Готовый перевод This game is too realistic / Эта игра слишком реалистична: Глава 15. Приказ о мобилизации

Глава 15. Приказ о мобилизации

Солнце уже висело над горизонтом, возвращаться назад в убежище сейчас было поздно и опасно.

Чу Гуан предпочёл бы провести ночь на Бэйт-стрит, чем путешествовать ночью.

У него было несколько неприятных опытов с путешествием ночью, поэтому он хорошо знал, насколько это опасно. Ночью по улицам шастают слишком много мутантов.

Чу Гуан завернул купленную железноствольную винтовку со скользящим затвором в пакет и привязал его к заострённой трубе за спиной, чтобы никто не мог определить, что это огнестрел, по его внешнему виду.

Хотя Бэйт-стрит не запрещала выжившим носить оружие, Чу Гуан не хотел, чтобы глаза мэра узнали о его частных сделках с внешними торговцами.

50 граммов грибов Голубой Зонтик всего за 1 балл фишек.

Мэр города настоящая деньгесосущая, жадная до мозга костей пиявка!

Пройдя через ворота Бэйт-стрит, Чу Гуан увидел, что возле пункта приёма утильсырья под лучами заходящего солнца стоит полукруг людей: мужчины и женщины, старые и молодые.

Они были в лохмотьях, а их лица пожелтевшие и худые. За спиной каждого висел плетёный мешок или пластиковая корзина, а в руках они держали пластиковые вёдра или другую подобную ёмкость.

Их повседневная жизнь очень проста.

Они обменивают подобранный мусор на фишки, которые затем меняют на предметы первой необходимости.

«Новое поступление мыла! Оно сделано на химическом заводе Боулдер-Сити и за 3 балла фишек очистит ваше тело от всей отвратительной вони. Купите одно для своей жены. У меня их всего 30 штук, успейте первым, а то всё разберут!»

«Растительное масло! Да неважно, из чего оно рафинировано, главное, что оно свежее и хорошее, его поставляют с Фермы Брауна. Всего 10 баллов фишек за литр… Ну немного дороговато, но у цены есть причина, вы не найдёте никого, где ещё его можно купить».

«Дай-ка подумать. Да точно, есть ещё соль грубого помола! Кусочек размером с большой палец всего за 5 баллов фишек… Да неважно, откуда я её беру, вы ведь хотите, чтобы еда была вкусной? Тогда подходите и покупайте».

«Ещё есть табак, можно курить самому, а можно закоптить им мясо. Он тоже с Фермы Брауна… Неважно. Ладно вы пока выбирайте, а я сделаю перерыв».

Старик Чарли лениво крикнул с порога. Его поведение совсем не походило на поведение бизнесмена.

На самом деле, это не было бизнесом, это было больше похоже на то, как хозяин даёт подачку своему слуге.

Не говоря уже о Бэйт-стрит.

В радиусе пяти ли многие хорошие вещи можно купить только здесь, у людей нет другого выбора.

И не думайте, что пять ли — это мало.

Хотя город Цинцюань расположен на юге Великих Равнин, но он уже давно превратился в стальное кладбище, более опасное, чем дикий лес…

Старик Чарли вытер пот и передал работу по сбору денег приятелю в магазине, а сам сел поудобнее и прищурился, чтобы отдохнуть.

В этот момент худощавый молодой человек в сером пальто подошёл к толпе мусорщиков и замахал деревянной табличкой в руке.

«Приказ о мобилизации! Мэр издал приказ о мобилизации!»

«К концу месяца каждая семья должна сдать 100 килограммов дров и 2 квадратных метра мехов».

«Расскажите об этом всем!»

В толпе возникла суматоха.

Был слышен ропот жалоб, но никто не смел поднять бунт.

В конце концов, это происходило из года в год.

То, что на Бэйт-стрит не было налогов, не означало, что жить здесь было бесплатно, и помимо эксплуатации в торговле, мэр города всегда так или иначе взимал поборы.

