Готовый перевод Seishun Buta Yarou Series / Негодник, которому не снилась девушка-кролик: Глава 5. Окрасив белый снег

Часть 1

До будущего, о котором рассказывала Сёко, оставалось всего два дня. Всё это время Сакута молил лишь об одном.

Он молил солнце, восходящее утром.

Он молил небеса посреди дня.

Он молил звезды посреди ночи.

Молил спасти младшую Сёко.

Сакута молил воды Шичиригахамы, реку, протекающую по его району, ракушки на пляже и траву, названия которой он не знал, выглядывающую из потрескавшегося асфальта.

Пожалуйста, спасите маленькую Сёко.

Он молил настолько сильно, насколько мог.

Сакута не мог излечить её болезнь самостоятельно.

Единственное что ему оставалось – молиться.

При этом старшая Сёко не подавала никаких признаков беспокойства, страха или смятения. Она была спокойна. Приняв его желание жить, осталась вместе с ним, все время, улыбаясь озорной улыбкой.

Если Сакуту не собьёт машина, то младшей Сёко не пересадят сердце. Это значит, что будущее, из которого пришла старшая Сёко, исчезнет. И, следовательно, если ей не пересадят его сердце, то её будущее изменится.

Думать об этом просто ужасно. Но Сёко не подвала признаков беспокойства или страха. Она что-то напевала, когда готовила, убиралась, стирала белье, принимала душ…

Они дважды говорили, — Доброе утро. И дважды, — Спокойной ночи.

Так прошло два дня.

Взошло солнце, и наступило 24 декабря.

Судный день. Стресс помог Сакуте проснуться самостоятельно. Он сел и посмотрел на часы. Семь часов утра. Двадцать четвертое. Рождество.

Зевнув, он направился в ванную. Умыться и прополоскать горло. Услышав шум из гостиной, он высунул голову из-за угла, как раз вовремя, чтобы увидеть Сёко в фартуке накрывающей на стол.

— Доброе утро, Сакута.

— Доброе утро, Сёко.

— Идем, садись.

Она сняла фартук и села на свое место. На столе была пара салфеток и завтрак на двоих. Тосты, ветчина, яйца и нарезанные помидоры.

Каедэ уехала к дедушке и бабушке. Их отец вчера заехал за ней.

— Спасибо.

— Пожалуйста.

— Хорошо спалось? — спросила Сёко, намазывая джем на тост.

— Да... а тебе?

— Как младенцу.

— Очень на тебя похоже.

— Повтори-ка.

Он хотел, чтобы его слова прозвучали как сарказм, но к этому у Сёко был иммунитет. Она понимала смысл его слов, но все равно выставила их в положительном свете.

Так проходило каждое утро. Ничего не происходило, пока они почти не закончили кушать.

— Сегодня последний день нашего сожительства. Конец всем улыбкам и смущениям.

Его эмоции всплыли вновь.

— Сёко…

— Ты уже достаточно меня отблагодарил.

Сакута помотал головой. На самом деле он не считал, что способен отблагодарить её в достаточной мере, но он хотел сказать что-то другое. То, что она должна услышать.

— Хочу стать таким же, как и ты, Сёко.

— …

— Два года назад, когда я был на самом дне, ты одна подошла ко мне и подняла с колен. Хочу также творить случайные и добрые дела.

— Ты станешь, Сакута.

— Никаких смущающих опровержений не будет?

— Ты же восхищаешься мной за это, было бы грубо, не прояви я свою уверенность в такой момент.

Это очень похоже на Сёко. Вера в людей, окружающих ее.

— Соевый соус.

— А?

— Подай его, — она указала на него вилкой. Не лучшая манера за столом. Сакута взял и передал ей соус. — Спасибо, — ответила она.

— Пожалуйста.

Сёко капнула несколько капель на желток, затем откусила его вместе с ветчиной. Некоторое время, с блаженной улыбкой, она пережевывала пищу.

— Что? — спросила она.

— Ничего.

