Готовый перевод Thе Hammer Effect / Марвел: Эффект Хаммера ✅: XIII

DOOM QUEST II

– Я не умру? 

Ледяной снег поглощает моё тело. Я чувствую не просто костлявую длань Госпожи Смерть - я вижу края её одеяния. Закрываю глаза, делаю резкий вдох и продолжаю идти вперед, как делал это последние четыре дня. Я достаточно силен, чтобы противостоять пронизывающему холоду, но моё новое тело имеет свои пределы. И для так называемого начинающего «бога» без сердца эти пределы приближаются с каждой секундой.

Вновь я подталкиваю божественную силу, что пряталась внутри – хотя она всё ещё в беспорядке после действий Мефисто, я могу ловить её капли и выводить их наружу. Снег тает и сползает с моего тела, капли превращаются в лед, который цепляется за мою голую кожу. Я всё ещё голый, и эффект ослабевает. Падаю на колено, зачерпывая пригоршни холодного снега и засовывая их в полость моей груди. Белый снег начинает краснеть, пропитываясь кровью. Я поднимаюсь, и мои шаги продолжаются, бесконечно хрустя сквозь порывистый ветер и беспощадный холод.

Где я? 

Ах, да, усиление. 

Какое усиление, спросите вы? Помните мою первую процедуру улучшения? Помните, как я собирал экзотическую квантовую энергию, чтобы увеличить эффективность сыворотки суперсолдата? Помните, как я говорил, что в моем теле всё ещё оставалась скрытая экзотическая энергия? 

Когда я провалился в квантовое измерение, часть этой энергии просочилась в меня, в эти скрытые энергетические резервы, расширяя то немногое, что я в себе содержал, и добавляясь к моей божественной силе. Энергетический импульс позволил мне продолжать двигаться даже без сердца. Он же дал мне временное усиление, которое, как я уже упоминал, постепенно пропадало. Так что, по сути, я был электрическим болидом Формулы-1, работающим на заряжаемых солнечной энергией батареях –уберите солнце, и вот то, что от меня оставалось.

"Я – ходячий мертвец".

Тито перестал функционировать, как только мы прошли через временной вихрь. Малыш получил серьезные повреждения, пока спасал меня, усугубленные экзотическими энергетическими полями, сквозь которые мы провалились. Чего я не понимаю, так это почему он решил спасти меня. Я видел проблески его души, что могло означать, что у меня на руках вполне мог оказаться ещё один пробужденный ИИ. Но... В этих проблесках было что-то до боли знакомое.

Как я мог видеть души? Мефисто установил связь с моей сущностью через кровь, что позволило ему провернуть то, что он сделал с Евой. Но эта связь была двусторонней. Поскольку фокусировался он на мне, мне от этой связи тоже кое-что перепало. Выдвигающиеся когти и чёрные, как ночь, глаза не в счёт, хотя я и мог с уверенностью сказать, что теперь вижу во сто крат лучше. Но в метафизическом плане... Я никогда раньше не чувствовал свою душу так ясно, никогда не чувствовал энергию, которая пронизывала землю, энергию окружающей среды, которой мы все дышим и в которой проводим всю свою жизнь. Она не так богата, как энергия Асгарда, но всё же достаточно значительная. Все мои чувства обострились - как и мой ум. Но, в конце-концов, я же пролетел через все эти измерения.

Я смотрю вперед. Бесконечно простирается к горизонту замерзшая тундра. Солнце висит опасно низко. Я чувствую, как уже начинает холодеть окружающая среда. Пытаюсь уловить любые признаки жизни с помощью своих усиленных чувств, но не нахожу ничего, кроме порывистого ветра и неразумного холода.

Хорошо, что холод замедляет мой метаболизм. Я не истекаю кровью так сильно, как несколько дней назад. Всё ещё нет сердца, помните.

Я даже не знаю, в каком временном периоде или месте я нахожусь. И не трачу время на размышления об этом. Я направляюсь к самой большой энергетической вспышке на сканере, который я сделал из останков Тито. Я сохранил все его банки процессоров и операторные схемы – я соберу их вместе, когда у меня будет такая возможность – остальные его части я сохранил для будущего перепрофилирования и модернизации.

Я больше думаю о том, что может создать такую большую вспышку на сканере. Это могут быть инопланетяне, действующий вулкан, может быть, какой-то магический эффект, это же вселенная Marvel, ни от чего не зарекайся...

