Готовый перевод Ore no Kanojo to Osananajimi ga Shuraba Sugiru / Меж двух огней — Девушка и подруга детства: Глава 6

Глава 6

Конец

 

   Это случилось 1 сентября.

   «Конец лета, конец света». Так я думал раньше, еще в средней школе, но сейчас считал так по совсем другой причине. Конечно же, это было потому, что снова начинались собрания клубов. Как только я думал о том, что мне предстоит вновь оказаться в этом водовороте ссор и хаоса, то сразу же хотелось свернуться калачиком в постели с несезонной летней простудой.

   Шла церемония открытия.

   Нас всех собрали в спортзале, чтобы выслушать бессмысленную речь нашего директора. Каору похлопал меня по плечу сзади.

   – Эйта, выглядишь измученным. В чем дело?

   У моего лучшего друга на лице сегодня красовалась широкая улыбка. Его глаза сверкали, кожа блестела, и даже ресницы были длинные, как у девушки. Что он ест и во сколько ложится спать, чтобы так выглядеть? Если бы я опубликовал его метод, то сделал бы на этом целое состояние.

   – ... каникулы закончились, так что, конечно же, мне грустно.

   – Правда? А вот я, напротив, очень счастлив, потому что снова смогу видеться со всеми нашими одноклассниками, разве не так?

   Каору был секретарем студенческого совета и имел множество друзей. Да и в нашем классе у него было много приятелей.

   – Хмф! Умри, риадзю, ты мой враг! ^[1]

   Каору похлопал меня по плечу и заерзал на месте, словно пытаясь поддразнить.

   – Ты называешь меня риадзю? Как глупо, Эйта. Ты ведь даже больший риадзю, чем я, разве не так?

   – Это еще почему?

   – Потому что. Сам взгляни...

   Каору нацелил свой взгляд на шеренгу людей справа от меня.

   Я проследил за его взглядом, и случайно мои глаза встретились с глазами Химе, которая стояла в шеренге среди девушек класса B.

   Ее рот с мягким восклицанием удивления был широко открыт, но она тут же опустила голову и спрятала свое лицо. Даже на расстоянии нескольких метров я видел, что ее уши и шея были полностью красными.

   – Акисино-сан смотрела на тебя все это время. Неужели не заметил?

   – ...

   Я не заметил.

   Но ведь на самом деле она не уставилась на меня, верно?... Скорее, она бормотала какое-то проклятье, да?

   – И не только Акисино-сан. Посмотри-ка туда.

   Я посмотрел, куда указывал Каору, и увидел, что Фуюми нацепила свою повязку члена дисциплинарного комитета и сейчас занята там, что инспектирует шеренги учеников. Проверяя форму и прически студентов, она иногда поглядывала на меня.

   Когда наши глаза встретились, она подмигнула, и мне почему-то показалось, что я услышал «па~ча»...

   – Ха-ха-ха, это определенно флирт в стиле А-тян.

   Даже если Каору и смеялся, то я заставить себя засмеяться способен не был.

   Потому, что другие члены дисциплинарного комитета тоже смотрели на меня.

   «Если бросишь нашу подругу, мы тебя не простим!»

   Я чувствовал, что колющие взгляды, царапавшие мне спину, были наполнены подобными угрозами. Люди, имевшие по поводу меня подобные намерения, были самой могущественной фракцией в старшей Хане, они были дисциплинарным комитетом, который потенциально мог стать моим врагом...

   – Хотя первой была все же «она».

   Даже несмотря на то, что он не произнес имени, я мог догадаться, о ком идет речь.

   Я посмотрел на шеренгу девушек класса E; конечно же, впереди всех стояла и смотрела на меня Чива.

   Она улыбнулась и легонько мне помахала. Я не мог отреагировать иначе, как помахать в ответ, но затем она...

   Я.

   Люблю.

   Тебя.

   Сильнее.

   Всех.

   Беззвучно прошептала она своими губами.

   Я поспешно отвернулся, но...

   – Эй, Эйта, ты покраснел?

   Каору спросил это с улыбкой, но мои щеки продолжали становиться все краснее и горячее.

