Готовый перевод Two-Faced Husband, Have Some Decency! / Двуличный муж, имей порядочность!: Глава 469

Поначалу бабушка Ци решила, что бабушка Чанг - совершенно возмутительная пожилая женщина, наслушавшись всех этих нелепых историй о ней. Она хотела проучить бабушку Чанг, но не было возможности встретиться, а посетить семью Чанг по этому поводу она тоже не могла. Все-таки она не была сварливой.

После этого оказалось, что бабушка Чанг - биологическая бабушка Руан Даньчэнь. Бабушка Ци решила, что пусть все останется в прошлом, и постаралась жить вместе в гармонии, поскольку они, несмотря ни на что, были родственниками. Таким образом, Руан Даньчэнь не будет чувствовать себя неловко и некомфортно, оставаясь в семье Чанг.

Как бы бабушка Чанг ни недолюбливала Руан Даньчэнь раньше, сейчас Руан Даньчэнь была совсем другой, и бабушка никак не могла невзлюбить свою внучку.

Тем не менее, кто бы мог ожидать, что бабушка Чанг поведет себя иначе?

Бабушка Чанг предпочитала выражать свою привязанность к совершенно неродной женщине, чем любить свою биологическую внучку, которой она была так обязана спустя столько лет. Она пыталась подставить Руан Даньчэнь, вызывая отвращение в семье Ци, и даже пыталась использовать Руан Даньчэнь, чтобы причинить вред другим, не заботясь о счастье Руан Даньчэнь.

"Я хотела найти с тобой общий язык, так как ты бабушка Даньчэня, но после того, как я увидела твое поведение сейчас, забудь об этом! Я слышала, что ты тоже верила в Будду, так как же тот, кто верит в Будду, может иметь такой злой ум? Что происходит, то происходит; карма однажды найдет тебя!"

Бабушка Ци скрипнула зубами от досады, чувствуя, что Руан Даньчэнь не заслуживает этого. "С каких пор Даньчэнь провоцировала тебя до того, что ты хотел разрушить ее жизнь? Вы хотели, чтобы ее будущее было мрачным, и желали, чтобы у нее не было мужа и сына, которые будут любить ее до конца жизни. Как семья, вы просто хотели быть расчетливыми с ней.

Когда она перестанет быть нужной, вы отправите ее в безлюдное место, а потом попросите ее выйти замуж за другого человека, только когда это будет выгодно вам. Есть ли на земле хоть одна бабушка, которая бы так обращалась со своей биологической внучкой? Ты жестокая и беспринципная старуха!".

Бабушка Ци была в таком гневе, что указала на нос бабушки Чанг и отчитала ее с огненными глазами. "Позволь мне сказать тебе следующее: тебе не нужно любить Даньчэн, и она, конечно же, не нуждается в твоем уважении, поэтому даже не думай использовать свою сущность ее бабушки, чтобы притеснять ее. Вы действительно думаете, что вы удивительны? Ты всего лишь пылинка под нашими ногтями. Ты единственная, кто высокого мнения о себе и считает, что она намного выше всех остальных. Держись отныне подальше от Данчен, и ей больше не нужно посещать твой дом. Не нужно использовать свой статус "бабушки", чтобы командовать ею; мы не будем стоять сложа руки и позволять тебе унижать Данчен!"

Злой ум бабушки Чанг смутил бабушку Ци. Руан Даньчэнь был единственным потомком, оставшимся от ее дочери!

Как могла бабушка Чан настаивать на унижении своей единственной внучки?

Вполне понятно, что у бабушки Чан не было близости с Руан Даньчэнь, ведь они не виделись последние двадцать семь лет, в отличие от неродного Чан Цзинцю, которого она полюбила после того, как прожила вместе все эти годы.

Бабушка Чан могла относиться к Руан Даньчэнь холодно, но унижать Руан Даньчэнь было совершенно неприемлемо!

Бабушке Чанг стало стыдно, когда она услышала упрек бабушки Ци, и ее щеки покраснели от возмущения.

"Я говорю это ради твоей семьи! Ты отвечаешь на мою доброту такой суровостью? В конце концов, за доброту не платят". Бабушка Чанг отказывалась признавать, несмотря на угрызения совести.

"Мы не заслуживаем такой доброты с вашей стороны. Позвольте мне сегодня все прояснить: Даньчэн - моя внучатая невестка.

Все, что вы говорили о том, что Данчен обладает вредоносной силой, было для нас чепухой! Я сейчас жива и здорова! Мой муж Лао Ци тоже здоров и крепок. Даньчэн и Чэнлин уже так долго вместе, и наша семья с каждым днем становится все более процветающей. Даньчэн даже зачал еще одного ребенка в этот момент, так где же эта вредоносная сила, о которой вы упомянули? Если она действительно обладает такой силой, я не буду возражать, если она причинит тебе вред". Бабушка Ци ухмыльнулась.

Бабушка Чанг чуть не упала в обморок от возмущения, выслушав бабушку Ци.

Как бабушка Ци могла произнести такое злое проклятие?

"Ладно, ладно! Я совершила ошибку, посетив вас. Мой добрый совет оказался злым поступком злой женщины. Не вини меня за то, что я не напомнила тебе, если в будущем твою семью постигнет несчастье. Это ты виновата в том, что не послушала меня!". Бабушка Чанг энергично кивнула, в то время как ее тело дрожало от гнева.

