Готовый перевод Naruto. Inheritance. (fanfic) / Наруто. Наследие. (фанфик): Глава 79

Ни разу в жизни Инузука Хана не чувствовала себя так.

Она была ниндзя уже несколько лет, и видела своих товарищей в опасности и раненых больше, чем ей хотелось бы сосчитать, и никогда с ней такого не происходило. На последнем задании она наблюдала за отчаянной борьбой Наруто и Шикамару за выживание против откровенно ужасных шансов - и во время этой борьбы был момент, когда она была уверена, что Наруто был убит особенно жестоким ударом, который, как она до сих пор была уверена, должен был быть смертельным. Конечно, в то время она не знала их обоих настолько хорошо, но они были товарищами, так что это не имело значения.

Она была обеспокоена и расстроена, конечно. Даже немного злилась на их врага.

Но ничего подобного.

Когда она пришла на поляну, ее взгляд сразу же остановился на окровавленном и неподвижном Кибе, и в ней закипели ярость и защита, чего она, честно говоря, не ожидала. Это был первый раз, когда кто-то настолько близкий ей, настолько бесспорно являющийся частью ее стаи, был так ранен на ее глазах врагом, и ей пришлось сдерживать настоящую и неподдельную жажду крови, чтобы выполнить свой долг - и даже тогда только ее полная вера в способность Наруто увести ее брата позволила ей сделать это.

К счастью, ни одна из ран Кибы не была долгосрочной - только несколько неприятных телесных шрамов, которые накапливаются у большинства шиноби. Но у него было опасно мало крови, прежде чем она успела сделать ему плазменную пилюлю и наложить повязку на раны, и еще минута-другая, и он был бы убит подростком, стоящим сейчас перед ней.

И именно эта ситуация сейчас была ей совершенно чужда. Она испытала первоначальную, почти неконтролируемую жгучую ярость и ожидала, что она усилится, когда придет время драться. Но теперь, когда она наконец посмотрела в глаза своему врагу, все было по-другому. Ее гнев усилился, но он изменился, трансформировался, и в ней проснулось нечто совершенно новое. Ледяная ярость. Она была спокойна и контролировала ситуацию, но прямо за ее глазами ярость пылала сильнее, чем она могла себе представить.

Она была спокойна и контролировала себя, но впервые за всю свою карьеру шиноби она знала, что убьет того человека.

Тройняшки, казалось, тоже почувствовали изменения в ситуации. Их глаза сузились, зубы оскалились, но их позы и действия были совершенно новыми. Они оставили свои обычные боевые построения и стали расходиться веером вокруг врага, неуклонно продвигаясь по кругу, не сводя глаз с его горла. Вместо своего обычного устрашающего рычания они двигались в полной тишине, не издавая ни единого звука. И мгновенно Хана поняла, что она видит, что ее ведут.

Это были уже не нинкены, а волки на охоте, выслеживающие добычу и ждущие удара. Они ждали только слова альфы. Слово Ханы.

- Шикьяку но Дзюцу! (Метод Ниндзя имитации зверя: Техника четвероногого) - произнесла она, после нескольких ручных печатей, и тут же почувствовала прилив чакры, огромное количество изменений в теле, которые еще больше приблизили ее анатомически к клыкам, а ее холодный взгляд сменился кровожадной ухмылкой, когда наглая ухмылка ее врага сменилась настороженным хмурым взглядом.

Как и всякая добыча, он инстинктивно распознал ауру хищника и был на взводе, нервничая. Казалось, он понял, что Хана находится на другом уровне, чем Инузука, которого он только что победил, и что из-за его действий, это был совершенно другой вид боя.

Он открыл рот, чтобы заговорить. Предбоевая шутка? Угроза? Это не имело значения, потому что Хана выбрала этот момент, чтобы взорваться в движении, бросившись на свою цель. Больше не было нужды в словах.

Ее первый удар был злобным когтистым апперкотом, специально предназначенным для того, чтобы выцарапать ему глаза, но он был парирован поднятой рукой. Возникла бесконечно малая пауза в действиях, когда они впервые соприкоснулись, прежде чем оба начали яростный бой в ближнем бою; оба бойца наносили косые удары и громоподобные удары ногами, каждый из которых был встречен блоком или воздушным блоком, когда они уворачивались и уходили от ударов друг друга. Хана парировала прямой удар по лицу предплечьем, и ей пришлось сдержать боль, когда она нанесла ответный удар.

Он использовал чакру, чтобы имитировать ее настоящие синие Когти Инузуки, что делало его таким же опасным, как и ее. Хуже того, насколько она могла судить, он не использовал никаких усиливающих техник, но при этом прекрасно справлялся с ее Шикьякю но дзюцу, что выглядело просто. Каждый раз она пыталась отступить, чтобы дать шанс одному из братьев Хаймару оторваться от преследования и атаковать, но он не давал ей такой возможности. Они сражались слишком хаотично, с большим количеством движений, чтобы они могли атаковать без риска для Ханы.

Их обычная стратегия оказалась неэффективной, и Хана выбрала другой подход.

- Используй Дзюджин Буншин! - воскликнула она, уклоняясь от атаки и делая выпад правой рукой в сторону горла противника - он успел увернуться и ударить ее коленом в подреберье, а мгновенная потеря концентрации стоила ей болезненного удара по ребрам, прежде чем она успела сфокусироваться.

