Готовый перевод The Villainess Lives Twice / Вторая жизнь злодейки: Глава 17.

Глава 17.

Местом, где жил бывший дворецкий семьи Розан, Макос Хэнсон, был обшарпанный бар на углу улицы Рев.

Он жил в маленькой комнатушке, пристроенной к бару, днём выполняя случайную работу, а ночью обслуживая клиентов.

У Макоса было несколько детей и внуков, но семья давно распалась.

Артизея никогда не встречала Макоса Хэнсона до возвращения во времени.

Его внучка, Ризе, скрыла своё имя и пришла к ней в качестве горничной, чтобы отомстить.

Ризе Хэнсон думала, что полностью скрыла свою личность.

Однако у Артизеи на тот момент было уже немало врагов. Это было время, когда даже горничную нужно было нанимать с осторожностью.

Завершив проверку данных Ризе, Артизея подумала, что её амбиции и темперамент хорошо подходят для этой работы.

Так она установила местонахождение Макоса Хэнсона. У Ризе, дедушку которой взяли в заложники, не было другого выбора, кроме как оставаться верной Артизее до самого конца.

Но на самом деле Артизея ничего не сделала Макосу или его окружению. Они также никогда не встречались лично.

Но, когда Артизея вошла в бар, она сразу поняла, кто именно Макос.

Макосу было 78 лет, но его спина была идеально прямой. Старомодный костюм, который носил пожилой мужчина, был старым, но чистым с белыми манжетами.

– Дорогие аристократы, какое дело привело вас в это место? – спросил Макос, не потерявший своей аккуратности, напоминающей клинок, когда других его коллег смутил меч Седрика и его яркая одежда.

– Мистер Хэнсон, можете ли вы уделить нам минуту?

– …… – Макос какое-то время молчал. Но вскоре обратился к другому работнику бара. – Я отойду ненадолго.

– Вс, всё в порядке, старик?

– Не думаю, что они хотят убить меня, – сказал Макос и отвернулся.

Артизея последовала за ним вместе с Седриком.

Местом, куда их привёл Макос, была пустая площадка за баром, где продавались различные товары.

– Это не самое лучшее место, но поскольку я работаю разнорабочим в этом заведении, мне сложно привести вас в какое-либо чистое место. Почему эрцгерцог Эфрон пришёл к подобному человеку? – спросил пожилой мужчина, узнав Седрика.

18 лет назад, когда Макоса выгнали из особняка Розан, Седрик был мальчишкой, которому не исполнилось ещё и 10 лет.

Однако Седрик напоминал своего отца, прошлого эрцгерцога Эфрон.

Как бывший дворецкий Маркиза Макос знал лица, личности и биографию всех высокопоставленных дворян.

Узнать его сейчас было не трудно.

– Несмотря на то, что нас изгнали, маркизская семья Розан является хозяином, которому семья Хэнсон служила на протяжении нескольких поколений. Я ничего не смогу рассказать вам, – Макос подумал, что Седрик пришёл, чтобы выяснить слабости маркиза Розан.

Но Седрик покачал головой:

– Я простой сопровождающий, – и указал на Артизею.

Девушка медленно сняла капюшон. Белокурые локоны упали на её плечи.

Даже на пустыре, похожем на свалку, солнце светило ярко, и волосы Артизеи сияли в его лучах так же ослепительно.

– ……

– Здравствуйте, мистер Макос Хэнсон. Я – Артизея Розан, – Артизея посмотрела на него.

Макос некоторое время смотрел на неё, ничего не говоря.

Обида, негодование, тоска и печаль вспыхивали, пробегая по морщинистому лицу оцепеневшего старика.

Макос не знал, что сказать в качестве первых слов.

Дочь Милайры?

Что привело к разорению семьи и убийству маркиза Розан?

Только в итоге дрожащим голосом он сказал следующее:

– Вы очень похожи на господина Микаэля, юная Маркиза.

