Готовый перевод Ostentatious Zhao Yao / Чжао Яо ✅: Глава 15

Тело Чжи Янь было слишком измучено, оно непроизвольно наклонилось в сторону, и я не могла его контролировать. Мо Цин потянулся, схватил меня за руку и нежно притянул к себе.

В этот момент тело Чжи Янь, казалось, весило тысячу катти [1], и все же я неожиданно почувствовала, что грудь и руки Мо Цина слегка дрожат.

Я не понимала, отчего он дрожит, и чувствовала лишь легкое отторжение.

Когда я пыталась блокировать посох старика, ощущение было такое, будто я спустилась в ад и ходила по кругу. Но ему достаточно было произнести всего одну фразу, чтобы прекратить все споры. Впечатляющая и лихая аура, как эта... Раньше, очевидно, всё это было моим!

- Глава фракции, - сказал Юань Цзе. - Я наказывал беглеца из небесной фракции, и эта ваша ученица, не колеблясь, подвергла себя опасности, чтобы спасти его. Такие действия…

- И что с того? - Мо Цин открыл рот, и эти четыре слова заставили Юань Цзе поперхнуться. Никто и подумать не мог, что Мо Цин выдаст нечто подобное.

В том числе и я.

Я рассеянно подняла голову, чтобы посмотреть на Мо Цина, и увидела идеальные очертания его гладкой челюсти. Я услышал, как он, не терпя возражений, холодно скомандовал: «Я все решил, можете возвращаться».

От его слов так и веяло достоинством и решительностью. В конце концов, он отличался от уродливого маленького монстра из прошлого.

Рука Юань Цзе, сжимавшая посох Цин Ган, напряглась, голубые вены на тыльной стороне его ладони стали заметнее, но так же быстро исчезли. Он лишь тихим голосом ответил: «Слушаюсь», и через мгновение исчез.

Мо Цин отвел взгляд в сторону и посмотрел на группу перепуганных стражников: «Позовите главу Южного пика».

Глава Южного пика, Гу Хань Гуан, был величайшим целителем фракции Вань Лу. В тот год я потратила много усилий, перепробовала кучу методов, и, наконец, смогла затащить этого отшельника - изолированного от внешнего мира, которого простой народ почитал как Бога Медицины - в нашу фракцию Вань Лу.

Всё оттого, что я боялась однажды в будущем получить серьезные ранения или, не дай бог, стать жертвой отравления. У моих подчиненных может не оказаться времени на то, чтобы найти Бога Медицины, и тогда я умру. Поэтому сначала нужно было найти самого лучшего целителя, чтобы быть готовой ко всему.

Но события в мире трудно было предвидеть, и когда пришло мое время умирать, я все равно умерла. Это я добыла Бога Медицины, а лавры пожинает Мо Цин.

Но теперь Мо Цин... хотел позволить Гу Хань Гуану исцелить меня?

Я была немного ошарашена. Он сказал какую-то чушь только что и показал свое предпочтение по отношению ко мне перед главой Северного пика из-за Чжи Янь и этого тела. Теперь он хотел, чтобы глава Южного пика пришел и исцелил меня? И это тот ледышка, с плохим характером и безразличным лицом? Этот и прежний он - разница между ними была немного велика…

Я не видела его весь день, что с ним случилось?

Тут я вспомнила, что в последний раз видела его позавчера в павильоне Цан Шу. Я проделывала маленькие трюки, чтобы соблазнить его, после чего он стал... меланхоличным и ушел, не сказав больше ни слова.

Посмотрите на его сегодняшнее выражение лица, может быть, дело в том?..

Выходит, мое кокетство и правда возымело действие и оставило такой глубокий отпечаток.

Он вернулся и размышлял целый день, борясь с бесчисленными мыслями и обуревающими его чувствами. Первоначально он намеревался отречься от меня, этой подозрительной ученицы, пришедшей из небесной фракции. Однако я совершенно не ожидала, что буду ранена сегодня, а это заставило его сердце болеть. В конце концов, он вынужден был признаться себе, что уже влюбился в меня. Тогда он не смог сдержать свои эмоции и бросился на мою защиту. Он взял меня под свое крылышко перед главой Северного пика и даже попросил Гу Хань Гуана осмотреть мою рану.

