Готовый перевод Two-Faced Husband, Have Some Decency! / Двуличный муж, имей порядочность!: Глава 460

Хуан Пингуй и Ван Лися прекрасно понимали, что Чан Цзинцю беспокоится о раскрытии ее истинной личности, и именно поэтому они могли шантажировать Чан Цзинцю по этому поводу.

Однако Чан Цзинцю воспитывалась в семье Чан в течение двадцати семи лет.

Фраза, сказанная Чан Чжиюанем, была абсолютно правильной - нормальные люди испытывают чувства к домашним собакам или кошкам, воспитывая их более десяти лет, не говоря уже о воспитании, терпении и искренней любви к ребенку в течение двадцати семи лет!

Чан Чжиюань вздохнул. "Встань."

"Дядя..." Чан Цзинцю со слезами на глазах ухватилась за надежду и встала.

"Пойдем домой и расскажем об этом твоей бабушке. Нам нужно решить ваше совместное будущее. В любом случае, ты не можешь занять место моей биологической племянницы, и нам нужно узнать мою настоящую племянницу, если мы сможем ее найти. Решения будет принимать твоя бабушка, но не волнуйся, я не позволю тебе страдать", - Чан Чжиюань нерешительно посмотрел на Чан Цзинцю.

Заявление Чан Чжиюаня погасило всякую надежду в Чан Цзинцю. Чан Цзинцю с пепельно-серым лицом не могла поверить, что ее отчаянные мольбы и попытки принизить себя до ничтожной пылинки оказались тщетными, а Чан Чжиюань лишь отмахнулся от нее.

Чан Цзинцю слишком хорошо знала бабушку Чан, ведь она всю жизнь сопровождала и заискивала перед бабушкой Чан. Бабушка Чанг была бессердечной женщиной, которая без колебаний вышвырнула бы ее из дома, если бы ее истинное лицо было раскрыто. Бабушка Чанг не позволила бы постороннему человеку, особенно дочери двух ничтожных деревенских жителей, навлечь позор на семью Чанг.

Бабушка Чан могла бы даже отчитать Чан Цзинцю за то, что она расточает еду семьи Чан, даже если бы родители Чан Цзинцю не были такими непрезентабельными, как Хуан Пингуй и Ван Лися.

Решение Чан Чжиюаня было фактически приговором Чан Цзинцю к смерти!

Чан Цзинцю даже подумала, что... что Чан Чжиюань испытывает к ней чувства!

Хуан Пингуй и Ван Лися были так напуганы, что потеряли дар речи.

Они стояли в стороне, когда Чан Чжиюань вытаскивал Чан Цзинцю из дома, но на этот раз Чан Цзинцю стояла на своем и отчаянно пыталась остановить действия Чан Чжиюаня.

"Дядя, дядя, пожалуйста, не говори бабушке. Она не примет меня! Она будет презирать меня, ведь я не родилась в семье Чанг, поэтому она ни за что не примет меня. Дядя..." В конце концов Чан Цзинцю, несмотря на все свои силы, вытащила Чан Чжиюань из дома во двор.

Чан Цзинцю остановилась, увидев выражение лица Чан Чжиюань.

"Что ты хочешь от моей настоящей племянницы, если настаиваешь, чтобы я держала это в секрете? Ты хочешь, чтобы она всю жизнь оставалась на улице без возможности встретиться со своей семьей, пока ты будешь пользоваться привилегиями, которые должны были принадлежать ей? Есть ли разница между этим и вашими первоначальными мыслями? Ты сказал, что был неправ, но я не думаю, что ты осознал свои ошибки, судя по твоим словам".

В этот момент из домика рядом с главным домом вышел Хуан Цзиньчэн и с тревогой уставился на происходящую суматоху.

Чан Цзинцю не стала утруждать себя дальнейшими объяснениями и энергично покачала головой. "Я не это имела в виду. Дядя, я просто боюсь, боюсь, что бабушка больше не примет меня".