Прошедшие 18 лет свели на ноль обиду внутри Макоса. Старение истощило его тело до такой степени, что он не мог дать выход своему гневу.

Тоска принесла за собой печаль. Самой глубокой эмоцией, которая осталась у Макоса, была именно печаль.

А печаль – это чувство, когда человек хочет быть понятым другим. Хочет, чтобы его поняли, признали и обняли.

Так и должно было быть.

Макос всё ещё скучал по особняку Розан.

Семья Хэнсон была семьёй, которая на протяжении нескольких поколений служила маркизской семье Розан дворецкими. Пусть они и не были аристократами, они гордились тем, что отличаются от простолюдинов.

Макос родился в особняке Розан и в детстве стал товарищем по играм для детей Маркиза.

С тех пор, как он вырос, он стал обучаться работе помощника Микаэля Розан. Набравшись некоторого опыта, Макос начал работать дворецким при своём дедушке, который был главным дворецким семьи.

Дети Макоса тоже родились в резиденции маркиза Розан, как и его внуки.

Сыновья пошли по стопам отца и прошли обучение на дворецкого, а дочери стали горничными мадам и юных леди.

Только Макос не мог отпустить ностальгию. Чем больше он вспоминал о своей семье, тем больше вспоминал о хороших временах и тем сильнее скучал по маркизу Розан.

Ему нужен кто-то, кто примет эту боль и печаль, – Артизея прочитала это в дрожащих глазах и выражении Макоса.

Такие же чувства испытывала и Ризе Хэнсон, пришедшая убить меня давным-давно.

– Мистер Хэнсон первый, кто назвал меня юной Маркизой, – тихим голосом сказала Артизея.

– Раз юная Маркиза здесь, тогда…… она знает? – жёстко спросил Макос.

– Не знает. Если бы знала, то не позволила бы мне пойти, – ответила Артизея и, положив ладонь на грудь, глубоко и почтительно склонилась в поклоне.

Это был настолько почтительный поклон, словно предназначающийся священнику.

– Мне нужно многое сказать вам, мистер Хэнсон, но сначала позвольте мне извиниться.

– Юная Маркиза знает, что сделала ваша матушка?

– Да. Матушка отравила всех ближайших родственников маркиза Розан и попыталась возложить вину на семью Хэнсон. Чтобы сделать меня наследницей маркиза Розан.

Отравление произошло, когда был траур по Микаэлю Розан. Артизее было всего 6 месяцев.

Семья Розан была потрясена, когда лицо дочери Милайры оказалось похоже на лицо Микаэля.

Однако Артизея не могла быть ребёнком умирающего Микаэля. Казалось, возможно, что один из юных внуков Маркиза вступил в игру с огнём с Милайрой.

Старшая дочь, сменяющая отца на посту маркиза Розан, предпочла признать Артизею своей младшей сестрой, чтобы не слышать о том, что от её сына забеременела его же бабушка.

Таким образом, Артизея стала законной дочерью маркизской четы Розан.

Но Милайру, потерявшую благосклонность Императора из-за беременности Артизеей, это не удовлетворило. Ей была нужна более надёжная подушка безопасности.

Она использовала похороны как возможность. Яд подали за обеденным столом, где собрались все прямые потомки семьи.

Никто не знал, что это сделала Милайра.

Макос попытался обвинить её в этом.

Родственники и вассалы семьи Розан должны были помочь ему. Макос думал, что всё, что нужно, это доказательства и свидетели.

Однако его юная, умная дочь, дрожа, вцепилась в него:

– Нам не следует устраивать ссору, отец. Мы умрём.

– Есть доказательства.

– Какая польза от них? Результаты появятся не сразу, а через день или два. Даже если вина Милайры будет доказана, за это время мы, наверняка, умрём. Эта женщина сделает всё возможное, – со слезами на глазах говорила его дочь. – Кто защитит нас? Родственники маркиза Розан? Это невозможно. Это люди, которых беспокоит лишь то, есть ли какое-нибудь наследство, которое они могут забрать себе.

