Готовый перевод Sword of Daybreaker / Меч Рассвета: Глава 128. Еретики

Глава 128. Еретики

Все шумы и иллюзии мгновенно исчезли. Прежде чем Гавейн понял, что происходит, зрение перед его глазами вернулось в норму.

Перед ним простирался коридор замка. На полу лежал темно–красный ковер, а по обеим сторонам от него висели портреты предков виконта Эндрю. Заряженные магические кристаллы были установлены между портретами. Эти кристаллы испускали постоянное свечение, но это было так, как будто что–то нарушало передачу лучей света. Хотя они казались яркими, чуть более дальние пятна были необычно тусклыми.

Гавейн инстинктивно обернулся, чтобы взглянуть, но увидел сэра Филипа и остальных, которые, как оказалось, шагнули вперед и пересекли дверь. Их движения были естественными и ни в малейшей степени не ненормальными. Похоже, он был единственным, кто пострадал. Кроме того, те иллюзии, которые он видел раньше, длились лишь мгновение; никто другой этого не заметил.

– Что случилось? – Эмбер заметила, как изменилось выражение лица Гавейна, и тихо спросила.

Отвечая, Гавейн внимательно осматривал все вокруг. – Мне показалось, что я столкнулся с иллюзией раньше, но это длилось лишь долю секунды.

– Здесь действительно рассеивается магия, скорее всего аура, оставленная верующим в еретический культ. После соприкосновения с такой мощью, как Вы, которая выше его уровня, он сломался сам по себе, — тихо проанализировал Питтман. – Мы должны быть осторожны. Здесь может быть магическая ловушка.

Гавейн нахмурился. – А ты способен почувствовать общую позицию еретика, верующего в культ?

– Он очень осторожен. Либо это, либо его сила странная. – Питтман отрицательно покачал головой. – Я чувствую остатки извращенной магии друидов по всей этой области, но ни одна из аур не является "живой"…

Сэр Филип крепко сжал свой длинный меч. Он прижал рукоять меча к груди и коротко произнес имя Кера, Бога рыцарей и воинов. С помощью такого метода он проявил теургическую способность. Затем он посмотрел в конец коридора. – Ауры собираются на той стороне.

Таково было направление зала заседаний феодального лорда.

Гавейн обменялся взглядами с Эмбер и остальными; затем, когда Гавейн шел впереди, друид Питтман сзади, Филип и Эмбер стояли на страже по бокам, все четверо осторожно двинулись по коридору.

Портреты, висевшие на стенах с двух сторон, излучали бледное сияние в свете измененных магических кристаллов. Предки клана Лесли висели на стенах, равнодушно наблюдая за визитом незваных гостей. Эти побелевшие глазные яблоки были похожи на дохлых рыб, отчего Эмбер невольно почувствовала холодную дрожь по спине.

Напротив, Гавейн лишь мельком взглянул на эти портреты. Это было только из-за незначительного изменения, созданного магической средой, абсолютно не заслуживающей беспокойства. Кроме того, кого раньше не вешали на стену?

Дверь в зал заседаний тоже была оставлена приоткрытой; изнутри просачивался тусклый свет. Однако, когда они подошли ближе, и Питтман, и Филипп не смогли ощутить явной ауры еретика-верующего в культ. Гавейн окинул взглядом деревянную дверь, украшенную роскошными металлическими нитями и украшенную резьбой с геральдикой клана Лесли. Убедившись, что никаких потенциальных опасностей, таких как ловушки и тому подобное, за самой дверью и за ней нет, он осторожно толкнул ее.

Зал заседаний феодала был пуст. Магические кристаллы на своде и колоннах вокруг создавали мутное свечение; столы и стулья в середине зала были убраны, оставив только бархатное кресло с высокой спинкой на платформе в передней части зала. Это была резиденция феодала.