Шаг за шагом я продвигаюсь в своём путешествии. Каждый шаг отдаёт смертельной болью в груди. 

Я слышу звук того, как моё сердце жестоко вырывают. Я помню её лицо, её язык, слизывающий мою кровь... Эта картина выжжена в моей памяти. 

Это была не моя Ева. Я видел сквозь её программирование – её душу. Я видел порчу.

"Сосредоточься, Хаммер, сосредоточься".

Есть вещи, к которым нельзя подготовиться. Есть вещи, на которые можно только реагировать по ходу дела. Одна из них – это столкнуться лицом к лицу с девятифутовой гориллой размером с гору. Почему гигантские гориллы, которые бродили по земле около миллиона лет назад и вымерли около ста тысяч лет до нашей эры вдруг оказались в таком холодном регионе, стояло выше моего понимания. Почему её мех был таким же белым, как снег, в котором она стояла, волновал меня ещё меньше.

Зверь начал угрожающе рычать, пыхтя и выдыхая теплый пар из раздутых ноздрей. Мне не нужно было смотреть ему в глаза, чтобы заметить исходящую от него жажду крови, но когда я это сделал, я заметил зловещий интеллект внутри. Передо мной стояло доисторическое животное, которое должно было питаться только фруктами и растениями, но, как вы, вероятно, заметили, здесь не было ничего съедобного, кроме, собственно, меня.

– Не смотри на меня, я не в меню.

"Я в прошлом. Сто тысяч лет до нашей эры? Миллион лет до нашей эры? Вероятно"

Одно можно было сказать наверняка - я стоял на древней земле.

"Об этом я, собственно, и сам догадался".

Зверь бросился на меня. Все 2000 фунтов его веса двигались с яростью голодного льва. В его глазах я был беспомощной жертвой, застывшей от страха. Его рёв разорвал атмосферу, как гром в комнате. Он прыгнул, оскалив клыки. Его огромные волосатые кулаки взвились в воздух, чтобы раздавить меня.

Он определённо представлял меня кровавой кашей под своими закаленными кулаками. Такой исход боя его бы устроил. Он был голоден, как и я. И в моих глазах он был мертвецом.

Я нанёс удар. В нём не было ничего особенного. Просто избыток 90 тонн толкающей силы, сконцентрированной на относительно небольшой площади сжатого кулака, двигающегося со скоростью, сравнимой со скоростью гоночного мотоцикла, точно доставленного в одну точку. Сначала пришла ударная волна, затем – кровавый ливень, за которым последовал хлопок локализованного грома, который сопровождался дождем из тканей и костей.

Это было ужасно. Это было великолепно жутко. Это был я, не прилагающий всей своей силы с тех пор, как я её получил.

Гигантская горилла покатилась по заснеженной земле, умирая так внезапно, что её внутренние системы еще не успели среагировать. Кровь бесконечно текла из её обезглавленного трупа, пока её сердце тщетно перегружало себя работой, окрашивая землю в красный цвет. Она дергалась и извивалась, пока последние искры её жизни не угасли.

Мне не нравился отвратительный запах её экскрементов, но животные, как правило, испражняются, когда их убивают. Я подошел к туше, моей добыче. Мои ногти удлинились, образуя естественные когти, которые позволили мне легко разрывать толстые слои жира и затвердевшей плоти, чтобы добыть сочное мясо.

Всё может быть на вкус как курица, когда ты достаточно голоден. Неожиданностью было то, что я чувствовал, как меня наполняет сила от поедания её плоти. 

Если ты такой же, как я, ты должен знать, что я ничего не принимаю как должное. Эта горилла была мутировавшей, и у меня было довольно хорошее предположение о причине этого. Я подтвержу его, когда доберусь туда, куда иду.

Я посмотрел на её мех и решил, что он мне отлично подойдет. Вытянув чёрные когти, которые делали меня похожим на рок-звезду, я принялся за работу.

*.*.*.*.*

Если не обращать внимания на запах сырой необработанной плоти, моя доисторическая куртка из меха гориллы была чертовски уютной. Называйте меня богатым человеком ледникового период: всё, что мне нужно, – это немного золота и огня, и я буду править миром. 

Как будто кто-то захочет править пещерными людьми...

