Готовый перевод For Love of Magic / HP: Из Любви к Магии: Глава 108

  Найти Сириуса было бы непросто, если бы не удобные зеркала связи, которые крёстный для них сделал. Гораздо сложнее было заставить его прекратить болтать с американской ведьмой, которую он подцепил, и пойти на встречу с Фаджем.

  — Неужели ты не мог появиться чуть позже? — дулся Сириус. — Мы с Минди вели увлекательную дискуссию о различиях между нашими культурами.

  — Уверен, что ты сможешь «поделиться своей культурой» с Минди после игры, — сказал Гарри, прекрасно понимая, чего именно добивался его крёстный отец.

  — Наверное, — нехотя согласился Сириус. — А чем ты занимался?

  — Я встретил Луну, — рассказал ему Гарри, умолчав о замаскированных под волшебников маглов. Несмотря на свои страшные подозрения, у него всё ещё было очень мало доказательств. Нет смысла распространять бесполезную паранойю.

  — Узнал что-нибудь интересное? — спросил Сириус с усмешкой. Он уже слышал кое-что о необычных байках этой девушки.

  — Я узнал, что Чемпионат мира по квиддичу — это афера, созданная чтобы избавить людей от их золота, и что Фадж поставил тут своих гелиопатов в качестве охранников, —так же весело ответил Гарри. Он никогда не высмеивал Луну за её странные убеждения и даже считал их частью её обаяния, но должен был признать, что домыслы эти звучали крайне неправдоподобно.

  — Возможно нам стоит спросить об этом у Фаджа? — пораскинул мозгами Сириус, представляя себе озадаченное выражение лица Министра.

  — Нет, давай просто будем вежливо улыбаться и надеяться, что это последний раз, когда нам приходится иметь дело с политикой, — проворчал Гарри. Его настроение портилось по мере того, как они приближались к верхней ложе.

  — Может, ты хотя бы перекрасишь кому-нибудь волосы в зелёный цвет? — с надеждой спросил Сириус.

  — Посмотрим, — ответил Гарри, уже погружаясь в лёгкий транс окклюменции, который, как он подозревал, понадобится ему для того, чтобы пройти через это испытание, не скрежеща зубами от раздражения.

  Они быстро добрались до верхней ложи и обнаружили там небольшой сюрприз.

  Вся она была прямо-таки забита рыжими головами. Точнее, Уизли. Как им удалось занять места в верхней ложе, парень не имел ни малейшего понятия.

  — А, Гарри, Сириус, вы наконец-то пришли, — с энтузиазмом выдал Фадж, когда заметил парочку. Примечательно, что на нём была мантия, а не магловская одежда, предписанная самим Министерством.

  — Корнелиус, — спокойно поприветствовал Гарри, а Сириус просто кивнул.

  — Уверен, вы уже знаете большинство из семьи Уизли, — сказал Фадж, видимо, взяв на себя обязанность представить их друг другу.

  От семейства рыжеволосых последовала череда приветствий, закончившаяся неловким «привет, Гарри» от Джинни, которое намекнуло всем на остатки их былой разрушенной дружбы. Как ни забавно, Перси безумно ревновал к тому вниманию, которое Фадж уделял Гарри. Надо было позже рассказать об этом Пенни.

  — Далее у нас Людо Бэгмен, глава Департамента магических игр и спорта, — не обращая внимания, продолжил Фадж, представив человека в мантии с изображением осы. — Вы знаете, раньше он был звездой команды «Уимборнские Осы». Сегодня он будет комментировать матч.

  Гарри и Сириус обменялись рукопожатиями с этим возбуждённым мужчиной, причём Гарри в который раз был благодарен Фаджу за то, что тот оказался слишком глуп, дабы заметить неловкость между ним и Джинни.