Я чувствовала, что мои рассуждения вполне логичны, ведь именно по такому сценарию строились все эти любовные истории.

Я подняла голову, чтобы взглянуть на него, и увидела, что он тоже склонил голову, чтобы посмотреть на меня. Его глаза были темными и глубокими, как бездна, но поскольку я полностью отражалась в его глазах, светлая одежда на этом теле заставляла его глаза казаться ярко светящимися. Уголки его рта были плотно сжаты, а голос звучал немного хрипло. Он спросил меня: «Как твоя рана?» но, похоже, и сам терпел боль.

Я подумала про себя, что я спасла ему жизнь сто лет назад, недолго обучала его и, в конце концов, умерла у него на руках. Несмотря на все это я все еще была вынуждена признать, что в течение стольких лет я совершенно не понимала его.

Уродец, ты на удивление оказался таким чистым и невинным. Я просто улыбнулась и прикоснулась к тебе, а ты на самом деле проглотил наживку! Я даже подготовила для тебя серию соблазнительных маневров, но кому они нужны сейчас?

В любом случае, это сэкономило мне время и избавило от многих неудобств.

- Учитель... - я открыла рот и слабым голосом позвала его. Я больше не тратила сил на то, чтобы поддерживать свое тело, и позволила себе полностью упасть в его объятия. Он быстро поймал меня. Я подняла руку, притворилась, что хватаю его одежду, и положила ладонь ему на грудь, на область сердца. В этот момент мне просто нужно было собрать поток энергии воедино, превратить пальцы в острые когти, пронзить его грудь, а затем вырвать его сердце.

Мои глаза стали холодными, когда я мобилизовала энергию в своем теле.…

Ах, черт бы тебя побрал!..

Я действительно забыла, что тело Чжи Янь было крайне бесполезным. К моему удивлению, в это время в нем не нашлось даже малой толики внутренней энергии.

Так что у меня не было другого выбора, кроме как вцепиться в одежду Мо Цина. Я подняла голову и встретилась с его взглядом. Он пристально смотрел на меня; именно этот его взгляд каждый раз заставлял меня чувствовать, что он видит меня насквозь. Перед моей смертью был такой момент, и теперь я ощущала то же самое.

В этот момент я вдруг почувствовала, что он уже знает, кто я такая и что я хотела сделать с ним прямо сейчас. Но он оставался спокойным и собранным, как будто, если бы я действительно захотела вырвать его сердце, он не сказал бы ни слова и позволил бы сделать задуманное.

Но такой человек, как Мо Цин, по какой причине он позволил бы мне вырвать его сердце? Кроме того, если он узнал, что я Лу Чжао Яо, почему он все еще позволял мне жить и угрожать его положению?

Может ли такое быть, что ему все еще нравится Лу Чжао Яо?

Я тихо усмехнулась этой действительно наивной мысли.

Даже если Мо Цин уничтожил платформу для порки трупов и убрал столб для подвешивания, он никогда не смог бы отринуть эту причину, а именно, что каждое человеческое сердце жаждало власти. На этом демоническом пути все были такими. Не существовало такого типа любви, который мог бы преодолеть стремление к власти.

Поэтому он не убил это тело и даже влюбился в него сейчас. Это было потому, что он считал, что хотя это тело и было странным, но оно не будет представлять угрозы для его положения или причинять вред его интересам.

Мне нужно воспользоваться этим моментом, пока он был на стадии любви, а затем найти возможность устранить его.

- Учитель... только что я думала, что больше не увижу тебя.

Я изо всех сил старалась заставить тело Чжи Янь выдавливать блестящие слезы, которые отражали заходящее солнце и переливались волнами, пока я смотрела на Мо Цина. Влюбленный человек всегда жалеет своего более слабого партнера.

Как и ожидалось, свет в глазах Мо Цина слегка дрогнул.

- Нет-нет, - эти два слова, которые он произнес, были настолько искренними, и он ответил так торжественно, что я была немного удивлена. - Если ты захочешь, я всегда буду рядом.

В этот момент мне показалось, что я поняла, почему умерла на руках Уродца в то время. Потому что его слова и поведение недоступны для моего понимания. Когда я решила, что до соблазнения еще далеко, он уже влюбился в меня. Кажется, достаточно лишь небольшого поощрения, и его чувства станут еще глубже, и тогда он поклянется мне в вечной любви.