Мне не нужен был сканер, чтобы понять, что я достиг места назначения. Даже в кромешной тьме моё зрение было таким же ясным, как днём. И в этой пещере скрывалось что-то полное энергии, пульсирующее внутри неё.

Я шагнул в туннель и сразу почувствовал разницу. Это место было теплым и приятным, что резко контрастировало с атмосферой снаружи. Пройдя глубже, я понял, почему.

Вибраниум.

Я нашел пещеру вибраниума. Не заблуждайтесь - я не оказался в палеолитической Ваканде. И даже не в Восточной Африке. Судя по признакам образования этой пещеры, я мог заключить, что она просто случайно образовалась вокруг куска вибраниума, который откололся от более крупного метеора, упавшего на месте будущей Ваканды.

В самом центре туннеля лежал светящийся кусок необработанной руды, размером примерно с человеческую голову. Вокруг этой руды мирно спал, греясь в её тепле и прохладном свечении... Выводок детенышей горилл, только один из которых был таким же белым, как гигант, с которым я сражался ранее.

Вы думали, что это будет ещё одна большая горилла, не так ли? Что ж, не повезло.

Я оглядел пещеру, наблюдая за каждой мельчайшей деталью, проводя мысленные симуляции и расчеты. Всё это для того, чтобы прийти к определенному выводу – у меня есть большинство вещей, которые мне понадобятся, чтобы решить мои проблемы, создать новое сердце и вернуться в своё время.

"Мне придется убить этих очаровательных малышей и перепрофилировать их..."

Осуждайте меня сколько угодно, но эти существа не смогут выжить без родителей.

"Что ж, пора браться за дело".

*.*.*

Дни превращались в недели, недели – в месяцы, а месяцы сливались воедино. Зима отступила, её сезон подошел к концу, за ним последовало рождение других времен года. Щебетание птиц, которые должны были вымереть, наполняло солнечную атмосферу неповторимым спокойствием. Крики и зовы различных существ, сопровождаемые глубоким ревом животных, гнездящихся глубоко в лесу, придавали миру сердцебиение. Чистое сердцебиение, не прерываемое и не омраченное ни звуком проносящихся автомобилей, ни непрекращающейся болтовней и стуком человеческой деятельности, физической или виртуальной.

Это была Земля без современности 21 века. Без какого-либо загрязнения или беспокойства – это было время, когда природа царила безраздельно.

В жару я вдыхал ароматный свежий воздух, свободный от загрязнений, но всё же содержащий смертельные микробы, частицы и бактерии, с которыми иммунная система современного человека никогда не сталкивалась. Я был не просто другим человеком, я был чем-то большим. Моё тело адаптировалось, и я процветал.

Без отвлекающих факторов я впадал в месячные трансы. Без чрезмерной опоры на компьютеры я понял, насколько могущественным был мой интеллект, ибо я был вынужден создавать инструменты буквально из ничего: вокруг, кроме палок, камней и костей, не было нихрена.

Когда единственная компания, которая меня окружала – это я, я и я, когда моё одиночество в конце-концов заставило меня по-настоящему противостоять самому себе, я осознал свои сильные стороны. Я узнал себя так, как никогда не считал возможным. И поскольку я знал себя, я покорил своё существо, и мир скоро последует за мной. Я понял, кто мой враг. 

Я просто обязан был победить.

Скрестив ноги, я парил над пылающим адом, поддерживаемым моей энергией. Его обжигающие прикосновения не ранили меня - электрические языки плазмы, вырывающиеся из концов перегретого пламени, лизали меня с волнением и энтузиазмом щенка в восторге. Внутренняя связь, которую я имел с огнем, позволяла мне полностью контролировать его.

Мои пальцы двигались, жестикулируя в колеблющемся воздухе, светящиеся линии прорисовывались на поверхности реальности. Я улыбнулся, когда руны проявились, поддерживаемые необыкновенной энергией во мне, мощным гудением под моей кожей, моей Силой Дума – именем, которое я дал божественной силе внутри.

Вслед за ещё одним жестом юная горилла с мехом цвета снега – размером и телосложением примерно с взрослого человека – привязанная к части пещеры, закричала от боли. Намагниченные зажимы, удерживающие искусственное сердце на месте под её грудной клеткой, отстегнулись. Важный орган, сделанный из смеси моих тканей и тканей гориллы, мутировавшей под воздействием вибраниума, политый моей кровью и магией, попал мне в руки.