Чан Чжиюань вздохнул. "Чего тебе бояться? Качество твоей жизни ничуть не ухудшится, даже если бабушка Чанг решит больше не принимать тебя. Деньги, которые я оставил тебе, когда ты была еще маленькой, хранились в трасте. Я не буду возвращать эти деньги, и вы сможете снимать их, как обычно. Кроме того, сейчас у тебя есть работа, и ты ни о чем не беспокоишься. Я купил для тебя дом в городе на твое имя и не буду просить тебя вернуть его мне. Ничего из этого не изменится, кроме титула молодой госпожи семьи Чанг. Тебе даже не нужно менять свое нынешнее имя".

Выражение лица Чан Чжиюаня постепенно смягчалось, когда он утешал Чан Цзинцю. "Кроме того, это худший из возможных исходов для тебя. Я помогу тебе убедить бабушку Чанг разрешить тебе остаться в семье Чанг и сохранить титул молодой госпожи семьи Чанг. Я просто скажу, что у нас есть еще одна племянница, которая осталась сиротой на улице. Таким образом, вы не понесете никаких потерь, независимо от обстоятельств".

Она не понесет потерь? Как?

Несмотря на богатство, Чан Цзинцю была никем без титула молодой госпожи семьи Чан.

Те, у кого были близкие отношения с Чан Цзинцю, поначалу полностью игнорировали ее. Как только они узнали, кто биологические родители Чан Цзинцю, они стали бы презирать ее, и ее статус стал бы ниже, чем у Ся Цзышань!

"Дядя! Дядя!" Единственная мысль, которая крутилась в голове Чан Цзинцю, была о том, чтобы остановить Чан Чжиюаня любой ценой.

Дуэт перетягивал канат по пути к машине. Лао Лян собирался сесть на место водителя, а Чан Чжиюань обошел его, чтобы сесть на место пассажира.

Чан Цзинцю следовала за Чан Чжиюанем всю дорогу, но тот начал раздражаться из-за того, что Чан Цзинцю постоянно мешала ему, и отпихнул ее в сторону.

В голове Чан Цзинцю возникла идея. Она посмотрела на склон рядом с собой и, стиснув зубы, откинулась назад, добровольно позволяя себе свободное падение.

"А! Дядя!" воскликнула Чан Цзинцю. Она потянулась к Чан Чжиюаню, надеясь, что он спасет ее, пока ее тело будет падать назад.

Чан Чжиюань был застигнут врасплох и быстро обернулся, но увидел, что Чан Цзинцю катится вниз по склону, как марионетка, у которой внезапно отпустили нити. Подсознательно он попытался схватить протянутую руку Чан Цзинцю.

"Цзинцю!" крикнул Чан Чжиюань и, наконец, в панике ухватился за руку Чан Цзинцю. Однако сила Чан Цзинцю была слишком велика, и Чан Чжиюань, споткнувшись, понесся вниз по склону.

Чан Чжиюань и Чан Цзинцю разошлись в разные стороны, неконтролируемо скатываясь вниз по склону.

Чан Чжиюань только чувствовал, как какие-то камни и неизвестные острые предметы кололи и кололи его тело, а голова билась обо все на ухабистом склоне. Он пытался кричать о помощи, но слова не шли у него изо рта.

Вдруг затылок Чан Чжиюаня врезался в огромный камень. Затем его полностью поглотила тьма, а сознание угасло. Тем временем Чан Цзинцю продолжал катиться и переворачиваться вниз по склону.

"Брат Чанг!" воскликнул Лао Лян, заметив, что Чан Чжиюань остановился, но оказался в бессознательном состоянии.

Наконец, Чан Цзинцю остановилась, врезавшись поясницей в толстый ствол дерева, и закричала от боли, ее тело содрогалось в агонии.

Лао Лян был известным полицейским, превосходным стрелком, умелым в ближнем бою и обладал отличными навыками раскрытия преступлений до того, как сменил профессию на частного детектива. Поэтому он быстро восстановил спокойствие после легкого волнения и немедленно позвонил в полицию.

