Готовый перевод Osananajimi ga Zettai ni Makenai Love Comedy / Романтическая комедия, в которой подруга детства ни за что не проиграет: [ Глава 3 ] Сундук сокровищ и ящик с инструментами (Часть 4)

Часть 4

Пребывая не в лучшем состоянии, в конце концов, я поймал такси, чтобы отвезти бедного себя домой и поделился этим с Курохой, которая беспокоилась за меня.

Я решил разобраться с ужином, заказав доставку, и обеспокоенная Куроха сказала, что тоже поест. В гостиной мы вдвоем продолжили читать сценарий, который написала Широкуса, ожидая доставки пиццы.

—  Должно ли это означать, что… — начал я, когда Куроха склонила голову набок.

— Хм, Качи-сан примет твое признание, если ты устроишь выступление, превосходящее Абэ-семпая?

— Думаю, это действительно может быть так…

В конце концов, сюжет заставлял главного героя победить А-семпая в качестве необходимого условия. Труднее всего было сказать, являлось ли это на самом деле возможным или нет. Но для нее сказать, что она примет мое признание, если я выиграю… разве это не может рассматриваться как то, что она дает мне как минимум половину признания?

«Вау, вот оно как, я понятия не имел», – думал я, пока мои щеки настойчиво краснели.

— Может быть, я действительно нравлюсь Широкусе? Абэ может лгать или… Верно! Абэ шантажирует ее, и она только притворяется его возлюбленной! Это объяснило бы, почему…

— Если бы это было правдой, Хару, ты бы признался Качи-сан? В самом деле?

…

Сделать это также означало бы разорвать мои фальшивые любовные отношения с Курохой.

Куроха была завораживающей. По моей собственной воле мои отношения с этим человеком трансформировались из восхищения в нечто иное.

Итак, что ты выберешь: универсальный ящик с инструментами или желаемый сундук с сокровищами?

Правильно, я…

— В любом случае, Хару, этот сценарий беспокоит меня во многом.

— Хм? В чем?

Вздохнув, Куроха начала объяснять.

— Во-первых, возникает вопрос, откуда Качи-сан знает, что Абэ-семпай собирается делать на «Фестивале признаний». Разве такие вещи не должны быть сюрпризом?

— … Это правда.

В среднем за год можно было увидеть одного бесстрашного героя, который перед признанием произносил короткую речь, а затем пел собственноручно написанную песню о любви. Являясь активным участником музыкальной группы, Абэ мог предусмотрительно пригласить своих товарищей по группе, чтобы те помогли ему исполнить песню. На самом деле, это то, что он должен был сделать, если он действительно планировал серьезное признание.

Но если он собирается так сделать, сюрприз должен быть эффективным. Эту информацию Широкуса не должна была знать.

— Если бы все было так, как ты сказал, Хару, и Качи-сан по какой-то причине были вынуждена встречаться с Абэ-семпаем, мы могли бы воспринять этот сценарий, как сигнал для тебя, чтобы ты победил его.

— Да, именно!

— Однако, если мы предположим, что она заодно с Абэ-семпаем, она могла бы заставить тебя признаться перед всеми, только для того, чтобы отвергнуть тебя, Хару. Честно говоря, этот сценарий кажется более вероятным.

Ик! Это слишком страшно! Я не хочу, чтобы меня унизили перед всей школой!

— Она погрузит тебя в самые темные глубины ада, пока ты будешь на пике после победы над Абэ-семпаем. Если бы это действительно было ее целью, было бы интересно… Я имею ввиду, невероятно неприятный поступок. Думаю, я не ожидала меньшего от писателя.

Нет, это совсем не смешно! Я никогда не смогу восстановиться, если такое случится со мной!

Честно говоря, не было бы ничего странного, сделай Абэ что-то подобное. Но я все еще верил, что Широкуса не опустится до его уровня.

— Н-ну, я считаю, что Широкуса в самом деле была моей поклонницей, поэтому она, вероятно, не стала бы делать что-то настолько бессердечное.

— Даже если она была фанаткой, это все в прошлом, не так ли? Абэ-семпай теперь может быть ее главным приоритетом, понимаешь? Разве это не то, что происходит со всеми девушками после того, как они находят парня?

— Уф…

Это были слова, наполненные разрушительной силой. Они были сказаны так небрежно, но с без проблем проделали дыру в моей груди.

Но правдой являлось и то, что Куроха вела себя более спокойно, чем я. Это были горькие, но ценные слова, за которые я был благодарен.

— В любом случае, Куро, не могла бы ты спросить участников группы Абэ, действительно ли они планируют это сделать? Я парень, поэтому кажется, что они будут подозрительными ко мне и не скажут, если я спрошу.

— Мда, действительно. Тогда ладно. Я помогу тебе поспрашивать.