— Ты смеёшься.

— Люди делают так, когда им весело.

Она тоже засмеялась, видимо ответ её устроил.

Наверное, другим людям это покажется не смешным. Но им обоим было весело.

К сожалению, так не может длиться вечно.

— Тебе пора идти, Сакута.

Уже настало рождество, но уроки в школе продолжались. Был последний день второго семестра, нужно было поприсутствовать на стандартной церемонии в честь окончания семестра, а затем сходить на классный час, чтобы забрать табель успеваемости.

Сакута переоделся в свою форму, Сёко проводила его до двери, как всегда.

Обувшись, он обернулся.

— Сёко… — начал он запинаясь.

— Прощай, — сказала она.

Будто насквозь видя момент колебаний. Будто упрекая за мимолетную слабость. Она положила руки ему на спину и подтолкнула.

Ее выражение ничуть не изменилось.

На лице все так же была озорная улыбка.

Будто все эти незначительные моменты были источником ее радости, излучаемые каждым дюймом ее тела.

Сакута знал единственно верный ответ на это.

Он ответил, — Я пошёл, — будто делая первый шаг в будущее. Сакута говорил так всегда, чтобы Сёко за него не беспокоилась. Он даже подавил зевок, открывая дверь.

Выйдя наружу он не оглядывался назад.

Часть 2

Люди, идущие на станцию, выдыхали клубы белого пара.

Каждый выдох Сакуты образовывал маленькое облачко.

Прошлой ночью в прогнозе погоды обещали рекордно низкие показатели температуры, меньше нуля даже на побережье, сегодняшнее утро этому подтверждение. На солнце было не особо теплее. В лучшем случае температура поднималась до однозначных чисел. День сегодня обещал быть холодным.

Во второй половине дня ожидался холодный фронт, и к вечеру должен пойти снег. Женщина по ТВ говорила, что снег будет идти весь вечер. — Готовьтесь к пробкам, — добавила она.

Сакута взглянул на декабрьское небо, оно было голубым и белым, из-за чего казалось прозрачным. Лучи солнца слабо ощущались. Сёко сказала, что вечером выпадет много снега. Он не сомневался в верности ее слов.

После десятиминутной прогулки, он добрался до станции Фудзисава, и сел на поезд до Камакуры. Он смотрел сквозь окно на привычные пейзажи, пока не доехал до станции Шичиригахама, которая располагалась неподалеку от его школы.

Первые пару минут, после того как они покинули станцию Фудзисава, казалось, будто они ехали по коммерческому району, но доехав до следующей станции, он оказался глубоко в жилом районе. Чем дальше он ехал, тем спокойнее становились улицы, подъезжая к станции Эносима, местность приобретала прибрежный вид. Здания становились белее, приближаясь к морскому стилю.

Поезд продолжал свое движение, расстояние между домами и путями сокращалось. Рядом со станцией Косигоэ, поезд ехал медленно, пробираясь между домами. Иногда казалось, что поезд может их задеть. Он был почти уверен, что вагоны задевают ветки деревьев.

И как только начинаешь привыкать к этому виду, резко открывается другой.

Изгибающиеся берега залива Сагами, и линия горизонта вдалеке.

Сакута видит такое каждый день. Больше никаких эмоций. Энтузиазм первых поездок быстро пропал. Но чувства сегодня были иные: если бы он не знал о предстоящем инциденте, то скорее всего он бы видел этот вид в последний раз. Сакута из будущего старшей Сёко пребывал в неведении. Он бы просто зевнул, глядя на все это.

Из-за этой мысли он зевнул.

Прибыв на станцию Шичиригахама, узенькая платформа заполнилась учениками Минагахары, идущими беспорядочными рядами, и проходящими через турникеты. Проходя по короткому мосту, железнодорожным путям, к школьным воротам.

— Тебе не холодно?

— Холодно.

— Это ужас!

Ворчала группа девочек не далеко. Все они были в коротких юбках и c оголенными ногами. Быть милой наперекор всему – девиз старшеклассницы.