В близлежащих деревнях было только одно отделение полиции, поэтому полицейским потребовалось некоторое время, чтобы прибыть на место происшествия. Лао Лян подошел к краю склона и посмотрел на Чан Цзинцю, который лежал у дерева с пепельно-серым лицом и закрытыми глазами. Грязь, гравий и сорняки прилипли к ее сырой розовой плоти, окрашенной кровью, так как она была порезана в нескольких местах из-за камней, упавших вниз по ухабистому склону.

"Брат Чанг!" Лао Лян не знал, слышит его Чан Чжиюань или нет. "Мисс Чанг, я спасу вас, ребята, держитесь! Я вызвал полицию, так что теперь я сначала попрошу веревки у жителей деревни!"

Затем Лао Лян взглянул на дуэт, чтобы убедиться, что они остановились, прежде чем взять веревки в каждом доме.

Полицейские прибыли вскоре после того, как Лао Лян вернулся с тремя длинными пеньковыми веревками.

Кроме того, у жителей деревни, одолживших веревки Лао Ляну, в домах тоже были мужчины, и когда они услышали, что кто-то случайно упал с холма, они поспешили на место происшествия, чтобы протянуть руку помощи.

Связав веревки вместе, Лао Лян обмотал один конец веревки вокруг своей талии, а другой конец веревки передал двум полицейским и осторожно спустился вниз по склону.

Чан Цзинцю хотела бы скорее потерять сознание, потому что в пояснице появилась мучительная боль, как будто в позвоночник воткнули нож. Боль была настолько невыносимой, что она почти желала смерти.

Чан Цзинцю попыталась пошевелиться, но быстро поняла, что это бесполезно, так как энергия полностью высасывалась из ее тела. На глазах выступили слезы. Каждое движение вызывало резкую боль в пояснице, казалось, что позвоночник вот-вот переломится пополам.

Однако Чан Цзинцю пришлось прикусить губу, чтобы не закричать. Даже малейшее дыхание вызывало мучительную боль, заставляя ее хрипеть.

Чан Цзинцю не ожидала, что когда-нибудь окажется тяжело раненой.

Чан Цзинцю лишь взглянула на склон и решила, что он недостаточно крут и уж точно не является высоким обрывом. Она решила совершить прыжок веры, поскольку все равно потеряет все, когда вернется в семью Чанг.

Поскольку ситуация была уже не спасти, Чан Цзинцю пришла в голову довольно безжалостная идея - заручиться верой Чан Чжиюань, причинив себе боль.

Чан Чжиюань будет чувствовать себя виноватым, если он станет причиной физических страданий Чан Цзинцю, поэтому он не будет вести себя слишком жестоко и даже сможет компенсировать ее мучения.

Небольшая травма в обмен на постоянное богатство и славу в будущем. Это того стоило!

Есть поговорка - нельзя приготовить омлет, не разбив яйца. Как можно достичь успеха без жертв?

Чан Цзинцю обладала такой решимостью.

Так, стиснув зубы, Чан Цзинцю боролась за свое славное будущее.

Однако невозможно было рассчитать все идеально, так как эта идея возникла спонтанно. Ее действия можно было расценить как отчаянные действия загнанного в угол зверя.

Когда Чан Цзинцю наблюдала за склоном сверху, казалось, что он имеет постепенный уклон, поэтому она решила, что скатиться по нему не составит большого труда.

Однако, скатившись вниз, Чан Цзинцю увидела, что вдоль склона насыпано множество твердых и неприятно зазубренных камней.

Чан Цзинцю с неконтролируемой силой врезалась в каждый камень на склоне, чувствуя порезы и уколы на всех частях тела - руках, талии, ногах и так далее. Боль была настолько сильной, что она начала сожалеть о своем прыжке веры.

Чан Цзинцю даже почувствовала жгучую боль на лбу, когда случайно ударилась головой во время процесса. Она даже почувствовала, как теплая жидкость потекла по ее лбу, но не была уверена, что это было вызвано ее психологическими мыслями.

Чан Цзинцю терпела все эти физические страдания, стиснув зубы, но она не ожидала, что последний удар станет ее гибелью.