Бабушка Чанг повернулась и попыталась уйти, закончив фразу, но ее остановила бабушка Ци. "Стой!"

"В чем дело, ты жалеешь о своем решении?" Бабушка Чанг повернулась с легким самодовольством на лице.

Бабушка Ци задохнулась от удивления, заметив самодовольство на лице бабушки Чанг. Было совершенно очевидно, что бабушка Чанг страдает психозом. Неужели она думала, что сможет заставить бабушку Ци пожалеть о своих словах?

"Я просто напоминаю тебе, чтобы ты перестала говорить глупости на людях. Если я услышу, что кто-то будет говорить глупости, о которых ты сегодня говорила, имей в виду, что у нас тоже плохой характер", - холодно наказала бабушка Ци.

"Ха! Это мой рот. Неужели вы думаете, что можете контролировать меня, когда я просто говорю правду?" Бабушка Чанг надулась и нацепила отвратительную улыбку, словно нашла идею, как отвратить семью Ци.

Бабушка Ци покачала головой в ответ; пожилая женщина перед ней определенно была не в своем уме и отчаянно нуждалась в психологическом лечении.

Неужели такое радостное событие должно было повредить репутации ее внучки?

Бабушка Чанг решила, что молчание бабушки Ци свидетельствует о страхе, и самодовольно выдохнула "хмф". Затем она подняла голову, гордая и всемогущая, и направилась к двери.

Бабушка Чанг поняла, что Ци Чэнлинь и Руан Даньчэнь присутствуют в гостиной, только когда дошла до нее.

Выражение лица Руан Даньчэнь было спокойным и ровным, словно ее совершенно не волновали слова бабушки Чан.

Однако бабушка Чанг предположила, что Руан Даньчэнь просто разыгрывает спектакль.

С другой стороны, выражение лица Ци Чэнлинь было холодным как лед. Бабушка Чанг не была знакома с Ци Чэнлинем, иначе бы она поняла, что такое выражение лица говорит о том, что скоро произойдет что-то важное, и ей следует опасаться этого.

"Ты слышала, что я сейчас сказала?" спросила бабушка Чанг. Ухмылка на ее морщинистом лице придавала ей свирепый вид, как трещины на пересохшей земле.

Выражение лица Ци Чэнлиня оставалось ровным, и он ответил глубоким и спокойным голосом: "Спасибо за внимание к нашей семье".

Бабушка Чанг, казалось, не обратила внимания на насмешку в ответе Ци Чэнлиня. Вместо этого на ее морщинистом лице расплылась отвратительная улыбка, отчего она стала казаться особенно страшной.

"Раз уж ты это услышал, лучше подумай об этом. Не совершай необдуманных поступков в порыве гнева", - загадочно сказала бабушка Чанг.

Ци Чэнлинь не попыталась ничего ответить. Бабушка Чанг издала громкое "хмф", после чего вышла из дома.

Ци Чэнлинь и Руан Даньчэн прошли в гостиную и увидели на диване бабушку Ци, которая пила чай из двух чашек, чтобы унять свой гнев, и при этом нежно похлопывала себя по груди, задыхаясь.

Сердитая бабушка Ци заметила дуэт и спросила: "Ты слышал, что она сказала?".

Ци Чэнлинь кивнул в ответ и увидел, что бабушка Ци указывает на дверь, из которой только что вышла бабушка Чанг.

"Почему такие люди вообще существуют в этом мире? Что Даньчэн мог сделать с ней, что вызвало в ней такую ненависть к Даньчэну?"

"Не злись, она того не стоит", - ответил Руан Даньчэнь, присев рядом с бабушкой Ци.

Бабушка Ци посмотрела на Ци Чэнлинь. "Кажется, я просила тебя держать это в секрете от Даньчжэнь? Это не обычная досада, и любой, кто услышит это, будет чувствовать себя неловко. Даньчэн сейчас беременна, она не может позволить себе эмоциональные колебания по такому поводу. Как вы думаете, кого она хочет больше обидеть, послушав ее?"

"В то время я был с Чэнлин. Кроме того, этот вопрос касается меня, поскольку он связан с бабушкой Чэн. Я не могу быть невежественным в этом вопросе".

Руан Даньчэн схватил бабушку Чанг за руку и продолжил: "Честно говоря, она меня совсем не беспокоит, и я не пытаюсь тебя утешить. Это счастье, что я увидел ее истинный цвет, прежде чем понял, что она моя биологическая бабушка. Я уже тоже привыкла к ее постоянным глупостям, поэтому не буду чувствовать себя шокированной или расстроенной, как бы она меня ни унижала. Кем она себя возомнила, чтобы мой ребенок пострадал из-за нее одной?".

Бабушка Ци мгновенно расслабилась, узнав, что Руан Даньчэнь действительно не принимает этот вопрос близко к сердцу, а просто утешает ее.

Бабушка Ци осторожно погладила Руан Даньчэнь по плечу и пожалела ее, вспомнив ужасное отношение бабушки Чанг.

"Тем не менее, семья Ци запятнана такими, как бабушка Чанг, из-за меня. Если что-то подобное повторится в будущем..."