Он не считал их глупыми, но только от одного их вида ему становилось холодно.

Всех учеников собрали в спортзале. Видимо из-за холода директор сократил свою речь, но Сакута все равно его не слушал, наверное, директор предупреждал учеников, сдающих экзамены, не заболеть.

По дороге обратно на уроки, он увидел третьегодок построенных в ряд. Он попытался найти среди них Май, но безуспешно.

Он знал, что не найдет. Она сегодня не пришла в школу. Если ее планы не изменились, она должна быть на студии в городе, сниматься в оставшихся сценах к ее новому фильму.

Он не видел ее ни вчера, ни позавчера. Они не разговаривали. Сакута даже не слышал ее голоса. Он видел ее раз или два по ТВ, но она была далеко от Фудзисавы из-за работы, ночевала где-то в отеле.

Сакута несколько раз пытался позвонить ей, но слышал только автоответчик. Май так и не взяла трубку и не перезвонила.

Он решил, что она его намеренно избегает.

Начался классный час, учитель раздал им табеля. Также он одарил его озадаченным взглядом, но Сакута сделал вид, что ничего не заметил. Его отметки тому причина. В сравнении с первым семестром его оценки значительно улучшились, что точно привлекло внимание учителя.

— Увидимся в следующем году!

С такими словами закончился классный час, и как всегда, Азусагава покинул класс, не заводя ни с кем разговора.

Большинство учеников вокруг остались поболтать, из-за чего путь до станции был одиноким.

Он сел на обратный поезд до станции Фудзисава.

Как только Сакута доехал, он пошел в сторону дома, но через пару шагов остановился, развернулся и зашагал в другом направлении.

Часть 3

Он добрался до больницы, где лежала маленькая Сёко.

Палата 301.

Тихая комната. Было слышно только звуки снаружи.

Сёко была в отделении интенсивной терапии, но ее вещи все ещё были здесь.

Признаки жизни, но без привычного для него тепла. С каждым визитом казалось, что ее присутствие уходило все дальше и дальше в прошлое. Было ли это его воображение?

— …

Сакута сел на стул. Пока она была здесь, он каждый день сидел на нем, и смотрел на её искреннюю улыбку. Он надеялся, что так будет всегда. И в глубине души верил, что все будет в порядке.

Причина этому проста. У него никто из близких не умирал. Исчезновение прежней Каэдэ должно было научить его, каково это – терять близкого человека, но он просто не мог думать о Сёко в таком ключе.

Или он попросту не хотел.

Возможно, решающим фактором стало то, что Сёко скрывала свои опасения и страхи пока ей не стало совсем плохо. Она позволила ему избегать правды.

В её возрасте зайти так далеко… Может поэтому Сакута мог навещать её каждый день. Потому что она облегчила его ношу.

Сёко считала такие поступки его достижением, но Сакута так не думал. Все благодаря храбрости младшей Сёко. Эта храбрость стала началом.

— …

Он медленно встал на ноги.

— Я ещё вернусь, — сказал он, обращаясь к пустой кровати.

С этими словами он вышел из палаты.

Сакута вызвал лифт до первого этажа.

Проходя мимо магазина, у него заурчал живот.

Приняв это за знак, что пора бы уже поесть, он зашел в магазин купить булочку с якисобой. Завершив покупку, он сел за один из столиков, расположенных в магазине.

[П/QC: Якисоба – жареная лапша в соусе, тут Сакута купил «якисоба-пан», напоминает хот-дог, только внутри не сосиска, а жареная лапша.]

Убрав обёртку, он откусил кусочек. Большая булка с начинкой из якисобы. Двойная порция крахмала, сомнительный выбор, но было весьма вкусно.

Вероятно, это его последняя еда. После этой мысли он начал есть медленнее, растягивая удовольствие. Но он не привык кушать таким образом, поэтому он все быстро съел.

После того как Сакута отправил в рот последний кусок, мимо двери прошла девушка в белом халате, она развернулась и подошла к нему.