– Так ты предлагаешь мне притвориться, что я ничего не знаю? Я точно знаю, кто убил всех!

– В любом случае наследство принадлежит выжившей мисс Артизее. Если отцу удастся раскрыть правду, как думаете, она будет благодарна вам? Вы станете врагом её родной матери!

Его дочь была права.

– Отец, пожалуйста, сдайтесь. Для нашей семьи и семьи Розан всё уже кончено.

Если бы у маркиза Розан был ещё один выживший наследник, Макос сражался бы до конца.

Однако Артизея была единственным оставшимся потомком Маркиза.

Милайра в любом случае не оставила бы семью Хэнсон в покое, чтобы взять род Розан под контроль.

В конце концов, Макос приказал своим детям сбежать прежде, чем что-либо произойдёт.

Он посоветовал им скрыть своё имя и забыть о маркизе Розан и семье Хэнсон. Макос думал, что будет достаточно спасти своих детей.

Только вот не смог заставить себя отказаться от этого имени.

Семьи Хэнсон, которую он считал по-своему благородной, больше не было, но он всё ещё оставался Макосом Хэнсон.

В любом случае моё тело старо. Если Милайра однажды найдёт меня и убьёт, это тоже будет хорошо, – так он думал.

Замысел Милайры был гнусным, но грубым и неуклюжим. У неё не было ни полезных советчиков, ни надёжных людей.

Макосу удалось скрыться.

А потом произошло нечто более страшное, чем ожидала его дочь.

Вмешался Император.

Император был сильно разгневан неверностью Милайры. Но в итоге не смог допустить её казни.

Огромное количество взяток и применённой силы скрыли правду.

Император снова открыл Милайре двери своей спальни. Милайра птицей полетела в объятья Императора.

При всех поисках отравитель остался не найден.

 Макос не мог снова поднять голову перед миром.

Вот почему он выжил, ведя такую тяжёлую жизнь в пабе на улице Рев.

– Я не собираюсь оправдываться за то, что сделала моя матушка. И не могу приносить извинения от её имени.

Макос непонимающе смотрел на Артизею. Юная леди выпрямилась и, посмотрев на него, сказала:

– Как последний потомок маркиза Розан я прошу прощения за то, что не смогла защитить своего вассала.

– Юная Маркиза……

– Мне очень жаль, – Артизея вновь склонила голову.

Глаза Макоса наполнились слезами.

Он не смог сдержать слёз и прижал к глазам белый манжет.

Артизея подошла к нему и предложила носовой платок. Макос принял его.

Седрик наблюдал за этой сценой, стоя на расстоянии шага.

Были вассалы, которые долгое время дорожили им сильнее, чем семьёй. И как человек, который хотел защитить их, он не мог быть не тронутым этой сценой.

Сердце Седрика согревала мысль о том, что впервые появился кто-то, кто сможет позаботиться об Артизее, которая изолирована внутри особняка Розан.

*****

В это время Бил, дворецкий особняка Розан, доложил Милайре о приезде и отъезде Седрика.

Дзынь!

Милайра вскочила, нервно взмахнув руками.

Стеклянная ваза, похожая на произведение искусства, упала на пол и разбилась.

Цветное стекло рассыпалось сверкающими осколками по ковру из неповреждённой леопардовой шкуры.

Бил быстро опустился на колени перед Милайрой, не обращая внимания на то, что в его штаны впивается стекло. И почтительно протянул тапочки.

Милайра, босая и в тонком халатике поверх нижнего белья, сунула ноги в тапочки и снова села на диван:

– Скажи снова.

– Его Высочество эрцгерцог Эфрон спросил меня, почему я верен мадам, а не мисс Артизее, – Бил интерпретировал слова Седрика так, как ему хотелось.

Ярость охватила Милайру.

– Пожалуйста, не забывайте ставить «лайк» или «Спасибо», в зависимости от того, где читаете наш перевод. –

http://tl.rulate.ru/book/42276/3714802