Наконец, Чан Цзинцю остановилась у ствола дерева, стоявшего на ее пути, но ее поясница врезалась в него, и боль заставила ее почувствовать, что позвоночник раздроблен. Из-за последнего удара она больше не чувствовала себя самой собой.

Чан Цзинцю с тревогой смотрел на Лао Ляна, который медленно и осторожно спускался по склону. Затем, дойдя до Чан Цзинцю, он сказал: "Как ты себя чувствуешь? Где ты поранился?"

"Поясница... моя поясница... болит... как ад...". Тело Чан Цзинцю вздрагивало с каждым словом, что казалось особенно мучительным.

Лао Лян перевел взгляд на Чан Цзинцю, потом на лежащего рядом Чан Чжиюаня: "Брат Чан без сознания, и я не знаю, где он получил травму.

Я сначала подниму его, а потом вернусь за тобой".

Затем Лао Лян двинулся к потерявшему сознание Чан Чжиюаню.

"Спасите... спасите..." Чан Цзинцю хотела, чтобы Лао Лян сначала спас ее. Судьба Чан Чжиюаня была ей безразлична, ведь он был бы полезнее мертвым, чем живым. Таким образом, никто не смог бы раскрыть ее тайну. Однако она не могла ясно мыслить, так как из-за непреодолимой боли ее разум был неработоспособен.

Чан Цзинцю было очень страшно. Она хотела жить.

Несмотря на мучительную боль в пояснице, от которой Чан Цзинцю билась в неконтролируемых конвульсиях, она вдруг вспомнила, что кроме Чан Чжиюань, Лао Лян тоже в курсе всей ситуации. Если Чан Чжиюань придет в себя, а Лао Лян передаст ему свои мысли, то ее безжалостный план провалится.

В идеале Чан Цзинцю предпочла бы, чтобы она упала со склона одна, а Чан Чжиюань остался стоять на земле. В этом случае Чан Чжиюань стал бы причиной ее мучений, а также подумал бы о ее благополучии из-за своих угрызений совести.

В отличие от нынешней ситуации, когда Чан Цзинцю и Чан Чжиюань упали вниз по склону вместе, и никто не знал, насколько серьезно пострадал Чан Чжиюань.

Лицо Чан Цзинцю исказилось, но она не знала, было ли это вызвано возможным провалом ее плана или мучительной болью в пояснице.

"Спасите... моего дядю... спасите... дядю первым..." Чан Цзинцю заикалась, с трудом выговаривая слова. К счастью, еще не поздно было исправить себя, так как она не закончила свое предыдущее высказывание из-за заикания.

Лао Лян кивнул и осторожно подошел к Чан Чжиюань. Он проверил дыхание и послушал сердцебиение, после чего пришел к выводу, что Чан Чжиюань просто потеряла сознание. Затем он провел тщательный физический осмотр. Кроме синяков от ударов о камни на склоне, на теле Чан Чжиюаня не было никаких явных ран.

Лао Лян почувствовал огромную припухлость на затылке Чан Чжиюаня, когда осторожно поднес руку к его затылку, что свидетельствовало о том, что его голову только что ударили. Было совершенно очевидно, что нынешнее бессознательное состояние Чан Чжиюаня было связано с этим. К счастью, Лао Лян не мог почувствовать никакой явной теплой жидкости вокруг припухлости.

Лао Лянь взял его руку и заметил, что только мякоть среднего пальца была слегка испачкана кровью.

Затем Лао Лянь с особой осторожностью приподнял голову Чан Чжиюаня. Заметив, что на волосах Чан Чжиюаня было всего несколько кровавых полос, которые совсем не бросались в глаза, Лао Лян сразу же расслабился.

Лао Лян развязал веревку, обхватывающую его талию, и завязал ее узлом вокруг талии Чан Чжиюаня, после чего попросил толпу сверху осторожно потянуть за веревку. Во время процесса Лао Лян внимательно следил за Чан Чжиюанем, чтобы убедиться, что его больше не стукнут.