— Так и думала, что это ты! Ты же брат Каэдэ, верно?

Этой девушкой была медсестра, которая присматривала за Каэдэ.

— Вы меня искали? — спросил он растерянно.

Улыбка с ее лица исчезла.

— Мама Сёко хочет, чтобы ты навестил её дочь, — ответила она.

— …

— Она знает, что ты часто приходишь в её пустую палату.

— Ох.

— Так как ее семья не против, ты можешь навестить её. Что думаешь?

— А Макинохара хочет меня видеть?

Он мог предположить, что младшая Сёко не хотела бы, чтобы он увидел ее в отделении интенсивной терапии.

— Она спит. Так что тебе не о чем беспокоиться.

Скорее всего, его предположение оказалась верным.

— Так что? — спросила она ещё раз.

Но он уже принял решение. Ещё в тот момент, когда она предложила это.

— Хорошо.

Сакута чувствовал, что должен знать через что она проходит, это его долг.

— Следуй за мной.

Медсестра провела его длинному больничному коридору. Пройдя через две автоматические двери, они оказались в обычной комнате. На дверях было написано «Подготовительная комната», его попросили оставить в шкафчике все кроме ценных вещей. Он снял пальто и школьный пиджак. Также ему выдали специальную накидку, похожую на фартук, медицинскую маску и шапочку.

Затем он тщательно вымыл руки, после чего они нанесли дезинфицирующее средство. После тщательного осмотра медсестры ему разрешили войти в отделение интенсивной терапии.

Правило гласило, что посещать ее могут только близкие люди. Он же мог наблюдать только через стекло.

— Сёко здесь.

Сначала Сакута не мог понять, где она находится, так как он видел лишь кучу медицинских приборов.

Понадобилось несколько секунд, чтобы ее найти. Ее кровать была окружена приборами, и между ними лежала маленькая Сёко.

— …

Он сглотнул.

Острая боль пронзила его грудь.

Азусагава слышал, как работает что-то типа насоса, пикающий сигнал, который подсчитывал пульс, шипение выдыхаемого ею воздуха. Его поразило то, что все эти аппараты поддерживали её жизнь.

Он захотел отвернуться. Если бы был вариант не видеть этого, он бы с радостью им воспользовался. Но Сакута не отвел взгляда, не позволил себе отвернуться.

Маленькая Сёко делала все возможное, чтобы жить, он должен выжечь у себя в памяти этот момент.

— Она невероятна, — наконец сказал он. — Даже здесь она борется за свою жизнь.

Все это время она боролась. Против своей болезни, против несправедливого мира, против самой судьбы. И сейчас она продолжает бороться. За свое будущее, за улыбки своих родителей, за тех, кому она так дорога.

— Она действительно…

Поэтому, когда все закончится, он должен сказать ей.

 «Ты хорошо постаралась».

Он хотел петь дифирамбы ей.

Слова, которые она заслужила услышать.

Его трясло, а сердце трепетало. Стиснув зубы и сжав кулаки, он пытался удержать слёзы.

Сакута не был уверен, почему ему хотелось заплакать. Он был на грани потери контроля.

Он делал все что мог, дабы сохранить самообладание. Сакута не мог заплакать перед Сёко в такой момент.

Пять минут, отведенные для посещения, пролетели словно мгновение.

— Знаю, что пять минут немного, но таковы правила.

— Да, я понимаю.

Медсестра сопроводила его наружу.

Он обернулся назад в последнюю секунду, но глаза Сёко так и не открылись.

В подготовительной комнате он снял накидку, выбросил маску и шапочку, затем забрал свои вещи из шкафчика. Сакута поблагодарил медсестру и был отправлен обратно в общее отделение.

Дальше Сакута не помнил, чем занимался после этого.

Ему казалось, что он размышлял о чем-то, но никак не мог вспомнить.

Только после того как в свет в коридоре зажегся, он пришел в себя.

Сакута сидел на скамье около торговых автоматов.