И приказ о мобилизации - один из них, который приходит каждый год в августе и сентябре.

А что будет если отказаться от этого сбора?

Вас довольно просто накажут.

Все мужчины и женщины старше 16 лет в поселении, независимо от того, живут ли они отдельно или вместе, учитываются как разные семьи, а когда они вступают в брак, то, как одну.

Если они не оплатят поборы, то домоправитель, регистрировавший семью, вычёркивает их имена из списков и конфискует их жилища на Бэйт-стрит, изгоняя из поселения выживших.

В мире, где жизнь тоньше бумаги, потеря убежища ничем не отличается от смерти.

Особенно холодной зимой.

Бэйт-стрит не было богатым поселением, но оно достаточно хорошо по сравнению с Фермой Брауна по соседству, и, по крайней мере, у выживших здесь есть немного жалкой свободы.

«Похоже, мэр планирует получить ещё одну прибыль до того, как придут последние караваны в этом году, чтобы запастись на жирный год».

Чу Гуан задумался, но не принял всерьёз этот так называемый приказ о мобилизации.

Он всё равно собирается уйти отсюда до наступления зимы.

Когда придёт время, он уйдёт сам, без посторонней помощи.

Обойдя пункт приёма утильсырья, Чу Гуан направился прямо к своей хижине, но не дойдя до двери, он увидел, что Юй Сяоюй и юноша стоят у его двери и о чём-то спорят.

Юноше было около 16-17 лет, не очень высокий, подросток. Чу Гуан почти его не знал, только помнил, что он, кажется, был третьим сыном семьи Ван, по имени Ван Дэфу.

Его хижина находилась в дальнем углу поселения, по диагонали напротив семьи Юй, и обычно он сюда не ходил.

Поэтому он не знал, в чём дело, и что третий сын семьи Ван здесь делает.

«Уйди с дороги».

Ван Дэфу выглядел нетерпеливым и протянул руку, чтобы отпихнуть Юй Сяоюй, которая стояла на его пути. Девочка попятилась назад, но всё же продолжила держать руки распростёртыми, как орёл, защищающий птенца, не отпуская их.

«Нет, это не твой дом!»

«Он и не твой дом тоже».

«Но хозяин дома попросил меня помочь присмотреть за ним!»

«Какой смысл присматривать за домом мертвеца?»

«Он не умер», — Юй Сяоюй смотрела на него глазами золотой рыбки. (яркими)

«Не ври, этот чужак не возвращался домой около пяти дней».

Ван Дэфу нетерпеливо продолжал: «Разве твоя семья Юй не хочет получить свой кусок пирога? Я не намерен забирать всё себе, мне нужны только балки и дверь дома, остальное можешь забрать себе».

Когда хозяин дома умирает, а жилище остаётся пустовать, его разносят по кусочку соседи.

Обычно официально не говорится, что человек умер, однако если он не возвращается домой в течение нескольких дней, то его считают погибшим. Скорей всего его похитили работорговцы или мародёры, либо мутанты сделали из него корм для своих детёнышей.

Ни один из выживших не мог пережить на улице несколько ночей подряд, а после возвратиться домой как ни в чём не бывало.

Даже опытным охотникам будет трудно это сделать.

Юй Сяоюй прикусила нижнюю губу до посинения, а её глаза уставились на юношу, как глаза золотой рыбки, не отпуская его из виду, но и не делая никаких других движений.

Ван Дэфу не хотел больше ждать, скоро возвратятся мужчины семьи Юй, а он один ничего не сможет им сопоставить, поэтому он был готов оттолкнуть её силой.

В этот момент на его плечо легла рука.

«Кто сказал, что я умер?»

Тело Ван Дэфу покрылось холодным потом, и он, отпрыгнув в сторону, уставился на Чу Гуана звериным взглядом. Юй Сяоюй, напротив, быстро проскользнула за спину Чу Гуана и спряталась прошептав.