"Это не повторится", - спокойно пообещал Ци Чэнлинь.

Руан Даньчэн перевела взгляд на Ци Чэнлиня, который выглядел совершенно торжественным с поджатыми губами, и кивнула в ответ. Что он собирался делать? Руан Даньчэнь не пыталась спросить.

Руан Даньчэн ни за что не допустила бы, чтобы вся семья Ци страдала из-за нее одной, поэтому она не собиралась останавливать Ци Чэнлиня.

Кроме того, она доверяла Ци Чэнлинь, что у нее есть чувство приличия, и она не потащит за собой Чан Чжиюань.

Руан Даньчэнь уговаривал бабушку Ци, пока ее настроение не улучшилось, после чего они снова вернулись в компанию.

Руан Даньчэнь не знал, что Ци Чэнлинь покинула Цилинь сразу после того, как он отправил ее обратно в отдел дизайна, и по пути позвонила Чан Чжиюань.

После этого Чан Чжиюань принял Ци Чэнлин в своем кабинете, и они проговорили более двух часов, прежде чем Ци Чэнлин покинула его кабинет.

Чан Чжиюань покачал головой и тяжело вздохнул. Затем выражение его лица стало твердым и непоколебимым, как будто он принял решение.

...

...

Лю Сянвэнь уже собиралась уходить из компании после посещения Чан Чжисина, выражая при этом свое недовольство, как будто он был младенцем на руках. Она все планировала для Чан Чжисина, а он решил не ссориться с Чан Чжиюанем. Все было для его же блага, но он только что отругал ее.

Выражение лица Лю Сянвэнь потемнело при одной мысли об этом. Ее взгляд остановился на высокой и прямой фигуре перед ней.

Лю Сянвэнь поспешила вперед, пока мужчина не вышел из здания и не свернул за угол, прежде чем она увидела его лицо.

Ци Чэнлинь!

Лю Сянвэнь замерла на месте и начала строить свою теорию заговора.

Ци Чэнлинь, должно быть, пришел сотрудничать с Чан Чжиюанем, и разговор мог касаться и других вопросов. Было очевидно, что Ци Чэнлинь решил оказать Чан Чжиюаню полную поддержку!

Лю Сянвэнь поспешила прочь с чувством кризиса внутри.

Через несколько минут после того, как Лю Сянвэнь покинула компанию, Чан Чжиюань вышел из своего офиса и позвонил Мо Юйсинь, чтобы вместе отправиться в дом бабушки Чан.

Мо Юйсинь уже пришла и сидела в углу дивана, когда Чан Чжиюань вошел в дом. Лю Сянвэнь сидела рядом с бабушкой Чанг и тихонько утешала ее по какому-то поводу.

Тем временем Чан Цзинцю сидела в инвалидном кресле по другую сторону от бабушки Чан.

Трио игнорировало Мо Юйсинь, а бабушка Чан время от времени бросала на нее взгляд.

Чан Чжиюань нахмурился и с мрачным выражением лица подошел к ним.

Бабушка Чан нетерпеливо посмотрела на Чан Чжиюаня. "Почему ты пришла сюда, когда должна быть в компании в этот час?".

"Мама, это ты сегодня ходила в поместье семьи Ци, утверждая, что Даньчэн оказывает вредное воздействие на ее близких?" - спросил Чан Чжиюань. Его голос был спокоен, как море перед бушующей бурей.

Глаза Мо Юйсинь расширились от недоверия, и она уставилась на бабушку Чан.

Что пыталась сделать эта пожилая женщина?

Что за ерунда - вредить близким, и ради этой ерунды бабушка Чанг даже отправилась в поместье семьи Ци?

"Ты специально вернулась ради этого дела и для чего? Проучить меня? Неужели ты считаешь разумным игнорировать дела компании из-за такого незначительного вопроса?" Раздраженная бабушка Чан холодно посмотрела на Чан Чжиюань.

Это развеяло первоначальное замешательство Лю Сянвэня. Ци Чэнлинь действительно отправился в Чанхэ лично, чтобы подать жалобу на бабушку Чан.

Лю Сянвэнь ухмыльнулся при этой мысли. Неужели Ци Чэнлинь действительно считал себя способным человеком?

Разъяренный Чан Чжиюань ухмыльнулся. "Ты думаешь, что поступаешь разумно, посещая поместье семьи Ци, чтобы говорить такие глупости? Что же ты на самом деле делаешь? Я больше не понимаю тебя. Ты хочешь, чтобы они развелись, послушав тебя? Тогда Даньчэн будет изгнан, не так ли?"

"Я просто даю семье Ци добрый совет. Кроме того, по словам Ба Цзы[1], она действительно живет тяжелой жизнью и приносит несчастье окружающим. Поскольку сейчас она дочь семьи Чанг, мы не можем позволить слухам о ее плохом Ба-цзы распространяться публично, верно? Что нам делать, если у семьи Ци действительно возникнут проблемы?

Мы не можем причинить вред другим, да и Цзинцю может вмешаться, если другие узнают об этом".

