Готовый перевод Feng Yin Tian Xia | World of Hidden Phoenixes / Мир Скрытых Фениксов: Глава 120

Глава 120

Когда Хуанфу У Шуан вышел из кареты, Хуа Чжу Юй и Цзисян тут же последовали за ним. Навстречу, чтобы приветствовать их, вышел чиновник из Не Чэн Юань.

В мрачном выражении лица этого мужчины не было ни малейшего намека на сострадание. Возможно, он слишком долго председательствовал в этой тюрьме и встречал слишком много выдающихся людей, поскольку его лицо ничуть не изменилось.

Возглавляя группу тюремных охранников, он подошел к Хуанфу У Шуану и отстраненным тоном произнес:

- Я Чжоу Цюань, чиновник, ответственный за Не Чэн Юань. Надеюсь, Ваше Высочество не будет принимать мою грубость на свой счет. Вы должны понимать, что как только переступите этот порог, вас начнут считать преступником, обвиняемым в покушении на убийство Его Величества. Отныне я не буду перед вами отчитываться или обращаться так, как вы, должно быть, привыкли. Не то, чтобы я не принимал во внимание правила и обычаи, но это распоряжения Его Величества. Независимо от вашего статуса, будь вы наследный принц, младший принц или принцесса, как только вы попадаете сюда, вас начинают воспринимать, как заключенного. Вы понимаете меня, Ваше Высочество?

- Ты говорил так ясно, как я мог не понять? - Хуанфу У Шуан смотрел на него без малейшего намека на гнев. А ведь не так давно он бы отвесил этому чиновнику оплеуху или ударил бы его кулаком. Как великий наследный принц, прежде он никогда не воспринял бы подобные слова спокойно.

Тем не менее, он признал, что понимает и подчиняется установленным правилам. Впрочем, Хуа Чжу Юй могла разглядеть его слегка дрожащие руки, спрятанные в рукавах. Несколько дней назад он был властным и надменным наследным принцем, а сегодня все, что ему остается - это терпеть.

С момента рождения ему никогда не приходилось испытывать никаких проблем или затруднений. В возрасте пяти лет ему даровали титул наследного принца. Возможно, пройти через это испытание – не такой уж и плохой поворот судьбы. По крайней мере, это заставит его повзрослеть и на многое взглянуть иначе. Правда неизвестно, чем все закончится. Преступление, в котором обвиняли Хуанфу У Шуана, было более чем серьезным, и трудно представить, каким образом возможно изменить ситуацию к лучшему. Неудивительно, что Чжоу Цюань вел себя именно таким образом, без намека на вежливость или опасения.

- Я рад, что Ваше Высочество понимает. А теперь, пожалуйста, наденьте кандалы, Ваше Высочество. Это правило!

Одновременно с произнесенными словами вперед вышли два стражника. Один держал в руках кандалы, второй – кангу. Стиснув зубы, принц медленно поднял руки. С громким щелчком кандалы были надежно закреплены на тонких запястьях.

Хуа Чжу Юй тоже не избежала подобной участи.

Из-за Хуанфу У Шуана она впервые в жизни испытала подобные ощущения. Оковы, сдерживающие ее руки, тяжелым грузом висели на запястьях. Отвратительная холодность металла будто обжигала кожу и проникала в самое сердце.

Еще по дороге сюда девушке в голову пришла мысль, что она могла бы бросить Хуанфу У Шуана и сбежать. Она уже была беглецом, поэтому к подобным изменениям ей не привыкать. Но побег лишил бы ее возможности изменить ситуацию.

С другой стороны, ее боевые искусства и помощь Ань Сяо Эр позволят сбежать из этой тюрьмы без особенных проблем.

В сопровождении стражников, они вошли в Не Чэн Юань.

***

Хотя Не Чэн Юань был тюрьмой, предназначенной для содержания членов королевской семьи, это все еще была тюрьма. Как только они вошли, то почувствовали, как попадают будто в иное, преисполненное отчаяния и холода, место. Подойдя длинный коридор, освященный лишь несколькими тусклыми масляными лампами, которых едва хватало, чтобы выхватить из тьмы их лица, они попали в камеры.

Хуанфу У Шуан, Хуа Чжу Юй и Цзисян были разделены и содержались в отдельных тюремных камерах.