   Черт! Я же должен придерживать своих взглядов Анти-романтика!

   – Ч-что этой с ней!? Она, что, не понимает, где находится!?

   – А что в этом плохого? Она же просто выражает свою любовь, разве не так, Эйта?

   – У меня есть девушка! Что я должен делать!?

   Выпалил я, но вдруг понял кое-что очень странное.

   Первоначальной причиной, по которой Масузу и я подписали этот «контракт поддельной парочки», было то, что эти отношения должны были оградить Масузу от признаний парней.

   Но разве теперь я не использовал оправдание «у меня есть девушка» для того, чтобы сдерживать атаки Чивы, Химе и Фуюми?

   С тех самых пор я ни разу не видел, чтобы кто-нибудь признавался Масузу, поэтому само по себе оправдание «фальшивой пары», несомненно, было очень эффективным. Но что случилось со мной?

   Несмотря на то, что у меня уже была девушка, также были и девушки, которые не хотели сдаваться. Как мне с ними справиться? Неужели стать геем – мой единственный выход?

   – Эйта, вон т-там.

   Каору позвал меня дрожащим голосом, и я обернулся, чтобы посмотреть. Мой взгляд пересекся со взглядом Масузу, стоящей в шеренге по диагонали справа сзади от меня.

   Хотя на ее лице и была написана дружелюбная улыбка... ее сжатые руки подрагивали, не в состоянии скрыть дрожь тела.

   Так же, как и Чива ранее, она шевелила губами, не издавая ни звука.

   Не!

   Смотри!

   На!

   Других!

   Девушек!

   ... Произнесла она эти прелестные слова.

   Честно говоря, в это верилось с трудом, но моя девушка вела себя даже беспокойнее, чем подруга детства или бывшая девушка. О моей «невесте» сейчас говорить не будем.

   – Кажется, сила Нацукавы-сан выросла с прошлого семестра, – боязливо произнес Каору.

   – Да, но в основном это касается лишь силы ее ревности.

   – Сегодня встреча клуба после занятий?

   – ... Да.

   Вчера вечером Масузу отправила мне сообщение: «Завтра ты обязан прийти, чтобы обсудить наши планы на следующий семестр!»

   Если все соберутся в клубной комнате, учитывая текущий настрой, то все выльется в большую драку, наверняка ведь, да?

   Возможно, кто-то даже принесет с собой кухонный нож. Или даже нож Рэмбо... ^[2]

   Если это случится, то спасаться будет поздно.

   – Эй, Каору, у тебя с собой есть экземпляр «Джампа»? ^[3]

   – Я забыл взять домой те, что оставил в шкафчике, так что сейчас там должно лежать две штуки.

   – Большущее спасибо! Можешь дать их мне попозже?

   Чем толще, тем лучше. Это увеличит мои шансы на выживание.

   Даже если все это перерастет в разборку с ножами и мечами – я все равно должен оставаться мужчиной!

♦

   Я беспокоился зря.

   – Наконец-то новый семестр – так давайте позволим «Объединению девушек для саморазвития как увлечения» вновь проявить себя!

   Масузу заявила об этом в нашей клубной комнате, где мы собрались после уроков. Три девушки ответили ей восторженными аплодисментами.

   Чива переводила взгляд с одного лица на другое:

   – Похоже, что сегодня здесь собрались все наши члены! Здорово!

   – Я тоже чувствую себя счастливее, когда мы все вместе. Это умиротворяет.

   – Хе-хе-хе, мне тоже потихоньку начал нравиться этот клуб!

   У Химе и Фуюми на лицах были широкие улыбки. У них было такое хорошее настроение, что меня это откровенно пугало.

   – Ребята, что с вами? Есть какой-то особенный повод?

   – Ох, Эйта-кун не доволен? Мы же все воссоединились.

   – Ну, не то чтобы...

   Я тоже энергично приветствовал такие вот мирные клубные мероприятия, но не мог отделаться от мысли, что происходит что-то еще.

   – Ах да, Э-кун, почему у тебя такой большой живот?

   – А!? Нет, он нет, это...

   Я подложил два экземпляра «Джампа» под рубашку, так что был немного похож на беременную женщину.