— Спасибо! И не забудь узнать о названии песни.

Я перечитал сценарий еще раз.

— Если Абэ действительно будет петь, это будет лучшей сценой для нашего соревнования.

Я поставил себе цель победить Абэ и заставить его подчиниться, но найти что-то помимо спорта, в чем я мог бы соревноваться с ним и победить, было чрезвычайно сложно.

И все же ничто не могло доставить мне большего удовольствия, чем если бы мне удалось отодвинуть на задний план выступление Абэ, чтобы очаровать Широкусу. Тогда я наверняка смогу заставить его признать поражение.

— … Хару, у тебя все еще есть тот фотоальбом?

— Почему ты так внезапно спрашиваешь?

— С тех времен, когда ты еще играл, Хару.

— Я знаю, но зачем?

— Не мог бы ты принести его сюда?

— … Конечно, наверное.

Я пошел в свою комнату на втором этаже и взял альбом с одной из книжных полок. Потом я вернулся в гостиную и передал его Курохе.

— Спасибо.

Куроха молча пролистала альбом. Затем на определенной странице ее руки остановились.

— Здесь.

На фотографии, на которую указал Куроха, я был изображен с мальчиком, лицо которого было наполовину прикрыто длинной челкой.

— Оох, какая ностальгия! Это же Широ!

— Широ?

— Этот чувак был настоящим затворником, представляешь? Он показался мне моим поклонником и упрашивал своего отца, который был спонсором, водить меня к нему много раз. Но он был тихим и начитанным, а еще он одалживал мне свои книги и все такое, так что в целом он был хорошим парнем. Он также говорил что-то о написании рассказа и о том, что он хочет, чтобы я сыграл главного героя. Тогда я действительно этого ждал. Но, конечно, потом я ушел на покой, так что больше я его не видел. Интересно, все ли у него хорошо. Его волосы были неопрятными, но черты лица были очень складными, так что, возможно, теперь он очаровательный андрогинный* чувак.

[П/Р: Андрогиния – явление, при котором человек проявляет одновременно (необязательно в равной степени) и женские, и мужские качества. Андрогинность во внешнем виде является сочетанием мужских и женских признаков.]

— … Понятно, вот оно как.

Куроха осторожно закрыла фотоальбом.

— А? И к чему все это было?

— Да так, ни к чему.

— Ни к чему… Почему-то я уверен, что это не так. По какой-то причине мне сейчас очень страшно.

— … Ничего страшного, окей?

Впервые я подумал, что слово «ничего» может быть таким устрашающим.

Разговор по сути закончился. От Курохи исходило ощущение, что она заставит меня страдать, если я буду продолжать эту тему.

— Итак, Хару, ты собираешься действовать по плану Качи-сан?

— Разумеется. Если так, то сначала мы должны подтвердить, будет ли Абэ петь вживую. Кроме того, это означает, что у Тэтсухико не будет роли, так что я должен получить его согласие. Но, что ж, если нам удастся выполнить эти два условия, то, честно говоря… я хочу попробовать.

— Потому что Качи-сан может принять твое признание?

Выражение лица Курохи помрачнело. Так вот что интересовало ее больше всего?

— Я хочу попробовать, потому что этот план выглядит интересным. Это лучший план для мести.

— Девушка, которой ты восхищался все это время, похоже, наконец может обратить на тебя внимание, но ты готов пропустить такую возможность?

— … Эй, Куро, я хочу кое-что спросить у тебя. — сказал я, решившись.

— Нет, я не хочу этого слышать.

Возможно почувствовав что-то, Куроха резко повернулась ко мне спиной.

— Тогда просто послушай меня так. Я…

— Ах, ах, ах, входящий сигнал! Входящий сигнал!

— Куроо… Ты действительно…

Куроха присела и закрыла уши обеими руками.

Ее почти детское сопротивление, вероятно, было результатом того, что она подумала не о том.

— Я не хочу этого, Хару… Ты, наверное, все еще любишь Качи-сан, так что ты просто собираешься сказать, что мы должны перестать быть фальшивой влюбленной парочкой, верно? Я уже знаю… — сказал Куроха печальным голосом.

Ее грусть заставила мою грудь сжаться.

— Оох, я знал, что ты ошибаешься.

Я щелкнул пальцем по затылку Курохи.

— Ой!

— Теперь мы с Тэтсухико будем заниматься дома после школы, поэтому я бы хотел, чтобы ты некоторое время не приходила, вот и все. Кроме того, я собирался сказать, что не хочу, чтобы ты смотрела, как мы тренируемся, и что нам не нужна будет помощь.

Куроха робко поднял глаза.

— Это должно означать, что ты хочешь похвастаться перед Качи-сан, так что мое присутствие тебя бы напрягало?