«Он приходил вчера и хотел снести ваш дом».

«Спасибо».

Чу Гуан с ухмылкой посмотрел на Ван Дэфу, а затем сказал.

«Ты уйдёшь сам или мне тебя проводить?»

Ван Дэфу знал, что он не прав, и не мог спорить, да и окровавленный кончик стальной трубы за спиной Чу Гуана психологически на него давил. Поэтому он не стал буянить и молча ушёл.

Он не боялся ни семьи Юй, ни чужаков, однако никто не хотел обижать мужчину с сильным телосложением.

Тем более что этот парень был одиночкой и не имел никаких слабостей.

Глядя на спину юноши, Чу Гуан вдруг почувствовал себя немного грустным.

Некоторые люди, хотя и были живы, уже ничем не отличались от гиен и стервятников.

Однажды он был свидетелем того, как гиена-мутант откусила шею своему раненому товарищу, сделав из него себе пропитание. В то время он не думал об этом, считая это законом природы, но теперь он почувствовал к ней сочувствие.

Он отсутствовал всего несколько дней, а эти люди уже хотели разобрать его жилище.

Юй Сяоюй никуда не уходила, прячась за Чу Гуаном. Она думала, что если подождёт, то он даст ей ту сладость, как в прошлый раз.

Она никогда раньше не ела ничего такого сладкого и в тот раз чуть не сгрызла пластиковую палочку.

Заметив большие глаза, смотрящие на него.

Чу Гуан сначала замер, а потом понял, что происходит, и улыбнувшись, достал из кармана последний чупа-чупс, и сунул его в руку девочке.

«Я беспокоилась о вас все эти дни».

«Со мной всё в порядке, не беспокойся!»

Юй Сяоюй радостно разорвала фантик и засунула леденец в рот, невнятно сказав: «Мне фо равно больфе нечего делать, так фто я могу присматривать за домом, пока фы снаружи».

В этот момент мужчины семьи Юй вернулись с пункта приёма утильсырья, неся свою добычу. По раздувшимся пакетам можно было понять, что они собрали неплохой урожай.

Увидев своего старшего брата, второго брата и отца, Юй Сяоюй с шумом нырнула обратно в дом.

Зарабатывать сладости было лишь побочным занятием, её главным заданием было следить за чужаком, и Юй Сяоюй не забыла, что ей наказали старшие.

Однако, как бы быстро она ни двигалась, она не могла быть быстрее глаз охотников.

Глава семьи Юй - пожилой мужчина крепкого телосложения с морщинистым лицом - взглянул на Чу Гуана, и молча вошёл в дом со своим старшим сыном, который нёс два мешка зеленой пшеницы.

Юй Ху, второй сын семьи Юй, остановился перед Чу Гуаном.

Чу Гуан знал его.

Среди жителей этого поселения мало кто общался с ним, и этот парень лет 18-19 был одним из немногих, кто проявил инициативу и заговорил с ним.

Только он всегда был прямолинеен в своей речи, а его тигриная голова и мозги соответствовали его имени. (п/п: Ху – тигр.  И ведёт он себя подобающе тигру)

«Тебя не было последние несколько дней, и я подумал, что ты умер».

Чу Гуан сказал.

«Похоже, твои инстинкты тебя подводят».

Юй Ху замер и с ухмылкой потёр голову.

Этот чужак был весьма интересен, его манера говорить отличалась от других, и он всегда любил отшутиться.

Не заботясь об этом, он продолжил.

«Я должен сказать тебе, что мэр только что издал приказ о мобилизации, и каждая семья в обязательном порядке должна сдать 100 килограммов дров и два квадратных метра мехов до конца месяца».

Семья Юй, состоящая из трёх взрослых мужчин, должна была заплатить 300 килограммов дров и шесть квадратных метров мехов, что делает её «крупным налогоплательщиком» на Бэйт-стрит.