   – Эйта, ты беременен?

   – Как бесстыдно, сколько месяцев? Кто отец?

   Химэ и Фуюми сделали парочку безосновательных заключений. Конечно, я не был беременен и уж точно не собирался рожать.

   – Нет, конечно, я просто так вот положил книги, которые позаимствовал у Каору, они были слишком тяжелые для моего рюкзака, ха-ха-ха.

   Под непонятными выражениями лиц четырех девушек я достал журналы из-под рубашки и выложил их на стол.

   – Ну, если Эйта-куну подобное нравится, то нечего об этом и говорить. Сегодня мы вновь начинаем клубную деятельность.

   Масузу написала большими буквами на доске.

   Занять первое место на юбилее старшей школы Ханеноямы!

   – Занять первое место...?

   Это был не экзамен или спортивное соревнование, так что я не совсем понял.

   – Неужели Э-кун не понимает? В годовщину основания нашей школы будет составлен рейтинг выступлений каждого из клубов.

   – И кто будет судить?

   – Будут голосовать посторонние люди не из школы. После того, как все выступления закончатся, бюллетени подсчитают. Говорят, все это очень интересно и волнительно.

   Ясно. Похоже, нашей школе очень нравятся такие вот оживленные мероприятия.

   – Но разве мы можем выступать? Нас же всего пятеро.

   – Вот почему мы начнем думать об этом прямо сейчас. Давайте подумаем вместе.

   Масузу посмотрела на всех собравшихся и мило улыбнулась:

   – Даже если в нашем клубе не так много членов, это не будет проблемой. Если мы будем работать вместе как команда, то никому не проиграем. Объединим силы и выйдем победителями.

   – О-объединить силы и работать вместе?

   Я не мог не переспросить.

   Куда подевался тот наполненный ссорами и хаосом клуб, как они вообще смогли найти в себе такие слова, как работа в команде и объединение сил? Даже у шуток есть пределы.

   – Да! Чтобы выиграть, у нас должна быть крепкая связь!

   «Хаа, это странно...»

   – Мы – самая храбрая команда, и крепкая связь – ключ к победе!

   – Пока мы пятеро работаем вместе, то у нас все будет хорошо, верно?

   Так говорила не только Чива. По какой-то причине даже Химе и Фуюми казались действительно взволнованными.

   – ...

   Что произошло с этими девушками?

   Почему они говорят о таких вещах, как работа в команде и объединение сил?

   – Ребята, сегодня вы ведете себя совсем иначе.

   Чива вопросительно склонила голову:

   – Иначе? Как так?

   – Может быть, я не должен этого говорить, но я не думал, что отношения между всеми вами такие хорошие.

   – Все это в прошлом.

   Сказав это, Масузу подняла вверх подвеску, которая свисала с ее телефона.

   Словно сговорившись, Чива и остальные тоже достали свои и показали их мне.

   – Э-кун, а где твоя?

   – Ах, да.

   Поскольку меня об этом попросили, я тоже достал телефон с прицепленной к нему подвеской.

   – После поездки «Объединения девушек» в летний лагерь у нас у всех теперь крепкая связь.

   – Мы собираемся сконцентрировать всю нашу силу. Наша цель – быть милыми и популярными!

   – Чтобы стать выдающимися женщинами, мы должны рисковать жизнью в битве!

   – Хе-хе, если я стану нашим тренером, то проблем не будет!

   Четверо из них посмотрели друг на друга с улыбкой на лицах, а затем они перевели взгляды на меня.

   – Эйта-кун, пожалуйста, дай нам напутствие.

   – Н-напутствие!?

   – Что-нибудь вроде «Боритесь!» или «Вперед...!»

   Поскольку Масузу попросила меня, выбора не было.

   – Д-давайте сражаться, да...

   – Да!... ♪

   Четыре женщины подняли кулаки в воздух.

   Я чувствовал, что все шло как-то наперекосяк, но, по крайней мере, хорошо, что они так дружны теперь.

   ... хорошо ведь, правда?

♦

   После этого началось непосредственное обсуждение будущих дел. Стоило мне отлучиться на минутку в уборную, как в коридоре меня тут же догнала Масузу.