В этом кресле с высокой спинкой сидел феодал города Тандзан, Виконт Эндрю. За его спиной висели портреты самых ранних поколений предков клана Лесли, которым предстояло получить дворянский титул, и он с трудом дышал под пристальными взглядами этих предков. Этот человек, который изначально был высоким и тощим, стал истощенным до такой степени, что сморщился. Его кровь и плоть, казалось, высохли, кожа плотно прилипла к костям, как у Бледного иссохшего живого мертвеца. Он откинулся на спинку стула; его голова покачивалась на плечах, а глаза неотрывно смотрели на крышу, пока он пытался дышать, бормоча что-то себе под нос.

Магические кристаллы, расположенные по обе стороны кресла, испускали белый свет, отбрасывая на землю длинную и туманную тень Эндрю.

Этот виконт, казалось, полностью утратил способность свободно передвигаться.

Гавейн крепко сжал меч первопроходцев и повел Филиппа и Питтмана в холл. Троица охраняла свое окружение, двигаясь в сторону виконта Эндрю. Однако Виконт как будто совершенно не замечал приближения этих троих людей; он просто тупо смотрел на свод, и из его рта вырывались неразборчивые звуки.

– Его разум оказался в ловушке.– Питтман тут же принял решение. – Но это совсем не серьезно. – Я могу снять с него проклятие, но верующий в еретический культ, скорее всего, это заметит. Готовитесь.

Гавейн слегка кивнул. – Сделай это.

Питтман положил ладонь на лоб виконта Эндрю, а другой рукой достал из сундука маленькую бутылочку. Он откусил губами деревянную пробку от горлышка бутылки и капнул несколько капель жидкости на макушку виконта.

Странный, но сильный цветочный аромат распространялся от этих нескольких капель жидкости и создавал интенсивный эффект экзорцизма наряду с заклинанием друида. Колдовство, сковавшее разум виконта Эндрю, подействовало и начало понемногу ослабевать.

Внезапно веки виконта Эндрю на мгновение приподнялись. Он пришел в себя после всего этого хаоса и посмотрел на стоявшего перед ним Гавейна. Его глаза резко расширились, когда хриплый и Ужасный голос вырвался из его горла. – Он в моей тени!

И почти в тот самый миг, когда Виконт произнес эти слова, тень, которую он отбрасывал на землю, начала искажаться. Магические кристаллы на спинке стула с грохотом разлетелись вдребезги. Тень на земле внезапно выросла, из нее выскочила черная как смоль фигура и бросилась прямо в лицо Гавейну.

Однако Гавейн как будто давно ожидал этого; даже прежде, чем виконт Эндрю издал хоть звук, чтобы предупредить его, он уже был готов отпрыгнуть назад. Прежде чем тень успела выскочить наружу, он схватил Питтмана и отскочил от платформы. Сэр Филип последовал за ним по пятам.

Тень мгновенно промахнулась, и прежде чем он успел изменить свою позу, тень на земле снова изогнулась. Оттуда вылетела нога в кожаных сапогах по щиколотку и ударила ногой по спине этой фигуры. – И я нахожусь в твоей тени!

Фигуру резко вышвырнули из теневого состояния и она упала с помоста в жалком состоянии, но он с грохотом рассыпался в дрейфующий пепел, затем был обернут ветром и помчался в другой конец зала, прежде чем вновь сгуститься в существо с неизвестными чертами лица, задрапированное в черную мантию.

Тем временем Эмбер полностью выпрыгнула из тени и быстро побежала за Гавейном.

Гавейн со смутной улыбкой посмотрел на фигуру в черном одеянии. – Маг, настаивающий на том, чтобы выбежать и убить рыцаря, одетого в полную броню, вместо того чтобы прятаться в темных углах или метать молнии издалека. Неужели Ассоциация "забвение" полна таких свежих стилей, как ваш?

Человек в черной мантии, который потерпел неудачу в своей тайной атаке, не смог сдержать удивления. – На тебя действительно не подействовал звук Правды?!

– Звук истины? Ты имеешь в виду магию, которую оставил на двери? Тот самый, который заставит первого человека открыть дверь и войти, чтобы его голова была полна шума? – С любопытством спросил Гавейн. – Ах, я действительно кое-что слышал. – Жаль, но как раз в тот момент, когда я собирался поболтать с ним, звук исчез. Неужели я свел его с ума одной фразой?

