Готовый перевод Cannot Escape the Devil / Невозможно избежать дьявола: Глава 7.2 Внезапный поцелуй

- Что за глупости делает епископ, который должен сейчас находиться в изолированной лечебнице, перед домом моей жены?

Глупые. Это было сказано с сарказмом.

Рейбен стиснул зубы и поднялся.

- Вы сказали «жена»?

- Да. В этом есть какие-то сложности? Эта женщина и я обручены. Но что должен сделать епископ Рейбен с запасным великим герцогом? Вы прибыли сюда как мой противник?

- Нет. Я всего лишь явился освятить этот дом.

- Здесь была достаточно ужасная обстановка. Моя жена наверняка стесняется. На самом деле, когда ее посещают незнакомцы, она чувствует себя неуютно. Не думаете ли вы, что, хотя вы и епископ, совершение таких действий без разрешения – это весьма грубо?

- Я не подумал. Я буду аккуратнее, великий герцог Кабелхейдер.

Асайя поглядела на Рейбена, поджавшего хвост и цокнула языком. Как и в старые времена, перед сильными он был бесконечно слаб, а перед слабыми – бесконечно силен. Она была переполнена злостью. Это было отвратительно: смотреть на человека, который только что кричал и запугивал ее, а теперь стоял на коленях, поджав хвост. У Асайи все сжалось внутри.

- Епископ не верит, что великий герцог Кабелхейдер и я поженимся.

Асайя внезапно обняла Эдвина за талию. Эдвин мягко взглянул на нее, улыбнулся и самым естественным голосом ответил:

- Миледи, должно быть, расстроена.

- С этим ничего не поделаешь, ведь я явилась из-за стены. Никто не может доверять мне.

Асайя, должно быть, вышла из ума, но она не могла устоять перед этим внезапным порывом. Доводы разума были бессильны. Асайя подняла руку и погладила Эдвина по щеке. Эдвин взглянул на нее безучастными глазами, словно давая ей понять, что она может делать все, что захочет. И в этот момент губы Асайи коснулись губ Эдвина.

Это было весьма неожиданно. Она поддалась чувствам, которые никак нельзя было объяснить. Эдвин не был удивлен. Он оставался очень спокойным. Асайя подумала, что она ничего не скажет, даже если он попытается выбросить ее прочь и перерезать ей глотку после случившегося.

Это было очень неуважительно и выходило за рамки здравого смысла. Но по какой-то причине Эдвин, вместо того, чтобы оттолкнуть ее, обнял ее за талию. И расстояние между их губами снова сократилось. Только влажный звук поцелуя наполнял тишину.

Взгляд Рейбена сосредоточился на Эдвине и Асайе, и он крепко сжал кулаки.

Асайя рассеянно посмотрела на Эдвина, словно извиняясь. Она медленно отвернулась и посмотрела на Рейбена. Его искаженное лицо выдавало попранную гордость. Этот его взгляд, Асайя знала очень хорошо.

Уже так много времени прошло. Выражение, которое было на лице Асайи, когда она умоляла кого-то, смотрящего на нее сверху вниз. Это выражение было наполнено стыдом мрачной реальности. И именно такое лицо у нее было, когда он выбросил ее семь лет назад. Отчаянно цепляясь за него, она была зла, скорбела, стыдилась и испытывала печаль.

Асайя спрашивала себя, выглядела ли она столь же жалкой перед его глазами семь лет назад.

- О, простите нас. Просто мы так любим друг друга, - нахально сказал Рейбену Эдвин.

- Это удивительно. Я не подумал бы, что такой человек, как великий герцог, с распростертыми объятиями примет женщину из-за стены.

- Нет такого закона, что гласил бы, что на свалке остается только мусор.

- Я думаю, что свалка все же предназначена для мусора.

- Не знаю. Иногда глупые люди выбрасывают то, о чьей истинной стоимости даже не подозревают. 

- И какова же стоимость этой женщины, если сам великий герцог подобрал ее? Кажется мне, ваше суждение несколько неверно.   

В этих словах звучал очевидный сарказм. Даже несмотря на дешевую провокацию Рейбена, Эдвин оставался спокойным. Нет, он даже улыбался. Это была очень мягкая и сдержанная улыбка.

- У ценностей нет точной стоимости, все зависит от курса. Так, вы думаете, это добавляет цены, епископ?

- Стоимость добавляет не человек.

- Нет, ее добавляет сила. Если я откопаю из мусора бесценный бриллиант, он останется мусором. Но вот мне интересно: если я назову иначе то, что вы зовете мусором, вам придется отзываться о нем иначе, если он будет назван Кабелхейдером.

В этих словах, очевидно, звучали высокомерие и невероятное желание унизить. Однако никто не посмел бы обсуждать эту тему без разрешения.

Итак, у Рейбена больше не было возможности изводить Асайю, относясь к ней, как к мусору. Низкородная женщина, найденная на свалке? Нет, она будет великой герцогиней, которая примет имя Кабелхейдер. Она станет женщиной, занимающей более высокое положение, чем епископ, чей титул в мирской жизни был равен графскому. Вот какой была унылая реальность Рейбена.

- В любом случая, я уверен, что вы знаете: у вашей церкви финансовые затруднения?

- Я всего лишь епископ. Поскольку бывший епископ был испорчен и глуп, у нас и начались эти проблемы. Но я докажу, что занимаю свой пост не зря.

- Докажете вы это или нет, мне неважно, и это не мое дело, так что этот неприятный разговор завершится здесь. У вас есть свободное время? Больные уже сейчас ждут, когда вы приступите к исполнению своих обязанностей в лечебнице.

- Если болезнь распространится, позиции авторитетной церкви могут пошатнуться. Что ж, на это стоит посмотреть, - с сарказмом в голосе сказал Эдвин.

Может быть, вот что имели в виду, когда говорили, что он способен убивать словами. Несмотря на то, что они были ровесниками, рядом с Эдвином, Рейбен выглядел, как ребенок.

Эдвин был экспертом, а Рейбен – неуклюжим. Рейбен уже потерпел поражение, потому слова Эдвина вывели его из себя, и он не смог скрыть свои чувства.

Рейбен, у которого уже закончились контраргументы, склонил голову и повернулся. Затем он подобрал священника, ожидавшего рядом, и ушел тем же путем, каким явился.

Закончилось ли все на этом?

Асайя побледнела, тупо глядя, как он уходит. Холодный пот проступил у нее на лбу. Асайя притворялась уверенной, потому что не хотела показывать перед ним слабость, но, на самом деле, она очень волновалась и тревожилась. Это было естественно.

Рейбен Шрандел, он, в конце концов, был одним из тех, кто обрек ее на семь лет ада. Она, преследуемая воспоминаниями о том ужасном дне, все время нервничала.

Неожиданно перед глазами у нее помутилось. Ее голова закружилась. Она поморгала и пошатнулась.

За мгновение до того, как ее глаза закрылись, и на нее навалилась тьма, она ощутила, как кто-то поддержал ее.

http://tl.rulate.ru/book/49349/1281715