   – Ой! Ч-что ты здесь делаешь!?

   Не заботясь о последствиях, Масузу обняла меня сзади и втолкнула в пустой класс.

   – Ты снова говорил с другими девушками, так ведь?

   – О чем ты говоришь!?

   – Ты наговорил с ними тысячу тридцать восемь слов.

   – Это пугает!

   Что случилось с этой девушкой? Она говорила все более и более странные вещи.

   – Хочешь сказать, что я не могу поговорить с Чивой и остальными? Это абсурд. У «девушки» никак не может быть такой власти.

   Когда я это произнес, на лице Масузу появилось удивленное выражение и она, казалось, наконец опомнилась.

   – ... Я не хочу заставлять тебя делать что-то настолько экстремальное. Просто у меня болит в груди, когда ты разговариваешь с другими девушками...

   Я глубоко вздохнул.

   – Почему тебя это так сильно беспокоит? Ты же знаешь, что я твой ненастоящий парень.

   – Я больше не понимаю себя.

   Масузу отвела от меня взгляд, и ее плечи жалобно опустились.

   – В последнее время я все меньше и меньше понимаю саму себя. Я знаю, что любовь бессмысленна, но когда я рядом с тобой, то чувствую, что мне нужны все эти свидетельсколюбовные штучки. Когда я одна, моя голова проясняется, и я начинаю ненавидеть себя... но как только вижу твое лицо, все начинается сначала.

   Ее болезнь была действительно тяжелой.

   Масузу искренне любила меня – это было бы простое объяснение. Но самое страшное было в том, что все было вовсе не так.

   Точнее, как сказала сама Масузу, это было больше похоже на «запуталась, пытаясь играть влюбленных».

   – Не переусердствуй с этим. Если ты будешь относиться к этому слишком серьезно, то так только еще больше запутаешься, верно? Это как быть обманутым человеком, которого ты пытаешься обмануть.

   – Мм...

   Я вдруг подумал о кое-чем.

   – Эй, почему бы тебе не произнести «Кидо Эйта – мой фальшивый парень» десять раз?

   – ... Если я это сделаю, можно будет обнять тебя разочек?

   Л-ладно.

   – К-конечно! Пустяк, о чем речь.

   Масузу наконец-то улыбнулась.

   – Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой фальшивый парень. Кидо Эйта – мой...

   Как раз, когда она собиралась произнести это в десятый раз, снаружи раздался шум.

   Это был звук столкновения чего-то со стеной, отчего стекла окон задрожали.

   Кто-то был снаружи!

   – Кто здесь!?

   Я быстро открыл дверь и вышел в коридор, но человеком, которого я обнаружил, была...

   – Фальшивый парень. Что это значит?

   Акисино Химе.

   Химе закрывала рот руками, ее глаза были широко открыты, а сама она прислонилась к стене, чтобы не упасть.

   Похоже, она не поняла, что уже уперлась в стену, и продолжала пытаться отступить, несмотря на отсутствие прогресса. Каждый раз, когда она делала шаг, она соскальзывала все больше... пока, наконец, не осела на пол.

   – Х-химе! Это, ну...

   – Фальшивый парень. Что это значит?

   Я не мог ничего сказать и поэтому просто безмолвно стоял.

   – Что случилось, Эйта...!?

   Масузу вышла вслед за мной из класса, но вздрогнула, увидев Химе, и замерла на месте.

   Обычно у нее всегда были всевозможные оправдания для любого случая, но сейчас ее губы застыли, словно были заклеены клеем как запечатанное письмо.

   Я всегда знал, что этот день, в конце концов, наступит, но никогда не думал, что это будет сегодня.

   ... Правда о нас (о нашем притворстве), наконец, была раскрыта.

---

^[1]   Риадзю – человек, довольный своей социальной жизнью, противоположность хиккикомори.

^[2]   Нож для выживания, популяризированный в фильмах о Рэмбо.

^[3]   Имеется в виду Shonen Jump... и тот совет, который он получил ранее.

Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.

Его статус: перевод редактируется

http://tl.rulate.ru/book/23091/490130