Он посмотрел в окно, на улице уже стемнело.

Бегая глазами по коридору, он нашел большие часы, висящие на колонне.

Было уже больше пяти часов. Он выглянул в окно еще разок и было не так уж и темно. Казалось, что на улице темно из-за облаков, но на небе все еще было какое-то количество света.

В то же время, пока он находился в раздумьях, прошло больше трех часов.

Сакута больше не мог колебаться, поэтому он тихо встал с места.

Ноги привели его к телефонным автоматам, что стояли за торговыми автоматами. Он нашел несколько монеток в своем кошельке и взял в руки трубку. Закинув несколько монет, Сакута потянулся к панели с цифрами.

Обычно этот одиннадцатизначный номер он набирает с радостью, но сегодня его пальцы дрожали, он с трудом нажимал на кнопки.

Закончив, он приложил трубку к уху.

Отсчитывая гудки. Один, два, три…

На пятом гудке послышался ответ. Учтя опыт звонков за последние два дня, Сакута понял, что это автоответчик.

Немного погодя, прозвучало стандартное сообщение: «После звукового сигнала оставьте сообщение».

— Это я. Сакута.

В больничном коридоре было тихо, из-за чего раздалось тихое эхо.

— …

Он не мог ничего сказать. Должно быть, у него было что-то на уме, когда он решил позвонить, но сейчас слова ни в какую не хотели выходить.

Может он и не собирался говорить. Наверное, Сакута просто хотел услышать ее голос. Он чувствовал, что должен что-то сделать.

— Май я очень сильно люблю тебя, — прошептал он, насмехаясь над собой.

Но после этих слов кто-то взял трубку. Он быстро понял кто это.

— Сакута? — послышался голос Май.

— Май.

— …

— …

— Вчера…

— Ммм?

— Мне снился сон.

— …сон?

Сакута не мог понять, к чему она клонит. Будто она разговаривает с кем-то далёким, и из-за этого он не мог понять её эмоций.

— Да, сон.

— И что за сон?

— Как мы вдвоём на новый год пошли в храм.

— …

— Мы пошли в последний день зимних каникул, стараясь избежать толпы.

— Какой детальный сон.

— Я знаю.

— Какое желание ты загадала?

— Ты громко заявил богам, что сделаешь меня счастливой.

— Очень похоже на меня.

— Да. Даже в моих снах ты все ещё лжец.

Май мягко усмехнулась.

— Но… Сакута.

— Ммм?

— Я все равно люблю тебя.

Сакута замолк. Он стоял неподвижно, прижав телефон к уху. Он настолько сфокусировался на разговоре, что мог слышать ее дыхание.

— И я не собираюсь тебя забывать, Сакута.

— …

— Я собираюсь жить с тобой.

— Май, я…

Сакута не знал, что хотел ответить ей. И прежде чем он успел вообще что-то сказать, звонок оборвался. Не из-за того, что сигнал с Май пропал, а из-за того, что он положил недостаточно монеток.

— …

Он потратил всю мелочь, которая у него была. Он мог бы разменять деньги купив сок в торговом автомате, но… не стал этого делать.

У него нет больше времени на разговоры с Май. Чем больше он с ней говорил, тем больше чаша весов склонялась в её сторону. Казалось, будто бы он ее обвиняет за это.

Данный выбор он должен сделать самостоятельно.

У него было два самых заветных желания на свете.

Спасти Сёко.

И чтобы Май никогда не плакала.

То, что он будет стоять на месте тут и размышлять вряд ли приведет его к ответу, ему нужно было начать идти.

Он может начать двигаться к запланированному месту свидания с Май.

К океанариуму около Эносимы.

Он был уверен, в момент выбора, остальное станет не важным. Останется только его истинное желание.

Сакута в это верил. Выбор слишком важен.

Так что он развернулся и зашагал, смотря лицом вперёд.

Часть 4

Около станции Фудзисава, супермаркеты и здания были украшены гирляндами. Атмосфера была пропитана приближающимся Рождеством.

