Готовый перевод Where Darkness Falls / Где наступает тьма: Пролог. Письмо

Пролог - Письмо

Мисато Кацураги ехала обратно к своей квартире в тишине, глухое "тук-тук" щетки стеклоочистителя компании Alpine было единственным звуком в маленьком пассажирском пространстве автомобиля. Дождь безжалостно барабанил по ветровому стеклу, темные свинцовые тучи отражали ее мысли, словно нарочно предлагая себя идее, что весь мир против нее.

Прошло две недели со дня смерти Кавору Нагисы. "Пятый Ребенок ... лучший друг Синдзи ... семнадцатый ангел ... Табрис". Синдзи тяжело воспринял смерть мальчика, и Мисато охотно признала, что ее разговор с несчастным Третьим Ребенком был немного холодным, но она и, даже за миллион лет, не могла представить, что он исчезнет так, как исчез, бесследно пропав с того самого холма, на котором она оставила его.

Ее последние новости из второго отдела - меньше часа назад - содержали те же самые результаты: ни слова от Синдзи, ни одного подходящего под его описание человека ни в одном порту или близлежащем городе, ни одного тела с его характеристиками ни в одном морге... никаких намеков на его нынешнее местонахождение.

Мисато добралась до своего дома и бросилась внутрь, изо всех сил стараясь оставаться сухой под проливным дождем, пока шла к своей квартире. Сунув руку в карман за ключами, она вздохнула...кто бы мог подумать, что все так обернется?

"Риоджи мертв... - подумала она, вставляя ключ в замок. - мне не разрешали видеться с Рицуко со времени последнего Ангела... Аска все еще в коме...а Синдзи...я даже не знаю, где он, черт возьми, может быть! Люди просто так не исчезают – с такой охраной, как у него!!" - Она покачала головой.

Второй отдел заверил ее, что они делают все возможное, чтобы найти Синдзи, и с ее другими обязанностями и документами, она не могла просто бросить все и заняться этим в одиночку.

Она отперла дверь своей квартиры и вошла, поймав себя на том, что слова "я дома" еще не успели сорваться с ее губ. Никогда еще она не чувствовала себя такой...пустой. Мисато Кацураги чувствовала себя в этот момент более одинокой, чем когда-либо в своей жизни.

Быстро вытирая глаза (и убеждая себя, что это просто дождь намочил их), она взяла почту и пошла на кухню, положив небольшую стопку конвертов на стол, а затем направилась к холодильнику. С почти виноватым видом она протянула руку и достала упаковку пива из шести банок, оглянувшись через плечо и представив, что слышит, как Аска насмехается: "я думала, ты бросила! Ты просто большая пьяница!'

Дрожащими руками она поставила пиво на стол и сняла одно с кольца."Аска, устало подумала она, - Еще до 15-го Ангела она видела в Синдзи угрозу своему положению.

Он был единственным, кто когда-либо побеждал Ангела без посторонней помощи, и даже несмотря на то, что та тренировалась годами, он все равно был лучше её ближе к концу". Она открыла крышку на пиве, но не стала пить, обнаружив, что ей легче сосредоточиться на том, что было раньше – как бы больно это ни было – чем на том, что происходило сейчас. "А после того, как мы с Кадзи хорошо возобновили наши отношения... она вздохнула и сделала маленький глоток, легкая гримаса осветила ее черты, когда грубый алкоголь обжег ей горло." Она была уверена, что многое в том, как Аска вела себя по отношению к ней с этого момента, было порождено ревностью. То, что сделал с ней пятнадцатый ангел, нисколько не улучшило ее душевного состояния, но ...

Мисато прикусила губу, на мгновение забыв о пиве в руке. "Она также посетила Аску пару часов назад, обнаружив (что неудивительно), что молодая немецкая девушка все еще была в коме". Мисато начала задаваться вопросом, проснется ли она когда-нибудь, поднося пиво к губам и быстро осушая его, прежде чем успела подумать обо всех причинах, по которым бросила курить. Ей было безразлично, как отнесется к этому Аска – будет ли это больше разглагольствований о том, что ее жизнь отстой, или какое-нибудь замечание вроде "Я не твоя дочь, а ты не моя мать", или даже если рыжая назовет ее пьяной шлюхой... главное, чтобы она просто проснулась и вернулась домой, чтобы Мисато больше не оставалась одна.