(п.п.: видимо семья считает по взрослым мужчинам и женщины не входят)

Первое требование было простым, поскольку в городе было много растительности, а в дальних северных пригородах было очень много леса, так что даже без приказа мэра им пришлось бы вырубать часть деревьев на зиму.

С последним, однако, было не так просто справиться, и для шкуры площадью шесть квадратных метров надо убить по меньшей мере четырех, а то и пять гиен-мутантов.

«Я слышал об этом на обратном пути».

«Это хорошо».

Юй Ху не стал ходить вокруг да около, а сразу перешёл к делу.

«Мы как раз говорили с семьёй Ли о том, чтобы попытать счастья в северных лесах, где, как говорят, есть признаки миграции оленей. Если мы сможем поймать двух из них, мы получим не только шкуры, но и мясо, хочешь пойти с нами?»

«Пожалуй нет, я сам что-нибудь придумаю».

Чу Гуан вежливо отказался, но сделал мысленную заметку об этом.

Мусорщики с Бэйт-стрит планировали отправиться на охоту на север, а водно-болотные угодья Линху находятся немного западнее, так что, он надеялся, что они не столкнутся с ним.

Естественно, Юй Ху не знал, о чём думает Чу Гуан, он просто подумал, что тому неловко, и продолжил давать советы.

«Я вижу, что ты способный человек, но даже в способностях есть предел. Этот ребёнок семьи Ван осмеливается лезть до тебя, только потому его семья большая, а ты один».

«Поэтому вот что, моя сестра уже в следующем году сможет выйти замуж, так почему бы тебе не жениться на ней, тогда мы станем одной большой семьёй».

«Ну а если надо побыстрее, то можно уже сегодня сыграть свадьбу».

Чу Гуан поперхнулся, услышав его слова, и слегка откашлявшись, сказал.

«В этом нет необходимости».

Какого черта?

Как разговор перешёл к этому.

Кроме того, хоть возраст девочки для вступления в брак был приемлем для выживших, но не для Чу Гуана, который происходил из цивилизованного общества.

Да и он был ещё молод, и жениться пока что не собирался.

«Эх, ну тогда ладно».

Юй Ху не стал убеждать его дальше, а лишь выразил сожаление в своём сердце.

У людей, вышедших из убежища, были хорошие мозги, как у старика Чарли, который помогал мэру, сколько себя помнил, и был большим человеком в глазах выживших.

Старик Чарли как-то рассказал им, что Чу Гуан тоже пришёл из убежища, и тот должен быть сообразительным, как он сам.

Если у сестры от Чу Гуана родился бы сын, то в будущем у семьи Юй был бы такой же уважаемый мужчина – как старик Чарли.

Он даже планировал убедить в этом своего отца.

Но теперь казалось, что это всего лишь сладкая иллюзия.

Юй Ху отнеся вещи домой, подозвал сестру к себе.

«Сяоюй, брат хочет тебя спросить. Ты бы хотела выйти замуж за старшего брата Чу Гуана, живущего по соседству?»

Юй Сяоюй с чупа-чупсом во рту проворковала.

«Да, хочу».

В любом случае он живёт прямо возле её дома.

В её глазах так называемое замужество на другом была просто сменой места для сна, это было не так уж плохо, и она надеялась, что так сможет получить ещё больше сладких леденцов.

Юй Ху, который уже готов был сдаться, радостно сказал.

«Тогда твой брат поможет тебе убедить его».

«Угу».

Юй Сяоюй небрежно ответила, посасывая леденец во рту, и не заботясь по поводу брака.

Юй Ху, напротив, с большим энтузиазмом взялся за дело.

«Отлично, я поговорю со старшим братом и папой. А ты не стой тут просто так, иди и научись у мамы как готовить лепёшки… Эй, что ты это такое ешь, дай мне тоже попробовать».

«Нет!»

Увидев, что второй брат собирается забрать у неё конфету, Сяоюй не собираясь делиться, как кошка увернулась от руки брата и словно струйка дыма исчезла из виду.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/44286/2031404