Снегопад уже шел, когда Сакута вышел из больницы, но сейчас он был еще сильнее, привнося в эту тихую ночь праздничную ночную атмосферу. Также здесь было много парочек, глазеющих на гирлянды, из-за чего территория вокруг станции казалась более многолюдной.

Прищурившись от кучи разноцветных огней, Сакута словил себя на мысли, что чувствует странное умиротворение.

Он пошел через толпу парочек, и направился в сторону линии Одакю. Сакута отсканировал свой проездной, прошел через турникеты на платформу и стряхнул с плеч снег, сев на поезд, направляющийся к станции Катасэ-Эносима.

Учитывая время встречи, Сакута, который ничего не подозревал, тоже должен был ехать на этом поезде, находясь полностью в неведении о предстоящих событиях.

Через несколько минут настало время отправления. Прозвенел предупредительный звонок, двери закрылись и поезд начал набирать скорость.

В вагоне были свободные места, но он решил постоять.

Находясь около дверей, он осмотрел вагон. Вокруг куча парочек. Лучший день для свиданий. Все они ехали в одну сторону. В сторону Эносимы, чтобы посмотреть на Морскую Свечу или к океанариуму полюбоваться световым шоу медуз, а может в оба места сразу.

По пути поезд остановился на двух станциях, Хон-Кугэнума и Кугэнума-Кайган. Снегопад никак не замедлил движение поезда, он довез Сакуту до Катасэ-Эносима менее чем за десять минут.

Двери открылись медленно, но шумно, и Сакута вышел на платформу, вокруг кружились снежинки.

Он присоединился к толпе, проходящей через турникеты. Просканировав свой проездной, дисплей высветил остаток баланса в шестьдесят две йены. На дорогу домой не хватит.

Сакута направился в сторону проездных автоматов и, подойдя, вставил в него свой проездной. Затем он достал из кошелька купюру в тысячу йен и пополнил баланс проездного.

Хотя может ему уже не стоит беспокоиться о дороге домой. Если бы Сакута не знал будущего, он бы точно пополнил баланс здесь. Сакута до сих пор не знал, к какому итогу приведут его эмоции, он должен быть готов к любому исходу.

Как только деньги были успешно зачислены на карту, она вышла из автомата. Убрав ее обратно в бумажник, он направился на юг, в сторону воды. Сакута согласился встретиться с Май возле океанариума, который находился на побережье.

На тротуаре лежало немного снега. Освободив разум от ненужных мыслей, и смотря под ноги, он направился к океанариуму.

Шаг за шагом, Сакута двигался со своей обычной скоростью. Вскоре он дошел до шоссе 134, которое тянулось вдоль берега. Справа он уже видел океанариум, ему оставалось только перейти дорогу.

Был зелёный свет, но он начал мигать. Увидев это, боль поразила сердце Сакуты, а тело охватила дрожь.

Мозг Сакуты призывал его перейти дорогу.

Шоссе 134 это главная скоростная магистраль, и красный свет горит тут долго. Многолетний опыт подсказывал ему, переходи дорогу, пока есть шанс, даже если придется бежать.

— …

Но, несмотря на все усилия, его ноги были недвижимы. Он будто прилип ногами к тротуару. Мимо него пробежала парочка, и единственное что он мог сделать это, смотреть им в след.

Мигающий зеленый сменился красным. Парочка благополучно пересекла пешеходный переход. Запыхавшись после пробежки, они немного посмеялись. Направившись в сторону океанариума, они явно наслаждались прогулкой.

Ряды машин, ждавших зелёный свет, поехали вперёд, и Сакута потерял из виду ту парочку. Он смотрел на задние фары машин направляющихся в сторону Шичиригахамы, пытаясь найти любые признаки заноса машины на снегу. Ни у кого, казалось, не было никаких проблем.