Она хлопнула себя по лбу и обнаружила, что ее мысли снова вернулись к Синдзи. Я никогда не была рядом... - она резко обругала себя, с такой силой откупоривая вторую кружку пива, что небольшое количество янтарной жидкости выплеснулось ей на руку. "Я поступала точно так же, как папа поступал со мной и мамой, даже когда знала, что Синдзи нуждается во мне больше всего. Господи, о чем он только думал, глядя на Рей?? И кто знает, каким одиноким должен был быть... и каким отчаявшимся был.…"

Мисато оставила эту мысль в покое, пытаясь стереть ее еще одним стаканом пива ... но это было бесполезно. Она поймала себя на том, что задается вопросом, была ли она на самом деле рядом с Синдзи, когда он нуждался в ней, и зная, что если бы она это сделала, Каору никогда бы не вонзил свои когти в Синдзи и не проник бы в его жизнь. После того, как Синдзи убил Каору, Мисато начала задаваться вопросом, действительно ли ангел заботился. Оглядываясь назад ее слова были хуже чем бесполезны…

"Возможно, мне следовало сказать ему, что я сожалею о том, что никогда не была рядом с ним, и, возможно, мне следовало сказать ему, что...я забочусь о нем". Мисато вздохнула, "дилемма дикобразов" Синдзи сделала его довольно труднодоступным – но опять же, разве она не была такой же? "Она, конечно, чувствовала боль, когда приближалась к нему, но все же... разве это не была хорошая боль?" По крайней мере...в некотором роде? "Я хотела бы чтобы я сильнее старалась добраться до него", - грустно пожаловалась она. Была ли я КОГДА-НИБУДЬ близка с ним? Боже, раньше я думала, что у меня все нормально, но теперь...?" Мисато покачала головой, вспоминая, что она сказала Синдзи после смерти Кавору. "Он прав, - грустно подумала она, - это было жестоко"...

После шестнадцатого ангела и известия о гибели Рей ей должно было стать очевидно, что она не так близка с мальчиком, как ей хотелось бы, но разве она могла что-то сделать? "Нет, - решила она, - нет, это не так". "Интересно, боялся ли он больше причинить боль МНЕ", - с надеждой подумала она, открывая третью банку и чувствуя легкое потепление в животе, когда напитки начали оказывать желаемое действие. "Может быть, если бы я надавила чуть сильнее, он бы открылся мне в ту ночь, так почему же я этого не сделала? Была ли я тем, кто убежал в ту ночь?"

Мисато вздохнула и подумала, будет ли у нее когда-нибудь возможность снова связаться с ним.

Она нахмурилась, вспомнив своего начальника, верховного главнокомандующего НЕРВ – некоего Гендо Икари. "Этот ублюдок бросил своего собственного сына, когда ему было 4 года, - подумала она, радуясь, что у него есть еще что-то, на что можно злиться, кроме нее самой, - и он был так полон оправданий и полуправды, что Синдзи никогда даже близко не подходил к тому, чтобы узнать, почему его оставили одного. Все, чего он когда – либо хотел, это чтобы отец посмотрел на него – хотя бы раз - и признал его существование...это было самое меньшее, что он мог сделать..." Мисато склонила голову от стыда, потому что, хотя она и не могла понять его причины, знала, что во многих отношениях сама была не лучше. Когда Синдзи нуждался в этом больше всего, никто не мог сказать ему, что все в порядке, ни его отец, ни Аска, ни даже она сама не сказала: "Все в порядке, Синдзи – ты сделал то, что должен был сделать. Я понимаю."

Все, что она смогла придумать, было: "он не заслуживал жизни."

"По крайней мере, он знает своё положение с Комммандующим", - мрачно подумала Мисато, и он прямо сказал: "Я хочу, чтобы ты был пилотом." - Он никогда не предлагал больше и не ожидал большего. Сделала долгий, медленный глоток третьего пива. "И да простит меня Господь, я тоже этого не делала…"

Вернувшись мыслями к Каору, Мисато вдруг задалась вопросом, действительно ли он смог связаться с Синдзи. Он сказал Третьему Рбенку, что любит его... но был ли он искренен или просто говорил Синдзи то, что тот сам хотел услышать?

Она провела рукой по своим длинным темным волосам, ее лицо выражало беспокойство, когда она взяла свою почту. "Синдзи, пожалуйста, скажи мне, где ты... - она устало подумала, - я обещаю, что мы все уладим, только если ты вернешься домой, пожалуйста, я... - она позволила своим мыслям затихнуть, пока просматривала почту, изо всех сил стараясь раствориться в Мирском действии." Она обнаружила, что уже получила одобрение на кредитную карту с низкой процентной ставкой, автокредит с низкой процентной ставкой и сверхнизкую процентную ставку по рефинансированию своего дома.