Кроме кровати, комната принца также предусматривала стол и стул. Хуа Чжу Юй достался стог сена, символизирующий спальное место. Впрочем, девушку это не особенно волновало. На поле битвы она спала и в худших условиях.

Обследовав камеру, она заметила маленькую масляную лампу, прикрепленную к стене. Ее тусклый свет был таким слабым, что мог погаснуть в любой момент. Каменные стены обросли мхом, жадно впитывающим окружающую влагу. На камнях проступал конденсат. Капельки воды набирали массу, а затем медленно и уныло стекали вниз, придавая комнате специфической мрачной атмосферы.

Это было идеальное место, чтобы избежать летней жары. Подумав над этим, девушка рассмеялась.

- Ты что ржешь? Если бы не наследный принц, такой скромный евнух как ты вряд ли получил бы столь хорошую комнату! – ледяным тоном упрекнул ее охранник, похоже, главный. – В тюрьмах, где содержатся преступники с серьезным обвинением, обстановочка куда хуже! Будешь плохо себя вести – мигом туда загремишь!

Улыбка на ее губах замерзла. Чжу Юй обернулась, чтобы бросить на мужчину насмешливый взгляд.

- Этот слуга даже не догадывался, что у маленьких тюремных охранников есть столько власти!

Охранник явно не ожидал, что евнух осмелится говорить с ним подобным образом. Даже наследный принц входил в Не Чэн Юань с опаской. Охранник внимательно оглядел Хуа Чжу Юй, и, наконец, рассмотрев ее прекрасные черты, вдруг рассмеялся:

- О, а не ты ли тот злодей, Юань Бао, который соблазнил своего хозяина? Твое имечко печально известно даже в подобном отдаленном месте. Я слышал, что у тебя довольно острый язык, но позволь мне кое-что сказать. В этой тюрьме содержится развратный старый принц, который особенно любит нежных мальчиков в возрасте шестнадцати-семнадцати лет, с нежной кожей, как у тебя. Это место рассчитано на членов королевской семьи, и кто знает, как долго наследный принц останется здесь. Может быть, его отправят на встречу с владыкой ада уже через несколько дней. Как насчет такого – ты будешь служить мне, а я позволю тебе прожить немного дольше. А если нет – что ж, придется подарить тебя старому похотливому принцу. Слышал, если кто-то придется ему по вкусу, он целую ночь не выпустит жертву из своих когтей. И если жертва падает без чувств, принц просто приводит несчастного в себя и продолжает свои игры. До тех пор, пока жертва не сделает свой последний вздох. С другой стороны, я могу быть очень нежным. Так что насчет моего предложения?

В конце концов, это была тюрьма.

Хуа Чжу Юй впервые столкнулась с таким унижением. Тюрьма все же оставалась местом, где она была лишь маленьким евнухом, и где ее господин, ныне перешедший в статус преступника, не мог ее защитить. И если в этих стенах станет на одного маленького евнуха меньше, никому до того не будет никакого дела.

Чжу Юй никогда не славилась терпением, когда речь шла о подобной грубости в ее адрес. В прошлом ей бы даже действовать не пришлось – один из верных телохранителей превратил бы наглеца в фарш.

Сейчас же девушке приходилось терпеть и сдерживать свою ярость. Она понимала, что слова охранника могли быть не просто попыткой ее запугать. Здесь все возможно.

Хуа Чжу Юй ответила с легкой улыбкой:

- Господин прав, этот слуга хочет жить как можно дольше. Однако хоть наследный принц и обвинен в тяжком преступлении, но суд еще не свершился. Этот слуга еще имеет шанс выйти на свободу. До того момента, пока все не станет окончательно известно, вы ничего не сможете со мной сделать.

- Ну ладно, ладно, - заметив ее улыбку, охранник вытянул руку, намереваясь прикоснуться к лицу евнуха.

Она отвернулась, избегая прикосновения. Впрочем, ему и того оказалось достаточно. С некоторым странным удовлетворением мужчина отнял руку. Улыбаясь, он произнес:

- Какое нежное личико, ничего не могу с собой поделать, так и хочется прикоснуться. Ну, ничего, я подожду, а-ха-ха-ха-ха…

Все еще продолжая беззаботно смеяться, он отошел. Заметив, что другие охранники тоже всматриваются в лицо Хуа Чжу Юй, он вдруг дал одному из них мощную пощечину.

