Готовый перевод Transmigration in the Book: I Rely on Raising Cubs to Upgrade My System / Попаданка: воспитать детеныша: Глава 49.1

— Госпожа Чжан права, этот ребенок — настоящий слезовыжиматель: он встает рано утром, чистит зубы и умывается, варит кашу для своей больной мамы, а теперь убирает со стола и пытается вымыть пол… О боже, такие маленькие ручки держат такую большую швабру, она выше его роста, это так печально и душераздирающе.

Женщина средних лет взяла салфетку, протянутую ей мужем, и промокнула уголки глаз.

Но вскоре на ее глазах снова появились слезы.

 — О, это ведро… он даже не может его поднять! — всхлипнула она.

Представительный мужчина за столом, не выдержав, отложил финансовый журнал, который читал, в сторону и взглянул на планшет перед ней:

— Всего несколько минут просмотра, а ты уже придумала всю эту историю? Какая богатая фантазия…

Женщина средних лет тут же недобро усмехнулась, подняла руку, чтобы стилист позади нее прервался, повернула голову и выбила из рук мужчины палочки для еды.

 — Твой сын такой же, как и ты. Гуманоидная машина! Бездушный робот!

Уголки рта импозантного мужчины дернулись, однако спорить он не стал, только смиренно вздохнул и переложил палочки в миску рядом с собой. Снова взглянув на планшет, он покачал головой. Женщины всегда эмоциональны, в отличие от мужчин, у которых разум преобладает над чувствами.

Учитывая сценарий такой прямой трансляции, как эта, за ней наверняка стоит целая команда, которая говорит ребенку, что делать.

В конце концов, ни один ребенок не способен вести эфир в одиночку. Говоря прямо, за все отвечают взрослые.

Забудьте об этом, это как сериал, фальшивая история, призванная вывести на эмоции. Однако женщинам нравится такое смотреть, поэтому он поддержит жену.

— Твой экран слишком маленький, и так много комментариев, пусть сяо Чжэн подключит трансляцию к телевизору в гостиной, — произнес мужчина. — Не испорть глаза.

— Я договорилась попозже пойти выпить чаю с госпожой Чжан.

— Я попрошу сяо Чжэна записать это для тебя.

Женщина средних лет улыбнулась и подвинула к себе блюдо с булочками, продолжая завтракать. Однако уже вскоре она приподняла брови и пробормотала:

— Эта комната выглядит знакомой… Неужели это стандартная комната?.. Неважно, давай сначала наградим малыша… посмотрим, сколько денег осталось на счету у моего сына.

Величественный мужчина кивнул:

— Если тебе не хватит, пусть Чжэн привяжет твою карту.

Тем временем в саду HaiTang.

За окном наконец-то стало немного светлее.

Ли Цзюнь быстро встал, умылся, надел повседневную одежду, отсчитал время до завтрака и вышел из комнаты.

Но как только он закрыл за собой дверь, он почувствовал, что его уши горят.

Говорят, когда так происходит, это означает, что тебя кто-то обсуждает за спиной.

Ли Цзюнь облегченно рассмеялся и выбросил эту суеверную мысль из головы.

Однако, когда он подошел к лестнице, улыбка на его красивом лице застыла, а затем и вовсе исчезла.

В гостиной находился Е Сюнь.

Малыш согнулся, с трудом удерживая обеими руками швабру, которая была намного выше его.

Он наклонился и смотрел вниз и куда-то в сторону, открывая маленькое белое лицо с четкими бровями и бледно-розовыми, плотно сжатыми губами.

Спустя несколько энергичных движений он совсем запыхался.

Своими маленькими нежными ручками он едва мог протащить швабру, ручка которой была толще, чем его предплечье, он мог протащить ее только на небольшое расстояние за раз, даже когда старался изо всех сил.

Ему едва удавалось намочить небольшой участок пола, прежде чем вес швабры заставлял его маленькое тело пошатнуться.

Присев на корточки, малыш надулся и с досадой уставился на пол.

Ли Цзюнь почувствовал себя так, словно его ударили, а в груди появилась невыносимая тупая боль и тяжесть, от которой на мгновение потемнело в глазах.

— Что ты делаешь, малыш? — спросил он, и его голос оборвался.

Мальчик встал рано и уже занимается домашними делами?

Услышав вопрос, Е Сюнь поднял свое нежное лицо, но швабру так и не выпустил.

— Доброе утро, дядя.

Ли Цзюнь спустился вниз так быстро, как только мог, изо всех сил стараясь, чтобы его руки не дрожали.

Он осторожно перехватил швабру из рук ребенка, хрипло спросив:

— Почему ты так рано встал, ты выспался? Тебе не нужно убирать в доме.

Он сделал несколько глубоких вдохов, прежде чем смог спокойно произнести это предложение. Но в тот момент, когда он говорил, он все еще чувствовал стеснение и тяжесть в груди.

Ли Цзюнь осознал, что это было самое болезненное событие в его жизни. Однако в следующую секунду Е Сюнь прервал его мысли:

— Дядя, я пользовался кухней, но я все за собой убрал. Миски и ложки я помою, когда поем.

Е Сюнь не знал, почему Ли Цзюнь держал швабру и не отдавал. Его маленькие пальчики крепко сжались на ручке, и он потянул ее на себя; его личико немного покраснело, когда он сказал:

— Спасибо тебе, дядя, за то, что вчера помог моей маме, а я взамен помогу тебе прибраться в комнате…

Ли Цзюнь с трудом закрыл глаза только для того, чтобы почувствовать, как застывшая было кровь снова бежит по венам.

Ему не нужно...

Он действительно хотел сказать малышу, что ему не нужно его благодарить. Все, что он делал для них, было тем, что он должен был делать. Это его обязанность, как отца.

Вместо благодарности они должны винить его… Винить в том, что он опоздал на столько лет.

http://tl.rulate.ru/book/49448/3130944