Глаза Чан Чжиюань покраснели от возмущения. "Даньчэн в любом случае твоя биологическая внучка, и она никогда не делала тебе ничего плохого. Единственная проблема в том, что последние двадцать семь лет она не воспитывалась под вашей опекой, но и это не ее вина, так почему же вы настаиваете на ее унижении? Почему она вам не нравится, и насколько глубока ваша обида на нее? Почему вы не можете просто принять тот факт, что сейчас она живет хорошей жизнью? Скажите мне! Ответьте мне! Убедите и меня, пожалуйста!"

"Судя по Ба-цзы, она живет тяжелой жизнью и приносит несчастье окружающим? Это беспочвенные суеверия, а ты говоришь о них так, будто они абсолютно реальны. Ты боишься, что Цзинцю может вмешаться, но почему бы тебе не подумать и о счастье своей биологической внучки? На самом деле вы не испытываете к ней особой неприязни. Это ненависть заставляет вас причинять ей вред. Ты... ты..." Чан Чжиюань шипел сквозь стиснутые зубы. В конце концов, слова не смогли протиснуться сквозь его крепко стиснутые зубы, которые были на грани разрушения от такой ярости.

"Ты можешь прекратить любое общение с ней, если она тебе так не нравится. Что за обида может заставить тебя причинить ей вред до такой степени?"

Чан Чжиюань испытал страх после того, как подумал об этом.

К счастью, семья Ци была разумной и не беспокоилась о суевериях и сверхъестественных событиях. Если бы такое случилось в других семьях, они бы скорее поверили в правду, чем проигнорировали ее. Несмотря на то, что это могло показаться совершенно нелепым, они все равно изгнали бы Руан Даньчэня, на случай, если бы с ними случилось что-то плохое.

Если слухи о том, что Руан Даньчэн живет нелегкой жизнью и приносит несчастья другим, основанные на Ба Цзы, распространятся среди людей, как она сможет в будущем прочно стоять в обществе? Кто захочет с ней сблизиться?

Руан Даньчэнь была обречена на всю свою жизнь!

Бабушка Чанг пыталась свести Руан Даньчэнь на нет!

Бабушка Чанг даже хотела отправить Руан Даньчэнь в маленький городок на юге и выдать Руан Даньчэнь замуж в любую соперничающую семью, которая ей не нравилась.

Руан Даньчэнь не признавалась биологической внучкой бабушки Чанг, она была просто оружием, которым она могла воспользоваться по своему усмотрению!

Высказывания бабушки Чанг звучали нелепо, но Чанг Чжиюань прекрасно понимала, что она имела в виду каждое слово.

Если Руан Даньчэнь будет изгнана из семьи Ци, бабушка Чан сразу же начнет действовать по плану!

Выражение лица бабушки Чанг потемнело от недовольства. Бабушка Ци упрекнула ее еще в поместье семьи Ци, а дома ее снова отругал Чан Чжиюань.

Бабушка Чанг почувствовала, что в этот момент ее статус в семье оказался под угрозой.

"Старший брат, я знаю, что ты любишь и заботишься о Даньчжэнь, но возвращаться домой и ругать маму не слишком разумно", - Лю Сянвэнь посмотрел на бабушку Чанг и, заметив удовлетворение на ее лице, продолжил. Лю Сянвэнь продолжила: "Я только что была у Чжисина в Чанхэ и по дороге видела Ци Чэнлиня. Полагаю, он лично отправился туда, чтобы пожаловаться на вас? Ты бросила работу и помчалась домой ругать маму, выслушав его наедине, ты...".

Лю Сянвэнь покачала головой. "Я понимаю, что ты пытаешься найти общий язык с Ци Чэнлинем, но нельзя же каждый раз вставать на его сторону!"

Бабушка Чан поняла, что имела в виду Лю Сянвэнь, и раздраженно посмотрела на Чан Чжиюань. "Мне тоже интересно. С каких пор ваша дружба с Ци Чэнлинем стала такой близкой? Это был всего лишь незначительный вопрос, но он лично приходил к вам с жалобой. Раз уж вы так близки, что вы задумали, когда не согласились с нашим планом, чтобы Ци Чэнлинь помогал присматривать за Чанхэ?

Раз он попросил тебя вернуться домой и спорить со мной после того, как пожаловался тебе на такой незначительный вопрос, почему он не мог дать больше возможностей для бизнеса Чанхэ? Решение о ваших разногласиях пришло резко в то время, поэтому я предполагаю, что сейчас ты на стороне семьи Ци!"

"Ци Чэнлинь пришел ко мне сегодня по личным вопросам, и что плохого в том, что я поддерживаю с ним дружеские отношения наедине? Мы не смешиваем бизнес с удовольствием, как и Ци Чэнлинь не просит меня понести потери, чтобы Цилинь могла получить все преимущества. Что я задумал? Я веду себя скрупулезно, отделяя бизнес от личных дел". Чан Чжиюань прищурился и спросил, "Ты сомневаешься во мне?".

"Конечно, мы не можем терпеть убытки. Наше участие в бизнесе заключается в том, чтобы обеспечить себе выгоду, и нет такого понятия, как проявление заботы о других. Кроме того, разве наша семья может сравниться с семьей Ци? Не имеет значения, если семья Ци понесет некоторые потери, ведь они богаты. Если они дадут нам одну или две возможности для бизнеса, это не сильно повлияет на их общий доход, потому что для них это просто маленькая кучка песка, просыпающаяся сквозь пальцы в наши руки. Мы другие, мы не можем позволить себе понести какие-либо потери. Кроме того, разве он не должен помогать нам, ведь мы теперь семья по браку? Ты всегда упоминала, что я сурово обращалась с Руан Даньчэн, но ни разу она не считала нас своей семьей", - надулась бабушка Чанг и пожаловалась, как будто ее обидели.