- Не пялься! Этот парнишка – мой. Тебе запрещено смотреть!

Приложив ладонь к щеке, младший тюремный охранник смиренно поклонился:

- Да, господин Чжао!

Ее глаза сверкнули холодом. «Господин Чжао, - подумала Чжу Юй. – Я это запомню».

***

На дворе стоял поздний вечер. Масляная лампа, наконец, доела последний кусочек масла и начала медленно затухать. Комната погружалась в темноту, настолько непроглядную, что невозможно было даже рассмотреть собственные руки. Естественно, никто не придет и не заменит топливо в лампе. Медленно подойдя к стогу сена, девушка опустилась вниз и села, скрестив ноги.

Используя свою внутреннюю силу, она в считанные минуты избавилась от кандалов, закрепленных вокруг запястий и лодыжек. Спать с подобным украшением было категорически неудобно. Отбросив их в сторону, Чжу Юй откинулась на сено и закрыла глаза, собираясь передохнуть.

Двое суток на корабле и, без перерыва, сумасшедшее путешествие в карете выжали из нее все соки.

На этот раз она спала очень долго. Открыв глаза, девушка заметила, что хотя в камере все еще было темно, сквозь кровельную плиту пробивались лучи света. Они косыми полосами падали на покрытую мхом каменную стену и производили весьма странное впечатление.

Услышав приближающиеся шаги, Хуа Чжу Юй быстро надела кандалы.

Дверь открылась, и внутрь вошел вчерашний главный тюремный охранник. На лице его царила жуткая улыбка, а в руках была тюремная форма. Поскольку их вчерашнее прибытие состоялось в очень поздний час, форму подготовить просто не успели. Правда, Чжу Юй была уверена, что этот мерзкий тип заявится к ней гораздо раньше.

- Я пришел, моя маленькая прелесть. С этими кандалами тебе, вероятно, будет не очень удобно переодеваться. Как насчет моей помощи?

Его улыбка была полна непристойных намерений, а глаза будто прилипли к ее лицу. Взгляд мужчины медленно скользнул вниз, к ее талии, затем еще ниже. Ощущение было крайне неприятным. Казалось, что его взгляд мог проникать сквозь одежду. Если бы взгляд мог осквернить человека, то она была бы опорочена уже тысячу раз.

Ярость вспыхнула молниеносно, и девушке пришлось приложить усилие, чтобы сдержаться и не выцарапать ублюдку глаза. Он действительно лишен всяческого чувства самосохранения.

Вздохнув, она медленно подошла и потянулась к одежде. Чтобы тут же отдернуть руку, избегая чужой хватки.

- Господин Чжао, - с заметным гневом в голосе произнесла Хуа Чжу Юй. – Я в состоянии самостоятельно сменить одежду. Не смею вас больше беспокоить.

Но он был слишком увлечен, чтобы заметить убийственный тон, скользнувший в ее голосе. Прошлой ночью, в тусклом свете масляной лампы, он не смог толком рассмотреть нового заключенного, и просто подумал, что маленький евнух очарователен. И только сейчас заметил, насколько она прекрасна. Сегодня утром, некоторое назад, он уже подумывал о том, что предложит ей помочь переодеться и воспользуется этой удобной возможностью. Но он даже представить себе не мог, что евнух, представший перед его очами сегодня, окажется настолько прекрасным, настолько стройным и чувственным, что возбуждение возьмет верх над разумом.

Собираясь сюда сегодня Чжао сознательно не взял с собой других охранников.

Собравшись с духом, он молниеносно закрыл дверь и отбросил в сторону всяческую осторожность. Отбросив униформу в сторону, охранник начал быстро двигаться вперед, движения его оказались неожиданно быстрыми и ловкими. Но, к счастью, у него все еще оставалось чувство стыда, поэтому раздеваясь, он остановился где-то на полпути. В противном случае Хуа Чжу Юй пришлось бы отвести взгляд.

Девушка напряглась. Она действительно не знала, должна ли кастрировать этого человека или просто убить его. Кастрация испачкала бы ее руки, а убийство принесло бы серьезные проблемы.