Я едва отпустила крючок, а рыба уже прыгнула в корзину. Это действительно напугало рыбака.

Я закашлялась и неожиданно для себя не знала, что сказать дальше. Внезапно налетевший порыв ветра сбоку от нас нарушил неловкое молчание.

Это был Гу Хань Гуан.

За последние несколько лет он почти не изменился. Он все еще был похож на ребенка, но его лицо уже повзрослело. Наступила весна, но он все еще был закутан в густой хорьковый мех, и губы его были бледны. «Ты искал меня?» - он заговорил с Мо Цином, и хотя я находилась в его объятиях, он даже не потрудился взглянуть на меня. Тон его речи ничем не отличался от того, каким он говорил со мной раньше, в нем не было ни капли уважения.

Только потому, что он был Гу Хань Гуаном, единственным человеком в этом мире, который мог вырвать человеческую жизнь у Повелителя Преисподней, я безоговорочно позволила ему иметь эту привилегию.

- Да, сказал Мо Цин. - Посмотри на ее рану.

Услышав это, Гу Хань Гуан посмотрел на меня. Он был похож на ребенка и, вероятно, никогда в жизни не станет взрослым. Когда он встал, то был ростом с Мо Цина, наполовину опустившегося на колени. Его взгляд только один раз прошелся по моему телу: «Небольшая поверхностная рана, большая потеря внутренней энергии, нет необходимости в лечении. Пусть примет лекарства, чтобы восстановить энергию, и улучшение не заставит себя долго ждать». А потом он обратился к Мо Цину: «Наоборот, тот, что позади тебя, ранен серьезнее».

Услышав его слова, я вдруг вспомнила. О да, разве не я подписалась на эту авантюру, чтобы спасти Лю Цан Лина? Теперь волей-неволей быть мне его благородным спасителем.

Я высвободилась из объятий Мо Цина и заглянула ему через плечо. Позади него я видела только Лю Цан Лина, лежащего на земле и не шевелящегося, словно мертвый. В это время Чжи Янь опустилась на колени рядом с ним, повернула голову, чтобы посмотреть на меня, и закричала: «Хватит флиртовать! Поторопись, братец Цан Лин вот-вот умрет. Я больше не смогу его увидеть».

В таком случае я помогу ему немного подлечиться.

Я и слова не успела вымолвить, как Мо Цин выпрямился, поднял меня и собрался уходить: «Убейте его».

А, что?

И снова я ничего не поняла. Мо Цин, ты что, руководишь фракцией в зависимости от настроения и предпочтений? Разве не ты занимался такими вещами, как раздача каши, почему теперь решил казнить людей направо и налево? А где же пресловутое «фермерское» наказание?

- Учитель... - я схватилась за одежду на его груди. – Он… м-м-м…

Чжи Янь была сообразительна, она поняла, что я не помню историю ее отношений с Лю Цан Лином, поэтому поспешила дополнить мои знания: «Он мой старший брат, мы вместе росли. Брат – моя любовь с детства... - когда она заговорила, это, казалось, затронуло самые сокровенные струны ее сердца, уголки ее рта задрожали, - он тот человек, с которым я все еще помолвлена».

Поэтому я подвела итог: «Он близкий мне человек».

Мо Цин нахмурился: «Ты хочешь спасти его?»

- Да.

Кто бы мог подумать, что я потрачу столько усилий, чтобы одним мертвецом на горе Чэнь Цзи стало меньше.

Мо Цин слегка сжал губы. Я наблюдала за выражением его лица. Он неожиданно не захотел спасать Лю Цан Лина.

Уродец, куда только подевалось твое хваленое милосердие? Почему, когда я надеялась, что ты будешь немного милосерден, ты твердо решил поступить жестоко?

Внезапно на меня снизошло озарение. Теперь я нравлюсь Мо Цину. Это выражение его лица, может быть, он... ревнует?

Чтобы спасти другого человека, я поставила себя в такую трудную ситуацию, как эта, что сделало Мо Цина несчастным.