— Нет. Это потому что ты изначально была против моего выступления. Я почти уверен, что это будет ужасное зрелище, и ты остановишь меня, если будешь смотреть. Поэтому одного Тэтсухико достаточно, вот и все.

— … Понятно. Хорошо, я доверяю тебе, Хару. — сказала Куроха и улыбнулась.

Видеть улыбающееся лицо Курохи… На этот раз я вместо затылка целился ей в лоб.

— Ой! Хару?! Ты причиняешь мне боль с тех пор, как…

— Тебе не нужно улыбаться, если ты мне не доверяешь, Куро.

Куроха была хорошей девушкой и прилежной ученицей. Она всегда внимательно рассматривала свое окружение и при необходимости могла соврать.

Но, благодаря нашему давнему знакомству, я знал. Что прямо сейчас Куроха мне ни капли не поверила и был на грани слез.

—Ты идиот.

Куроха прижалась лбом к моей груди и обрушила на меня бесчисленные удары кулаками.

— Идиот! Идиот! Идиот!

— … Я действительно все время заставляю тебя волноваться, да?

— Вот почему я говорю, что ты идиот!

Некоторое время Куроха делала, что хотела, пока не устала и не позволила своим рукам свободно обвиснуть по бокам, прежде чем прошептать.

— Как я уже сказала, я все еще против твоего выступления, Хару, но я дам тебе несколько советов.

— Хм? И каких же?

— Ты, вероятно, еще сможешь играть, Хару, если будешь обращать внимание на эти две вещи.

— Две вещи?

Моя подруга детства, знавшая обо мне все, продолжала говорить, прижавшись лбом к моей груди.

— Ты не можешь играть сейчас из-за травмы, полученной в результате смерти твоей матери. Что тебе нужно сделать, так это сказать себе, что ты сейчас играешь кого-то с этой травмой, Хару.

— Ты имеешь ввиду, я должен заставить себя думать, что играю человека, которым на самом деле являюсь?

— Хару, ты говорил, что когда играешь на сцене, ты представляешь, будто трансформируешься, верно? Для тебя было нормально трансформироваться только один раз, когда ты был ребенком, но я думаю, что теперь, когда ты старшеклассник, тебе нужна вторая, дополнительная форма трансформации… ну или что-то в этом роде.

— Я понял!

Мои проблемы заключались в том, что я какое-то время не играл и не мог понять роли, которые должен был играть. Но, если бы я сменил роль прямо сейчас, это значительно снизило бы для меня психологические барьеры.

Переходить от единицы к двойке было легче, чем переходить от нуля к единице. Это было применимо ко многим ситуациям.

— Что касается другого совета…

Куроха подняла голову.

Не пытаясь вытереть свои заплаканные щеки, Куроха нежно гладила меня с улыбкой, как у Девы Марии.

— Попробуй подумать о том, для кого ты играешь. Как только ты решишь это, Хару, я уверена, ты сможешь преодолеть свою травму.

— Для кого… я играю?

— Да, правильно. Я имею в виду, что ты стал актером в детстве из-за своей мамы, верно, Хару? Разве ты не говорил, что тебе было там совсем не весело, когда ты только вошел в коллектив?

— Я говорил?

— Да, говорил. Я точно помню.

У Курохи была хорошая память. Если она так сказала, значит я действительно забыл.

— Ты продолжил, потому что твоя мама была счастлива, когда ты хорошо выступал. Потом она обрадовалась, когда ты стал знаменитым, и так далее. Может быть, из-за этого ты больше не можешь играть, поскольку не делаешь это для кого-то, Хару. Я думаю, что именно это случилось ранее на сцене, когда ты, в конечном итоге, попытался выступить для себя, но проиграл своей травме. Даже если так, вероятно, будет лучше, если ты сделаешь это для кого-то другого. Просто у тебя есть такая склонность к самопожертвованию, Хару.

Услышав это, я почувствовал, что моя память пробудилась.

Мам! Я справился? Я хорошо сыграл?

Да, ты очень хорошо справился.

Хе-хе, конечно!

Правильно, я стал актером, потому что хотел, чтобы мама была счастлива. До того, как мне это сказали, я абсолютно забыл сей факт.

Куроха действительно была потрясающей. Понимать вещи обо мне, которые даже я сам не мог понять, и свободно давать советы, даже если это могло означать, что она будет отвергнута… Она действительно была слишком хорошим человеком.

— Спасибо, Куро.

— Нет, не за что.

Раздался звонок в дверь. Пицца прибыла. Куроха сказала: «Принеслиии!», и рысью унеслась к входной двери.

Глядя на ее спину, я пришел к определенному решению.

Затем прошло десять дней, и наступил день культурного фестиваля.

Продолжение следует...

Работала над переводом (команда RanobeList):

Не забудьте вступить в нашу группу ВК: https://vk.com/ranobelist

http://tl.rulate.ru/book/30412/1234265