"Их богатство - не наше дело, и нам не нужны одна или две деловые возможности от семьи Ци. Ты воображаешь, что сможешь повысить статус семьи Чанг как одной из Великих Девяти Семей?" - спросил Чан Чжиюань, устав от продолжения спора с ней.

Чан Чжиюань хотел высмеять бабушку Чанг, но бабушка Чанг, похоже, думала о том же, так как выглядела взволнованной, и это еще больше действовало Чан Чжиюань на нервы.

"В этом нет ничего невозможного. Поскольку мы родственники по браку, мы должны позволить семье Ци протянуть нам руку помощи в этом деле". Бабушка Чанг пришла в восторг от одной только мысли.

Раздосадованный Чан Чжиюань насмехался: "У Великих Восьми Семей много родственников. Не обращая внимания на браки других семей, семья Ци запланировала множество браков с разными семьями, такими как семья бабушки Ци, семья Ся, семья Гуань, и каждая из них намного превосходит нас. Видите ли вы, как семья Ци повышает статус своих семей? Если Великие Восемь Семей помогут семьям всех родственников в повышении статуса, то уже сейчас они станут Великими Многими Семьями. Они не достигли титула Великих Восьми Семей в одночасье, к этому их привели тысячи лет накоплений. Если любая семья может просто достичь такой высоты, то Великие Восемь Семей больше не являются таковыми и не заслуживают уважения и зависти со стороны других."

"Мама, перестань мечтать о таких фантазиях и живи честно и серьезно. У тебя сейчас есть все, и больше денег тоже ничего не изменит в твоей жизни", - ответил душевно измученный Чан Чжиюань.

Как он мог сказать, что не будет никакой разницы? По крайней мере, другие будут больше уважать семью Чанг.

Точно так же, как и бабушка Ци. Она не могла набраться смелости, чтобы ответить после того, как ее отругала бабушка Ци.

"Зачем ты вообще придумываешь мне всякие отговорки? Почему ты не можешь помочь компании, ведь ты близка с Ци Чэнлинь? Ты дважды ясно выразила свое несогласие, неужели ты всем сердцем заботишься о компании?" выругалась бабушка Чанг.

"Мама, что ты имеешь в виду?" - спросила Чан Чжиюань, нахмурившись.

Бабушка Чанг поджала губы и слегка приподняла брови, после чего холодно ответила: "Я знаю, что ты зарегистрировала еще одну частную компанию. Хотя ее масштабы не такие большие, как у "Чанхэ", она довольно хорошо выросла после того, как ты управляла ею все эти годы.

."

Чан Чжиюань понял, что имела в виду бабушка Чанг, и презрительно скривился, а бабушка Чанг продолжила. "Вполне возможно, что после стольких лет ты постепенно передашь некоторые бизнес-проекты в Чанхэ своей собственной компании. Я просто закрывала на это глаза, ведь ты мой сын, в конце концов, и я не могла спорить с тобой в этом вопросе. Однако жадность, похоже, поглотила тебя. Ты думаешь о том, чтобы позволить своей компании поглотить Чанхэ?"

Чан Чжиюань почувствовал огромное разочарование в пожилой женщине, стоящей перед ним. Она была его матерью, и тем не менее она обсуждала его намерения самым худшим образом, независимо от того, какой вклад он внес в эту семью.

Этого было достаточно! Хватит!

Разочарованный Чан Чжиюань ухмыльнулся. "Прежде всего, я создал свою частную компанию для Цзинвана. Я прекрасно понимаю, что в будущем Чанхэ окажется в руках Наньнаня, и, судя по мыслям моей дорогой невестки, Цзинваню не будет места, когда они захватят Чанхэ. Посмотри на последние события: у тебя словно бред преследования, и каждый раз ты находишь во мне недостатки и даже убеждаешь мою семью выступить против меня. У меня не будет возможности защитить Цзинван, когда я вырасту".

"Я прекрасно понимаю, что ты больше всего любишь Цзинцю и Наньнань. Даже компания подготовлена для твоего внука и не имеет никакого отношения к Цзинваню. Я устал от бесконечных обвинений и твоих постоянных расчетов. Я хочу забрать свою жену и дочь, чтобы жить мирной и гармоничной жизнью, а не спорить с вами. Мы с женой вместе создавали мою компанию в течение многих лет, и каждый бизнес-проект - это тяжелая работа племянника Юксина. Деньги, использованные для создания моей компании и бизнес-проектов, совершенно не связаны с Чанхэ и семьей Чанг. Честно говоря, мы воспользовались семьей Мо, чтобы добиться такого успеха для моей компании.

До того, как племянник Юйсинь стал работать в компании семьи Мо, он работал в моей в качестве стажера, чтобы набраться опыта, поэтому некоторые бизнес-проекты даются семьей Мо из уважения."