Однако дело было сделано, и через несколько секунд после ее крика ее противник был атакован с двух сторон двумя рычащими копиями Ханы. Он успел увернуться от первой атаки, но вторая была хорошо отработана и вовремя, и голень Буншина встретилась с его лицом с удовлетворительным звуком плоти, встретившейся с плотью, и он был отброшен назад.

Дзюджин Буншин сработал идеально. Это была техника Инузуки, позволявшая нинкенам превращаться в идентичные копии своего партнера в подобных ситуациях.

Теперь, Хана знала, настало время использовать преимущество.

- Гацууга! (Пронзающий клык)

Она устремилась к своему врагу в спиралевидном торнадо ударов, намереваясь как можно быстрее закончить бой, как и так называемый генин. Противник Наруто заставил ее напрячься, и, несмотря на то, что она знала, что его навыки уже в какой-то степени превосходят ее, оставлять Наруто одного наедине с ним ей было как-то не по себе.

Однако у атаки Ханы было слабое место - гацууга сильно затрудняла обзор, поэтому она не увидела, как ее противник восстановил равновесие быстрее, чем она ожидала, и не увидела шквал его ручных печатей.

- Катон: Какудай-эн! (Техника Огня: Расширяющее пламя)

Если бы она видела эту атаку, то рассмеялась бы, не успев толком разобрать название. Из его рта вырвалась крошечная струйка пламени, достаточно быстро, чтобы можно было предположить, что воздух, пронесшийся мимо, выдует ее, если бы они еще не догадывались, что чакра поддерживает в нем жизнь. Однако то, что мальчик вообще использовал ниндзюцу, Хана заметила только тогда, когда небольшое прикосновение огня коснулось кончика ее техники Гатсууги и внезапно охватило его огромным пламенем, превратив в огненное торнадо, закрутившееся прямо на шиноби Куса.

Хана не смогла удержать атаку вместе с пламенем, она пролетела сквозь то, что осталось от смеси огня, чакры и воздуха, и больно упала на землю, покатилась вперед в обгоревшей форме, покрытой мелкими ожогами - прямо мимо ублюдка, который сделал это, и теперь ухмылялся успеху своей тактики.

Самоуверенность стоила ему жизни.

Дзюджина Буншина и Хану он видел, но третий скрылся, и он забыл о нем перед лицом Гацууги Ханы. Однако он вспомнил об этом невероятно болезненно, когда последний нинкен в отместку за то, что он сделал с Ханой, нанес ему свой собственный Гацууга прямо в спину и подбросил его в воздух, только для того, чтобы в середине полета он снова был поражен второй такой же атакой одного из буншинов, а затем снова в третий и последний раз, в потенциально смертельной игре в салочки.

После того, как третья атака заставила его вращаться, он упал как свинец на землю, слишком ошеломленный и раненый, чтобы даже начать восстанавливаться в воздухе, и ударился о землю с тошнотворным хрустом - и, к облегчению Ханы, когда она поднялась на ноги, больше не двигался.

- Это тебе за моего брата, ублюдок-убийца, - мысленно прошипела она с агрессией, удивившей даже ее саму, пока не успокоилась.

- Так, один ранен. Смотри, острая троица, мы все еще должны пойти и помочь Наруто - и было бы совсем как он, если бы он выбрал неестественно сильного генина, чтобы сразиться с ним, а мы остались с какой-то дерьмовой имитацией Инузуки.

- Разве твой... сэнсэй... не учил тебя... убеждаться, что твой враг... мертв? - Хриплый, булькающий голос, раздавшийся позади нее, заставил ее тело напрячься, а когда его обладатель зашелся в серии резкого, влажного кашля, Хана почувствовала, как по позвоночнику пробежали мурашки, и медленно повернулась туда, где она оставила их поверженного врага. Этого просто не могло быть...

Но он был. Он шатко стоял на ногах, но все же стоял - его левая нога была выгнута под ужасающим углом, три ребра, пробив грудную клетку, торчали наружу, а кровь, вытекающая из невероятно глубокой раны на голове, практически каскадом стекала по его лицу, заливая бежевую рубашку в месте соединения с шеей.

Он должен быть мертв.

Он не должен был даже стоять на ногах.

- Дрянная имитация? - спросил он ее, умудряясь звучать раздраженно, несмотря на ужасное бульканье крови в задней части его горла, свидетельствующее о катастрофическом внутреннем кровотечении, которое у него, несомненно, было. - Даже близко нет. Я и не знал, что в Конохе есть настолько хорошие генины - особенно после той слабой кучки, которую ты пытаешься спасти... Думаю, пришло время показать тебе, почему Орочимару потратил столько времени, чтобы заставить меня присоединиться к нему, почему я был выбран в качестве потенциального носителя для моего хозяина.

Хана не услышала ни единого слова, ни слабого хныканья тройняшек, ни даже собачьих инстинктов, кричащих ей, что надо бежать.

Все, что она зафиксировала, глядя на своего врага, - это бледно-желтые глаза с черными зрачками, которые теперь занимали место его глаз.

Глаза волка.

http://tl.rulate.ru/book/40002/1668230