Фигура, казалось, погрузилась в безмерную ярость, услышав Гавейна. Его капюшон покачнулся, и из тени донеслось злобное проклятие. – Нарушая закон, что все вещи в конечном счете умрут, еретик, вернувшийся в мир смертных из царства мертвых, ты действительно не должен оставаться в этом мире!

И когда его слова упали, все присутствующие услышали серию плотных ломающихся и разрушительных звуков, идущих снаружи зала!

Окна зала заседаний были разбиты с грохотом; двери то тут, то там тоже были раздавлены или разлетелись в разные стороны от мощной силы. Толстые ветви и лианы прорвались сквозь все окна и двери и ворвались в этот зал.

Растительность, ворвавшаяся в зал, ворочалась на земле под аккомпанемент скрипа; она исказилась и деформировалась, а затем встала, как люди. – Это были треанты выше двух метров ростом. Более того, он совершенно отличался от треантов, которых друиды вызывали в обычных обстоятельствах. – Их ветви и листья были деформированы и сгнили, с бесчисленными порезами, треснувшими на их поверхности, и ядовитым соком, вытекающим из порезов, которые испускали едкое зловоние.

Точно так же, как и то, что было известно миру: когда друиды Ассоциации забвения отказались от своей веры в жизнь и природу, сила "жизни" исчезла из их заклинаний.

Эти трианты начали яростную атаку на Гавейна и его компанию.

– Их сердцевины находятся в клубках черных гнилых листьев! Питтман быстро выбросил несколько волшебных семян, громко крича: – Не позволяйте ядовитому соку брызнуть вам в глаза!

Волшебные семена, приземлившись на землю, излучали зеленое сияние. Затем, под действием ускоренной магии друидов, они быстро пустили корни и превратились в крепкие лианы или ежевику с шипами, чтобы сдерживать тех треантов, которые неслись со всех сторон.

Гавейн не мог удержаться и бросил на Питтмана глубокий взгляд; затем он отвел глаза и взмахнул своим длинным мечом, чтобы отрубить руку треанту.

Эмбер и Филипп тоже были заняты борьбой с разложившимися треантами.

Среди этого хаотичного и напряженного сражения внимание Гавейна было сосредоточено на еретическом культе, верующем в черных одеждах повсюду.

Если не считать того, что он выпустил треанты, которые он, вероятно, заранее подготовил к игре, эта черная фигура никогда по-настоящему не участвовала в битве даже до сих пор. Он только смотрел издалека, казался молчаливым и мрачным – и все же он был готов нанести удар.

Гавейн Сесил мгновенно понял, в чем дело. – Этот еретик, верующий в культ, знал о Гавейне Сесиле.

Он знал, кто он такой; он знал, насколько известна эта "воскресшая легенда". Хотя вначале он говорил очень высокомерно, но был явно робок — и медлил с ударом; возможно, это было потому, что он действительно не осмеливался.

И все же он приказал треантам сражаться, вместо того чтобы в спешке бежать. Это показывало, что он, скорее всего, догадался, что "Гавейн Сесил был в фазе слабости после воскрешения"!

Он наблюдал, точно оценивая, какой силой обладает эта "легенда" после воскрешения. Это, несомненно, был риск – и здесь определенно должно было быть что-то стоящее того, чтобы он пошел на этот риск.

В голове Гавейна проносились разные мысли. За короткий промежуток времени в два или три удара мечом он успел подумать о многом. Хотя он все еще не знал точных каналов, по которым этот верующий в еретический культ получал информацию о себе, и как много он понимал или предполагал; также он не знал, что именно верующий в еретический культ стремился получить из этого места. Это, конечно, не помешало ему устроить ловушку, чтобы прикончить его как можно скорее.

Через несколько секунд раздумий он вонзил свой меч в магическое энергетическое ядро треанта. Однако, когда он вытаскивал меч, он намеренно заставил свою руку на мгновение задрожать, как будто его сила внезапно упала.

Перевод: DragonKnight

http://tl.rulate.ru/book/28484/907355