Чан Чжиюань усмехнулся и продолжил: "Я не трогал ничего, что принадлежит семье Чан, опасаясь, что вы можете подумать, что я использую вас в своих интересах, но кто знал, что у вас была такая мысль в голове". Чан Чжиюань почувствовал себя подавленным, когда подумал об этом.

Они были семьей, и все же он должен был постоянно быть начеку.

"Поскольку вы подняли этот вопрос, беспокоясь, что я передаю все преимущества Чанхэ своей компании, я вернусь в Чанхэ и подам заявление об отставке сегодня вечером. Завтра Чжисин официально займет мою должность, а я сосредоточусь на управлении компанией". Чан Чжиюань посмотрел на Лю Сянвэня. "Мы не будем ссориться с вами в будущем. Я сохраню свои акции в Changhe и оставлю остальное вам. С этого момента вам больше не нужно беспокоиться обо мне или предполагать, что я пытаюсь захватить полный контроль над Чанхэ, сблизившись с Ци Чэнлинем".

Лю Сянвэнь была потрясена, когда поняла, что Чан Чжиюань тоже об этом знает.

"Свояченица, с этого момента я не буду заботиться о Чанхэ, так как это больше не мое дело. Цзинван тоже не будет входить в Чанхэ в будущем. Я использовал свои сбережения, чтобы создать компанию для Цзинван, так что она не будет ссориться с тобой, и тебе не нужно идти против нее. Даже не думай о том, чтобы поставить спицу на колесо моей дочери ради доли прибыли Чанхэ". Чан Чжиюань глубоко вдохнул, вспоминая разговор, который он имел с Ци Чэнлинь в офисе перед возвращением домой.

"Подводя итог, хочу сказать, что в будущем не ищите меня по любым вопросам. Мне будет все равно, что бы ни случилось. Я не получу никаких преимуществ, если ты добьешься успеха, и не помогу, если ты столкнешься с трудностями. Моя семья будет управлять моей небольшой компанией и жить спокойно.

Если у моей компании возникнут проблемы, я не буду просить вас о помощи и уж тем более не буду просить вас финансировать меня", - холодно заявил Чан Чжиюань.

Это заявление ответило на вопрос Лю Сянвэня.

Во взгляде бабушки Чанг появилось сомнение. "Ты действительно готов отказаться от Чанхэ?"

Бабушка Чанг сказала это так, словно он собирался захватить полный контроль над Чанхэ с помощью крючка или хитрости, а Чан Чжиюань лишь презрительно скривился в ответ.

В этот момент Чан Чжиюань был морально истощен. Он не ожидал, что вся его тяжелая работа и вклад в прошлое будут рассматриваться как средство для захвата контроля над Чанхэ.

"Нечего быть безвольным, я тоже устал. Мама, если ты действительно доверяешь способностям Чжисина, пусть он попробует. Я буду искренне рада, если он сможет продвинуть семью Чанг еще на один шаг вперед. Мы уйдем, если больше ничего не останется", - спокойно ответил Чан Чжиюань.

Мо Юйсинь встала и пошла рядом с Чан Чжиюанем, собираясь вместе покинуть весь этот бардак.

Мо Юйсинь уже давно перестала прислуживать этой надоедливой семье.

"Кстати, Даньчэн тоже не твое дело. Я посвящаю все свое внимание от этого семейного вопроса единственной дочери, оставшейся от моей сестры. Я выдам Чанхэ и не буду создавать союз с Ци Чэнлинь, чтобы угрожать тебе, так что даже не думай унижать ее в будущем. С этого момента Даньчэн больше не имеет никакого отношения к этой семье".

Чан Чжиюань смотрел на Чан Цзинцю и Лю Сянвэнь.

На их лицах, несмотря на отчаянные попытки скрыть шок, отразился легкий шок.

Чан Чжиюань ухмыльнулся и холодно сказал бабушке Чан: "Даньчэн - единственная связь между нашей семьей и Ци Чэнлинем, и я сумел извлечь из этого некоторую выгоду. Отныне мы оба не будем заботиться об этой семье, поэтому нет необходимости использовать титул зятя семьи Ци, чтобы раздувать свою собственную трубу и портить репутацию Даньчэня.

Даже не думай использовать эти отношения, чтобы пользоваться преимуществами, которые приносит Данчен, и одновременно унижать Данчена. Не вини меня за то, что я встану на твою сторону, когда это случится".

"Другие не поверят тебе полностью, когда я буду говорить от имени Данчена как член семьи Чанг. Кроме того, я более авторитетен на публике, чем ты, и мои слова имеют больший вес, чем твои". Чан Чжиюань прищурился; он сказал это из опасения, что эти имбецилы могут не принять его слова близко к сердцу.

К счастью, на их лицах были написаны гнев, нежелание и страх, что успокоило Чан Чжиюаня. Затем он вышел из дома вместе с Мо Юйсинь.

"Ты винишь меня?" - спросил Чан Чжиюань.

Мо Юйсинь покачала головой и спокойно ответила: "Мне кажется, что лучше перестать заботиться о них. К тому же, даже если наша компания не сравнится с Changhe, нам все равно будет хватать на жизнь. Качество нашей жизни нисколько не пострадает".

Мо Юйсинь облегченно вздохнула. "Значит ли это, что мне не нужно приходить в будущем?"

Чан Чжиюань с улыбкой кивнул головой.

...

...