  — Долорес Амбридж, мой старший заместитель, но в настоящее время исполняющая обязанности главы Департамента международного магического сотрудничества. Пока мы не назначим на эту должность кого-нибудь на постоянной основе, — Гарри заметил эту жабоподобную женщину в розовом кардигане, как только они вошли в верхнюю ложу, и уже тогда задался вопросом, кто она такая.

  — Как поживаете? — поинтересовалась она самым тошнотворно сладким голосом из всех, что Гарри когда-либо слышал, протягивая руку парню.

  До боли фальшивый девичий тон вызвал в нём желание выбить этой даме зубы. И не с помощью магии, а именно кулаком. На такое предложение из двух слов это была по-настоящему исключительная и беспричинная реакция, особенно в свете того, что даже обычное нытьё Драко Малфоя, когда у того что-то шло не по плану, не вызывало у Гарри такого бурного желания. Он понятия не имел, что в этой женщине было такого, но эта чуть ли не ненависть, которую он испытывал к человеку, с которым только что познакомился, вызывала у него глубокое беспокойство.

  Это первоначальное впечатление только усилилось, когда он пожал ей руку. Ощущение было такое, как будто кто-то помочился на его ладонь, и Гарри тут же вытер её о штаны, даже не подумав о том, как это выглядело со стороны.

  Гарри понял, как сильно он только что оскорбил женщину, когда увидел, как напряглось её лицо, и ещё сильнее погрузился в мысли о Тьме, чтобы предотвратить ещё одну подобную потерю самоконтроля. С этой мерзостью в розовом одеянии было что-то не так. Совсем не так. Её магическая аура ощущалась как открытый септик.

  Рассеянный Фадж снова пришёл на помощь, представив министра магии Болгарии, а затем объявив, что пора начинать игру.

  Она должна была начаться с представления каждой из команд. Гарри не ожидал, что его хоть немного впечатлит или заинтересует то, что те задумали.

  Но это мнение тут же изменилось, когда болгары выпустили на поле Вейл.

  Все до единой с золотыми волосами и невероятно красивые, но внимание Гарри привлекла именно их магия. Она сияла Светом так, как не могла магия ни одного волшебника или ведьмы, которых он когда-либо встречал. А когда вейлы начали танцевать, он увидел, как энергия вырывается наружу и воспламеняет магию всех, кто был вокруг.

  Краем глаза он заметил, как Рон Уизли, сдерживаемый своим отцом, пытается выбраться на поле с выражением безумного обожания на лице. Близнецы и Перси были гораздо сдержанней, но всё равно выглядели как не в своей тарелке. Сириус сидел на краю своего кресла и ёрзал, как будто тоже хотел спуститься вниз. Фадж сильно раскраснелся и перебирал свою уродливую шляпу-котелок лаймового цвета.

  У Амбридж реакция была прямо противоположной. Гарри не мог разглядеть её лица, но ему показалось, что на нём была ненавистная усмешка, и его отвращение к её магии только усилилось.

  Что касается самого Гарри, то он по-прежнему полностью контролировал свои способности, но чувствовал, как сильно покалывало его руны, особенно Сол.

***

  Если бы вопрос о невиновности Сириуса так и не всплыл наверх, именно Барти Краучу было бы зарезервировано место в верхней ложе, куда он тайком бы протащил своего сына в порыве жалости. После мольбы домового эльфа взять младшего с собой. И это имело бы в будущем множество последствий.

  А пока что Барти Крауч сидел дома, держа своего сына под Империусом и злобно сетовал на свои несчастья. Сначала он потерял пост главы ОМП из-за того, что его сын оказался Пожирателем смерти, а теперь он потерял пост главы Международного магического сотрудничества, потому что Сириус Блэк как раз наоборот таковым не оказался. Этого было достаточно, чтобы привести человека в ярость.

  Однако ярость Барти Крауча-старшего была не так уж важна, поскольку он был слишком прямолинеен и держался всех правил, поэтому только и мог что хмуриться. Однако это означало, что Барти Крауч-младший не мог отсюда выбраться без посторонней помощи. И эта помощь пришла бы, если бы известия о положении младшего Крауча достигли ушей Лорда Волдеморта. Но этого не случилось, поэтому никакой подмоги не было.