И что делать?

Пока она размышляла над этим, Чжао сделал еще один шаг вперед.

Их противодействие не заняло слишком много времени. Без труда уворачиваясь от лап озверевшего от похоти мужчины, Чжу Юй несколько раз заставила его врезаться в стену. Он явно не ожидал, что маленький евнух будет двигаться с такой грацией и ловкостью. Однако вместо того, чтобы рассердиться, мужчина рассмеялся.

- Мне нравится твоя сила!

Заговорив, он обернулся и снова двинулся к ней, вытянув руки вперед.

Хуа Чжу Юй испытывала разочарование. Она-то полагала, что личность евнуха защитит ее от подобных ситуаций и подобного унижения, но оказалась неправа.

На этот раз она не стала уворачиваться.

Он прижал ее к стене, одной рукой вцепился в ее одежду и рванул вниз, обнажая тонкую ключицу. Затем рука потянулась к поясу с нефритовой подвеской, обернутой вокруг талии девушки.

Чжао явно был не в себе. Грубый и резкий, он тяжело дышал, его кровожадные глаза были глазами зверя, жаждущего острых ощущений. Он будто собирался сожрать ее, а не обесчестить.

Хуа Чжу Юй прикрыла глаза, незаметным движением освобождая руки из оков, и уже замахнулась, чтобы нанести удар в жизненно важную точку. Она действительно презирала необходимость испачкать руки убийством такого презренного человека, однако он и вправду переступил всяческие границы.

- Кто внутри? – зазвенел с порога деляной голос. Чжао испугался так, что, казалось, забыл, как двигаться.

Дверь в камеру оказалась открытой. Хуа Чжу Юй быстро отдернула руку, украдкой подхватив кандалы, прежде чем поднять голову, и посмотреть на вошедших.

В дверях стояли несколько мужчин, среди которых отчетливо виднелся силуэт Чжоу Цюаня, чиновника, ответственный за Не Чэн Юань. С ним находились еще с десяток охранников. И все они сгруппировались вокруг одного мужчины, занимавшего сейчас центральное положение - левого канцлера Цзи Фэн Ли.

Кто бы мог ожидать, что первым, что сделает канцлер, вернувшись с Летней Резиденции – посетит тюрьму, чтобы председательствовать на суде.

Украшенный официальным красным парчовым ханьфу, вышитом полупрозрачными облаками на рукавах, и высоким головным убором, он стоял там, спокойный, хладнокровный и изящный. Возможно, он не ожидал увидеть подобную сцену, поскольку в глазах его проступили удивление и раздражение.

Хуа Чжу Юй нахмурилась, ее ясные глаза постепенно стали холодными.

Как же ей может так не везти!

В столь жалком состоянии попасть на глаза своему врагу, Цзи Фэн Ли. Должно быть, он рад видеть ее в подобном положении!

Замерший в испуге, Чжао все еще прижимал ее к стене. Видя это, Чжоу Цюань побледнел. Он бросил на Цзи Фэн Ли быстрый косой взгляд, а затем громко спросил:

- Чжао Си, ты что делаешь?

Увидев Цзи Фэн Ли, Чжао Си начал дрожать. Миг, и он рухнул на землю, кланяясь и умоляя:

- Левый канцлер, помилуйте. Левый канцлер, помилуйте. Ваш скромный слуга принес тюремную форму для этого заключенного. Я даже представить себе не мог, что это злодей, он ... он соблазнил меня! Он дьявол, он меня смутил, мой разум был помутнен! К счастью, лорд-канцлер пришел в нужное время, иначе я был бы одурманен этим злодеем!

С каждым произнесенным словом Хуа Чжу Юй улыбалась все шире, пока не начала смеяться в голос.

Надо же, как все обернулось!

Ее смех казался истеричным и явно содержал в себе нотки беспомощности, но вряд ли кто-либо это заметил.

Она поняла, что ее одежда в настоящее время пребывает в жутком беспорядке, что ее ключица выставлена на всеобщее обозрение. Девушка прикрылась и поспешила в угол комнаты, поворачиваясь спиной к вошедшим. Она не смотрела на них и не объясняла текущую ситуацию. Ресницы Чжу Юй были опущены, взгляд скрыт.