Чан Чжиюань подал заявление об отставке в тот же вечер, что вызвало огромный резонанс в отрасли. Мо Юйсинь, Чан Чжиюань и его помощник, и даже отдел кадров Changhe получали бесконечные звонки от репортеров с просьбой подтвердить эту новость.

Для Руан Даньчэнь эта новость осталась неизвестной, и она узнала о ней только после того, как прочитала неофициальные новости, просматривая ночью интернет.

В новостях говорилось, что Чан Чжиюань подал заявление об отставке вечером, но сотрудники Чанхэ ничего не знали об этом, а высшее руководство Чанхэ тоже было недоступно.

Эта новость была опубликована индивидуально, а не размещена официальным руководством Weibo.

Однако многие репортеры опубликовали ту же новость. Это обеспокоило Руан Даньчэня, но телефон Чан Чжиюаня тоже был недоступен.

Руан Даньчэнь хотел навестить Чан Чжиюаня, чтобы лично убедиться в истине, но его остановил Ци Чэнлинь.

"Сейчас вокруг его дома будет много репортеров. Если мы придем к ним в это время, то добавим себе еще больше проблем", - объяснил Ци Чэнлинь.

Руан Даньчэнь сдалась. Однако ее беспокоило, что именно она стала причиной отставки Чан Чжиюаня.

Бабушка Чан посетила поместье семьи Ци утром, а Чан Чжиюань подала в отставку вечером того же дня? Какое совпадение!

Расспрашивать Ци Чэнлиня было неуместно, так как эта новость еще не была подтверждена.

Руан Даньчэнь не оставалось ничего другого, как проглотить свое беспокойство, из-за которого она страдала бессонницей. В конце концов, Ци Чэнлинь остановил ее, чтобы она не ворочалась в постели, и притянул ее к себе в объятия, говоря измученным голосом: "Хватит двигаться. Завтра утром у меня встреча. Хочешь, чтобы я задремал во время встречи?".

Руан Даньчэн лежала неподвижно и изо всех сил старалась заснуть. Затем Ци Чэнлинь продолжила. "Поверь мне, завтра утром мы узнаем, правдивы ли новости".

Таким образом, на следующее утро Руан Даньчэнь неоднократно обновляла веб-страницу новостей в компании.

Вдруг Руан Даньчэнь вспомнила, что Гао Сяоян отвечала за такие новости, поэтому у нее должна быть информация из первых рук. Поскольку она не могла связаться с Чан Чжиюань, она могла хотя бы позвонить Гао Сяояну.

По крайней мере, было эффективнее спросить Гао Сяояна, чем постоянно обновлять веб-страницу.

Гао Сяоян действительно располагал информацией по этому вопросу, и Руан Даньчэнь даже могла слышать суматошную возню на другом конце телефона. "Ваш звонок как раз вовремя. Я только что приехал из Чанхэ, и репортеры здесь просто с ума сходят. Заявление об отставке Чан Чжиюаня было подано вчера и вступило в силу немедленно, а сегодня утром он передал свою должность Чан Чжисину перед зданием компании. Теперь Чан Чжисин - директор "Чанхэ". Это большая новость, и я спешу вернуться, чтобы сразу же опубликовать эту новость".

"Кстати, почему вы спросили о Чан Чжиюане?" с любопытством спросил Гао Сяоян.

"Он мой дядя", - правдиво ответил Руан Даньчэнь.

"Что происходит? Что случилось? Интуиция подсказывала мне, что отставка Чан Чжиюаня связана с тобой", - спросила Гао Сяоян, почувствовав, что что-то не так.

"Я не знаю, я бы не пришел к вам, если бы знал об этом. Что касается того, что Чан Чжиюань - мой дядя, то это сложно. Я расскажу тебе в следующий раз", - ответил Руан Даньчэнь.

Гао Сяоян уже собиралась возвращаться, торопясь напечатать черновик и как можно скорее опубликовать его, поэтому, не задавая лишних вопросов, она повесила трубку.

Через некоторое время было объявлено официальное сообщение.

Во время интервью Чан Чжиюань объявил о своей официальной отставке в Чанхэ и намерении сосредоточить все свое внимание на управлении своей частной компанией. Он также отметил, что его компания не будет иметь делового конфликта с Changhe из-за положения о горизонтальной конкуренции.

После этого началась официальная сессия вопросов и ответов. Чан Чжиюань выразил надежду, что компания Changhe будет успешной, несмотря на то, что он больше не участвует в ее деятельности. Кроме того, он отрицал, что причиной его отставки стали разногласия с членами его семьи.

Чан Чжиюань просто сказал, что в Чанхэ нужны перемены, и ему тоже нужен заслуженный отдых. Он также хотел обучать молодежь у себя дома после того, как полностью посвятит все свое внимание частной компании, а после того, как молодежь станет достаточно опытной, чтобы взять на себя заботу о компании, он уйдет на пенсию.

Руан Даньчэнь получил звонок Чан Чжиюаня во второй половине дня. Его голос был спокойным, без всякой печали после изгнания из Чанхэ, и он даже пригласил их на ужин.

Ци Чэнлинь и Руан Даньчэн привели ребенка, а Чан Чжиюань и Мо Юйсинь привели Чан Цзинвана на ужин поздно вечером.