Она вздохнула.

"Почему я вообще беспокоюсь? - С отвращением подумала она, перебирая конверты. - Если это не кто-то просит денег, то кто-то пытается дать мне деньги, - пробормотала она, нахмурившись, когда заметила написанный от руки адрес среди груды нежелательной почты, - по низкой начальной процентной ставке, конечно." Она улыбнулась своей слабой шутке, взглянув на обратный адрес. "Сайлент Хилл, - прочитала она, взглянув на почтовый штемпель, перевернула конверт и начала его вскрывать, - Сайлент Хилл, США, да? Кто мне будет писать из"

Ее горло сжалось, и она тяжело осела, просматривая первые несколько строк, ее сердце сжалось в груди, когда миллион эмоций угрожал захлестнуть ее. Положила конверт на стол, но держала его так, словно боялась, что тот исчезнет, когда потянулась за третьей кружкой пива и одним глотком осушила ее.

"Н-ну вот," - прошептала она, пытаясь взять себя в руки, поднося письмо к лицу и читая его очень, очень внимательно, не желая пропустить ни единого слова.

Дорогая Мисато,

Я хочу начать это письмо с того, что я больше не сержусь – я думаю, ты должна это знать. У меня было много времени, чтобы обдумать все, что ты сказала мне о Каору, и я думаю, что должен признать, что ты по крайней мере частично права. Теперь я знаю, что у меня не было выбора убить его, потому что он был ангелом, и Каджи рассказал мне о том, что произойдет, если ангел коснется Адама, но... но даже со всем этим, это самое трудное, что мне приходилось делать.

Он сказал, что любит меня, Мисато.

Знаете ли вы, что никто никогда раньше не говорил мне, что любит меня? До встречи с Каору никто никогда не говорил мне таких слов...никогда.

Когда ты говорила о нем, как будто он был просто еще одним ангелом, я знал, что больше не могу оставаться с тобой. Да, он был ангелом... но он все еще был хорошим человеком, Мисато. Вы бы знали это, если бы когда-нибудь разговаривали с ним, но вы никогда не прилагали никаких усилий, чтобы узнать его. Он действительно был рядом со мной, когда тебя не было, и ты вынесла ему приговор, основываясь на своем собственном невежестве.

Я никогда не знал, чего ты хочешь от меня, Мисато. Какое – то время я думал, что ты хочешь быть моим другом - но ты же не игнорируешь своих друзей, когда они нуждаются в тебе, не так ли? За последний месяц ты не сказала мне и двух слов – ты это заметила? Я всегда заботился о тебе, Мисато... но я просто не мог больше выносить это молчание, ты можешь это понять?

Мои встречи с отцом всегда были напряженными, и я никогда не понимал, что я сделал, чтобы заслужить его обращение, но я знал, что он был таким, поэтому я просто принял это... но это не оправдание того, что я сделал с тобой. Я должен был быть рядом с тобой, когда узнал, что Каджи умер, и мне жаль, просто я не знал, что делать... поэтому я просто стоял там, ничего не говоря... наблюдая, как ты плачешь.

Я думаю ... я больше не знаю, что я хочу сказать тебе, Мисато – я забыл, почему я начал это письмо... поэтому я просто остановлюсь сейчас, сказав: Мне жаль, Мисато, что я не был рядом с тобой, когда ты больше всего нуждалась во мне... за то, что я убежал... за все, что я когда-либо сделал, чтобы причинить тебе боль, я сожалею.

Простите.

Синдзи

Мисато разинула рот, когда дочитала письмо. Синдзи? "Америка... Сайлент Хилл... как? .." - подумала она с головокружением.

Она откинулась на спинку стула, крепко сжимая письмо в руках, как будто это была самая ценная вещь в мире – и в этот момент так оно и было. "П-прости, - выдавила она, моргая, когда две слезинки упали на бумагу, - п-прости.…"

Быстро вытирая глаза, разрываясь между самым сильным чувством вины, которое она когда-либо испытывала, и почти эйфорическим кайфом от того, что наконец-то получила ключ к разгадке местонахождения человека, которому причинила больше всего вреда, Мисато схватила телефон и набрала центральный номер.

"Д-да, Котоко? - это Мисато Кацураги ... да, я хотела спросить, не могли бы вы сказать мне... - она взглянула на конверт, ее глаза с надеждой проследили обратный адрес, - я хотела спросить, не могли бы вы сказать мне, сколько у меня осталось времени на отпуск…"

Продолжение…

http://tl.rulate.ru/book/43442/995249