Она знала, что достаточно иметь глаза и хотя бы крупицу разума, чтобы понять, что на самом деле здесь произошло. Но Цзи Фэн Ли, несомненно обладавший подобным набором достоинств, вряд ли встанет на ее сторону. Скорее всего, он примет позицию охранника Чжао.

- Чжоу Цюань я не хочу больше смотреть на этого человека! – холодным, но очень спокойным голосом, без намека на гнев, произнес канцлер. Однако Чжоу Цюань дернулся, будто от удара. И тут же отдал приказ другим охранникам.

- Быстро вытащите его наружу!

- Да, господин! – охранники в спешке кинулись к Хуа Чжу Юй, намереваясь вытащить ее из камеры.

- Я не говорю о нем, - ледяным тоном отметил Цзи Фэн Ли.

- Оу! - широко раскрыв рот, Чжоу Цюань на краткий миг застыл на месте, а затем смог взять себя в руки и громко, почти истерично приказать:

- Что вы делаете, дураки! Я велел вам схватить Чжао Си!

Охранники быстро повернулись к Чжао Си и вытащили его из камеры.

Надо же, как быстро исчезло его высокомерное деспотическое поведение. Чжао Си плакал, точно беспомощное дитя.

- Помилуйте, лорд-канцлер. Помилуйте…!

Его жалкие крики постепенно затихали, исчезая вдали.

Медленно, Хуа Чжу Юй открыла глаза. Неужели Цзи Фэн Ли и вправду накажет охранника? Маловероятно.

Спокойно стоя у двери камеры, Цзи Фэн Ли изящно улыбнулся. Его взгляд небрежно скользнул по тюремной униформе, по одежде охранника Чжао, разбросанным по полу.

- Чжоу Цюань, привести пленника ко мне после того, как он переоденется, - равнодушно приказал канцлер и развернулся, чтобы уйти.

Через открытую дверь камеры можно было хорошо разглядеть, как удаляется его прямой и строгий силуэт.

В темном коридоре, залитом слабым светом факелов, установленных через каждые десять шагов, на красные одежды падали редкие блики, и казалось, что мужчина был облачен в багровое от крови облако.

В любом времени, в любом мире будет существовать человек, сияющий и неординарный, будто звезда, упавшая с небес в человеческое общество. Такие люди часто бывали любимым сокровищем Небес, или одаренными личностями, или несравненными гениями. Цзи Фэн Ли, прославивший свое имя в пятнадцать лет, несомненно, входил в число таких людей.

С каждым его шагом красные одеяния элегантно покачивались. Блеск его медленно исчезающего вдали силуэта колол глаза Хуа Чжу Юй, и она закрыла их, пытаясь спрятать ненависть в глубине своего сердца.

Встав, она медленно подошла к тряпкам, разбросанным на полу, затем закрыла дверь и начала переодеваться. Ее нынешний наряд был изорван, поэтому при всем желании продолжать его носить совершенно невозможно. Тюремная униформа же оказалась несколько великоватой, и из-за этого ее фигура выглядела более хрупкой и тонкой.

Некоторое время спустя пришли охранники, чтобы сопровождать ее в большую комнату, расположенную в другой части тюрьмы. На пороге они толкнули ее, и Чжу Юй рухнула наземь.

Холодность каменного пола просачивалась в ее тело. Вокруг шеи тяжелым грузом висела кангу*, из-за которой было очень сложно встать на ноги.

(прим. Пер.: кангу – у нас называется колодки и представляет собой деревянную конструкцию с прорезями для головы и рук, реже ног).

Чжу Юй чувствовала, что это довольно смешно. Император уже отправил своего сына в Не Чэн Юань, так зачем этот суд, да еще и в подобной спешке? Был ли у Хуанфу У Шуана хоть малейший шанс, когда в этом суде председательствовал Цзи Фэн Ли?

Она медленно подняла голову. В комнате было два окна, и солнечный свет заливал половину пространства, оставив вторую половину погруженной в темноту.

На допросе присутствовал и министр юстиции Чжан Цин. Подле него находилось двое мужчин - левый канцлер Цзи Фэн Ли и правый канцлер Не Юань Цяо.

http://tl.rulate.ru/book/2933/329595