Сдерживаемая горилла металась и ревела, используя свою усиленную силу, чтобы попытаться вырваться из цепей и зажимов, но ей удалось только сломать трубки для подачи питательных веществ, воткнутые глубоко в её плоть. 

Она выполнила своё предназначение в качестве инкубатора. Я щелкнул пальцем за спиной, и из пламени подо мной вырвался язычок. Затем последовал пронзительный крик и тишина... Запах жареного мяса наполнил пещеру. Всё произошло в одно мгновение.

Я сосредоточился на этой части процедуры. Черпая силы из источника энергии внутри себя, я создал последнюю руну. Магический символ начал постепенно разгораться – каждая вспышка поглощала значительное количество моей энергии. Жидкий металл в керамической чаше, расположенной над пламенем, начал пульсировать в ответ. Несмотря на то, что чаша была раскалена добела, металл оставался визуально холодным.

Пламя приобрело глубокий пурпурно-чёрный оттенок, извиваясь и поворачиваясь, пока, наконец, не пропитало жидкий металл. Вопреки гравитации, жидкость змеилась вверх, с призраками мерцающего пламени, заключенными в мистический металл, неуклонно поднимаясь к всё ещё бьющемуся сердцу в моей руке.

Глубокий гул пронёсся по пещере, когда предметы соприкоснулись. Потребление энергии увеличилось в четыре раза. Сила Дума продолжала уменьшаться. 

Металл и сердце слились воедино. Священное сочетание зачарованной плоти и благословенной магии.

Сердце приобрело глубокий, мерцающий, матово-чёрный цвет. В отличие от первых пяти подобных ему, это было более совершенным. В нём не было микродефектов, которые были у других, и даже с его плотной текстурой оно разделяло сильные стороны вибраниума. К тому же, моё новое изделие было усилено магией.

Мастер-архитектор внутри меня аплодировал, но всё ещё не был удовлетворен. Я переделываю вещи так, чтобы они лучше, чем были. Когда я смотрю на предметы, я вижу способы изменить их – избавить их от недостатков.

Месяцы поедания фауны и флоры, мутировавших под воздействием вибраниума, оставили у меня чувство равновесия - как внешнего, так и внутреннего, духовного и физического - что привело к побочному эффекту, который заставляет меня стремиться к совершенству. Проще говоря, у меня появилась навязчивая идея. Та, которую мне удалось взять под контроль с помощью силы воли и непрерывной медитации.

"Совершенство было своего рода несовершенством. Я должен всегда стремиться к совершенствованию". 

Мастер-строитель одобрил.

Моя огромная сила в сочетании с моими покрытыми вибраниумом когтями позволила мне глубоко прорезать грудь. Используя пальцы, чтобы раздвинуть срастающуюся плоть и удерживать её врозь, я с привычной легкостью засунул руку в грудь. В конце-концов, я делал это уже в шестой раз. Едва подавив стон, я направил энергию в разъемы, заставляя их отсоединиться от нынешнего гибридного сердца, что позволило мне вытащить его из груди и отложить в сторону.

Я потянулся с гладким, новым органом – хотя он всё ещё был похож на кусок плоти, он не являлся таковым – в пустое пространство за моей грудной клеткой и между легкими. Разъемы, прикрепленные ко всем основным и второстепенным кровеносным сосудам, точно защелкнулись на портах. Светящаяся руна уменьшилась и отпечаталась на органе.

После тишины треск электричества, пронизывающего мою кровь, прозвучал особенно громко. Я был на таком подъеме, что на мгновение моё зрение побелело. Энергия внутри меня циркулировала без каких-либо заметных препятствий. Циркуляция была настолько эффективной, что привела к микроударной волне, когда избыток сбросился.

Это было лучше, чем моё полностью органическое сердце и все пять первых его замен. Это было на совершенно другом уровне. 

Я чувствовал себя более живым, чем когда-либо в своей жизни...

Я представил себе нелепый результат выброса энергии, который случился бы, если бы я ввел экзотическую квантовую энергию в свою систему. Даже если это было бы временно, выход был бы зашкаливающим...

В довершение всего, это сердце будет развиваться вместе с моим телом. Любое качественное изменение в моём уровне силы будет отражаться на нём. Кроме того, орган был полностью самодостаточным.