***

  Гарри было ужасно скучно.

  Игра в квиддич длилась уже довольно долго, но никак не могла его развлечь, а, так как он обладал типичным для интроверта презрением к нагнетаемой атмосфере игры, его одолевала не только скука, но и раздражение. Сириус так внимательно следил за передвижением игроков, что можно было подумать, что он использует это как предлог, чтобы ни с кем не разговаривать, оставляя Гарри в одиночестве отбиваться от неуклюжих попыток Фаджа создать с ними какой-то политический союз. Вот ублюдок.

  Вейлы всё ещё стояли на поле внизу, но он только и мог, что задумчиво смотреть на них, не говоря уже о чертовски отвлекающем в этот момент покалывании рун. Он почти поддался искушению устроить какую-нибудь шалость, хотя согласился провернуть её лишь для того, чтобы Сириус перестал хныкать.

  Кстати о вейлах. Амбридж продолжала насмехаться над ними и уже не раз делала своим бесящим слащавым тоном весьма расистские замечания насчёт того, почему «этим существам-полукровкам» без всяких ограничений дозволено так близко подходить к людям. Это дало Гарри хорошее представление о её характере. Без сомнений, именно такие люди, как она, были движущей силой фанатизма в Волшебном мире.

  Ну, во всяком случае, в британском Волшебном мире, ибо Гарри заметил, что болгарский министр в компании этой отвратительной жабы с каждой минутой выглядел всё более взволнованным.

  Единственной частью этой игры, которая до сих пор была интересна — это когда вейлы, видимо, слишком увлечённые своими обязанностями талисмана чуть ли не с кулаками бросались на ирландских лепреконов и превращались в гибрид птицы и человека. В книге Луны упоминалось об этой способности, но увидеть её воочию — совсем другое дело.

  Стремясь отстраниться от всего происходящего, Гарри погрузился в глубокий транс окклюменции и внутри сознания постоянно перенаправлял эмоции в реку Тьмы. Это заставляло его чувствовать себя довольно оторванным от физического мира, но лучше уж так, чем ощущать, как его вспыльчивый характер постоянно вырывается наружу под воздействием громких комментариев Бэгмена, криков толпы, глупости Фаджа и… всего, что делала Амбридж.

  Он не заметил, как руны на его теле начали холодеть, или как его дыхание превратилось в пар. Он не заметил, как люди вокруг него начали дрожать и, казалось, потеряли свой пыл для подбадривания игроков. Он не заметил, когда взволнованные комментарии Бэгмена стали звучать как-то вымученно. И он не заметил, когда всё вокруг него стало казаться безнадёжным и безрадостным.

  Зато заметил, как Сириус крепко схватил его за руку и наклонился, чтобы резко прошептать на ухо:

  — Гарри, прекрати.

  Парень медленно моргнул и пришёл в себя. Что он сейчас сделал?

  — Ты был словно мини-дементор, — объяснил низким тоном Сириус, видя замешательство крестника. — Мне кажется, никто не заметил, но ты должен перестать.

  Гарри снова моргнул. Это было что-то новенькое. Но, с другой стороны, он никогда раньше не концентрировался на Тьме так сильно. Это был интересный опыт. Следует остерегаться в будущем таких выходок, но они всё равно оставались интересными. Тот факт, что солнце уже давно село, тоже мог иметь к этому какое-то отношение. Его особый вид окклюменции всегда давался легче после наступления темноты.

  Когда он перестал непреднамеренно портить всем настроение, люди продолжили свои радостные возгласы, но уже не так рьяно. И были немного озадачены внезапным наступлением мрака. Гарри глубоко погрузился в свои мысли, а Фадж, казалось, потерял всякий интерес продолжать с ним общение.

http://tl.rulate.ru/book/17817/1292137