С тех пор как они познакомились с ребенком, Чан Цзинван часто находил Ци Юйсюаня в школе и передавал ему еду. Медленно, но верно они сблизились.

Парень, казалось, мог найти общий язык с любым человеком.

Он мог играть вместе с Руан Зиром и даже наслаждаться моментом с Чан Цзинван. Чан Цзинван относилась к парню, как к своему младшему брату.

Они решили поужинать в Шэнъюэ, и так как Чан Чжиюань не о чем было беспокоиться после отставки, он первым добрался до Шэнъюэ вместе с Мо Юйсинь. Чан Цзинван нужно было ходить в школу, и ее занятия заканчивались гораздо позже, чем у Ци Юйсюань, которая была первоклассницей в начальной школе. Поэтому Чан Цзинван отправлялась из школы прямо в Шэнъюэ.

Вчера вечером Чан Чжиюань объяснил Чан Цзинван всю ситуацию. Чан Цзинван была полностью осведомлена о существовании частной компании, поэтому она нисколько не удивилась и спокойно отнеслась к тому, что Чан Чжиюань уволился из Чанхэ. Она спокойно приняла эту ситуацию, что было неожиданно для Чан Чжиюаня.

Чан Чжиюань весело болтал с Мо Юйсинь, когда появились Руан Даньчэнь и ее семья. Они разговаривали и смеялись без каких-либо признаков мрачного настроения, и не похоже, что они действовали специально для Руан Даньчэнь.

"Что это за выражение, как будто со мной несправедливо обошлись после изгнания. Присаживайтесь, ужин за мой счет". Чан Чжиюань рассмеялся.

Паренек подошел к Чан Чжиюаню, крутя ягодицами, точно поросенок.

"Дедушка, поздравляю тебя с избавлением от этой хлопотной жизни!" Пухлый паренек сложил правую руку в полукулак, а левой держал правый кулак перед грудью, салютуя кулаком и ладонью[2], что вызвало ответный смех Чан Чжиюаня.

Заметив, что ребенок постоянно играет и шутит, Чан Чжиюань нежно погладил его по голове. "Не нужно утешать дедушку, со мной все в порядке, правда. На самом деле, сейчас я чувствую себя расслабленным".

Мо Юйсинь повернулась к Ци Чэнлиню и Руан Даньчэню, сидящим напротив нее, и сказала: "Вы видели, как они обращались с нами в доме семьи Чанг в то время.

Бабушка Чанг была действительно предвзята и все делала только для Чанг Цзинцю и Чанг Чжисина. Она не чувствовала бы себя удовлетворенной, независимо от того, насколько хорош был Чжиюань или какой вклад он внес. Сейчас мы устали. После того, как ваш дядя понял, что бабушка Чанг пошла в поместье семьи Ци и сказала такие нелепые слова, он сразу же отправился к бабушке Чанг. Однако она заявила, что ваш дядя не относился к Чанхэ со всей душой, и что он хотел перевести все выгоды от Чанхэ в нашу частную компанию, когда не согласился просить о помощи Чэнлин. Масштабы нашей частной компании невелики, и ее существование - это благо для Цзинвана. Если судить по поведению бабушки Чэн, то после выхода Чжиюань на пенсию Цзинвань останется ни с чем, а Лю Сянвэнь может даже издеваться над ней. Мы можем отказаться от борьбы с ними".

"Мы оба устали. Мы становились нетерпеливыми, когда они постоянно создавали нам проблемы, поэтому мы использовали эту возможность, чтобы уйти из Чанхэ, а твой дядя не будет продолжать это неблагодарное дело. Мы можем использовать это время, чтобы позаботиться и о нашей частной компании. Это лучше, чем получать сомнения, несмотря на то, что мы прилагаем огромные усилия и относимся к Чанхэ со всей душой. В конце концов, Чангэ попадет в руки внука бабушки Чанг и больше не будет иметь к нам никакого отношения, так зачем нам продолжать быть дураками из-за нашей боли?".

____________________________________________

Примечания:

[1] Четыре столпа судьбы, известные как "Ба-цзы", что в переводе с китайского означает "восемь иероглифов" или "восемь слов", - это китайская астрологическая концепция, согласно которой судьба человека может быть предсказана по двум иероглифам секстагенного цикла, присвоенным году, месяцу, дню и часу его рождения. Дни, часы, месяцы и годы имеют один из десяти небесных стеблей и одну из двенадцати земных ветвей в секстагенном цикле.

Судьба человека определяется путем поиска иероглифов ветви и стебля для каждой из этих четырех частей времени его рождения.

[2] Приветствие кулаком и ладонью - один из типичных китайских этикетов, история которого насчитывает более 3000 лет. Со времен династии Западная Чжоу (1046 - 771 гг. до н.э.) люди уже использовали этот этикет при встрече со сверстниками (говорят, что большинство китайских традиционных этикетов берет свое начало от "Чжоу ли", созданного герцогом Чжоу в начале династии Западная). В современном Китае приветствие кулаком и ладонью уже стало одним из распространенных этикетов, часто используемых в традиционных случаях. Китайцы демонстрируют свое уважение к другим на расстоянии, что отличается от того, что западные люди обычно демонстрируют через физическую близость.

http://tl.rulate.ru/book/28873/2184467