После того как Чан Чжиюань был успешно подтянут, его положили на заднее сиденье машины, перевязали и оказали первую помощь. Затем Лао Лян снова обвязал веревку вокруг талии, чтобы спасти Чан Цзинцю.

Испуганная Чан Цзинцю, прождав некоторое время, начала терять терпение, боясь, что ее оставят одну в этом месте. Увидев, что Лао Лян вернулся за ней, она сразу расслабилась и стала с нетерпением ждать спасения своей жизни.

Чан Цзинцю дрожала, по ее щекам катились слезы. Лао Лян планировал развязать веревку вокруг своей талии и обвязать ею Чан Цзинцю, как он сделал это с Чан Чжиюань, и дать возможность мужчинам сверху сначала вытащить ее в безопасное место. Затем они снова сбросят веревку вниз, чтобы он смог подняться, так как тянуть их обоих одновременно было бы тяжело.

Однако, когда Лао Лян уже собирался развязать веревку, Чан Цзинцю сразу поняла его намерение и слабо отказалась: "Нет... не могу... моя... поясница... сильно... болит... не могу завязать...".

В голове Лао Ляна тут же промелькнуло сомнение, но он не стал высказывать свое беспокойство в этот момент. Он просто кивнул головой в знак понимания ситуации и крикнул мужчинам сверху: "У нее болит поясница, поэтому мы не можем ее подтянуть. Ребята, вы не против подтянуть нас обоих вместе?"

"Без проблем! Есть деревенские жители, которые готовы помочь", - ответил полицейский.

Лао Лян взглянул и увидел двух мужчин, присоединившихся к попытке спасения. Поскольку пяти человек было более чем достаточно, чтобы вытащить их двоих наверх, он кивнул в ответ.

Лао Лян просунул руку под руку Чан Цзинцю, и как раз когда он собирался ее поднять, Чан Цзинцю закричала во всю мощь своих легких. "Не могу! Моя поясница! Аргх! Как больно! Больно! Не двигайтесь! Не трогай меня! Больно... буууу... так больно..."

Лао Лян нахмурился и посмотрел на поясницу Чан Цзинцю. У него было плохое предчувствие.

"Ты должен держаться. Ты не можешь просто лежать здесь вечно. Тебе нужно быстро встать, чтобы мы могли отправить тебя в больницу. Травма может ухудшиться, если ты будешь лежать здесь дольше, и ты пожалеешь о своем решении", - спокойно ответил Лао Лян, не испытывая ни малейшего сострадания к Чан Цзинцю.

Лицо Чан Цзинцю было в беспорядке, по нему текли слезы и грязь. У нее было плохое предчувствие из-за необычной боли в пояснице, но она не хотела думать об этом дальше.

Чан Цзинцю просто подумала про себя, что это не должно быть большой проблемой, и ей не стоит пугаться, ведь любой, кто поранит его поясницу, обязательно испытает потом мучительную боль.

"Спасите... спасите меня... я выдержу... вы... поднимите меня..." рыдал Чан Цзинцю.

Лао Лян мягко напомнил, прежде чем собраться с силами. "Держись."

Затем Лао Лян просунул руку под руку Чан Цзинцю и поднял ее, не касаясь поясницы.

Чан Цзинцю забилась в конвульсиях от боли и стиснула зубы, слезы неудержимо потекли по ее щекам.

Единственное, чего она желала в данный момент, - это поскорее встать.

При каждом натяжении веревки Чан Цзинцю неизбежно врезалась в камни на ухабистом склоне, из-за чего она плакала от боли на протяжении всего пути. Наконец, она выбралась на поверхность, и двое полицейских быстро отнесли ее в безопасное место.

Лао Лян напомнил: "Она повредила поясницу, и мы не знаем, насколько все плохо".

"В этих деревнях нет ни одной приличной больницы, поэтому ей нужно отправиться в район, чтобы пройти обследование", - сказал полицейский.

Лао Лян кивнул в ответ. Так как Чан Чжиюань лежал на заднем сиденье машины, Чан Цзинцю ничего не оставалось, как лечь в полицейской машине в лежачем положении.