Ах, вы, мужчины, безумные собственники. Ты желал, чтобы в моем сердце и перед моими глазами был только ты. В этом мире, кроме тебя, я ни на кого не должна смотреть. Мне нужно было лишь умилостивить тебя, не было никакой необходимости совершать убийство.

- Учитель, - я потерлась о его грудь, - отпусти его. Когда мое сердце наполнено тобой, я не хочу оставлять место для вины перед другим человеком.

Чжи Янь закричала и, указывая на мой нос, выругалась: «Не смей использовать мой рот, чтобы говорить такие злые слова!»

Эх, малышка, да что ты знаешь? Когда люди влюблены, они говорят именно так.

Смотрите, разве Мо Цин не замолчал? Он очень долго молчал! Очевидно, сопротивляемости моей сладкой речи и нежным словам у него не было никакой.

- После лечения выбросьте его с горы Чэнь Цзи, - холодно приказал он.

Гу Хань Гуан присел на корточки рядом с Лю Цан Лином, пощупал его пульс, приготовился поставить иглу и нашел время сказать: «Идите скорее». Старина Гу Хань Гуан, только он осмеливался прогонять лидера фракции. Ему было невыносимо видеть, как другие люди в его присутствии милуются и образуют пары.

Мо Цин не стал медлить и отнес меня обратно в зал Уэ.

Я немного огляделась, и поняла, что он принес меня в спальню. На самом деле это была моя бывшая спальня.  Спальня главы фракции, вероятно, находилась там, где живет Мо Цин. И все же неожиданно, что он привел меня сюда.

Как и следовало ожидать, именно бурные волны любви заставили его потерять ориентацию.

- Сначала тебе надо хорошенько отдохнуть.

Он положил меня на кровать, отошел в сторону, зажег лампу, вышел в соседнюю комнату и вернулся с коробкой лекарств. Когда я увидела коробку с лекарственными пилюлями, мои глаза загорелись.

Пилюля девятикратного обращения могла защитить и спасти жизнь человека, увеличивала его силы и повышала уровень культивирования. Это было чрезвычайно полезно! Ученикам небесных фракций, с уровнем подобным Чжи Янь, нужно было лишь съесть одну такую пилюлю, медитировать в течение одной ночи, и тогда их раны полностью заживут, а уровень культивирования резко увеличится.

- Учитель, это... Я могу это съесть? Это все для меня?

- Да. Это все твое.

Я заглянула в коробку и увидела, что там было шесть пилюль девятикратного обращения. Если я съем все эти пилюли в течение месяца, я определенно смогу сделать Чжи Янь более могущественной, чем обычные демонические ученики среднего уровня. Это был уровень, который люди культивировали в течение двадцати-тридцати лет и не обязательно могли его достичь.

- Хотя пилюли девятикратного обращения действуют превосходно, их нельзя использовать непрерывно в течение короткого периода времени, - сказал Мо Цин. Он достал из коробки одну пилюлю и дал ее мне. - Сегодня ты сильно повредила своей внутренней ауре. После приема лекарства сконцентрируйся на медитации и регулировке своей ци. Через десять дней приходи и найди меня. Я дам тебе вторую пилюлю.

Что, почему ты такой скупой? Даешь человеку подарок и делишь его на части? Я знала, что пилюли девятикратного обращения нельзя есть каждый день, но не обязательно же есть одну таблетку каждые десять дней. Таким образом, мое лечение  растянулось бы на один месяц, и дней пятьдесят ушло бы на урегулирование внутренней энергии.

Забудь об этом, теперь он был главой фракции. Последнее слово было за ним.

Я смирилась со своими несчастьями и съела одну пилюлю девятикратного обращения.

Лекарственная таблетка скользнула по пищеводу и попала в желудок. Тотчас же из моего тела поднялся обильный поток ци и медленно распространился по моим четырем конечностям и каждой косточке. Я отрешилась от пяти органов чувств и погрузилась в полную темноту. В прошлом я, бывало, медитировала так же, как сейчас, но в этот раз у меня было шестое чувство. Я постоянно чувствовала, что глаза Мо Цина пристально смотрят на меня. Всю ночь его взгляд был прикован ко мне.

________________________________________

[1] катти - традиционная мера веса в Китае, равная 604,8 г

http://tl.rulate.ru/book/29492/803149