Готовый перевод After the Return of the Pregnant Little Widow in the 80s, the Abstinent Military Young Master Panics / После возвращения беременной маленькой вдовы в 80-х, сдержанный военный молодой господин паникует: Глава 119

Гу Цзяньцзюнь и другие наблюдали за происходящим, и их настроение заметно улучшилось.

Приёмная дочь не слушается, зато невестка способная, поэтому с воспитанием придётся разбираться постепенно.

Поговорив ещё некоторое время, старик наконец собрался уходить, но перед этим вручил Шэнь Минъюэ подарок.

Это была изящная деревянная шкатулка. Открыв её, Шэнь Минъюэ увидела внутри пару нефритовых серёжек.

— Возьми, это воля старухи, — сказал он.

Шэнь Минъюэ, конечно же, поспешила выразить благодарность.

После того как старик ушёл, она ещё немного посидела в гостиной, а затем вернулась в свою комнату.

Тем временем Гу Юаньян уже проводил Чжоу Сяофэй до общежития.

Учителям здесь предоставляли жильё, но из-за нехватки места одинокие селились вместе.

После того случая Чжоу Сяофэй было стыдно показываться на глаза, но выбора у неё не оставалось, потому что её выгнали из дома Гу, и нужно было где-то поселиться.

Гу Юаньян помог ей занести вещи, но, чтобы избежать лишних разговоров, не зашёл внутрь, а лишь дал несколько напутствий у двери и ушёл.

Под взглядами других учителей Чжоу Сяофэй почувствовала себя униженной.

Но делать было нечего, поэтому она стиснула зубы и начала устраиваться.

— Чжоу, как ты себя чувствуешь? Говорят, ты взяла долгий отпуск… Почему вернулась так скоро? А разве у тебя дома нет денег? Почему живёшь в общежитии?

Отношение к ней у коллег было не лучшим, потому что раньше она вела себя высокомерно, кичась влиянием приёмных родителей. И вот теперь настал её черёд испытать унижение.

Чжоу Сяофэй не стала объясняться, отмахнулась от вопросов и поскорее легла спать.

Остальные переглянулись, поняв, в чём дело, и больше не стали её дразнить.

В этот вечер Шэнь Минъюэ, одержав победу, была в прекрасном настроении. Развалившись на диване, она напевала что-то себе под нос.

Её радость невольно развеяла мрачные мысли Гу Юаньчжоу.

— Всё улажено, пора спать, — сказал он.

Шэнь Минъюэ в это время накладывала на лицо ломтики огурца, так как в те времена не было масок для лица, и приходилось обходиться подручными средствами.

Она очищала огурец и прикладывала дольки к коже.

— А Сун Сюэ ещё не понесла наказания. Они же действовали заодно, поэтому нельзя оставлять её безнаказанной.

Гу Юаньчжоу знал, что его жена не из тех, кто прощает обиды, и не ожидал, что она остановится на достигнутом.

— Нужна помощь?

— Не надо. У меня есть способы проучить её. Но это потом.

Шэнь Минъюэ подержала огурец на лице, затем выбросила остатки и умылась.

Вернувшись в комнату, она застала Гу Юаньчжоу, который всё ещё ждал её, не ложась спать.

— Ты почему не спишь?

Он отложил книгу, и его взгляд стал загадочным.

— Я так быстро раскрыл правду. Разве это не заслуживает награды?

Серьёзное выражение его лица совершенно не соответствовало словам, и Шэнь Минъюэ на секунду опешила.

Очнувшись, она даже слегка покраснела.

— Чего ты хочешь?

Гу Юаньчжоу уже освоился в роли соблазнителя и без лишних слов коснулся своих губ.

— Решай сама.

Шэнь Минъюэ стиснула зубы, потому что этот мужчина становился всё невоздержаннее!

Наклонившись, она прижалась к его губам.

Раз уж он каждый день её дразнит, она ответит ему по-взрослому страстным поцелуем.

Гу Юаньчжоу не ожидал такого напора и широко раскрыл глаза.

В глазах Шэнь Минъюэ сверкнула насмешка, будто она спрашивала: кто кого здесь награждает?

Когда поцелуй закончился, лицо Гу Юаньчжоу, обычно холодное и сдержанное, пылало, а взгляд стал мутным.

Такой контраст сводил с ума!

Шэнь Минъюэ не могла оторвать от него глаз. Неужели он её соблазняет?

Как же не вовремя она оказалась беременна! Если бы не ребёнок, она бы точно его «наказала».

— Доволен наградой?

Гу Юаньчжоу почувствовал, что потерял инициативу, и отвернулся.

— Доволен.

— Тогда спим.

Шэнь Минъюэ усмехнулась и выключила свет.

На следующий день в школе её встретили с восторгом.

Учителя здесь были людьми обеспеченными, потому что зарплаты хватало, и у многих дома были телевизоры.

В то время передач было немного, и все смотрели новости. Так что многие увидели Шэнь Минъюэ на экране.

Теперь она стала знаменитостью, и её знали не только коллеги, но и ученики.

А её класс просто боготворил её, хвастаясь на переменах перед другими:

— Наша классная руководительница появилась на телевидении! Ваша рядом не стояла!

Что касается Чжоу Сяофэй, то после недавнего скандала она тоже стала известна, но совсем в другом свете.

Теперь они были полными противоположностями:

При виде Шэнь Минъюэ люди выражали восхищение, а при виде Чжоу Сяофэй — отвращение.

Даже двое учителей, которые раньше за ней ухаживали, теперь обходили её стороной, потому что та сцена в кабинете врезалась в память, и одно её присутствие вызывало у них омерзение.

Они больше не желали связываться с Чжоу Сяофэй, лишь бы не стать посмешищем.

Видеть, как Шэнь Минъюэ окружает всеобщее обожание, в то время как она сама стала изгоем, было невыносимо.

Весь день Чжоу Сяофэй мужественно терпела, но вечером из дома позвонили, так как уже давно не получали от неё денег, а брату срочно нужны двести юаней.

Откуда у неё такие деньги? В последнее время семья Гу почти не давала ей средств, а зарплату она уже отправила домой.

С горечью она сказала, что её выгнали из дома Гу, денег нет, а жизнь в общежитии и так требует расходов, поэтому ей бы самой как-то продержаться.

Услышав это, мать пришла в ярость: раз уж Гу согласились удочерить Чжоу Сяофэй, они должны были относиться к ней как к родной! Как они смеют выгонять её из-за такой ерунды?

— Сяофэй, только не говори, что всё кончено! Ты ещё вернёшься в семью Гу? Они вообще будут о тебе заботиться? Если нет, как ты собираешься помогать семье?

Слова матери леденили душу, потому что та беспокоилась не о её судьбе, а только о деньгах.

— Что я могу поделать? Меня выгнали, и другого выхода нет. Пока оставь меня в покое, так как у меня действительно нет денег. Может, потом…

Чжоу Сяофэй резко положила трубку, не в силах продолжать разговор.

А в деревне мать в ярости уставилась на сына.

— Нет, мы должны поехать и поговорить с Гу. Что они себе позволяют? Ты жила у них, всё было хорошо, и вдруг — выгоняют! Они же обещали заботиться о тебе в память о твоём отце. И это их забота?

http://tl.rulate.ru/book/143747/7494384