Полицейским было известно, что Чан Чжиюань и Чан Цзинцю ранены, поэтому они ехали на полицейской машине впереди, чтобы освободить дорогу, чтобы пациенты могли как можно быстрее добраться до районной больницы.

Чан Цзинцю было очень больно, и врачу ничего не оставалось, как немедленно сделать рентген. Поскольку Чан Чжиюань оставался без сознания, врач взял подробный анамнез, а затем назначил ему компьютерную томографию черепа.

После этого, пока Лао Лян ждал результатов, вышла медсестра. "Кто родственники пациентов?"

"Пациенты, которые прибыли только что, это дядя и его племянница, а я их друг. Их родственники находятся в городе Би, поэтому они не могут так быстро приехать", - Лао Лян встал и объяснил.

Медсестра кивнула в ответ. "Следуйте за мной, пожалуйста".

В комнате для консультаций находились только врач и медсестра, рядом со столом висела пленка.

"Доктор", - Лао Лян сел.

Врач указал на пленку и объяснил. "Мы сделали компьютерную томографию черепа пациенту по имени Чан Чжиюань, и результат пока нормальный, но нам нужно подождать, пока пациент проснется, чтобы провести дальнейшие детальные исследования".

"Когда он сможет проснуться?" спросил Лао Лян.

Доктор покачал головой.

"Я не могу назвать вам временные рамки. Проблема сейчас в том, что пока все в норме. Лучше, если бы мы нашли что-то во время нашего расследования и лечили симптоматически. Черепно-мозговая травма может быть катастрофической. Я беспокоюсь, что есть какие-то повреждения на клеточном уровне, а признаков и симптомов пока нет, поэтому мы можем только ждать, пока он придет в сознание". Лао Лян спросил: "Когда он сможет очнуться?".

"По правде говоря, это всего лишь районная больница. Наши возможности не так хороши, как у третичных больниц".

"Можно ли перевести Чан Чжиюаня в город Би в его нынешнем состоянии?" снова спросил Лао Лян.

Доктор сказал, что все должно быть хорошо, и Лао Лян кивнул в знак понимания. Затем врач объяснил ситуацию Чан Цзинцю.

"Вы можете видеть, что здесь явный перелом. Сильный травматический удар сломал поясничный отдел позвоночника пациентки и повредил связанные с ним нервы. Есть большая вероятность, что она будет парализована даже после хирургического вмешательства".

Лао Лян был ошеломлен, услышав это. Несмотря на свою неприязнь к некоторым поступкам Чан Цзинцю, он никогда не хотел допустить, чтобы она понесла такую тяжелую утрату.

Молодая, здоровая красавица, живая и бодрая, с таким большим будущим впереди, оказалась парализованной и должна была сидеть в инвалидном кресле до конца своих дней?

"Вы сказали "большая вероятность", значит ли это, что она еще может выздороветь?" с надеждой спросил Лао Лян.

Однако доктор снова покачал головой. "Позвольте мне сказать вам правду. Хотя это всего лишь районная больница, в которую поступает не так много пациентов с трудноизлечимыми заболеваниями, как в третичные больницы, да и пациентов здесь не так много; как врач, я принимал много пациентов с различными заболеваниями, и по моему опыту, никто не может выздороветь с такой серьезной травмой."

"Мы говорим это только потому, что нам нужно позаботиться об эмоциях членов семьи и дать им надежду.

Мы не хотим, чтобы члены семьи разрушились еще до выздоровления пациента. Пациенту тоже нужны наставления и поддержка членов его семьи для завершения болезни. Я думаю, вы не из тех, кто нуждается в том, чтобы другие обманывали вас и давали вам ложную надежду, и, похоже, у вас сильный ум, поэтому я говорю вам правду. Надеюсь, вы полностью готовы", - продолжил доктор.

Лао Лян кивнул в ответ. Даже такому стороннему наблюдателю, как он, было трудно принять эту информацию, так какая же реакция может быть у Чан Цзинцю после осознания этого факта?

http://tl.rulate.ru/book/28873/2183445