Спина вспотела. Сакута предположил, что наиболее вероятное место, где его собьют – это шоссе. Тротуары тут ровные и широкие, предположив, что если он доберется до прибрежной стороны, то шанс попасть под колеса машины будет невелик.

Сакута продолжал смотреть на мимо проезжающие машины. Все ехали ровно, и ни одну не заносило.

Может на следующем зелёном.

— …Фух.

Он не осознавал, какое облегчение испытывает, пока звук не вырвался изо рта. Сакута не мог понять, от чего ему стало легче. От того что он все ещё жив? От того что его все ещё не сбили? Может, и то, и другое… а может, ни то, ни другое.

Находясь в сомнениях, Сакута посмотрел на пешеходный светофор. Если он не перейдет дорогу на этот зеленый, то он не сможет добраться до океанариума к 18:00 и опоздает. Как же долго заставляет ждать один светофор.

Он посмотрел в сторону океанариума. В реальности он должен быть уже там. При желании Сакута мог добежать за десять секунд. Но если он пойдет вперёд ему не достичь цели. Его просто собьёт машина.

Он длинно выдохнул. Сакута ещё не сделал конкретного выбора и, пытаясь подавить страх, сделал глубокий вдох.

Затем он снова посмотрел на светофор.

Снова загорелся зеленый.

Он видел, как цвет изменился сквозь облако пара от его дыхания.

Толпа, стоявшая под холодным небом, двинулась вперёд, обходя его с обеих сторон, пока он стоял как вкопанный.

С противоположной стороны толпа людей так же достигла его, и два потока слились, смешавшись.

Сакута по-прежнему не двигался с места.

Не страх или желание жить остановили его. Он увидел краем глаза свет, который был намного ярче света светофора.

Эносима возвышающаяся над водой.

Морская Свеча сверкала украшенная гирляндами к рождеству. Он так засмотрелся на этот вид, что забыл, перейти дорогу.

Наверное, там собралась куча парочек, шепчущих: «Как красиво». И проводящих вместе чудесный день.

Сакута вспомнил, что мог бы быть среди них.

«В канун Рождества сходи со мной посмотреть на иллюминацию на Эносиме».

Просьба старшей Сёко.

— …

И это воспоминание заставило его сознательно остановиться.

В его голову прокралось сомнение.

Он не был уверен, как долго оно находилось внутри, но теперь, когда он осознал это, оно быстро росло.

Тогда, в день экскурсии по часовне. Если бы Сёко не попросила его о свидании на рождество, чтобы тогда случилось?

Где бы Май и Сакута запланировали свидание?

«Как насчет иллюминации на Эносиме?»

Первоначальное предложение Май.

То же самое место, что предложила Сёко, тогда вместо этого Сакута предложил пойти в океанариум. Утверждая, что ему понравится смотреть на медуз вместе с Май.

— …

Оглядываясь в прошлое, все встало на свои места.

От этого его сердце забилось быстрее.

Он задавался этим вопросом уже некоторое время.

Почему Сёко так улыбается?

Даже после того, как она сказала ему правду.

Даже после того как он признался в желании жить.

Даже сегодня утром, он не мог понять ее спокойствия.

Теперь все обрело смысл.

Сёко сделала все, что должна была.

Чтобы спасти Сакуту.

Ради этого Сёко сделала все, что намеревалась сделать.

«В шесть вечера 24 декабря я буду ждать возле фонаря в виде дракона у входа на мост Бэнтен».

Вот оно.

Она попросила о последнем воспоминании, скрывая истинные намерения. Может она и вправду этого хотела, но решила использовать её для достижения своей цели.

Удержать Сакуту подальше от места трагедии.

Вот почему Сёко попросила его о свидании, и даже уточнила место и время встречи.

Поступив таким образом, Сёко знала, что он будет держаться подальше от этого места. Она верила в то, что он выберет Май, и в то, что он откажет ей.

Даже если бы Сакута выбрал будущее, в котором умрет, то это не имело бы значения. Даже если бы он пошел на свидание с Май в океанариум, ничего бы не случилось. Так как несчастный случай случиться где-то в другом месте.