В этом нет ничего особенного. Я просто создал биомашину с бесконечной энергией на 100 000 000 лет раньше своего времени голыми руками, провёл обширные и сложные хирургические операции с помощью самодельных инструментов, а также самостоятельно обучился магии. 

Тони Старк может глотать пыль из-под моих ног...

"Кто-то идет".

Я заметил фигуру, залитую кровью, бегущую с такой свирепой энергией и с такой поразительной скоростью, что олимпийские бегуны позавидовали бы. Я наблюдал, как самка гоминида, одетая в хорошо сделанную – но всё же грубую – одежду из меха, бежит сломя голову в мою пещеру. В её руках лежал окровавленный сверток.

"Ребенок. Тяжело раненный ребенок".

Со слезами, текущими по её щекам –из тех самых умных каре-зеленых глаз, в которых блестела искра чего-то особенного, в отличие от глаз её собратьев – она посмотрела на меня с печалью, гневом и надеждой. Темнокожая пещерная женщина распростерлась передо мной, умоляя хриплым, напряженным голосом, держа в руках сверток из меха. Сердцебиение внутри было слабым, и по мере того, как кровь продолжала пропитывать мех, в который он был завернут, оно становилось всё слабее.

Я заметил, что пещерная женщина выглядела более человечной, чем остальные члены ее племени. Более... Развитой. Она происходила из племени, которое поклонялось белой горилле – предыдущему владельцу пещеры с вибраниумом.  Они приносили ей дары два раза в месяц. Конечно, дарами были самые слабые и старые среди них, связанные и завернутые в листья.

Когда они нашли меня в пещере с белым мехом гориллы на плечах, они сложили "два плюс два" и решили, что я новый "большой и страшный серый волк". Когда я игнорировал их дары и их поклонение, они истолковали это как признак моей слабости.

Как и всё в этот первобытный период, выживали лишь сильнейшие. Сильные правили слабыми, и сила была правом. Для них моя пещера была слишком уютной, чтобы её игнорировать, а я, казалось, был слишком слаб, чтобы полностью завладеть ею.

Они напали на меня, я ответил. Они не знали, что такое огонь, но они узнали о его ужасающей мощи. Этого было достаточно, чтобы прогнать их в страхе, но, видимо, недостаточно, чтобы заставить их оставить меня в покое.

Пришло всё племя, одетое в меха и вооруженное ветками. Они сложили оружие в сторону и поклонились прямо перед моей пещерой. Отказались уходить. Я был слишком занят строительством и изготовлением вещей, слишком погружен в сложные математические расчеты, слишком поглощен искусством и наукой, чтобы меня беспокоили. Когда я вышел из изобретательского транса, четверть из них умерла от голода или истощения. Или того и другого.

Теперь-то я знаю, что я не очень хороший парень. Но я не мог позволить этим гоминидам погибнуть прямо у меня на глазах. Они были предками человеческой расы. Как я мог просто оставить их беспомощными, когда я косвенно был причиной их бедственного положения?

Дай человеку рыбу, когда он голоден, и ты накормишь его на день. Просто знай, что он придет просить ещё, когда будет голодать. Но научи человека ловить рыбу - и он будет сыт всегда, если только он не ленив.

У меня не было рыбы, но у меня были навыки и знания, а гоминиды не были ленивыми. Я научил их добывать огонь и тому, как его использовать. Как делать инструменты из камней - лучше, чем те, что были у них.

Это сделало их счастливыми – они оставили меня в покое, что также сделало счастливым меня. Однако они не перестали приносить подношения, но, по крайней мере, это больше не было человеческое мясо.

— Ugahha Wagh sha. Uggah Wahh sha! — плакала она, протягивая мне завернутого в мех маленького ребенка.

"Вздох, просто сделай это. У тебя ещё есть время".

Я нарисовал руну всеязычия - ту, которая позволяла асгардцам понимать большинство языков, человеческих или нет. Она подействовала мгновенно. 

 — Пожалуйста, господин! Пожалуйста, господин!

Я хотел узнать, что случилось, но заставить истеричную мать говорить о чём-то важном, пока её ребенок истекал кровью у неё на руках, было сложнее, чем обвязать верёвкой Луну.

