещаемых стран. Да, так император завоевывал все больше уважения, но государственная казна была просто не в состоянии покрыть столь огромные расходы. Поэтому многие и были против отмены морского запрета и карательной операции против японских пиратов. Каждый приводил свои доводы. Мол, если закрыть границы, проблема решится сама собой. Зачем попусту беспокоиться из-за такой мелочи? Победа не принесет особой выгоды, только лишние крупные траты.

Тан Фань даром ясновидения не обладал. Он действовал так, как подсказывали ему опыт и здравый смысл, но предсказать, как все обернется, не мог. Он даже не был уверен, каким будет исход предприятия Ван Чжи, хорошим или плохим.

История не стоит на месте. Лишь через несколько десятилетий, а то и столетий будущие поколения смогут, оглянувшись назад, дать непредвзятую и объективную оценку произошедшему.

“Надеюсь, в книги по истории я войду не как негодяй”.

Тан Фань вздохнул.

***

Послесловие автора:

Когда писала титул командующего Вана, чуть было не написала вместо “глава Западной Ограды” “директор Западной Ограды”. Ха-ха-ха! Разница всего в один иероглиф, а впечатление уже не то →_→

Безграничные амбиции (дословно: “море звезд” – отсюда и название прошлой следующей глав) командующего Вана еще не кончились, продолжение в следующей главе~

А затем будет маленький наследный принц, фокус на Суй Чжоу, второй брак зятя (я почти забыла о нем,) и сказ о том, как император узнал о гомосексуальных отношениях СуйТанов~

***

Примечания переводчика:

* - Ван Чжи называет себя 老子 (lǎozi), это диалектное слово. Так в Сычуани говорят о себе, когда хотят возвыситься над собеседником, то есть говорят как бы с позиции старшего, со снисходительным оттенком.

Пожелание действительно актуальное-.-

http://tl.rulate.ru/book/50212/4262029