— Но это значит…

Дрожь пробежала по его ногам. Захлестнув его словно волна. Достигнув его головы в ушах загудело.

Все ради этого момента.

Когда она сказала…

«Все уладится к Рождеству».

Или…

«Сделай я все лучше, тебе никогда бы не пришлось от этого страдать».

Или, когда, улыбнувшись, она сказала…

«Прощай».

Теперь он знал, что она скрывала все это время.

— Как?.. — прошептал он.

Все это звучало ошеломляюще.

Как она могла зайти так далеко ради кого-то? Ради Сакуты?

— Что ты делаешь, Сёко?

Ноги оторвались от земли. И он рванул, прежде чем успел что-то осознать.

Ноги скользили на снегу, но это его не волновало. Сакута бежал на пределе своих сил.

Может быть уже слишком поздно.

Может он успеет, если побежит изо всех сил.

Он не знал, и бежал на пределе своих возможностей.

От дыхания исходил пар.

А из-за холодного воздуха его нос и лёгкие горели.

Но Сакута продолжал бежать. Он уже видел Эносиму. Все ещё далеко.

Наверное, Сёко ждёт его перед мостом Бэнтэн.

Было почти шесть – оговоренное время встречи.

У него еще оставалась минута или две.

«Сакута пообещает прийти на свидание с тобой, и по пути… машину занесет на льду».

Если слова Сёко правда, его будущее определится через пару минут.

— Хааах… хааах…

Он бросился бежать сквозь порывы ветра, через мост Катасэ. Мост Бэнтэн уже виден на другой стороне. Но река Сакай довольно широкая, и бежать еще достаточно далеко.

Он тяжело дышал. На бегу он в кого-то чуть не врезался и крикнул: «Извините!», и продолжил бежать.

Он не может принять такой конец.

Его не устраивает такой финал.

Ему надело быть единственным, кого спасают.

Поэтому он бросил все силы до последней капли в этот безумный рывок.

Через реку Сакай.

Мост Бэнтэн на другой стороне дороги.

Днём он бы уже смог увидеть фонарь дракона, место упомянутое ею.

Но на пути ещё шоссе 134. Там нет светофора. Ему не перейти.

Под дорогой проложен подземный переход.

Сакута осознал, что только что промчался мимо него.

Он попытался остановиться и повернуть назад.

Но за спиной раздался гудок, идущий в его сторону.

— !

Он обернулся и увидел машину, которую занесло на льду.

Черный мини-фургон.

Скользящий по льду.

Несущийся прямо на него.

— Сакута!

Кто-то закричал.

Он оглянулся в сторону голоса, и увидел Сёко на другой стороне улицы. По глазам читался один вопрос: «Почему?».

Когда они встретились взглядами, он смиренно улыбнулся.

Что-то темное закрыло ему обзор. Скользящий мини-фургон оказался между ними.

Вот и все.

Как только эта мысль пришла ему в голову…

— Сакута!

Он узнал этот голос.

Сакута почувствовал толчок, оттолкнувший его в сторону.

Затем он услышал глухой удар позади себя.

Очнувшись лёжа лицом на асфальте, его руки горели от холода, а пальцы от кровотечения ран. Холод и боль вернули его к жизни. Он все ещё жив. Живой, но израненный и замерший до костей.

Что случилось?

Как он не умер?

Рассудок помутился.

Он взял себя в руки.

Вокруг столпились люди, и о чем-то шептали.

Около него был мини-фургон… и кто-то ещё.

Черный мини-фургон врезался в дорожный знак и опрокинул его. Уши, наконец, уловили звуки ревущей сирены.

Кто-то лежал на снегу рядом с ним. Залитый светом, словно прожектор, что освещал сцену.

— …

Губы задрожали. Он не мог издать ни единого звука.

На еле видном снегу…

…Холодный и мокрый ковер, окрасившийся кровью.

Кровью Май.

http://tl.rulate.ru/book/20190/1998655