Забрав сверток из её рук, я вытащил мальчика, плотно завернутого в грубое одеяло. По крайней мере, теперь у него было меньше шансов задохнуться. Глубокие раны, оставленные когтями, покрывали маленькую грудь -  глубже, чем те, что покрывали моё лицо. Его тело было таким же холодным, как и бледным. Его кровь пачкала мои руки.

"К счастью для тебя, у меня есть несколько докторских степеней и магия".

Я подошёл к каменному выступу в левой части пещеры. Огонь давал достаточно света, чтобы мать ребенка могла видеть, что я делаю. Я чувствовал, как её глаза изучают различные глиняные сосуды и пузырьки, стоящие на полке.

Я выбрал тот, что был помечен буквой "R" — там была целебная сыворотка, сделанная из мутировавших трав и разбавленной крови белой гориллы — и вылил половину его содержимого на раны ребенка. Мальчишка слабо зашипел от боли. Другую половину я вылил в миску, добавив в смесь воды.

Мельком я увидел своё отражение в жидкости. Тонкие косые шрамы от когтей, начинающиеся над моей левой бровью, тянулись вниз мимо переносицы и заканчивались как раз у края моей квадратной челюсти. Я всё ещё чувствую фантомную боль. Каждый раз, когда я засыпаю, я вижу эти когти прямо над своими глазами. 

Хорошо, что я больше не сплю долго.

Чёрные, как у демона, глаза с кольцами светящегося золота, окрашивающими то, что раньше было моими зрачками, смотрели на меня.

"Боже, когда я стал таким красивым?"

Я поднес край миски к губам ребенка, раздвинул его зубы и влил жидкость. Должно быть, для него это было всё равно что пить чистую водку. Тот факт, что он ещё не кашлял, означал, что мальчик был слишком слаб. Даже с затянувшимися ранами он потерял много крови. Я влил в его тело частицу своей энергии, наконец, оживив его.

"У этого ребенка огромный магический потенциал и талант".

Он громко закричал, когда жизнь вернулась в его тело. Вероятно, ещё и потому, что он был полон сил. Умные зеленые глаза пристально смотрели в мои.

Я вернул мальчика матери. Она осыпала его поцелуями и прижала его к груди. 

— Спасибо, господин! Я благодарна! Спасибо! Спасибо! — повторяла она, кланяясь так низко, как только могла физически, каждый раз, когда говорила.

— Как тебя зовут? — спросил я.

Её рот широко раскрылся от удивления. Это был первый раз, когда я заговорил с ними на понятном им языке. 

— Оштур, господин. Меня зовут Оштур, — наконец, ответила она.

"Хм, понятно".

— Оштур, я хочу, чтобы ты рассказала мне, что случилось.

— Господин, племя — мой народ, все были убиты и съедены, — испуганно пробормотала она, поглаживая ребенка, как бы напоминая себе, что он жив.

— Это сделал зверь?

Она покачала головой. 

— Нет, господин. Хуже, чем звери. Они монстры...

Я чувствовал вкус сильной жажды крови и злобных намерений, витающих в воздухе. Я слышал, как их ноги барабанят по земле, их громкие крики и душераздирающие вопли, от которых сердце природы забилось чаще.

 — Они — Искажённые, — женщина заметила, как они приближаются ко входу в пещеру. Она медленно двинулась, прижимая ребенка к груди, и спряталась за мной.

Я увидел скрученных существ, стоявших у входа в пещеру. Их тени были такими же неестественными, как и их формы. Существа, настолько визуально отталкивающие, настолько противоречащие естественному порядку, что несли в себе ощущение неправильности. Если демоны были извращением святого, то эти существа были извращением всего естественного.

Это было инстинктивное чувство, которое я испытывал — между нашими расами не могло быть мира, не могло быть шанса на сосуществование. Их нужно было уничтожить. И в глубине души я знал их имена.

— Девианты, — заявил я, и, как бы отвечая, они начали хихикать, словно возбужденные гиены. Их змеиные языки извивались сквозь неровные, острые как бритва, зубы. 

Напряжение в воздухе было ощутимым.

— Подержи мою мантию, — сказал я Оштур, протягивая ей белоснежную шкуру с собственных плеч. — Сейчас здесь станет очень грязно.

Я улыбнулся так широко, что у меня заболели щеки. Мерцающее горячее пламя охватило мои сжатые кулаки. Энергия под моей кожей гудела в предвкушении.

"Сегодня кто-то вымрет".

http://tl.rulate.ru/book/47177/1133648